Сириус планировал поднять этот вопрос на следующем заседании Визенгамота. Он хотел выяснить, как министерство может относиться к идее о возможном возвращении Волдеморта. Он, похоже, не возлагал на них больших надежд, но хотел их прощупать.
Ремус полагал, что с приближением турнира трех волшебников все может пойти по-другому. Он просто знал, что почувствует себя лучше, когда они вернутся в Хогвартс, и он сможет присмотреть за Гарри, которому, к счастью, не о чем будет беспокоиться, кроме как о своей школьной работе.
Он допил чай и прибрался на кухне, прежде чем отправиться запирать коттедж, выключить камин и приготовиться ко сну. Он разделся и забрался в большую кровать рядом со своей парой, уютно устроившись под одеялами.
Тонкс повернулась к нему во сне, прижимаясь к нему, и он обнял ее, целуя в макушку. Она открыла глаза и, моргая, посмотрела на него.
— Пора?
— Поздно, — сказал он, целуя ее в лоб. — Ложись спать.
Она улыбнулась ему, поворачиваясь, чтобы поцеловать его в грудь.
— Ты не видел вейлу.
— Что? — спросил он, нахмурив брови в замешательстве.
Тонкс повернула голову, чтобы улыбнуться ему.
— На вчерашнем матче появились вейлы, такие идеальные, сексуальные и великолепные, а ты даже не удостоил их более чем беглого взгляда.
Ремус улыбнулся ей, наклонив голову, чтобы нежно поцеловать.
— Зачем мне смотреть на вейлу, когда у меня есть самая сексуальная и красивая женщина в качестве подруги?
Тонкс улыбнулась ему.
— Льстец.
Он улыбнулся и снова поцеловал ее.
— Я люблю тебя, Нимфадора, и никто другой никогда не сравнится с тобой, даже вейла. — Он снова заключил ее в свои теплые объятия. — А теперь закрой глаза. Уже поздно.
Ее щека прижалась к его сердцу, а руки обвились вокруг его живота, когда он прижал ее к себе и почувствовал ее улыбку на своей обнаженной груди.
— Я тоже тебя люблю.
А потом она снова крепко заснула, тихо похрапывая, что заставило его усмехнуться, и он понял, что, несмотря на дневные волнения и сотни вопросов, которые у них еще могут возникнуть, у них все будет хорошо. Они будут делать шаг за шагом, и все будет хорошо.
* * *
Когда Гарри садился в Хогвартс-экспресс, он одновременно волновался и нервничал по поводу возвращения в школу. Столько всего произошло, и он хотел остаться дома и помочь Сириусу справиться с этим, но его отец пообещал, что, если что-то изменится, если он узнает что-то новое, он сразу же сообщит ему. К тому времени, как он нашел свободное купе, он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
Он открыл их только тогда, когда почувствовал, как кто-то плюхнулся на сиденье рядом с ним, и улыбнулся, увидев длинные огненно-рыжие волосы, закрывавшие ему обзор.
— Привет, Джин.
— Привет, — весело сказала она. — ты в порядке?
— Да, просто я все еще немного устал. У тебя дома все в порядке?
— Да, все в порядке. Папа работал допоздна, и мама волновалась, но все было в порядке. В последнее время папа работал в две смены. Я вижу, что мама все еще немного волнуется.
— Она даже обняла Фреда и Джорджа так, словно от этого зависела ее жизнь, и десять раз извинилась за то, что накричала на них, — сказал Рон, входя в купе. — Что с вами случилось? Сириус действительно привел Малфоя, Нотта и Забини к вам домой?
Гарри кивнул, когда Гермиона вошла следом за Роном.
— Он так и сделал. Привет, Гермиона.
— Привет, Гарри, — сказала она, усаживаясь рядом с Джинни. — Итак, что случилось?
— С таким же успехом можно подождать Невилла и Луну, я бы хотела сказать это только один раз.
