Я немного побродила по окрестностям и, наконец, оказалась в кабинете помощника шерифа, который действительно был на спутнике во время операции. Это луна, на которой располагалось убежище. У нее полярная орбита, направленная почти под углом девяносто градусов к остальной части системы. Оттуда открывается замечательный вид на все шоу — кольца, луны, что угодно.
Его звали Эл Перри, и он был более чем расположен к разговору. Подозреваю, в основном потому, что считал, что находиться так далеко от дома — это очень впечатляюще, когда имеешь дело с молодой женщиной. Ну, достаточно молодой. Или, может быть, он подумал, что я потенциальный работодатель, и это хорошо смотрелось в его резюме.
Перри было около 45 лет, немного чопорный, с преждевременно залысинами, крупным черепом, невысокий, не совсем грузный, но склонный к этому. Я задавала вопросы о месте проведения мероприятия, о том, как они справлялись с проблемами невесомости, как им удалось разобрать конструкцию, которая, насколько я могла судить, не была предназначена для демонтажа. Какое оборудование им понадобилось. Как хранились части для полета на Землю. Как перемещался инопланетный корабль. Неужели кто-то догадался, как заставить его работать, и пилотировал его домой? (Он вернулся в трюме "Себастьяна Туми".)
Постепенно я перевела разговор на людей, причастных к переезду. На представителя Академии на месте. На экипаж "Туми". На команду H&B. И в конце концов мы добрались до Джорджа Антонелли.
— Хороший человек, — сказал Перри. — Все в порядке.
— Должно быть, это было сложное задание, — сказала я. — Работать во враждебном окружении, пытаться манипулировать оборудованием. Очевидно, он справился с работой.
— Да, — сказал он. — Ему пришлось поломать голову, чтобы сделать это, но он справился.
— Крутой босс, да?
— Ну, не знаю, можно ли так выразиться. Но он не слишком терпим к глупости.
— Да. Я как-то работала на такого парня. Это может быть немного утомительно.
Он подумал об этом. — Он добился результатов.
— Его подчиненные недовольны им? Причина, по которой я спрашиваю, в том, что мы тоже надолго останемся в глуши. Думаю, нам понадобится парень, который сможет найти общий язык со всеми.
— Да. Ну, я не хотел сказать, что он не мог поладить с прислугой. С ним все было в порядке. Хотя сомневаюсь, что он еще раз присоединился бы к такой операции.
— Они работали круглосуточно, Эл?
— Нет. У него не было достаточного количества людей для проведения такого рода операций. Содержание команды в таком месте стоило больших денег. У него было всего около дюжины человек. И они работали в обычное время. Когда у них было свободное время, он не хотел видеть их на рабочем месте.
— Понимаю.
— Он ожидал, что они расслабятся, посмотрят видео, поиграют в карты и все такое. — Он откинулся на спинку стула и заложил руки за голову.
— Это был ваш первый выезд за пределы планеты, Эл?
— Нет. Я побывал на нескольких станциях. Но так далеко забрался впервые.
— Много световых лет?
— О, да. — Он оглянулся. Там была фотография, на которой он стоял на каменистой полке, которая была частью площадки перед убежищем. На нем была старая фланелевая рубашка и шорты. В скафандре с силовым полем, которое включают и выключают, все выглядело по-летнему.
— Как долго вы там пробыли?
— Около шести месяцев, — ответил он.
— Долгое время в подобном месте. Вам когда-нибудь приходилось оставаться одному в убежище? Когда там больше никого не было?
— О, да, — сказал он. — Конечно.
— Каково это было?
— Хотите знать правду?
— Пожалуйста.
— Я был напуган. В этом месте было действительно жутко, когда ты один. А снаружи всегда ночь.
— Что ж, — сказала я, — по крайней мере, вы знали, что, если что-то случится, остальные сразу же узнают об этом.
— Что вы имеете в виду?
Я пожала плечами. — Ну, если бы вы работали в убежище и, возможно, произошел несчастный случай, дежурный сотрудник сразу бы это заметил. Верно?
