— Альфаром Первым, что ли?
— Ага. А посох бы надо вернуть! Наш он, хуманов слушать не станет, зачем он им? Так вот, дерево для него Рыгсыл из другого мира принес. Тут таких не растет.
— Ладно, ба, узнаю, если смогу — поспособствую возвращению. Но как ты сказала — так только себя и можно перенести, а других как? Да еще тысячи?
— Ну, ленивая девка! — замахнулась посохом. — Ты знаешь, как! Ты все знаешь, только вспоминать не хочешь. Иди, и пока не вспомнишь — меня не зови, не приду. А то ишь ты, память потеряла! Памяти нет — эйдехэ есть, у него спроси! Все, кыш отсюда!
Я и вернулась в тело. Твою душу! Как же замерзла и отлежала себе все, что могла, а что не могла отлежать — само скрючилось: спина не разгибается, коленки от живота не оторвешь, еле кулаки разжала, а уж чтобы на четвереньки встать — это, наверно, с полчаса корячилась. А Удха Ят сидела рядом и пирог подсохший грызла, нет, чтобы помочь. Когда я совсем в себя пришла, протянула и мне:
— Мы тут мало-мало полдня, ночь и опять день лежали, — говорит. — Ешь, а то желудок пустой, кровь греть не будет. Деда хуманы лечат, прыгают вокруг него, как гоблы у костра, что-то болтают о Великой Войне. Лягушонка тоже там, ну, Королева Лягушек — ты же ее так зовешь, да? Не, принцесса... И развела ведь болото, ревет: "Хоброк, на кого ты меня оставил?! Возвращайся назад, старый дурень!"
— Ага, а еще такого: "Встань, добрый молодец, я невеста твоя нареченная", — не было?
— Не, пока нет. Ты ешь, ешь давай, и вот тебе ваша сенная жижа, в ней размачивать хорошо, а то пироги зачерствели. Скоро главный придет, а то Хоброк наговорил три подводы, так хуманы не верят ему.
Но мне Дерек поверил, да и Хоброка не проигнорировал. Выслушал все и скомандовал:
— Сейчас мыться, потом к целителям, да, тебе принесут парадную форму — изволь снять свои вонючие тряпки, через три часа совещание. Твой доклад первым. И постарайся хотя бы там не выкидывать свои штучки. Нет, пока все по делу, но ты не представляешь, как меня это задолбало! — схватился за кадык, будто сам себя душит.
Да уж, выразительно получилось. Но ты же на это рассчитывал, нет? Все-таки плетельщик. Или у тебя тоже положение, как у барона Мюнхгаузена в болоте, и осталось только за торпеду хвататься? Эх, как же я нам не завидую. Впрочем, Костяшке Пекрито и русалам не завидую гораздо сильнее. Сварю, краххачан сварчгах, тройную уху на мумифицированных мослах, русалочьих хвостах и филейной части одной мелкобожественной сучки.
Глава VI. Клоунада на совете.
Да уж, умею я подрывать свое здоровье. Ну, что с ушами хреново, это я и раньше знала, просто инстинктивно дополняла ослабевший слух чутьем в тонком диапазоне, дослушивая мысли вместо слов. Но вот последствия недавнего ранения я считала незначительными, а оказалось, что у меня какая-то гадость в крови, как сказал вэль Ийнарен, "эфирная ржавчина", и пока она не активна — все в порядке, а вот что будет, когда активируется, они боятся предположить, только вряд ли что-то хорошее. Предложили лечь на неделю в больничку, на обследование, но я отказалась. Так что подлатали мне барабанные перепонки, растворили несколько шрамов и почистили эфирку от мелких паразитов. Все-таки нацепляла благих пожеланий от добрых людей. Посоветовали мне тогда навесить какой-то амулет для привлекательности, вроде как, с ним у этих добрых людей и мыслей не будет на меня бочку катить, на что я расхохоталась: если уж я обещаю кого-то размазать в тонкий блин, вряд ли он мне в ответ пожелает здоровья.
