— Я знаю. — Это было не похоже на нее — вступать с ним в физический контакт, но она протянула руку и похлопала его по предплечью. — Это не ваша вина, — сказала она почти нежно. — Мы просто... родом из очень разных мест.
— Но я должен был подумать об этом. — Он нахмурился и нежно коснулся ее щеки. — Я имею в виду, я знал, что в Инвернессе все было плохо и... раньше. И, наверное, это одна из причин, по которой я хочу подарить тебе что-нибудь, чтобы компенсировать это.
— Например, ту серебряную статуэтку в виде дерева, которую вы купили мне в тот первый день в Таре? — Она улыбнулась ему. — Я никогда даже не мечтала о чем-то таком прекрасном! Это было чудесно.
— Но это было так мало по сравнению со всем остальным.
— Не для меня, — просто ответила она. — Но именно поэтому для меня так важно сделать все правильно с самого начала.
— Хорошо, я это понимаю. Но я не самый воинственный из офицеров, если ты еще не заметила. Я планирую вернуться к гражданской службе, как только закончится эта гигантская заварушка, и, полагаю, это меняет мои взгляды. Потому что я не думаю — возможно, следовало бы, но я так не считаю — о тебе как о подчиненной. Я знаю, что ты мой официальный телохранитель. Но предполагается, что мне не нужны телохранители. И какая-то часть меня — довольно большая часть — считает, что это я должен защищать тебя. И нет, — он улыбнулся почти естественно, — не потому, что ты такая крошечная, о которой нужно заботиться. Просто...
Он помолчал, затем пожал плечами.
— Помнишь, когда ты лежала в полевом госпитале в Инвернессе, я кормил тебя кусочками льда? — Она кивнула, и он снова пожал плечами. — Это напомнило мне о том времени, когда мы с моей сестрой Рейган играли в семейном гараже, и я предложил ей воспользоваться магнитной подвеской на маминой антикварной Тесле модели 37. Ее сбило с ног — не ранило, но напугало до смерти — и мне было так плохо...
— Значит, я вам как сестра?
— Нет. Нет! Ты намного красивее, чем она. Я имел в виду... Подожди. — Каллум прижал тыльную сторону ладони к повязке на глазу и поморщился. — Проклятая штука снова чешется.
— Дайте-ка я посмотрю.
Она подняла руку к его лицу, но он мягко перехватил ее запястье.
— Там, внутри, некрасиво. — Он медленно опустил ее руку. — Я бы предпочел, чтобы ты была того же высокого мнения о моем лице, что и при нашей первой встрече.
— Сэ... Каллум, мне пришлось затащить вас в спасательную капсулу, пока "Колыма" вокруг нас еще не развалилась на части, а потом залатать забрало вашего шлема и наложить жгут на вашу ногу. Пришлось разрезать ваш вакуумный скафандр, чтобы добраться до нее, а у вас было сильное кровотечение. Ваша кровь была повсюду, в том числе и на мне, и я даже видела, как из кости вашей ноги вытекал костный мозг. Так что...
Она прикрыла рот рукой.
— Мне не следовало этого говорить, — сказала она, отворачиваясь.
— Почему? Это случилось. В любом случае, этой кости больше нет. — Он постучал по своему протезу. — В конце концов, ее заменят.
— Возможно. — Она опустила руку. — Но я хочу сказать, что то, как выглядят ваши глаза сейчас, не может быть хуже, чем тогда.
— Верно, — признал он. — Но я не помню, чтобы ты так на меня смотрела. Так что, похоже, этого никогда и не было на самом деле, верно?
— Это, должно быть, самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала, даже от вас.
— Нет, это совершенно логично. — Он поднял нос и громко фыркнул. — Это не моя вина, что ты не способна понять мои собственные блестящие рассуждения.
— Я провинциальная девушка из системы Шотландия, так что не уверена, что такое "блестящий", но совершенно уверена, что это не то, как работает ваша "способность рассуждать", — строго сказала она. — А теперь уберите руку и дайте мне посмотреть!