Он наморщил лоб. — У нас не было дежурного сотрудника.
— Что бы произошло, если бы, скажем, ваш скафандр начал выходить из строя?
— Вы имеете в виду, если бы я работал один?
— Да.
— Я бы позвал на помощь.
— А если бы вы были без сознания?
Он подумал об этом. — Было бы пока-пока, — сказал он.
6.
Следующие пару дней я провела, наблюдая за Антонелли. Наблюдала, как он уходил на работу и как возвращался домой. Видела, как он повел свою семью на ужин в ресторан "Гонконг" в Джорджтауне. Он не делал ничего необычного и никуда не ходил.
Ожидая, что он покажет мне суть происходящего, я начала читать одну из книг Клейборна "Жизнь и времена Миднайта Клейборна". Она была написана в соавторстве с человеком, о котором я никогда не слышала.
На обложке было изображение молодого Клейборна, который верхом на лошади при полной луне преследовал захватчиков заложников, в то время как к низкой каменной стене жались двое детей. На заднем плане была изображена пирамида.
Я попыталась вспомнить, происходило ли спасение в Египте. Не то чтобы это имело значение. Небольшая редакторская вольность была понятна.
Были и другие подвиги. В Амриче, где он нашел набор украденных ассирийских стел, его преследовали и чуть не убили арабы-ренегаты. В Числу, когда он осматривал дворец Мараки, обрушилась стена, и его заперло в фундаменте на семьдесят два часа. Он прорыл себе путь наружу. В Сейфхарбе, мире, населенном прожорливыми хищниками, отбился от кобалы, которая, по-видимому, является разновидностью летающей акулы с веткой дерева. Оказался в эпицентре двух войн и бесчисленных гражданских беспорядков. Его несколько раз арестовывали, сажали в тюрьму по обвинению в краже сокровищ из Египта, Ирака, Иордании, Израиля, Мексики, Бразилии и трех внеземных объектов. Конечно, все это было правдой, но Клейборн объясняет, что если бы он не забрал артефакты, они остались бы гнить в земле или были бы растащены диктаторами. "Эти вещи не принадлежат отдельным правительствам", — пишет он в своем послесловии. "Они принадлежат человеческой расе. И я сделал своим делом отстаивание этого права".
Он утверждает, что большая часть того, что было взято, оказалось в музеях. Несмотря на его протесты, многое из этого было возвращено в страны происхождения. Но он сделал артефакты настолько заметными, настолько привлек внимание общественности к их существованию, что, по его словам, шансы на то, что они будут украдены или использованы ненадлежащим образом, значительно снизились. В 2228 году он был награжден орденом Почетного легиона, а на следующий год получил орден Америки.
Он был женат дважды. Его первая жена пропала во время безумной поездки на лодке вниз по Амазонке. В своей книге он почти ничего не говорит об этом, но Арчибальд Тетис в "Логике империи" описывает этот инцидент и утверждает, что Клейборн винил себя и был безутешен в течение нескольких месяцев.
Его второй брак продлился четыре года. Это был брак с Джанет Колиива. Они расстались по-дружески. В своей автобиографии Клейборн не может сказать ничего, кроме хорошего, о Джанет, которая была историком при Американском университете. По его словам, их карьеры просто развивались в разных направлениях.
В своем обзоре современных археологических раскопок Майкл Маккенна говорит, что никто не внес в эту область большего вклада, чем Миднайт Клейборн.
* * *
Мой пассивный подход к делу ни к чему не привел. Поэтому я решила встретиться с Антонелли.
У меня сложилось впечатление, что если я появлюсь в его городском доме, то не пройду мимо искусственного интеллекта. Если позвоню в его офис, там потребуют сообщить, о чем я хотела с ним поговорить, и мне снова будет отказано в визите. Я знала, во сколько он обычно уходит домой. Поэтому заняла место в вестибюле, но попала на день, когда он опаздывал. Больше чем на час. Чтобы не привлекать к себе внимания, я вышла на улицу и села в свою машину. Но не сдавалась, и в конце концов он появился.