И пошла собирать следующую порцию чужих обид и проклятий — на совещание. Благо, Вейлин заранее притащил на каждого участника мини-досье и я, пока вэль Никана пыталась сотворить прическу из моего драного ежика, пробежала бумаги по диагонали. Состав сырья, которое мне предстояло обрабатывать и убеждать, оставлял желать лучшего, понимающих ситуацию было всего семеро из шестнадцати. Ехидная тетка Текефия с лицом истощенной клячи (если бы в этом мире водились лошади, ее бы точно не Челюстью называли). Злой, как три дракона сразу, мэтр Лангскег (обидели дедушку, оторвали от молодой жены). Клийд Саргийский: стихийник с полной звездой, приблизившийся к уровню архимага по Огню, талантливый молодой теоретик, вдумчивый практик, имеющий восемь серьезных работ и почти три десятка внедренных изобретений, что немало для человека сорока трех лет. Худой, угловатый, как щенок овчарки или слишком быстро вытянувшийся подросток, нос уточкой и залысины на висках, живой смешливый взгляд.
Дальше по кругу, ближе к пока пустующему креслу шефа Конторы, расположился Мирд эртен Карбез, военный министр, в перспективе надвигающейся войны — главнокомандующий всех войск Империи, человек, от которого... хм, не совсем человек, явно просматривается дварфийская кровь в третьем, а то и во втором поколении. Да, его трудно будет убедить, но предположив, что мне это удастся, именно его стратегию стоит принять, даже если покажется, что другие более выигрышны. У него богатый опыт реальных войн, что примечательно — по большей части положительный, что еще удачней — в основном, на чужой территории, так что он и тут постарается опередить Костяшку Пекрито. Один из тех, кто остановил Прорыв на восточной границе и организовал два последовательных буфера. Основной автор стратегии сдерживания Великой Степи. Почти полтораста лет, чуть ниже среднего магический дар, как ни странно — Жизнь и ментал. Низкорослый, широкий в плечах и весьма некрасивый лицом. Выглядит где-то на сорок. Все они тут на сорок выглядят, даже бабье, чтобы одним своим видом вызывать уважение.
Дальше за столом разместились яркие представители нашей аристократии, по совместительству крупнейшие промышленники не только Империи, но и всего континента (что есть и чего нет на другом — не знаю). При становлении Империи благоразумные корольки и владетели присягали Альфару Первому, в результате оставались у власти, получив титулы, более всего соответствующие земным герцогскому и графскому времен Священной Римской империи, но, учитывая более высокую степень интеграции и контроля, власть их оказалась ограничена гораздо сильнее, во-первых — сводом законов, единым для всей Империи, и, во-вторых, вечно бдящей и карающей без лишней огласки Тайной службой. Магократия стала тем невидимым цементом, который первоначально удержал земли от разбегания, а их владетелей — от опрометчивых поступков, впоследствии же продуманная политика центральной власти способствовала экономической, культурной и даже матримониальной интеграции областей. Интриги крупной аристократии, даже внутрисемейные, пресекались на корню, шли слухи, что глава Конторы увлекся идеей человеческой селекции, и теперь вытравливает тупых и вздорных из числа наследников довоенной аристократии, оставляя лишь лояльных и умных.
Вряд ли оно было действительно так, скорее, Дерек сам о себе их и распустил, но нескольких одиозных личностей вполне мог потравить. В отсутствии какого-либо передела влияний и политической возни вокруг императора оставшимся умникам негде было себя проявлять, кроме хозяйственной и предпринимательской деятельности, тем более что и возможности, и необходимость этого у них была. Не у всех получалось, конечно, до сих пор бродячие труппы представляют "Графа Хтодского", один в один — "Скупой рыцарь", и "Поучительную и печальную историю баронета Эбрина Огельского и девицы Мависсы", сильно смахивающую по сюжету на гибрид "Смока и Малыша" с "Госпожой Бовари". Как раз из времен открытия и начальной разработки месторождения изменчивых опалов в Пртогхогских горах, там сперва много народу порылось и полегло от обвалов и тролльских дубин, а разорилось впятеро больше. Но вот такие уникумы, как эти двое, сидящие передо мной, смогли создать, практически, вертикальные концерны под единым руководством.
