Поэтому в 1607 г. ОИК начала систематическое нападение на Эстадо да Индия, нацеливаясь на Мозамбик, одну из самых мощных португальских крепостей и место, где останавливались нау на пути в Индию. Если бы Мозамбик удалось захватить, голландцы значительно продвинулись бы к своей цели — прервать связи Португалии с Европой, поскольку без военно-морской базы в Восточной Африке поддержание carreira da India стало бы значительно труднее. Голландцы предприняли оппортунистическое нападение на Мозамбик в 1604 г., которое потерпело неудачу, но в 1607 г. адмирал Паулюс ван Карден в течение двух месяцев осаждал крепость с большим флотом и армией, прежде чем был вынужден отступить. В следующем году Питер Верховен предпринял еще более решительное нападение на остров Мозамбик, в ходе которого ему удалось захватить город, хотя крепость снова выдержала нападение голландцев 94.
Неудачи в Мозамбике стали серьезным поражением для ОИК. Компания осталась без постоянной базы на Востоке и не смогла серьезно повредить структуру Эстадо да Индия. Теперь она сосредоточилась на развитии своих торговых связей с Индонезией и, выбрав маршрут в обход Мадагаскара, в значительной степени избегала морских путей, часто посещаемых португальцами. Однако и англичане, и ОИК нуждались в портах захода для своих кораблей. Время от времени посещался остров Святой Елены, и именно там голландские военные корабли в 1602 г. подстерегли и захватили нау, пассажиром которого был Франческо Карлетти. Чаще всего корабли останавливались на одной из якорных стоянок близ мыса Доброй Надежды или в заливе Св.Августина на юго-западном побережье Мадагаскара. Голландцы также начали использовать необитаемый остров в группе Маскаренских островов, который они назвали Маврикием в честь штатгальтера Морица, графа Нассау 95.
В 1609 г., вскоре после того, как голландцам не удалось захватить Мозамбик, испанская Корона заключила перемирие со своими мятежными подданными. "Двенадцатилетнее" перемирие принесло Европе десятилетие мира, хотя оно не помешало ОИК продолжать попытки насильственного вторжения на португальские рынки на Востоке, а также не помешало португальцам сохранять свою непреклонную оппозицию голландской торговле. Однако это привело к изменению тактики со стороны голландцев. Вместо прямых нападений на португальские опорные пункты они стремились укрепить свое господство на море, и всякий раз, когда португальские и голландские корабли встречались в океанских просторах, между ними происходили морские сражения. Голландцы также планировали заключить союзы с азиатскими правителями, которых можно было бы тем или иным способом убедить отказаться от зависимости от Португалии. Примером этого было создание фактории в Пуликате в Короманделе, которая располагалась в самом сердце региона, который ранее имел большое коммерческое значение как для неофициальной португальской общины в Сан-Томе, так и для официальных португальцев в Малакке. Несмотря на попытки португальцев вытеснить их, голландцы прочно обосновались там к 1615 г. и вскоре сумели отрезать португальцев от поставок коромандельского текстиля. Франсуа Пирар упоминает, что эта политика применялась даже к отдельным индийским купеческим судам. При захвате корабля конфисковывались грузы, принадлежавшие португальцам, но не индийцам. В конце концов, именно это голландское дипломатическое наступление, а также голландское военное превосходство привели к распаду Португальской империи 96.
Реакция Португалии
Прибытие голландцев и огромные военные и финансовые ресурсы, которые они смогли задействовать, потребовали ответных мер, если португальцы не хотели потерять Эстадо да Индия. Голландцы строили более быстрые, легкие и менее укомплектованные экипажем корабли, которые, тем не менее, несли вооружение, эквивалентное или превышающее вооружение португальских каррак. Голландцы модернизировали свои вооруженные силы, приняв новую дисциплину и тактику постоянной армии и подкрепив их материально-технической поддержкой, основанной на отечественном производстве оружия и кораблей. За заметным исключением Иоганна Морица в Бразилии, голландцы назначали командовать своими предприятиями опытных администраторов, солдат и людей, имевших опыт участия в коммерции, а не представителей знати. Прежде всего, они модернизировали свои финансовые механизмы, что позволило им получить доступ к финансовым ресурсам способами, недоступными португальцам.
Столкнувшись с серьезным вызовом со стороны могущественных и хищнических голландских и английских компаний, Португалия должна была либо модернизировать свои институты, либо уступить. В течение XVI в. португальские институты становились все более архаичными. Монархия продолжала зависеть от служилой знати позднего средневековья, ее финансы имели неадекватную налоговую базу, которая зависела от личных доходов Короны и займов, полученных от частных банкиров, а ее военные структуры были основаны на наборе неквалифицированных людей для службы под началом отдельных капитанов на одну кампанию. В других странах Европы такие институты были заменены созданием профессиональных армий и бюрократии, а также созданием современных систем финансов и налогообложения. Это правда, что испанские короли предприняли некоторую попытку модернизировать португальскую администрацию, но условия, которые Филипп принял на кортесах в Томаре в 1581 г., предотвратили любое крупномасштабное вмешательство в управление Португалией.