Джордж Антонелли был похож на босса, которого люди ненавидят. В его чертах было что-то язвительное. И он был человеком, у которого были дела поважнее, чем разговоры с незнакомками. На меня никто не обращал внимания, пока я не встала перед ним и не показала свой значок. — Меня зовут Уокер, мистер Антонелли, — представилась я. — Я частный детектив, расследую смерти К.С. Элиота и Сильвии Эймс. Могу я попросить вас уделить мне минутку своего времени?
На мгновение в его глазах промелькнуло удивление. Но он подавил это. — Кто? — спросил он, тщательно контролируя голос.
— К.С. Элиот, — сказала я. — И Сильвия Эймс.
— Я их не знаю. Понятия не имею, кто они.
— Мне нужна всего одна минута, — сказала я.
— Вы частный детектив?
— Верно.
— Я не обязан с вами разговаривать. Уйдите с дороги.
Он попытался протиснуться мимо меня, но я не сдвинулась с места. — Нет, — сказала я, — не надо. Я могу просто передать все, что у меня есть, полиции, и вы можете поговорить с ними вместо меня, если хотите. — Я отступила назад, давая ему место. — Решать вам.
Он попытался улыбнуться. У него это плохо получилось. — Чего вы хотите?
— Расскажите мне об Элиоте.
Он наморщил лоб, словно пытаясь вспомнить. — Это тот парень, о котором говорили в новостях, верно? Тот, которого выловили из залива?
— Вы хотите сказать, что вашего друга нашли убитым, а вы этого даже не заметили?
— Что вы имеете в виду, говоря о моем друге? Я же сказал вам, что не знал его. И не знал, что он был убит.
— Это странно, — сказала я. — Вы уверены, что не знали его?
— Да. Конечно, я уверен.
— Ваше имя есть в его файлах. — Строго говоря, это не было ложью. Имена всех указаны в реестре, а реестр, в той или иной степени, является частью личных дел каждого. Тем не менее, его глаза приоткрылись еще немного.
— Не могу представить, почему, — сказал он. — Говорю вам, я никогда не слышал об этом парне.
— А как насчет Сильвии?
Подъехала его машина. Из нее вышел парень в форме и придержал для него дверцу. — Спасибо, Эл. — Он повернулся ко мне. — Послушайте, леди, я не знаком с Элиотом и понятия не имею, кто такая Сильвия.
— Мистер Антонелли, — сказала я, — я знаю, что вы в этом замешаны. Почему бы вам не рассказать мне все, что вы знаете, и не облегчить себе задачу? Рано или поздно все равно все выплывет наружу.
Он огляделся, проверяя, нет ли кого в пределах слышимости. Какая-то женщина выходила из парадной двери. Она кивнула ему и направилась через улицу. Он стоял с фальшивой улыбкой на лице, пока она не ушла. — Мисс Уокер, — сказал он, — если у вас нет ничего, кроме беспочвенных обвинений, эта беседа окончена.
— Не хотите рассказать мне, где вы были днем семнадцатого? В тот день, когда разразился шторм?
— Дома. С женой и детьми.
— Вы были там весь день?
Ему нужно было подумать об этом. — Да.
Хороший семьянин. — Вы уверены.
— Конечно, это так.
— Полиция захочет уточнить это у вашей жены.
Он пожал плечами. — Они могут подтвердить это, сколько им заблагорассудится.
— Мистер Антонелли, у вас есть яхта?
— Да. Мы с Мэгги любим плавать с детьми по Чесапикскому заливу. Это что, преступление?
— Нет, — сказала я. — Где вы ее храните?
— Бэзил-Пойнт. — Он посмотрел на часы. — А теперь, если вы не возражаете, мне действительно нужно идти.
— Хорошо. — Я протянула ему визитку. — На случай, если вы захотите что-нибудь сказать мне.
— Конечно, — сказал он.
* * *
Я вернулась на Чесапик-Бич и показала Марти голограмму Антонелли. Голограмма стояла там и выглядела скучающей.
— Джордж, — сказала я, — передай привет Марти.
