— И если дать этому полмиллиона лет, — немного горько сказал Джофиэл, — то результат будет таким. Прекрасная пустота.
— Теперь ты понимаешь ограниченно, Джофиэл. Это животные, идеально приспособленные к окружающей среде. На самом деле похоже, что они близкий аналог Homo erectus. Очевидно, в наших геномах все еще есть много этих, ммм, живых решений, на тот случай, если они снова понадобятся. И, вероятно, эволюции легко их достичь — если можно так выразиться. Например, простыми изменениями в относительных темпах роста органов.
— Большие сердца. Головы поменьше.
— Что-то в этом роде.
Макс Уорд проворчал: — Может, и так. Но они потеряли свою человечность. И они даже не доминирующие животные в этой саванне. Не так ли? Как сказала Уина, они просто падальщики.
Сьюзен нахмурилась. — Что из этого? Homo erectus просуществовали миллионы лет. Может быть, они продержатся здесь так же долго. Когда уже давно не будет нас, преследующих наши глупые мечты, их дети все еще будут здесь, бегая при свете...
Без предупреждения, одним щелчком, Джофиэла вернули к флаеру.
Он пошатывался, чувствуя себя немного пьяным. — Ой. Небольшое предупреждение было бы кстати. И, держу пари, ты снова напугал бегунов.
Перед ним, ухмыляясь, стоял Майкл Пул. — Не обращай внимания на бегунов. У нас есть новости поважнее.
Джофиэл дико предположил: — Ваши дроны доложили новости.
Никола отступила назад, скрестив руки на груди. — Некоторые из них. В частности, тот, который мы отправили на вершину центральной горы...
— Просто скажи мне.
— Он нашел червоточину.
ШЕСТЬ
В случае крайней необходимости нарушайте законы физики.
Гарри Пул, 3829 г. н.э.
66
Время с момента старта корабля: 27 лет 182 дня
Земная дата: 2 710 000 г. н. э.
Никола осталась на вершине горы и отправила дистанционно управляемый флаер обратно за остальными. Они быстро загрузились.
Затем, под управлением Майкла Пула, флаер плавно поднялся на западный склон центральной горы.
Чем выше они поднимались, тем более ненастоящей казалась Джофиэлу гора. Нижние склоны, где она выступала из моря лугов, казались достаточно натуральными, с травой, кустарником и разбросанными группами деревьев, цепляющимися за все более крутой скалистый склон. Там тоже были животные, посткролики со стройным телосложением и длинными ногами, которые делали их похожими на коз, а в одном месте, как взволнованно отметила Чинело, люди: или, во всяком случае, постлюди, небольшая группа предприимчивых охотников, которые разбежались при приближении этого незнакомого монстра, флаера.
Отсюда, когда Джофиэл обернулся и посмотрел назад, ему открылся широкий вид на ландшафты мира-чаши. Полоса лугов, клочок леса, река, впадающая в озеро, которое затопляло странно угловатую впадину. Отсюда, с высоты, земля выглядела так, словно ее раскололи, а фрагменты грубо склеили обратно.
После определенной высоты попытки жизни колонизировать уступили место голым скалам.
Затем, еще выше, по мере того как флаер продолжал свой неустанный подъем к небу, залитому рябью света, в самой скале начали появляться просветы, словно холст, натянутый так сильно, что его краска потрескалась и отслаивалась, и Джофиэл увидел бледный равномерный блеск обшивки корпуса, истинной основы этого мира масок. Но сама обшивка выглядела беспорядочной, опрокинутой, искаженной. Никола указала на выступы из более толстого материала, где, по-видимому, была приращена новая обшивка корпуса, чтобы закрыть раны.
И гора, которая, очевидно, вовсе не была горой.
