— Как вас...
— Бэрримор, сэр
— Что это? Бэрримор!
— Овсянка. Сэр.
— А как же мясо?
— Мясо в обед. Сэр...
И понятно, что ничего другого на завтрак не будет, и быть не может. Традиции, правила, добрые порывы, забота о здоровье, религиозность, приличия, понимание правильности и прочее. На досуге можете вспомнить старую толстую РАБЫНЮ Мамушку, которая постоянно лезет со своим мнением вдоль и поперёк, убил бы на фиг.* Думаете это было в старину, а теперь всё иначе? Не льстите себе. Как называется тот, кто вселился в гостиницу? Верно, живут в гостинице — гости. А весь персонал — кто? Наёмные работники. Ага! Два раза. Они — хозяева! А вы — гости! Улавливаете положение вещей? Не понравитесь, вам будут плевать в еду, делать кучу всяких мелких гадостей и не придерёшься. И очень трудно бывает объяснить, что мне не надо, как лучше, мне надо, как я сказал! И нужны мне эти загадочные игры с прислугой? А если ещё учесть, как на это может наслоиться разница языков, воспитания менталитета. На фиг! К терапевту! Поэтому первым делом я стал расспрашивать Рамону, а каков, собственно статус тех, кто здесь проживает, для чего они здесь, грубо говоря? М-да! Всё жутко запущено! Рамона и Паула живут здесь всю жизнь, одна в третьем поколении, другая в пятом. Августа — племянница Паулы, но сейчас она работает в Ампуриабрава, но с радостью вернулась бы сюда, где она выросла с тётей Паулой. Вообще, все они официально — арендаторы, они арендуют жильё у владельца поместья, и в принципе я могу их выселить одним движением пальца, но смогу ли я после этого остаться здесь жить? Можете не сомневаться, что об этом узнают все окрестности, если не вся Испания, а я, вы не забыли, лицо медийное, и мне такой пулемёт с фланга совершенно не нужен. Так, что с ними нужно строить отношения и желательно в самой доброжелательной форме. Возможно, что с кем-то придётся расстаться, но это должно быть логичным, объяснимым и обоснованным на двести пятьдесят процентов. Так! Мне здесь Ниночка нужна, просто кровь из носа! Вот кто даже не зная испанского со всеми наладит отношения и организует тут колхоз, или я Ниночку не знаю. Так, что есть ещё одна причина её сюда перетаскивать. Эх, ещё бы Верочку сюда, она бы ещё и построила всех в две шеренги, и всё как бы само собой, ни одного крика и дурного слова, но с ней уже никто не спорит. С ней даже свирепая Надежда Андреевна вежливо и на Вы разговаривала. А я — музыкант! Мне руки в тепле держать надо! И вообще, меня это всё не касается, вернее касаться не должно. А пока никаких резких движений. Мы отдыхать сюда приехали, и это наша первая и главная задача!
Но о себе всё равно пришлось кое-что рассказать. Что прежде всего, мы — не немцы, хотя живём и работаем именно в Германии, но все трое являемся гражданами России. Я певица и композитор, пишу и пою песни. Если у них есть сеть... Сеть есть! Класс. Ещё прошлый хозяин когда-то поставил спутниковую тарелку, от которой есть Wi-Fi на всю территорию поместья. Ну, с этим Валера разберётся. Так вот, они могут найти в сети мои песни, клипы и концерты. Ещё пишу книги. Здесь мне, прежде всего нужна тишина и уют, чтобы я мог сюда приехать и отдохнуть от шума и суеты. Мужа и детей у меня нет. Валера — мой работник и хороший друг. Аля — моя сестра. Скоро, я очень надеюсь, приедут ещё две сестры, у одной муж и дочка. Возможно, с ними приедет свекровь. Может ещё кто-то будет, и ещё конечно будут приезжать гости, не обязательно из России, даже скорее всего из России гостей будет мало, а вот из Германии или других стран будут непременно.