Джинни поспешила на поиски Луны и поговорить с Колином, пока Рон рассказывал Гарри о некоторых изобретениях, над которыми работали близнецы. Поезд только тронулся, когда вернулась Джинни, ведя за собой Луну и Невилла. Гарри рассказал им сначала о том, что произошло с ним и Роном в лесу, а затем о том, что случилось с матерью Малфоя, когда она приехала забрать его вместе с Тео и Блейзом. Когда он дошел до части о своем сне в ночь перед матчем по квиддичу, глаза Гермионы расширились от ужаса.
— И твой шрам болел, когда ты проснулся?
Гарри кивнул.
— Дядя Сири сказал, что это, вероятно, потому, что я каким-то образом связан с ним, потому что он передал мне некоторые из своих способностей и прочего, верно? Я имею в виду, что это единственная причина, по которой они могут понять, почему я могу разговаривать со змеями. Но... мы не думаем, что это был сон, мы думаем, что это произошло на самом деле.
— И знаешь, кто говорил о желании убить тебя? — Воскликнул Рон, широко раскрыв глаза. — да блядь.
Дверь в их купе открылась, и они, подняв головы, увидели стоящего там Драко.
— Поттер, — сказал он.
Гарри лишь приподнял бровь.
— Малфой, — сказал он все тем же скучающим тоном.
Драко прислонился к двери купе.
— Можно тебя на пару слов наедине?
Гарри удивленно посмотрел на него и кивнул.
— Хорошо. — Он вышел вслед за Драко в коридор и направился к багажному отделению, обернувшись, чтобы посмотреть на него, когда Драко закрыл за собой дверь. — Что происходит?
Драко взмахнул палочкой вокруг них, пробормотав: "Секретная булла", — и вокруг них образовался большой пузырь уединения, прежде чем он сунул руки в карманы.
— Мой отец сказал мне, что я должен доверять тебе, что, какую бы информацию я ни нашел, которая, по моему мнению, имеет отношение к делу, я должен передавать ее тебе.
— На самом деле? — Удивленно спросил Гарри.
Он кивнул.
— Он говорит, что Блэк ему не доверяет, но, может быть, он поверит мне. — Он медленно вздохнул. — Я же просил тебя присмотреть за Новаком, помнишь?
— Да, я так и делаю.
— Ну, она определенно все еще у них, у моего дедушки и... у других. Я не знаю, у кого именно и где именно, за исключением того, что это в Хорватии, в каком-то охраняемом особняке, принадлежащем Уэндаллу Селвину.
Гарри вздрогнул от неожиданности.
— Это больше информации, чем я ожидал.
— Послушай,... ты, наверное, спас мне жизнь в лесу той ночью, и я, наверное, в долгу перед тобой за это, но... Я не доверяю своему дедушке, и мы не доверяем отцу Тео... Грядут плохие вещи, Поттер, это видно каждому. И что ж... Я не хочу с тобой дружить, потому что считаю тебя засранцем, но если бы мы могли стать... дружелюбными врагами, я бы с этим согласился.
Гарри фыркнул.
— Значит, враги-приятели, а враги— заклятого врага? Полагаю, это можно устроить, поскольку мне тоже не очень-то хочется быть твоим другом.
— Я расскажу тебе все, что знаю, когда буду знать наверняка, и мне хотелось бы надеяться, что ты сделаешь то же самое для меня, — просто ответил Драко.
— Возможно, я смогу это устроить, но есть некоторые вещи, о которых я не могу тебе рассказать. Это для твоей же безопасности, как и для моей, понятно?
Драко долго смотрел на него, а затем кивнул.
— Я принимаю это. — Он протянул руку, и его серебристо-голубые глаза встретились с зелеными глазами Гарри. — Друзья?
Гарри усмехнулся, пожимая Драко руку.
— Заклятые враги.
Драко кивнул и медленно выдохнул.
— У меня есть кое-какая информация, которую я хотел бы сообщить тебе сейчас, не могу сказать, актуальна она или нет, но я думаю, что в любом случае, если я расскажу тебе, это будет к лучшему.
Гарри кивнул.
— Хорошо, я слушаю.
— Это насчет Новак, — осторожно произнес Драко. — Мой отец сказал, что она жива, но спасти ее невозможно. Я не совсем понимал, что делать с этой информацией.