Джофиэл задался вопросом, не было ли это чем-то вроде образования центральной горы в лунном кратере, вызванного ударом астероида или ядра кометы. Такая гора представляла собой своего рода застывшую, отраженную рябь в центре круглого шрама в скальной породе, которая была разбита вдребезги, расплавлена и забросана брызгами. Обшивка корпуса не была коренной породой, но, возможно, эта гора была похожим явлением, волной разрушения, которая сосредоточилась здесь, в геометрическом центре примерно круглого чашеобразного мира — сфокусированное искажение, поднявшее этот пик высотой в километр, — а затем, когда обшивка корпуса каким-то образом восстановилась, осталась замороженной на месте.
Раздался толчок, когда включились маленькие термоядерные ракеты флаера, и самолет превратился в космический корабль. Теперь они летели над воздухом. Искусственное небо над головой Джофиэла темнело, становясь иссиня-черным, на нем были поразительно заметны странные дневные и ночные полосы более яркого освещения, сквозь которые отчетливо виднелись красные звезды центра Галактики — мрачная завеса.
Наконец флаер взмыл вверх и перевалил через бортик.
Здесь обшивка ксили была растянута до предела и, в конце концов, порвалась и треснула. Результатом стало ограждение из зазубренных, смертельно выглядящих вершин, шипов из растянутой обшивки, сквозь которые плавно проплыл флаер.
А за оградой перед ними расстилалась сама вершина. Это была равнина, состоящая из чего-то похожего на чистую обшивку корпуса, большего количества разбитых фрагментов, грубо сшитых вместе, с разбросанными тут и там глыбами битой породы. Пул снизил флаер, когда он пересекал пространство шириной в пятьдесят километров, окруженное шипами из обшивки корпуса. Джофиэлу вспомнились полеты над Олимпом, величайшей горой на Марсе, вулканом, вершина которого представляла собой равнину, изрытую множеством кальдер.
И там, в том месте, которое показалось Джофиэлу геометрическим центром, виднелось яркое пятно земной зелени: купол, убежище, которое поддерживало Никола во время ее пребывания здесь, пока она отправляла флаер обратно за Пулом и остальными.
Рядом с куполом кусочек небесно-голубого.
Куб.
Парящий над землей.
Флаер приземлился на почтительном расстоянии. Команда спустилась на поверхность.
И Джофиэл подумал, что именно "поверхность", а не "земля", было правильным словом для этой части искусственного мира. Здесь, в кульминационный момент этой чудовищной раны, обшивка корпуса была ободрана, местами голая, расколота на наложившиеся друг на друга пластины, которые были сшиты вместе неуклюжими толстыми сварными швами.
Команда "Коши" в своих скафандрах осторожно перелезла через это, направляясь к куполу Никола.
— Не торопитесь, — сказала Никола, приветствуя их. На ней был ее индивидуальный скафандр. — Здесь легко сломать лодыжку; помните, мы все еще находимся под действием силы тяжести.
И она подвела их к своему открытию. Небесно-голубому артефакту.
Они столпились вокруг него. Вблизи объект казался таким же простым, как и на расстоянии, подумал Джофиэл. Просто куб со стороной, может быть, метров десять. Джофиэлу показалось, что он увидел едва заметные линии на поверхности, вложенные квадраты, выгравированные на гладких гранях.
И куб парил в метре от земли. Видимой опоры не было.
Ашер проверила это. Она опустилась на четвереньки, помахала рукой в перчатке под парящей коробкой. Повторила упражнение с шестом, который взяла из флаера. — Ничего не держит. — Она пожала плечами. — Антигравитация? Электростатика? Какой-то эффект отталкивания от обшивки?
Пул проворчал: — В данных обстоятельствах это кажется небольшим чудом. Но, по-моему, это не похоже ни на какую червоточину, Никола.
Она пожала плечами. — Может быть, это и не червоточина. Ты специалист, Майкл. Но ты еще не все видел. "Червоточина" — лучшее название, которое я придумала для этого.
— Тогда покажи мне.