Он еще мгновение смотрел на нее, затем убрал руку.
— Да, мэм, — сказал он и наклонился к ней ближе, когда она осторожно сняла пластырь и осмотрела пустую, сильно изуродованную глазницу.
— Я вижу небольшое раздражение, — сказала она, внимательно разглядывая его, и он наклонился еще ближе. — Хотя выглядит не так уж плохо. Возможно, нам стоит заглянуть в медотсек и поискать что-нибудь...
Ее голос оборвался на полуслове, когда его губы внезапно коснулись ее губ.
Ее глаза широко раскрылись, а все тело застыло в изумлении. На мгновение казалось, что вселенная остановилась, а затем ее руки обхватили его голову, и ее губы, горячие и приветливые, прижались к нему в поцелуе, пока...
— О, боже! — Каллум отстранился. — О, боже мой, Эйра! Я никогда не хотел этого делать! Я не хотел! Тебе не нужно, чтобы я делал... делал такие вещи! Я такой...
— Сэр, Каллум! — Она схватила его за грудки комбинезона и встряхнула. — Заткнитесь!
— Я обещаю, что никогда этого не сделаю... Подожди. — Он остановился и пристально посмотрел на нее. — Ты только что велела мне заткнуться?
— Э-э, да. Думаю, да. — Она снова посмотрела на него, и на ее светлой коже проступил румянец. — Знаете, это не первый раз, когда меня целуют, — добавила она.
— Это так?
— Нет, конечно, нет! Просто... это первый раз, когда мне понравилось. — Румянец стал сильнее. — На самом деле, очень.
— О боже. — Каллум покачал головой. — Папа убьет меня за это! У него железные принципы, и я думаю, что только что переступил через них.
Эйра улыбнулась.
— Думаю, он, вероятно, простит...
Она замолчала, посмотрев на коридор за спиной Каллума, и похлопала рукой по кобуре.
Он повернулся, чтобы посмотреть в том же направлении, и увидел другого члена экипажа, быстро плывущего к ним по проходу в условиях микрогравитации.
— Я могу объяснить, — начал он. — Мы просто...
Новоприбывший поднял голову при звуке голоса Каллума. Что-то в выражении его лица насторожило Каллума, но прежде чем он успел понять, что именно, мужчина схватился за поручень, замер в воздухе и сунул руку в карман своего комбинезона.
Он выхватил пистолет.
Левая рука Эйры метнулась вперед, как змея. Она вцепилась в плечо Каллума, в то время как ее правая рука выхватила оружие. Она дернула его вниз и в сторону, убирая с линии огня, в то время как ее правая нога уперлась в выемку иллюминатора, чтобы удержать равновесие, когда она подняла свой пистолет.
Каллум почувствовал, как его лицо ударилось о настил, когда тишину разорвали выстрелы. Его правая рука потянулась к кобуре, которой там не было, и тут его оглушили быстрые выстрелы, а затем он обернулся, лихорадочно отыскивая глазами Эйру.
Вновь прибывший парил в условиях микрогравитации. Задняя часть его черепа исчезла, и темно-красные куски с вкраплениями серого и белого плавали в облаке. Его конечности дергались, когда его нервная система угасала.
Каллуму было все равно. Весь его мир сосредоточился на Эйре, и в животе у него все сжалось. Она свернулась калачиком, ее левая рука — рукав которой уже стал темно-красным — была прижата к боку, а из уголка рта сочилась кровь. Ее взгляд был рассеянным, но рука с пистолетом все еще была поднята, дуло по-прежнему было направлено на стрелявшего в нее мужчину.
— Кал... — она задохнулась.
— Эйра!
Он метнулся к ней по воздуху, прижал руку к ране у нее в боку, нащупал осколки раздробленного ребра.
— Не двигайся. Я вытащу тебя отсюда! — Каллум старался сохранять ту же невозмутимость, которая, казалось, всегда была у его отца и О'Хэнрати.
Эйра кашлянула капелькой крови, и ее глаза закатились.