Историки отмечают, что в последние годы XVI в. Эстадо да Индия продемонстрировало мало возможностей для реформирования своих структур. Возник своего рода институциональный паралич, вызванный коротким пребыванием вице-королей в должности и системой патронажа, которая побуждала капитанов крепостей распылять свои командные ресурсы, а не развивать их. Из этого было бы легко сделать вывод, что именно неспособность Португалии провести модернизацию привела к ее падению. Однако за таким простым выводом скрывается значительно более сложная ситуация. Как написал Соуза Пинту, "по правде говоря, несмотря на все, что было написано о характере их компании и ее деятельности, не похоже, что голландцы располагали каким-либо существенным преимуществом перед коммерческой структурой португальцев или что они превзошли конкурентный потенциал португальцев в регионе, в котором те на протяжении столетия изучили экономическую, политическую и культурную жизнь Азии, смешались с ее населением и укоренились в ней"97.
На самом деле, хотя португальские военные и гражданские институты выглядели архаичными, они оказались чрезвычайно устойчивыми, и во многих отношениях история португальской имперской экспансии в XVII в. является скорее историей успеха, чем неудачи. Динамизм, однако, все чаще можно было найти на периферии империи или вообще за пределами официальных структур. Неофициальная империя продолжала расти во всех направлениях, в то время как официальная империя стагнировала и приходила в упадок 98.
Так как же Португалия отреагировала на вызов Нидерландов? Во-первых, современникам было так же ясно, как и современным историкам, что именно голландские финансовые ресурсы были ключом к успеху ОИК. Способность мобилизовать богатство индивидуальных инвесторов через акционерную компанию оказалась гораздо более гибкой, чем иберийский метод привлечения финансирования от нескольких традиционных банковских домов, нанятых в качестве asientistas. Это правда, что испанская Корона пыталась более полно задействовать частные финансы в своих операциях. Объединение корон привело к значительному развитию финансовых сетей, охватывающих португальский и испанский миры, так что ведущие португальские финансисты теперь действовали в Севилье и через Севилью в Испанской Америке. Имея доступ к поставкам перуанского и мексиканского серебра, они находились в выгодном положении для обеспечения финансирования, необходимого Эстадо да Индия для своих коммерческих и военных нужд. Однако многие из этих банкиров были "новыми христианами" (некоторые из них, на самом деле, криптоевреями), которым грозила конфискация их собственности, а сами они подвергались риску оказаться в тюрьме и предстать перед судом инквизиции. Испанская Корона ограничила независимость португальской инквизиции и предприняла серьезную попытку полностью прекратить преследование "новых христиан", чтобы можно было заручиться их поддержкой для финансирования государственных предприятий и, в конечном итоге, для создания акционерных обществ в подражание англичанам и голландцам. В 1604 г. были заключены соглашения об индульгенции, которая предоставила "новым христианам" иммунитет от судебного преследования в обмен на значительную выплату в размере 66 тонн серебра. Однако предоставление иммунитетов и привилегий банкирам из числа "новых христиан" встретило ожесточенное сопротивление со стороны Церкви, и длительная борьба между Короной, которая хотела ослабить преследования евреев, чтобы задействовать их капиталы для создания современных капиталистических институтов, и Церковью, которая выступала против любого смягчения законов против ереси, должна была оказать ослабляющее воздействие на развитие буржуазного капитализма в Португалии 99.
Повышению профессионализма бюрократии и вооруженных сил также сопротивлялась знать, которая в Португалии жила за счет командорств и капелл военных орденов, а также пенсий и грантов, выплачиваемых королевской казной, и для которой империя на Востоке стала средством обогащения самих себя и своих последователей. У Короны не было другого выбора, кроме как полагаться на услуги этого класса. У нее было мало подготовленных бюрократов, не было профессиональной армии, не было сторонников, готовых безоговорочно выполнять ее приказы, не было даже тех наемных слуг, на которых могли бы положиться голландские и английские компании, поскольку большая часть зарплат теперь выплачивалась, как в случае с Мозамбиком, капитанами крепостей в рамках сложившейся системы клиентуры 100.