Постепенно в кухне собрались почти все, про кого упомянула в своём докладе маленькая Рамона. Потом мы, чтобы не путать между собой называли старшую большая Рамона, а младшую — маленькая Рамона, а Ленуська её стала потом звать Мара и это прижилось. Я предъявил официальные бумаги и мы представились друг другу. Договорились, что в эти дни кухню на себя возьмёт Рамона. Без особенных изысков, но готовить она умеет. Каталонцы очень расстроились, что мы не католики, но то, что мы — православные их обрадовало больше, чем если бы мы были немцами — протестантами. Ой, как хорошо, что я не касаюсь этих скользких материй. Хосе накормленный и напоенный давно уехал довольный, так как убедился, что мы доставлены по адресу и у нас всё хорошо.
А дальше, мы, отбросив все сложности, просто отдыхали. И это был такой кайф. Нет, это был не кайф, это был КАЙФИЩЕ, вернее его старший брат или даже его дедушка. Быть в католической Испании и оказаться совершенно вне празднования Рождества не получилось, но при этом нас не особенно дёргали, это Валера со своим английским как-то общался с аборигенами, а мы с Алей просто вдвоём посидели у камина за очень вкусно накрытым столом, зажгли парочку найденных здесь же свечей и наслаждались тишиной, друг другом и покоем. Наш отдых как-то временами разделял нас, Аля брала этюдник и уходила на берег рисовать и ей компанию, к моему удивлению часто составляла Мульча. А мы с Хрюшей и непоседой-болтушкой Рамоной лазили по всей территории поместья.
Рамона знала про местные дела почти всё, что не знала сама, она почти всегда что-то слышала об этом от взрослых и сдавала их не моргнув глазом. Я на всякий случай спросил у неё, а если потом кто-нибудь спросит о нас, она тут же сделала страшные глаза, что про хозяев говорить вообще ничего нельзя. В качестве доказательства, что бы я не спрашивал и как бы не формулировал вопросы, но о прошлых владельцах так и не узнал ничего. Немного информации выдала старшая Рамона. Усадьба раньше много веков принадлежала разным испанским и французским дворянам. Чем прославилась Монсеррат, имя которой носит поместье никто толком сказать не смог. Последний владелец был из давно обедневшего рода и преподавал в университете Барселоны, как я понял, занимался ботаникой. Его дети и внуки не смогли поделить наследство, а выкупить единолично ни у кого денег не было, вот и выставили поместье на торги. Вообще, бывший владелец умер в Барселоне больше пяти лет назад, и всё это время родственники делили наследство. За последние пять лет сюда из них никто не приезжал ни разу, да и раньше их здесь особенно не было. Сам профессор любил здесь проводить отпуск и обожал рыбалку. Вот, собственно и вся немудреная информация.
На Рождество когда обзванивал и поздравлял всех знакомых, кто празднует этот праздник, в числе прочих поговорил и с Дофиной Еленой. Она очень обрадовалась моему звонку, и мы с ней хорошо поболтали. Заодно рассказал ей, что мы купили поместье на берегу моря и будем очень рады, если она решит нас здесь навестить и готовы принять даже с не слишком большой свитой. Она заверила, что при неофициальных путешествиях она обходится всего четырьмя-пятью сопровождающими. Я радостно заверил её, что такое количество обязуемся разместить со всем возможным комфортом. Ещё под впечатлением от разговора сказал Рамоне, что вполне возможно, что к нам сюда приедет погостить самая настоящая венценосная особа. Рамона встрепенулась и стала уточнять, пришлось объяснить, что речь пока только про Дофину Елену Вюртембергскую. И Рамона как-то очень бурно на это отреагировала, и спросила меня, что если ко мне может в гости приехать наследница королевского дома, то я сама кто? Я без задней мысли сказал, что я вюртембергская дворянка, а ещё возможно принцесса крови из Азии. Я-то ничего особенного не имел в планах, а вот отношение всех в усадьбе ко мне очень сильно изменилось. Появилась чётко выраженная почтительность и обращение только "Сеньора де Саган". Я попробовал возражать, мол, начать хотя бы с того, что я не сеньора, а сеньорита, и фамилия Саган не предполагает за собой приставки "Де", но Рамона сказала, что люди сами этого хотят и не нужно им мешать, а приставка — это лишь способ подчеркнуть мой благородный статус. Интересно было услышать реакцию Ниночки на то, как местные меня возвеличили: "Да, ты — Аюнка всегда была принцесса, как только появилась и ходила всегда какая-то не такая. Тебе ведь девчонки так и не решились прописку устроить, очень хотели, но не решились, а ты же сама помнишь, какие у нас оторвы были. А прописка новичка в детдоме — это почти святое. Подловить целой кодлой и не поколотить, а больше испугать, унизить и покуражиться, чтобы новичок своё место знал"...