— Вообще-то, я уже знал об этом, но спасибо.
Он только сглотнул, прежде чем продолжить.
— И еще кое-что, не знаю, значит ли это что-нибудь для тебя, но в прошлом году на рождественских каникулах мы с Тео вломились в кабинет моего дедушки, чтобы попытаться что-то выяснить, поскольку мои родители отказывались что-либо говорить, и мы наткнулись на его старый дневник. Он говорил о трофеях, вещах, которые Темный лорд ценил во время войны.
Глаза Гарри слегка расширились.
— Трофеи?
Драко кивнул.
— Для тебя это что-то значит?
— Да, да, это так. Что именно говорилось в дневнике об этих трофеях?
— Почему трофеи так важны?
— Поверь мне, это одна из тех вещей, о которых тебе лучше не знать.
Драко некоторое время пристально смотрел на него, прежде чем кивнул.
— В дневнике упоминалось, что у моего деда был человек, которого нужно было беречь; что только тем, кому Темный лорд доверял больше всего, была предоставлена возможность охранять их, как будто это была честь, которой он их удостоил. В дневниковой записи упоминалось, что один из них был подарен Беллатрисе, но на ее имя ничего не было указано, поэтому мой дедушка предположил, что она, вероятно, хранила его в своем сейфе в Гринготтсе для сохранности. Что Селвин помог заполучить одного из них для выполнения какой-то секретной миссии, но он не знал, где именно. Что Регулус Блэк отправился на задание к Темному лорду и через несколько недель погиб. И потом, было что-то странное в том, что Хогвартс — отличное место для того, чтобы что-то прятать. Для меня это не имело особого смысла.
Гарри мысленно подсчитывал в уме крестражи. Дедушке Драко было поручено кое-что охранять — дневник Тома Риддла, хранилище Беллатрикс означало Кубок Хельги Хаффлпафф, Регулус Блэк был медальоном Слизерина в приморской пещере, Селвин помог с чем-то, так что потенциально это могло быть кольцо или что-то совсем другое, и Хогвартс был хорошим местом чтобы что-то скрыть... означало ли это, что один из них был спрятан в школе?
— Это очень интересная информация, Драко, спасибо.
— Поттер...
— да? — Спросил Гарри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.
— Когда тебе что-нибудь поможет, ты дашь мне знать?
Гарри улыбнулся ему.
— Все, что ты мне только что рассказал, очень полезно. Но да, я могу это сделать. Я дам тебе кое-что взамен, — он бросил взгляд на дверь, прежде чем понизить голос до шепота, поскольку даже с помощью чар уединения хотел, чтобы Драко знал, насколько все серьезно. — Он был помещен в тело ребенка. Он собирается провести какой-то ритуал, чтобы вернуться к власти. Я не знаю, когда и как, но я знаю, что ваш дедушка помогал с первой частью и что ребенок, которым он овладел и которого, по сути, убил, принадлежал женщине Новак. Так что, спасибо, все, что вы мне скажете, может помочь.
— Что ты собираетешься с этим делать?
— Я собираюсь сказать моему отцу, который работает с Дамблдором и другими, чтобы он попытался остановить это. Мы просто должны надеяться, что они смогут.
Драко кивнул.
— хорошо.
Гарри наблюдал, как он просто повернулся и вышел из камеры хранения, чары уединения мгновенно испарились, как только Драко покинул пузырь. Это был невероятно неожиданный и содержательный разговор, подумал он, прежде чем вернуться к своим друзьям, чтобы рассказать им о нем.
* * *
Когда они сошли с поезда, начался дождь, и когда Гермиона направилась к вагонам без лошадей, дождь превратился в ливень. Они бросились наперегонки к экипажам, но Гарри остановился как вкопанный, потому что в этом году экипажи без лошадей были запряжены огромными черными лошадьми-скелетами.
— В чем дело, Гарри? — Спросил Рон, останавливаясь, когда увидел, что его друг преградил ему путь. — Здесь мокро, поторопитесь!
— Экипажи! Их тянут лошади!
