Случайный билет в детство

— Ура! — крикнул он и прицелился в отца. Игрушка громко застрекотала.

Расулов вскрикнул и картинно схватился за грудь.

— Ох, я убит! Кто же теперь приготовит плов и зажарит шашлык?

— А ты на новенького, — засмеялся Рустам, и тут же взяв нас на прицел. — Руки вверх!

— Нихт шиссен. — Савин мгновенно поднял руки. — Гитлер капут!

— Я-я, — поддакнул я, — совсем капут!

— Натюрлих, — добавила Марина, но рук в отличие от нас не подняла.

Датур Акылбаевич засмеялся, и взъерошил сыну волосы.

— Рустам, проводи гостей в беседку. Ильяс, скажи матери, чтоб поесть ребятам собрала, потом вернись, с котлами поможешь...

Мальчишка дернул игрушечным стволом, показывая направление. Олег двинулся первым, не отпуская рук, следом пошел я, за нами Марина. Рустам отконвоировал нас в глубину сада к самой беседке. Надо сказать — беседка больше была похожа на навес над чайханой. В ней, сидя по-турецки вели неспешную беседу два ветерана — Косен Ержанович и дед Ильяса.

Ветераны встретили нас удивленными взглядами. Оглядываюсь — оказывается, Рустам незаметно исчез. Вот партизан, испарился, оставив нас с поднятыми руками. Олег что-то бурчит в адрес мелкого шалопая, а в ответ из вишневых кустов раздается хихиканье.

— Здравствуйте! — одновременно поздоровались Олег с Мариной.

— Амансыз ба, аталар! — вспомнил я уважительное приветствие на казахском.

— Здравствуйте-здравствуйте, ребята, — закивали ветераны, — проходите, присаживайтесь.

Обычно под навесом стоял стол со стульями, но сейчас вся мебель, по известным причинам, сконцентрирована в одном месте, а вместо них на полу беседки расстелен ковер и поставлен маленький столик на коротких ножках. На столике стоит фарфоровый чайник, и маленькие пиалы с зеленым чаем.

Мы снимаем обувь и рассаживаемся у столика. Я, отложив гитару, сажусь по-турецки, Олег тоже, а Марина на предложенную Касеном Ержановичем маленькую подушку.

Почти сразу появляется мама Ильяса с подносом и начинает расставлять перед нами тарелки, точнее не тарелки, а крупные пиалы, от которых идет умопомрачительный аромат. Каждому достается по лепешке, еще хранящие запах и тепло тандыра.

— Кушайте, ребята, — говорит Расулова.

— Спасибо, — отвечаем мы хором.

С каждой ложкой я чуть ли не мурлыкал от наслаждения, при этом поглядывая на ребят — Олег тоже кайфует, жмурясь от удовольствия, лишь Марина ест с невозмутимым лицом, однако глаза блестят от восторга. Словом — вкуснота и великий праздник желудка!

А ведь по сути, лагман — это обычная лапша, пусть и приготовлена несколько иначе. Рецепт прост — отварить лапшу и добавить отдельно приготовленный мясной соус, и не просто соус, а с добавлением лука, редьки, сладкого перца и томатной пасты. Можно добавить тертые вареные яйца и обязательно зелень.

Когда-то давно, в прошлой жизни, мне пришлось научиться готовить. Холостяцкая жизнь иногда заставляет изменить обычное меню. Магазинные пельмени, банальная яичница и жареная картошка быстро приедается и хочется чего-то не полуфабрикатного, вот и приходилось вспоминать — как это делала мама. Варил щи и борщ, готовил плов, иногда хватало терпения на голубцы или чебуреки. Готовил и лагман, но с покупной лапшой, однако никогда у меня не получалось именно ТАК. Хотя, друзья говорили, что вкусно...

Не успели мы управиться с лагманом, как мама Ильяса принесла плов. Несмотря на то, что сытость почти наступила, мы с энтузиазмом принялись за новое блюдо, тем более что мясо и курага в золотистом рисе выглядели невероятно аппетитно.

М-м-м! На шашлык место не останется — подумал я. Ну и черт с ним! Отказаться невозможно. Руки так и тянутся...

— Ильясик! — Проканючил кто-то.