Скромная роскошь огромных денег. Одежда из тонкого шерстяного сукна "тысяча нитей", застежки серебряные, альвийской работы, артефактный аквамарин в налобном обруче синей стали. Более темный камзол и брюки, более светлый плащ. В теплом помещении, а плащ не снял — что-то под ним прячет? Или нездоров? Бледное узкое лицо, седые виски, светлые до потери цвета глаза, тонкий костистый нос с полупрозрачными розовыми ноздрями. Логайн, герцог Келвена, называемый еще Стальным, и за характер, но, в основном, за то, что он — главный поставщик черного металла и изделий из него, начиная от пудовых чушек разных сортов под литье и поковку, и до разнообразных готовых изделий по всей Империи. Месторождение одно, вроде Ковдорского, но помощнее раз в -дцать. Технарь, тьфу, механик-алхимик по образованию, талантливый организатор и хваткий предприниматель, успешно конкурирующий с дварфами при отсутствии внятных таможенных пошлин на металлоемкую продукцию и наше явное отставание по некоторым технологиям. Насколько я понимаю людей, фанатик своего дела и "гнусный эксплуататор". Один из главных потребителей контингента, осужденного на каторжные работы, и неквалифицированной рабочей силы без роду-племени. В основном, на добычу руды, где смертность в течение первых трех лет отбывания — около половины, трех следующих — более трети от выживших в первые три, десять лет каторги отбывают единицы из сотни на нее осужденных. На мануфактурах-то у него вполне сносные условия, раз туда подмастерья со всей страны собираются. Жива буду — стоит заглянуть, увидеть, как оно на самом деле.
Огромный рост, массивная фигура, габариты которой безуспешно пытаются скрыть иссиня-черным цветом одежды. Огненно-рыжие кудри спускаются ниже плеч, выбиваются прядями на лоб, лезут в глаза. В них почти потерялся золотой обруч с рубином, тоже весьма непростым камушком. Золотая цепь, где каждое звено — свернувшееся в клубок животное, и ни одно изображение не повторяется, она толщиной с мое запястье, но на хозяине смотрится изящной безделушкой. Глаза маленькие и темные, лицо мясистое, но здорового оттенка, ничуть не апоплексичное, скорее, с каким-то неуместно-юношеским румянцем. Каомин, герцог Фергера, который по праву мог бы сидеть на мешке с шерстью, ибо его ткани, пряжа и войлок составляют более половины всего промышленного производства шерстяного текстиля и валяных изделий в Империи. Фактически, монополист. С одной стороны — хорошо, ибо централизованное производство управляемо лучше и у него меньше издержки, а, с другой, захочет — выкрутит руки кому угодно, и, опять же, слишком слабый стимул к развитию. Лен-то пока никто не монополизировал, вот в нем и ходит девять десятых всего населения. Даже ленивая селянка для себя напрядет, не говоря уж о мастерицах, которые ткут на продажу, и мануфактурах почти в каждом северном городке, выпускающих ткани четырех гладких расцветок, некоторые — и с трехцветной набивкой. А тонкорунных коз выгодно разводить только в Фергере, там климат и корм подходящий, в любом другом месте приходится искусственно создавать нужные условия, отчего издержки подскакивают до небес.
Хорошо еще, что все юга непосредственно "под короной", продовольственной безопасностью заведует кто-нибудь из императорской семьи, ни при каком раскладе не наследующий престола, зато имеющий возможность подготовить себе в преемники того родственника, которого считает достойным. Министром не числится, в совете голоса не имеет. Отчитывается непосредственно перед императором. За ошибки рискует головой, умышленно навредить не может физически — клятва. Воровство и растраты у крупного чиновничества тут вообще крайне непопулярны, поскольку систему клятв и ментального контроля обойти можно, но это тяжело, рискованно и результат не стоит подобных издержек. Пока дубликаты личностей применялись только для шпионажа и борьбы за власть, как вещей более серьезных, чем просто деньги. К счастью, в Империи это пока не синонимы. Не говоря о Конторе, "которая повсюду!" (тут надлежит состроить большие глаза и приложить палец к губам).