Забегая вперёд скажу, что даже когда я через несколько лет получил с лёгкой руки Елены титул бельгийской баронессы де Флусси, никто меня не стал называть баронессой и по новой фамилии, я так для всех и остался де Саган. А Дофину Елену принимали так радушно и тепло, что мы с ней здесь отдыхали регулярно и она каждый раз говорила, что нигде больше не отдыхала так хорошо, и нигде не чувствовала себя так уютно и спокойно. Когда через много лет мы хоронили умершую ещё такой молодой Дофину Елену, то по её завещанию на её похоронах звучали две полюбившиеся ей мелодии, которые я не раз играл ей "Музыка Слёз" и "Музыка Рая" композитора Пак Юн-Ми. И как это не было тяжело, но мы с Алей отстояли всю эту бесконечно длинную церемонию. Само собой, я был не в том состоянии, чтобы играть на этих похоронах, поэтому мелодии играли в записи, но для этой записи играл именно я и подарил диск с ними нашей доброй подруге. Она ни дня не прожила в России, не была её гражданкой, но я всегда её ощущал не просто русской по тому малому кусочку крови доставшемуся ей от Романовых, но русской по сути и по большому счёту. Я понимаю, что это криво звучит, но просто не представляю, как это сказать лучше, чтобы понятнее и без пафоса...
Ой, да ладно. Мы с моей маленькой проводницей и гидом лазили по горам, мыли руки и лицо в каком-то волшебном сказочном ключе, чтобы долго оставаться красивыми и молодыми. Не знаю, правда ли это особенный источник или она сама придумала. Но я не спорил с малышкой и вместе с ней мылся в этой ледяной воде. И малышка прониклась ко мне доверием и я стал обладателем многих её девичьих и детских секретов. Я знал теперь, где находится лисья нора, в которой правда сейчас лисят уже не было, но весной точно будут. А у мамы-лисы одно ухо надорвано. А уж как мы по береговым скалам лазили. У меня сердце в страхе не раз замирало, когда эта проныра куда-нибудь в очередной раз лезла. Девчонка совершенно не знакомая с чувством страха, но зато теперь я почти уверен, что знаю берег наверно лучше всех, не считая маленькой Рамоны. Кроме двух известных бухт на берегу оказались ещё целых пять маленьких бухточек и шестая уже за пределами поместья, но совсем рядом, довольно приличных размеров и удобная, вот только даже такая проныра, как Рамона не нашла возможности в неё спуститься, вернее для этого наверно уже нужно скалолазное снаряжение. А вот с моря в неё хороший вход, достаточные размеры, укрытость от ветра и волны, пляж, живописные скалы... Словом, будь эта бухта на нашей территории, давно бы сделали удобный спуск к воде и радовались бы. Но, увы, это уже не наше, да и, вообще, хватит жадничать. У нас и своих бухт хватит с головой. В одной маленькой бухте по словам Рамоны ловится ВООООТ такеная рыба и показать её размеры у неё просто не хватило размаха рук, что её ужасно расстроило и эта врушка уверяла меня, что сама такую тут ловила. Потом у её бабушки узнал, что эту бухточку знает и любит Луисо и действительно добывал там вполне приличные экземпляры около метра длиной. А вообще, там обычно более мелкая рыба, из её слов я кое-как свёл свой уральский опыт с каталонским языком и пришёл к выводу, что это что-то вроде местной кефали весом до килограмма и какая-то пелагрическая более крупная рыба. Что это за пелагрическая рыба узнал много позже и уже в открытом море, это оказался хищник вроде тунца, только помельче, но вкусный, ужас