От дома идет Ильяс и несет запотевший кувшин, а за ним семенит Рустам.

— Ну, возьми... ну, пожалуйста! — тянет плаксиво он.

— Нет! — решительно отвечает Ильяс брату. Потом ставит на столик кувшин и стаканы. — Приятного аппетита!

— Шашибо!

— Вот, — Расулов показывает на кувшин, — сок принес.

— Ну, Ильясик...

— Нет, говорю!

— Что он хочет? — спариваю я.

— Да с нами хочет идти.

— Пусть идет, — говорит Марина.

— Я не против, — пожимает плечами Олег.

А у меня сразу выстраивается цепочка — Рустам-плотина-поток-решетка-труба...

Смотрю на Ильяса и отрицательно качаю головой. Еле-еле.

— Нет! — решительно говорит Расулов брату. — И не проси.

Тот топает ногой, нацеливает свой автомат на Ильяса, выдает: 'та-та-та', а затем, увернувшись от подзатыльника, отбегает к кустам вишни.

— Я все равно пойду! — выкрикивает Рустам.

— Только попробуй! — грозит кулаком Ильяс.

— Ребят, вы чего? — удивляется Марина. — Пусть идет.

— А кто за ним смотреть будет? — в ответ спрашивает Ильяс.

— Вдруг случится чего, — добавляю я, — на глубину потоком затащит, например?

— Да ну! — удивляется Олег. — Чего у самой плотины делать-то?

— Мало ли, — отвечает Расулов. — Ну что, ребят, вы поели?

— Ага.

— А где шашлык жарить будем, — спрашивает Олег, разливая по стаканам сок, — прям на камнях или кирпичи расставим.

— Зачем кирпичи? Там мы старый мангал притащили.

— А что мы туда понесем?

— Я все приготовил, — говорит Ильяс. — У калитки поставил сумки с соком, ведро с мясом и прочим. Только забрать.

— А дрова?

— Ребята перед вами саксаула натаскали, за глаза хватит. Ну как, поели?

— Счас.

Мы выпили по стакану сока, поднялись и увидели, что к беседке идет отец Ильяса.

— Ну что, ребята, наелись? — спросил он.

— Да, спасибо, Датур Акылбаевич.

— Может еще чего принести?

Мы дружно замотали головами, а Олег выразил общее мнение:

— Нам бы для шашлыка место оставить.

— Так у нас тоже они есть, — улыбнулся Расулов, и поднял руки, — ладно-ладно, сами так сами.

Он повернулся к ветеранам.

— Эке, Касен Ержанович, пойдемте, гости уже собрались.

Все вместе идем по дорожке. У дома Датур Акылбаевич остановился. Вновь на меня поглядел.

— Я слышал — ты хорошо играешь и поёшь.

— Могу сыграть...

— Не сейчас, — остановил меня Расулов. — Потом. Был рад познакомиться с тобой, и хорошо, что у моего сына есть такие друзья.

И крепко пожал руку мне, затем Олегу, и Марине, но галантно.

— Но в следующий раз, — вдруг строго сказал он мне, — будь осторожнее. Безрассудность, конечно, не порок, но и не достоинство.

— Однако у смелого джигита удача в запазухе. — Возразил Касен Ержанович.

— Верно! — рассмеялся Расулов. — Ладно, ребят, идите, развлекайтесь.

У калитки нас ожидал сюрприз в виде всего приготовленного Ильясом — эмалированное ведро с мясом, большая сумка с соком (я шесть трехлитровых банок насчитал), две сумки поменьше, одна с хлебом, вторая с яблоками и помидорами.

— Ильяс, — потрясенно сказал Олег, — и как мы все это понесем?

— Вообще-то, — почесал затылок Расулов, — ребята прийти и помочь должны, но что-то запаздывают.

— Чего ждать? Навстречу пойдем, — решил я.

Маленькие сумки взяла Марина. Савин и я вместе взяли сумку с соком, а Ильяс ведро. До речки надо пройти несколько кварталов, Мы даже очень бодро прошагали до следующего перекрестка. Дальше стало труднее. По просьбе Олега мы поменяли руки, но протащили всего пол квартала, как Савин вновь запросил обмен.

— Привал! — выдохнул Расулов, ставя ведро рядом.