Антонелли посмотрел на небо. Оглядел пирс. — Где мы находимся?
— Идите к концу пирса, — сказала я.
Он не выказал ни малейшего желания подчиниться, поэтому я приказала ИИ вести его. Антонелли вздохнул и сделал несколько шагов. — Довольны? — спросил он.
Я заставила его застыть на месте. — Марти, — сказала я, — это случайно не тот парень, который был с Элиотом и той женщиной, когда они катались на яхте?
Он скорчил гримасу. — Все пытаюсь тебе сказать, я был слишком далеко, чтобы как следует разглядеть.
— А может, это был он?
— Возможно. Не уверен. Это возможно. Но я так не думаю.
Оттуда я отправилась в Бэзил-Пойнт. За последние несколько лет это место стало популярным среди туристов. Но в октябре здесь мрачно и безлюдно, только пустые улицы и опавшие листья.
Я нашла лодку Антонелли на пристани Эда. Это была роскошная двухмоторная яхта "Иоланда" с широкими палубами и бело-голубым корпусом. Спереди было написано название яхты — "Мэгги".
За пристань отвечала пожилая женщина. — Эда здесь нет, — сказала она мне.
Я показала ей свое удостоверение личности. — Может быть, вы сможете мне помочь.
Она была седой и мускулистой, и выглядела так, как будто у нее болели ноги. Ее звали Тина. — Что вам нужно?
— Тина, — сказал я, — вы случайно не были здесь семнадцатого? В день урагана?
— Да, — сказала она. — Я была здесь.
Я посмотрела на Мэгги. — Случайно не знаете, кто-нибудь выводил ее в тот день?
— Знаю. Никто ее не выводил.
— Вы уверены?
— Абсолютно. — Она начала отворачиваться.
— Вы отслеживаете все, что приходит и уходит?
— Нет.
— Тогда почему вы так уверены?
— Потому что в тот день она была на ремонте. Мы занимались ремонтом двигателя. Есть ли что-нибудь еще? — У нее были другие дела.
— Когда владелец предоставил ее для ремонта?
— Думаю, это было накануне. Вторник.
— И когда он снова забрал ее?
— Наверное, через пару дней после урагана. В пятницу или субботу. Во время шторма она находилась в лодочном сарае.
— Как часто, — спросила я, — он обслуживает двигатель?
— Каждые шесть месяцев. Как по маслу. Антонелли относится к этому очень серьезно. Хорошо заботится о своей яхте.
— Я бы тоже хотела. — Она немного смягчилась. — Тина, нельзя ли мне взглянуть на служебную книжку?
Она отказалась. Это было досадно. — Я действительно занята, — сказала она.
Я показала ей полтинник, и она отвела меня в лодочный сарай и открыла журнал. Я заглянула на предыдущие два года. Тина куда-то ушла, и мне пришлось снова разыскивать ее. Она была на пирсе, разговаривала с покупателем. — Тина, — сказала я, отводя ее в сторону, — вы были правы. Он действительно регулярно проходит техобслуживание с интервалом в шесть месяцев.
— Это то, что я сказала.
— За исключением этого последнего обслуживания. На самом деле оно должно было состояться только в ноябре. Его провели на семь недель раньше срока.
Она пожала плечами. — По-моему, он сказал, что все шло плохо.
— Вы нашли что-нибудь не так? Какие-нибудь проблемы?
Она покачала головой. — Чисто как стеклышко.
7.
Миднайт Клейборн жил в особняке в Маркетте, штат Вирджиния, на берегу залива. Это было внушительное здание, построенное из белого камня и изогнутых стеклянных панелей, с внутренним двором, засаженным кустами и цветами, и башней в восточном крыле, которая служила обсерваторией. На заднем дворе был бассейн, а на западной стороне — теннисный корт. Джек неохотно взял меня с собой в полицейский флаер и воспользовался своей связью, чтобы связаться с Миднайтом, когда мы подъезжали к дому. — Доктор Клейборн, — сказал он, — мы хотели бы поговорить с вами.