— О, Господи, — прошептал Каллум Мерфи. Затем он обхватил ее обеими руками, уперся ногами в переборку и резким движением выпрямил их, направляясь вниз по коридору к ближайшей точке доступа в транзитную шахту.
* * *
Терренс Мерфи посмотрел на экран дисплея в своей комнате для брифингов.
Каллум сидел рядом с койкой Эйры в лазарете. К ее рукам были прикреплены три разных капельницы, повязка из синтетической ткани на боку была розовее, чем должна была быть, ее глаза были закрыты, и она лежала очень, очень неподвижно.
Плечи Каллума были сгорблены, и он слегка покачивался.
— Доктор Барбо говорит, что, учитывая все обстоятельства, она довольно быстро поправится, — раздался у него за спиной голос О'Хэнрати. Мерфи оглянулся через плечо, и начальник штаба пожал плечами. Его туника была наполовину расстегнута, а прядь рыжих волос выбилась из прически, обнажая растущую лысину. — Хорошо, что он так быстро доставил ее к медикам. Одна пуля попала ей прямо в левое легкое. Док говорит, что она нанесла большой ущерб.
— Что, черт возьми, они там делали? — потребовал ответа Мерфи, и О'Хэнрати усмехнулся.
— Каллум должен был присоединиться ко мне, Мирвани, коммодору Хинсону и командирам группы наездников на борту "Требушета", чтобы лично обсудить варианты нашего развертывания, если провалится план "Альфа", когда мы достигнем Беллерофонта. Я подумал, что для него это будет хорошим опытом, и, видит Бог, ему нужно как можно больше того, что мы можем ему дать. Парень чертовски умен, Терри, и работает не покладая рук, как бы он ни старался притворяться, что это не так. Но все еще остается слишком много белых пятен, о которых позаботилась бы академия.
Он выгнул бровь, глядя на Мерфи, и адмирал кивнул.
— Так или иначе, — продолжил О'Хэнрати, — он решил уйти пораньше и переплыть проход, чтобы показать ей "Свечу Баренда". Очевидно, она даже не слышала о ней. — Он покачал головой с легкой улыбкой. — Иногда я забываю, как она чертовски молода и как мало на самом деле видела. Держу пари, это действительно выбило ее из колеи. Но, — его легкая улыбка исчезла, а взгляд стал жестким, когда он сам посмотрел на раненую космодесантницу на кровати, — это ни на йоту не уменьшило ее понимания ситуации, Терри. Она — единственная причина, по которой Каллум все еще жив.
— Снова. — Мерфи провел двумя руками по волосам и шумно выдохнул. — Снова, — повторил он более мягко.
— Я бы сказал, что остановка в Инвернессе уже несколько раз окупалась, — согласился О'Хэнрати, и Мерфи кивнул.
— Так и есть, Гарри. Действительно, так и есть. Но, — он указал О'Хэнрати на одно из кресел в комнате для совещаний, — кто, черт возьми, был этот парень и что, черт возьми, произошло?
— Первая часть достаточно проста, — сказал О'Хэнрати, опускаясь в указанное кресло. — Старшина-инженер второго класса Аугусто Кортаберри с Каледонии II. Назначен в отдел электроники "Гэлланта". Судя по его отчетам об эффективности, довольно хороший кибертехник.
— Каледония II... Это Окраина, — пробормотал Мерфи.
— Да. Но это северная доля, а не южная. Не знаю, насколько велика разница — если она вообще есть, — но она есть.
Мерфи кивнул и откинулся на спинку стула.
— Хорошо, это "кто". По крайней мере, ориентировочно. А как насчет "что"?
— Вот тут-то и начинается интересное, — сказал О'Хэнрати. — "Гэллант" — один из кораблей, которые мы подобрали в Джалале. Прибыл сюда практически со всей командой, включая его командира Сесилию Порро, хорошего шкипера, судя по ее послужному списку, но Кортаберри, по словам его товарищей по команде, в значительной степени пересидел мятеж. Он не бросился присоединяться к капитану Порро, когда она поддержала мятеж, но и не пытался противостоять ему. Возможно, просто потому, что был не в состоянии это сделать.