— Ну и где помощники? — возмутился Олег. — Все руки уже оттянул.

— Да ладно, вам, — хмыкнула Марина. — Вы же мужики!

— Мужики, — пробурчал Савин, — тягловые, блин.

— Погнали, — говорю я, — а то время идет.

Вновь тащим сумки бодрым шагом, только чтобы руки не начинали болеть, чаще меняемся местами.

Мы вышли к реке, и сразу у меня появилось странное беспокойство — ощущение дежавю. Пробежался взглядом по окрестностям. Яблоневые сады на том берегу, крутой и каменистый склон, затем более крутой и укрепленный бетонными плитами берег, и собственно — сама плотина. Что не так? Приглядываюсь к самой плотине. Та же труба, наверняка с отсутствующей нижней частью заграждающей решетки, лестница от нее... странно, не помню, а она всегда такой была? Присутствовали простые скобы, просто вбитые в стену. Впрочем, неважно. Что еще? Русло? Так оно меняется с каждым годом, то река течет посередине, то ближе к этому берегу, то к тому. Все зависит от мощности весеннего потока, в котором валуны приличных размеров несет словно мячики, они и формируют основное русло.

Народу на речке мало. За исключением наших ребят, лишь пара пацанов купается в рукотворной запруде, гораздо выше по течению. И кто-то загорает у самой воды еще дальше. Малышни нет. Так в чем же дело? Наверно в выборе места. Именно тут, в будущем под навесами мы будем поднимать бокалы за долгожданную встречу одноклассников. Но сейчас никаких навесов от солнца нет. Просто расстелены скатерти и пледы, на которых наставили всякой снеди с напитками.

Народ занимался кто чем. Кто-то у речки бродит, изредка окунаясь в поток, кто-то в карты играет, а большинство загорает.

— Наконец-то! — воскликнул кто-то.

— Ну вот! — возмутился Олег. — Мы тонны вкусносты им тащим, а они и не довольны.

Мы поставили сумки у пледов. Я еще раз осмотрелся.

Мангал стоит чуть в стороне и нещадно дымит. Вокруг него, ругаясь, носится Переходников и бестолково машет фанеркой, толи пытается раздуть огонь, толи отмахивается от густого дыма.

— Едрит твою за ногу! — выругался Ильяс. — Я думал — тут уже угли готовы!

— Плохо горит, зараза! — пожаловался Жека, затем, закашлявшись, выставил фигу в сторону. — Куда фига, туда дым! Куда фига, туда дым!

Дым и вправду направился по указанному пути.

— Во! — воскликнул Переходников. — Видали?

— Видали, — передразнивает Расулов. — Столько народу, а костер разжечь толку нет.

— Ильяс, — сказал Васильчиков, — мы пытались разжечь, каждый попробовал, но фиг там... Юр, скажи?

Волжанин кивнул так, что с волос полетели брызги, видать окунуться успел. От реки пришел Ульский, тоже купался.

— Что за шум, а драки нет? — затем посмотрел на мангал. — А, понятно, счас...

— Нет уж, — буркнул Расулов, — сам управлюсь.

— Я гляну, — остановил я Ильяса, — а ты пока шампурами займись.

— Лады.

Надо сказать за шампура тут использовали алюминиевую проволоку. Просто брался отрезок примерно сорок сантиметров, и чтобы без проблем насадить кусочек мяса, кончик затачивался или откусывался бокорезами наискось. У Ильяса проволока была с собой. Бокорезы видно тоже имелись. Я проследил, как он изготовил первый шампур, а потом заглянул в дымящий мангал.

Огонь еле-еле пробивался в самом низу. Саксаул почернел и тлел местами, золы на дне не было. Понятно, пытались разжечь крупные сучья без растопки. М-дя, ну что за народ? Могут только фигой направление ветра указывать. Ульский, вон, скаут по жизни, подсказать не мог, или сам бы розжигом занялся. Настрогали бы щепок, и с помощью них...

Я скинул одежду, оставшись в одних плавках. Немного повозившись с растопкой, разжег в мангале огонь и отобранной у Переходникова фанеркой раздул приличное пламя. Прикинув объем дров, подкинул в мангал еще несколько крупных сучьев — теперь углей будет с запасом. Ведро маринованного мяса изжарить хватит.