какое чудо, особенно если хорошо приготовить. Конечно, на следующий день мы огромной компанией: Рамона, Аля, Хрюша и я, со снастями Луисо отправились ловить рыбу. Аля выбрала спиннинг с какой-то сумасшедшей блесной длиной с мою ладонь, в моём понимании, на такое чудовище может позариться разве, что крокодил после полугодовой голодовки. Но, после пары сотен пустых забросов она сумела вытащить какого-то серебристого рыба с большой чем-то похожей на щучью головой. Самое сложное было снять его нам самим с тройника. Это живодёрское дело уступили мне, потому, как её художественную натуру такое зверство удручает. Ага, а то, что эта зараза меня за палец музыкальный тяпнула — это нормально. К моему счастью Аля больше никого не выловила, да и половила она после этого всего с полчасика и уселась с Хрюшей в тенёчке порисовать. А мы с Рамоной устроившись на камнях, удили по всем правилам, я имею в виду, с наживкой и поплавком. Наживка была изобретением Луисо, которую делала большая Рамона. Это "тесто" бурого цвета ещё и пахло немного странно, но хорошо лепилось в сантиметров двух-трёх шарик, внутрь которого помещались два крючка. На это угощение мы довольно эффективно, особенно на фоне пустых забросов Али, тягали рыбку вполне привычного для меня вида, я бы её с плотвой сравнил. Малышей до полукилограмма мы отпускали, и я научил Рамону присказке, которую надо говорить в момент этой процедуры: "Плыви быстро! И позови бабушку с дедушкой!". А когда я объяснил ей глубокий смысл этого наговора, что у этой мелочи старшие её на два поколения рыбы должны быть явно намного крупнее, её восторгам не было предела, и она даже стала порываться отпустить пару почти килограммовых экземпляров, у которых бабушка с дедушкой ещё больше. Правда я потом подслушал, что она приговаривает вместо "бабушки с дедушкой" — "дядю и дедушку". Ну, девочка же, чего вы хотели... В усадьбу мы топали с Алиным килограммов трёх хищником, который просидев несколько часов в садке был жив и довольно активен, кажется он единственный хвостом дрыгал. Кроме него было больше десяти добытых мной и Рамоной кефалев, я их так про себя стал называть, весом в граммов семьсот и до килограмма. И не нужно морщить носы, что это совершенно не героические и не трофейные экземпляры. Если бы вы слышали, как визжит Рамона вытаскивая даже двухсотграммового малыша, вы бы такими глупостями нас больше не отвлекали. Я тоже за компанию немного повизжал, прикольно, такое ощущение, что какая-то нижняя чакра открывается. Я обнаружил, что для моего девчачьего организма визг — это какое-то стоящее отдельно состояние души, которым в детстве пользуются часто, а потом задвигают, а может и зря. По моим прикидкам должно на всех обитателей поместья хватить. Да ерунда всё это, главное, что мы надышались вкусного йодистого воздуха, нюхнули немного рыбацкого азарта и мой забинтованный укушенный палец напоминает об этом приключении. И ещё мы обнаружили, что если кричать с наших камней, то в бухте живёт довольно звонкое эхо. Так, что у Рамоны сегодня до самого вечера есть работа. Обойти все бухты и выяснить, где в них есть эхо, и есть ли оно вообще. А ещё нужно заняться местной топонимикой, в частности только большие бухты называют большая и малая, а маленькие названий не имеют, поэтому эту мы назвали рыбной "Bahia de peces", а малую пляжной — "Bahia de playa". Ну, главное положили начало