Португальские солдаты, отправляемые на Восток, были по большей части неподготовлены и не были организованы в регулярные воинские формирования, вооружены, вымуштрованы и подчинены дисциплине в соответствии с современной европейской практикой. Солдаты вооружались тем оружием, которое могли себе позволить, после получения аванса в качестве жалованья. Более того, по знаменитому выражению Боксера, португальская тактика боя сводилась не более чем к кличу: "Сантьяго!" и броску на врага в "беспорядочной атаке"101. Если это не удавалось, они слишком часто обращались спиной к противнику и бежали, поскольку, как писал Франсишку Родригеш Силвейра о своем опыте сражений на армадах в 1580-х гг., им "не хватало офицеров, которых они могли бы уважать, а также той стойкости и твердости, которые военная дисциплина придает солдатам, исповедующим ее"102. Слишком часто португальских солдат во время кампании несли на носилках их рабы, и в 1592 г. войска капитана Сены в долине Замбези попали в засаду и были убиты еще до того, как солдаты усиели выбраться из своих паланкинов. В попытке покончить с этой практикой использование паланкинов было запрещено, но Пьетро делла Валле писал в 1623 г., что "мужчинам запрещено передвигаться в паланкинах на территориях Португалии в Индии, потому что это действительно слишком женственно, тем не менее, поскольку португальцы очень слабо соблюдают свои собственные законы, сначала к паланкинам начали терпимо относиться во время дождя, а также за милости или подарки, а затем они стали настолько распространнеными, что ими пользуются почти все в течение целого года"103.
Нехватка рабочей силы вынудила португальские власти попытаться переманить обратно на свою службу тысячи мужчин, которые дезертировали и служили наемниками в азиатских армиях. В 1596, 1601 и 1615 гг. было объявлено о помиловании за все преступления, кроме содомии, государственной измены и чеканки монет, но без особого успеха 104. Португальским капитанам все чаще приходилось полагаться на японских рабов и наемников или на солдат, набранных на месте в Индии, Шри-Ланке, Африке или Бразилии, которые могли быть очень эффективны в войне на своей территории, но в целом не были приспособлены для борьбы с голландцами или англичанами на море или для защиты крепостей от длительной осады 105.
У португальской Короны не было не только профессиональной постоянной армии, но и современного судоходства. Частые крушения судов на carreira da India в конце XVI в. привели к дебатам о том, как модернизировать конструкцию португальских кораблей. Испанцы со значительным успехом ввели галеоны для сопровождения флота из Америки, и теперь предлагалось ввести ограничение на размер португальских судов в Индии. Однако корыстные интересы выступили против изменений в конструкции португальских кораблей, поскольку система предоставления монопольных рейсов отдавала предпочтение использованию больших судов. Однако небольшие суда, называемые галеотами или фустами, полностью или частично приводимые в движение веслами, успешно использовались в войнах на Востоке с начала XVI в., и португальцы все чаще стали полагаться на них для операций на берегу и для организации морских десантов 106. Однако большие нау продолжали использоваться для carreira, и Корона пыталась защитить их, заставляя плавать в составе конвоя или с эскортом как в индийских водах, так и в водах метрополии.
Только в области проектирования крепостей португальцы шли в ногу с современными разработками. Были привлечены лучшие военные архитекторы, и такие крепости, как Форт-Жесус в Момбасе, были построены по самым современным проектам. Примечательно, что одной из наиболее распространенных реакций Гоа на любую угрозу, исходящую как от азиатских правителей, так и от голландцев, было планирование строительства новых крепостей — например, в Камболиме в западной Индии, в Сингапуре или даже в самом Аче 107. Неслучайно, что одним из последних великих описательных произведений, вдохновленных Эстадо да Индия, стало богато иллюстрированное описание его крепостей 108.
Вызов, брошенный голландцами, побудил португальцев к дальнейшим исследовательским плаваниям и путешествиям. Они тесно соответствовали новаторским усилиям иезуитов, которые стояли за путешествиями во внутренние районы Китая и Тибета в начале XVII в., но они также были явно упреждающими ударами против голландцев и англичан. В 1594 г. Мануэлю Годиньо де Эредиа было поручено открыть India meridional, и ему был присвоен испанский титул аделантадо, который носили великие кастильские конкистадоры. Эредиа так и не отправился в свою экспедицию, хотя он настаивал на своих планах до 1607 г. и собрал много информации о неисследованных землях на юге 109. Между 1613 и 1616 гг. две экспедиции, сопровождаемые священниками-иезуитами, исследовали, нанесли на карту и подготовили "roteiro" побережья Мадагаскара, где все чаще появлялись голландские и английские корабли 110. Хотя эти экспедиции и не совершили новых заметных открытий, они все же привели к созданию новых региональных карт и тщательной компиляции научной информации. В этом отношении дух открытий еще далеко не угас.