Ребята тем временем развлекались вовсю. Магнитола орала что-то зарубежное. Почти все девчонки загорали. Некоторые пританцовывали. Пацаны по разу окунувшись в речку от дальнейшего плескания отказались и теперь сидели и опять играли в карты. Тут я заметил, что Савин накинул рубашку.

— Олег, ты чего, замерз?

— Что? — не сразу понял тот. — А, нет, это чтоб не обгореть.

Была у Савина такая беда — забудет поберечься от солнца, враз обгорит.

Как-то классом ездили на Капчагайское водохранилище на целый день. А местность там открытая, из флоры лишь колючка степная. Деревьев нет, а тень только рукотворная — натянутый нами брезент. Но под ним никто не сидел — играли в догонялки, футбол и волейбол прямо в воде, или просто купались. Никто от солнца не берегся. Загорели, точней сгорели и стали цветом вареных раков. Позже, класс превратился в серпентарий в котором вся живность разом сбросила кожу. Но разово, а вот Олег с того загара облазил несколько раз. Однако это случится только через два года.

От мыслей меня отвлекла магнитола — зазвучала знакомая мелодия. Ребята тоже навострили уши. Играла битловская 'Облади'.

— А 'Палитра' её лучше играет! — вдруг сказала Марина.

Все согласно закивали.

Я не думаю, что мы сыграли лучше. Просто по моему предложению немного ускорили темп, плюс моё солирование на ритме. О чем ребятам и сказал.

— Кстати, о птичках! — Ульский появился из-за спины и протянул мне гитару. — Угли будут еще не скоро.

будут еще не скоро.

Ребята сразу стянулись к нашему пледу, и расселись вокруг меня. И сразу все решили единогласно, что я именно должен петь. 'Облади', естественно, раз было утверждение, что наше исполнение на дискотеке было лучше оригинала. Следующей пацаны просили спеть 'Отель Калифорния', но Раевская и Смольнякова в один голос потребовали 'Зурбаган', остальные девчонки их поддержали. М-да, сам виноват. И что я потом скажу, когда через год по телевизору покажут 'Выше радуги'?

Далее пел 'Мой плот'.

Марина сидела рядом, за левым плечом, почти вплотную. Её дыхание иногда щекотало шею, особенно когда пел 'Зурбаган'.

В спорах, что я должен еще сыграть она участия не принимала. Но после песни Лозы...

— Стоп! — вдруг остановила спорящих Марина. — Теперь моя очередь. Так, 'Зурбаган' прозвучал, Сереж, помнишь там, в сквере ты про птичий щебет говорил, что похоже на группу... э-э-э... название забыла, а! Регги солнца, вот.

— Группа называется — Лейд бак, — напомнил я, — но песня на английском, а перевода я пока не делал.

Повернулся к Марине.

— Ты же обещал. — Говорит она и делает ТАКИЕ глаза...

— Давай-давай, — хмыкает вернувшийся от мангала Ильяс, — играй, раз обещал.

— А как там угли?

— Об этом не беспокойся, от одной песни до пепла не прогорят.

Ну что же, регги так регги. Что нужно, чтобы играть регги? Откинуть все проблемы, забыть о бедах и думать — о девчонках, лазурном небе, морском прибое, и самое главное о солнце! Тогда гитара начинает сама собой жить и говорить. Солнце — в наличии, даже слишком, небо — лазурней не бывает, море — вместо него есть горная речка, тоже шумная, девчонки... . Настроение — ух! И самое главное — музы опять зашевелились.

К черту английский текст, чем плох точный перевод песни? Он не рифму. Так надо исправить это недоразумение! Даже мысли хорошие появились...

Играю вступление, но тут появляется отличная мысль.

— Так, ребят, для регги одной гитары мало. — Я оглянулся в поисках подходящих 'инструментов'. На глаза попались пустая трехлитровая банка из-под сока, одна полупустая и несколько стаканов — подойдет. Взял пару ложек и стукнул по пустой банке. Затем по другой, потом проверил звучание стаканов. Плеснул чуть сока в пустую банку, сложил стакан в стакан и вновь постучал, проверяя тональность звона — глуховато, но пойдет.