— Как бы то ни было, после мятежа он вел себя образцово. На самом деле, единственное, что коммандер Троссинджен — он старпом Порро — мог сказать мне о каких-либо изменениях в нем, это то, что он не проводил свое свободное время с другими членами команды "Гэлланта", когда они поднимались на борт, чтобы воспользоваться комнатой отдыха и тренажерным залом для членов экипажа "Иштар". Очевидно, вместо этого он воспользовался возможностью знакомиться с другими сотрудниками группы наездников, поскольку "Гэллант" новичок в оперативной группе. Капитан Лоу просматривает снимки с камер наблюдения за те времена, когда он был на борту, но пока в этом нет ничего особенно подозрительного.
— С другой стороны, — выражение лица О'Хэнрати стало еще мрачнее, — если мы ничего не найдем, то только потому, что ищем не в том месте. Или же потому, что наш покойный друг был намного осторожнее, чем большинство профессиональных шпионов, которых я знаю, потому что он определенно был грязным, Терри.
— Насколько грязным? И откуда ты знаешь, если Джо ничего не нашел на снимках с камер наблюдения?
— Я мог бы начать с указания на то, что он пытался застрелить Каллума и Эйру, — сухо сказал О'Хэнрати. — Не думаю, что он имел представление о том, кто такой Каллум, когда потянулся за пистолетом — могу ошибаться на этот счет, но все произошло ужасно быстро, — так что сомневаюсь, что он был кем-то вроде убийцы. Думаю, что он направлялся на встречу с кем-то на борту "Иштара" настолько скрытно, насколько это было возможно, и выбрал живописный маршрут, чтобы его не увидели в одной из внутрикорабельных машин или на видео с камер наблюдения. Он никак не ожидал увидеть кого-то любопытствующего в пространстве червоточины, и, наверное, просто запаниковал, когда понял, что его заметили и что Каллум и Эйра могут вспомнить, что видели его, и смогут описать. Если бы он просто не высовывался и продолжал двигаться, то, вероятно, был бы все еще жив, Эйра не лежала бы в лазарете, и мы, возможно, оказались бы в большой заднице, когда добрались бы до Беллерофонта.
— Почему? — глаза Мерфи сузились.
— Потому что у него в кармане был флэш-чип. Очень интересный флэш-чип с набором действительно симпатичных троянских программ. Брайант просматривает их прямо сейчас — удерживая их подальше от основных серверов, пока занимается этим, — и есть по крайней мере одна программа, которую он пока не смог взломать. У меня есть неплохое представление насчет трех других.
— И эти три...? — спросил Мерфи.
— Одна из них воспользовалась бы тактической сетью "Иштар", чтобы отключить все станции точечной обороны нашей группы наездников в тот момент, когда ее собственным было бы приказано вступить в бой. Другая заблокировала бы стойки наездников, когда мы попытались бы их развернуть. С этим мы могли бы справиться довольно быстро, и, вероятно, именно поэтому номер два ждала бы, чтобы отключить нашу точечную оборону как раз в тот момент, когда прилетят ракеты. Но мне больше всего понравилась номер три. Это та, которая должна была использовать главную антенну "Иштар", чтобы передать наши идентификационные данные, наш боевой порядок и краткий отчет о битве при Джалале на Одиссей в момент нашего выхода на субсветовой режим в системе Беллерофонт.
— И Мактэйвиш говорит, что есть еще и четвертая?
— Да. Возможно, мы так и не узнаем, какой она должна была быть. В любом случае, он не думает, что взломает ее к тому времени, как мы доберемся до Беллерофонта.
Мерфи кивнул. Согласно календарю вселенной в целом, "Иштар" и ее спутники все еще находились в тринадцати днях пути от Беллерофонта. По их собственному календарю, до прибытия оставалось всего около сорока трех часов. Это не давало его офицеру разведки много времени для решения проблемы.