процессу. А из всей пойманной рыбы к ужину большая Рамона пообещала на всех сделать настоящий "Буйабесс". Это жутковато острый и густой рыбный суп. Вообще-то, он не из местной каталонской кухни, это блюдо из более северных областей, если вы не слишком дружны с географией, имеется в виду область Басков, французские Прованс, Наварра и Лангедок. Просто мама Рамоны из басков и научила дочку готовить это знаменитое у басков блюдо. Если сначала по запаху я подумал, что там чеснока больше, чем рыбы, то когда попробовал решил, что чеснока и пряностей здесь примерно поровну. И почему это суп? Суп должен быть жидким! А это скорее второе с обильной подливой. Хотя, я сам себя заткнул, когда вспомнил шикарные Ниночкины борщи, где самым жидким была сметана, а у воткнутой ложки шансов упасть не было. Густо, остро, ароматно, но вкусно ведь! И ведь, удивительно, но сквозь чеснок, перец и прочие пряности вкус и запах рыбы пробивается. Само собой за столом зашёл разговор, что это не наше-каталонское блюдо, что для сеньоры можно было и наш каталонский "Сукет" сделать. Но не на ту напали, мужчины — Антонио и Луисо тут же огребли по первое число, тем более, что и застрельщиком подначек был немного хмельной Луисо, которому явно было привычно немного троллить жену. И тут же было явлено понятное даже самой тупой мыши в сарае, что всего из двух видов рыбы "Сукет" готовят только ленивые как мокрицы дуры. А вот когда кто-то из НАСТОЯЩИХ каталонцев добудет хотя бы четыре вида рыбы, достанет хотя бы десяток устриц или мидий и парочку омаров или лангустов, вот тогда вам и будет настоящий каталонский "Сукет", а не потеха для туристов из трески и консервированного тунца. Потом видя позорное поражение оппонентов Рамона сжалилась и сказала, что так и быть, съездит на днях в монастырь Сан-Пере-де-Родес, у них зимой на продажу всегда достаточно рыбы, а в бассейнах держат живых лангустов и королевских креветок и будет нам всем "Сукет". Судя по тому, с какой радостью восприняли за столом это обещание, блюдо мы должны запомнить и впечатлиться. Забегу вперёд и скажу, что, да, запомнили и впечатлились. Сукет оказался блюдом из запечённых с зеленью, пряностями и овощами морепродуктов. Даже не думал, что после Кореи так соскучился по морскому меню, не в смысле жареной рыбки или ушицы, а именно морепродукты и остро, но в меру и без соевого соуса. То-то, когда обедали у Арима-сан в консульстве, я буквально смёл в одиночку поданный нам японский довольно острый салат из морепродуктов. Вот, странно, когда мы отдыхали под Тулоном, там повар готовил несколько рыбных блюд, но по большому счёту они не вышли за рамки немного экзотической ухи или русской жареной и тушёной рыбы. Может он под влиянием Ниночки старался для нас меню максимально адаптировать? Хотя, что-то такое вспоминается, что французы вообще не очень сильны и не особенно любят морскую кухню, почти все их любимые кулинарные изыски имеют сухопутное происхождение, да и понятие острый у французов очень специфичное, один только вонючий сыр Вьё Булонь вспомнить. И добавить, что это французское очарование нужно кушать запивая вонь тухлой рыбы и гнилых овощей хорошим красным вином или коллекционным шампанским, вот тогда сквозь вонь вам может посчастливится обнаружить в сыре грибной изысканный оттенок и тонкие хлебные нотки... Бр-р-р. Лучше уж лягушачьи ножки под трюфельным и чесночным соусом...