Она подошла к кубу и провела пальцем по гравировкам на ближайшей грани. — Видите эти метки? Которые похожи на края штриховок? Это именно то, чем они являются. Штрихи. И удивительно простые. — Одной рукой в перчатке она толкнула самую внутреннюю панель, которая качнулась вверх и назад, как будто на шарнире, вделанном в верхний край, открывая проход внутрь куба, отверстие в стене около метра в поперечнике.
Внутри Джофиэл увидел голубое свечение.
— Просто кажется, что он складывается обратно. Я не слишком внимательно изучала механику этого. Отсутствие шарнира показалось мне еще одним маленьким чудом, как ты выразился, Пул. Но прежде чем войти, я установила, что большие углубления действительно являются краями другого люка. Для перевозки больших грузов, я полагаю. Очень практично.
— Подожди, — сказал Макс Уорд. — Ты была здесь одна. Ты вошла? Не доложив, без прикрытия?
— Избавь меня от военного протокола, Макс. Скажи мне, что ты бы не поступил так же.
— Не бери в голову, — сказал Пул. — Покажи нам.
Она достала короткую лестницу из своего купола жизнеобеспечения, приставила ее к парящему кубу, отступила назад и ухмыльнулась. — Куб оторван от земли, лестница прислонена к его боку. Похоже на какую-то сюрреалистическую художественную инсталляцию, вам не кажется? И, согласитесь, непритязательный набор для такого эпохального открытия.
— Продолжай, — проворчал Пул.
— Варвар. — С плавной грацией, которая противоречила ее комплекции, она взобралась по лестнице, затем ухватилась за раму, просунула ноги в люк и пропала из виду. — Все еще слышите меня? Должна признать, я держала этот люк открытым, когда была здесь одна.
Чинело немедленно сказала: — Я войду с ней...
— Нет, — сказал Пул. — Нет, пока не узнаем, с чем имеем дело. — Он взглянул на Джофиэла. — Ты, Джофиэл. Ты следующий.
Ашер нахмурилась. — Его выживание или что-то еще ничего не докажет о безопасности контейнера для обычных людей.
Джофиэл улыбнулся. — Верно. Но, повторяю, это проверка наших систем. И я относительно одноразовый. Есть только один способ выяснить, — пробормотал он и щелкнул пальцами.
И вот он здесь, внутри куба. Стоя рядом с Никола на гладком полу. Внутри глухих стен, которые, казалось, светились своим собственным мягким голубым светом. Пол и потолок тоже.
В этом потоке света они двое не отбрасывали теней.
Никола улыбалась ему. — И снова мы вдвоем отправляемся в неизвестность. Сердце Солнца, центр Галактики. Теперь это. Это становится привычкой, Джофиэл.
Джофиэл улыбнулся в ответ.
Позвонил Пул: — Все еще с нами, Джофиэл?
— Все еще здесь, — доложил он. — Системы, встроенные в костюм Никола, очевидно, поддерживают мою проекцию. Как и предполагалось. — Все человеческие технологии были разработаны для ненавязчивой поддержки дополненной реальности. И это сработало даже в такой экстремальной обстановке, как эта.
Он огляделся. Это была почти безликая коробка. В стенах, крыше и полу было еще больше углублений для люков, их назначение было очевидным. В остальном — ничего. Он вытащил умный экран из чехла на бедре скафандра, встряхнул его; это была виртуальная конструкция, но подчиненная системам флаера. Он начал загружать результаты анализы приборов, надеясь, что Ашер сможет выжать из них больше смысла, чем у него было до сих пор.
Он чувствовал себя немного потерянным.
Никола наблюдала за ним с насмешливой ухмылкой. — Брось, Джофиэл, даже я добилась большего прогресса, чем это. Что ты видишь?
— Еще много люков, — запинаясь, сказал он.
— Хорошо подмечено. Все также функционируют.
— Большие люки и маленькие лючки?