Рон уставился на него так, словно у него было две головы.
— Эм, нет, это не так. Они притягиваются магией, как всегда. Быстрее, залезай! Я промокаю насквозь!
Гарри закрыл глаза и открыл их снова, но черные крылатые лошади все еще были там.
— Нет, приятель, там огромные черные крылатые лошади!
— Гарри, — мягко сказала Гермиона, высунув голову из кареты. — Ты хорошо себя чувствуешь?
— Он чувствует себя прекрасно, — ответила Луна с мягкой мечтательной улыбкой на лице. — Я тоже их вижу.
— Ты можешь?
Она кивнула и потянулась погладить одну из них. Глаза Гарри расширились, и он двинулся вперед. Тихое ржание лошади напомнило ему о Танце Облаков, и он почувствовал острую боль утраты при воспоминании о лошади. Он скучал по Джорджии, по лошади и по семье Зи, по своей семье, подумал он с теплотой, больше, чем ожидал. Черная, как скелет, лошадь перед ним, казалось, оценила внимание и улыбнулась.
— Они удивительно красивы, — пробормотал он, когда Луна улыбнулась ему.
— Я согласна.
Рон и Гермиона уставились на них так, словно сошли с ума.
— О чем это вы? — Недоуменно спросил Рон. — Там ничего нет!
Невилл улыбнулся и поспешил к ним.
— О, привет, кажется, им нравится всеобщее внимание, несмотря на унылую погоду.
— Ты тоже их видишь? — Воскликнул Рон, широко раскрыв глаза.
Невилл уставился только на Рона.
— А ты не можешь?
Рон только покачал головой, переводя взгляд с одного на другого, словно пытаясь понять их шутку.
— Это фестралы, — просто ответила Луна. — Я смогла разглядеть их с самого начала. Это прекрасные создания, которых очень неправильно понимают.
— Фестралы! — Воскликнула Гермиона, ее глаза загорелись знанием. — Конечно! Ты можешь увидеть их, только если сам видел смерть! Вот почему ты... о!
Гарри кивнул, не сводя глаз со своего друга.
— Думаю, смерть Сириуса произвела на меня большее впечатление, чем я предполагал. — Он напоследок погладил тестрала, прежде чем запрыгнуть в карету к своим друзьям.
Гермиона уставилась на него.
— Гарри, прости меня.
Он покачал головой.
— Это не твоя вина.
Они молча подъехали к замку и направились в Большой зал, чтобы согреться и избавиться от сырости, но попали под обстрел водяных бомб. Гарри захлебнулся, когда один из них обрушился прямо ему на голову, и, поскольку он уже промок с головы до ног, ему не понравился душ с холодной водой, который еще больше усилил его и без того насквозь промокшую одежду. Упала вторая водяная бомба, едва не задев Гермиону, и разорвалась у ног Гарри, обдав его кроссовки и носки струей холодной воды. Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пивз, в своей шляпе-раструбе и оранжевом галстуке-бабочке, с широкой, злобной ухмылкой на лице, хлещет еще одного второкурсника.
— ПИВЗ! — Сердито воскликнула Макгонагалл. — Пивз, спускайся сюда немедленно! — настаивала она, бросаясь в прихожую и поскальзываясь на мокром полу.
Гарри двигался быстро, его руки обхватили ее за талию как раз в тот момент, когда она споткнулась, и она нежно сжала его ладони в знак благодарности.
— Молодец, спасибо тебе! — воскликнула она, слегка запыхавшись.
— Не падай, тетя Минни, ты нужна нам здесь.
Она улыбнулась ему.
— Я в порядке, спасибо, Гарри. — Она повернулась к полтергейсту, ее глаза опасно сверкали. — Пивз, спускайся сюда, сейчас же!
— Я ничего не делаю! — Пивз захихикал, швыряя водяную бомбу в нескольких пятиклассниц, которые закричали. — Они уже мокрые, не так ли? Маленькие брызгалки! Уиииии!
И он запустил еще одну бомбу в группу второкурсников.
— Предупреждаю тебя, Пивз, я позвоню директору!