Напротив меня потирает выбритый до синевы подбородок подтянутый и загорелый мужчина в темно-зеленом камзоле с серебряным галуном. Дейред эртен Фато — "морской граф", когда-то — удачливый пират и контрабандист, крепко насоливший собратьям по ремеслу с Кугро и пожалованный за это титулом и бесплодными дюнами к востоку от Теленки. Забросивший опасное ремесло и основавший транспортную компанию, через шесть лет на свои средства построивший порт в Метине-на-Кеесе и теперь подбирающийся к выморочной Ламейне. Если покажет себя в этом деле достойно — чего б ему Ламейну не дать, не задаром, конечно. Перевозки он обеспечивает на хорошем уровне, а что иногда по старой памяти контрабандой балуется — это уже именно баловство, как память о бурной молодости, стоит намекнуть, и не только сам прекратит, но и перекроет каналы бывшим сообщникам. Но, наверно, не стоит, потому что каждому обществу нужны клапаны, куда можно стравливать лишний пар, главное, чтобы они не подменяли законные способы обогащения. Хотя это все не моего ума дело.
Парадная форма морского офицера и военная выправка, пронзительные глаза с лучистыми морщинками, тонкогубый брюзгливый рот. Морэй эртен Райрег, бывший коммодор морского патруля Теленки, будущий адмирал строящейся бешеными темпами эскадры. Вдали от доков Метины, в сверкающих пещерах Дазо, куда не попасть ни шпионам Костяной Задницы, ни альвам, известным мастерам иллюзий и астрала, ни ллири, сродным стихии воды, маги и алхимики по моей технологии создают корабли из "плавучего камня", обладающие высокой устойчивостью к нагреванию и в какой-то мере защищающие от стихийной магии. Остальное можно заизолировать энергетическими щитами. Альвы, судя по тому, что сказал арсэ Анвэлад, ни хрена не разнюхали, либо наши скормили им вкусную дезу. Вход в пещеры — под водой, пища доставляется в плотных пакетах с помощью хитрого приспособления, никто до окончания строительства не выходит и никто не входит в пещеры. Никому, кроме Дерека и духа реки, неизвестно точное число работающих на подземной верфи, хотя примерное и можно с большим трудом счесть, а их квалификацию — и подавно никто не узнает. Договоренность с людьми Конторы Кеесе свято блюдет, ибо любознателен беспредельно, а в императорской библиотеке книг хватит на пару веков непрерывного чтения. Чтиц Дерек подобрал эмоциональных, и река, а точнее, дух реки Кеесе, с ними флиртует напропалую. Одна девушка специализируется только по историческим хроникам, другая — по любовным романам, третья — по рассказам путешественников и приключенческой литературе, четвертая читает стихи и поет, аккомпанируя себе на вийни. Морэй же комплектует и обучает команды, и тут опять задействована хитровывернутая комбинация, призванная сбить с толку дятлов любой стороны.
Пока я перечислила тех, кто думает головой, а кое-кто и получит хороший доход от военных заказов. Дальше идет наш пассив: "сухопутные крысы" эдлэ Валер эртен Сойлег и вэль Теримен Эленгесский. Генералы, командующие соответственно Северо-Западной и Северо-Восточной армией. Без них на этом совете никак, они будут удерживать побережье, но я бы предпочла, чтобы они помалкивали при выработке решения и получили готовый приказ от эдлэ эр Карбеза. Такое у меня дурное предчувствие. Первый — какой-то выцветший лицом, особенно это заметно по контрасту с формой. Я поняла бы, если бы так выглядел флик из Конторы, но не генерал. Солдаты в условиях подобной войны должны воспринимать командующего в роли главы боевого братства, а у головы должно быть узнаваемое лицо. Даже если эту главу для каких-либо целей на время подменить двойником. Ну и ощущение на полевом уровне от него было тоже смазанным и как бы затертым. Он еще ничего не сказал, а уже настроил против себя половину присутствующих. Вэль Теримен был служакой, выбившимся из низов: упорным, по-крестьянски хитрым и практичным. Решающий шаг к последнему назначению он сделал семь лет назад, удерживая карантинные кордоны в Ламейне, расстреливал там беглецов от могильной гнили. О нем на Восточной границе ходили недобрые слухи и помимо этого — ради карьеры он не считался с людскими потерями. Но почему-то Контора до сих пор не поспособствовала его смещению. Хотя, наверно, такие тоже нужны.