— Они все работают. Попробуй их... О, ты не сможешь. Бедный призрачный Джофиэл. Что ж, я обнаружила, что их можно просто раздвинуть с любой стороны. Я чувствовала себя крысой в лабораторной клетке, исследуя все это. Все это ведет в никуда, только за пределы куба. За исключением... — Она посмотрела на пол.
Он посмотрел вниз на обычный набор вложенных краев. — За исключением чего? Люка в землю? Я имею в виду, что между землей и этим плавающим ящиком всего метр зазора; эти большие люки даже не открылись бы полностью, прежде чем упереться в основание.
Она пожала плечами. — Если ты так говоришь.
— Покажи мне.
Она опустилась на колени, немного скованно в своем облегающем скафандре, наклонилась вперед и нажала на самый внутренний люк в полу. Он легко откинулся вниз, ему совсем не мешала поверхность, которая, по мнению Джофиэла, должна была быть на пути.
Откинулся вниз, открывая голубое свечение. Изливающееся из отверстия.
Джофиэл осторожно шагнул вперед. Ему следовало бы смотреть сквозь дыру в полу на покрытую царапинами обшивку и разбросанную грязь. Вместо этого...
Другая комната.
Он опустился на колени и пригнулся, чтобы разглядеть больше.
Нижняя камера была идентична комнате, в которой он находился, со следами люков на стенах и полу — и, предположительно, в потолке, через который он смотрел вниз. Это было все равно что смотреть в зеркало или в тихий пруд, на отражение комнаты позади него — но без его собственного лица, смотрящего на него в ответ.
Он откинулся назад. — Комната глубиной в десять метров, где под твердым полом должен быть метр вакуума.
— Ты понял.
— Парадокс? Какая-то иллюзия? Что-то вроде виртуального трюка?
Она покачала головой. — Более реально. Я пошла дальше. Спустилась вниз...
Джофиэл подавил стон, не желая походить на Макса Уорда. — Конечно, ты это сделала. За тысячи километров от ближайшей подмоги.
— Если это какая-то иллюзия, то она замечательная. Я смогла выпрямиться там, внизу. Я даже прихватила импровизированный измерительный стержень из ремкомплекта флаера. Я вытянула его до двадцати метров, от пола той нижней камеры до потолка этой верхней. Это пространство так же реально, как этот измерительный стержень, как я — и намного реальнее, чем ты.
Он встал. — Хорошо. Но, Никола, ты назвала это червоточиной. Какой-то вид многомерного обмана еще не делает это червоточиной.
— Я знаю. Червоточина — это дорога, маршрут. Но, видишь ли, я пошла дальше. Открыла нижний люк, там, в подвале. Ничего, кроме темноты. Даже я не рискнула пойти дальше. Но запустила беспилотный зонд. Он достаточно легко прошел через люк. Думаю, он все еще там. Ну, знаю, что это так. Я запрограммировала его наблюдать и сообщать о результатах. Но обнаружилось несоответствие. Здесь потребовалось семнадцать минут, чтобы зафиксировать данные, собранные там, внизу, за одну микросекунду.
Джофиэл прокрутил эти цифры в голове. — Ага. Миллион к одному.
— Да, ты это видишь. Время там, внизу, в подвале, течет с той же скоростью, что и на нулевой палубе, где живут ксили. И отсюда очевидный вывод...
— Это происходит внизу, на нулевой палубе. Что это гнездо из кубиков является проходом. Хорошая мысль.
— И именно поэтому я назвала это червоточиной. Пусть оно не похоже, но это, очевидно, транзитная система. Через более чем тысячу астрономических единиц, отсюда сверху вниз. Это каким-то образом управляет ускорением перехода, замедлением времени. Но из-за этого...
— Это фактически односторонний процесс.
Она посмотрела на него. — Майкл Пул вознамерится пройти.
Джофиэл кивнул. — И мы должны последовать за ним, — сказал он.
67
— Я так и знал, — сказал Майкл Пул. — Как только Никола и Ашер предложили это, я понял, что они были правы. Эта вершина горы, должно быть, была строительной бытовкой.
