— Скажите, доктор, вы ведь хорошо разбираетесь... в нас, в Наследниках? — спросил юноша, не зная, с чего начать.
— Если бы разбиралась плохо, меня бы не взяли сюда работать, — снова улыбнулась Шерил, с потешной назидательностью воздев в воздух указательный палец. — Заботу о студентах нашей академии доверяют только лучшим специалистам. В том числе и специалистам по здоровью и самочувствию.
— Это хорошо... — Отоко по-прежнему не находил нужных убедительных слов. Вчера, когда они занимались окончательным планированием и договаривались, все казалось проще. — Скажите, вы ведь можете мне сказать, если что-то... не так?
— Не так? — непонимающе переспросила молодая женщина.
— Ну, скажем, с кем-то происходит что-то непонятное. С кем-то из Наследников.
Учики, не зная, куда себя деть, шагнул к столу и, говоря, положил ладонь на чистую гладкую поверхность. Это, как ни странно, придало юноше уверенности.
— Если вдруг мы не понимаем чего-то... Вы ведь объясните, что с нами?
— Хм... — Крейн посерьезнела. — Разумеется. Но в чем дело?
— А что, э, если вдруг то, о чем мы спросим, окажется секретным?
— Так, Учики, — Шерил глянула на молодого человека поверх очков, на миг став похожей на строгую учительницу. — Не юли.
— Хорошо...
И он рассказал ей все, что сам узнал от Китами. О таинственной слепоте ее "глаз ведьмы", появлявшейся только при взгляде на новенького Роджера. О том, как физические излучения этого Роджера то появлялись, то исчезали. А еще — о том, как на следующее утро после раскрытия им правды Дзюнко вернулась в общежитие и нашла других таких же, как Роджер. Молодые люди, лишь недавно обнаруженные и опознанные как Наследники, юноши и девушки, оказались точно такими же слепыми пятнами в глазах Китами. Учики вспомнил, как она смотрела попеременно на него и на миловидную девушку, парную Наследницу Роджера. Юношу пробрал до костей тот пристальный отрешенный взгляд. Взгляд, читавший его на совершенно иных уровнях восприятия. "Вы совершенно разные", — сказала Дзюнко: "Ты нормальный, активно и сильно излучаешь. А она — как полутруп".
Слушая молодого японца, доктор Крейн на глазах менялась в лице. Добродушная улыбка погасла, внимание во взгляде становилось все более цепким, пристальным. Женщина обхватила пальцами округлый подбородок, дослушав до конца.
— Почему же вы сразу не сообщили?.. — спросила она задумчиво, будто не ожидая ответа. Взгляд Шерил сместился куда-то в сторону, и Отоко ощутил еще большую неловкость.
— Китами сомневалась, не ошибается ли...
— Ну да, ну да, бывает такое, — кивнула Крейн. — У некоторых обладателей "глаз ведьмы" случаются визуальные галлюцинации, расстройства цветового восприятия, расфокусирование. Когда глазные нервы не выдерживают либо трансформации, либо активного напряжения. Но...
Стул едва слышно скрипнул, когда Шерил поднялась. Невысокая молодая женщина стояла теперь напротив Отоко, глядя ему в лицо, и говорила с тревожащей серьезностью.
— В данном случае твоя подруга описывает реально существующие симптомы. Очень нехорошие симптомы, которые каким-то образом проглядели на карантине. И этот факт беспокоит меня едва ли не больше самих симптомов.
— То есть...
Во рту у Отоко пересохло. Опасения оправдались так быстро и неожиданно, что все сомнения мгновенно забылись. Доктор Крейн не молчала, в отличие от Филгуда, она говорила откровенно. Но покоя эта откровенность не приносила.
— То есть, и впрямь что-то странное?
— Даже больше, чем странное, — Шерил задумчиво коснулась дужки очков.
— Значит, вы нам поможете?
— Помогу, — кивнула она.
— Спасибо, — на секунду в груди у юноши разлилось неожиданное тепло. Будто что-то давно забытое вдруг вспомнилось, принося радость. Доктор Крейн оказалась хорошим человеком.
— Только не думай, что из чистого бескорыстия, — поспешно пояснила Шерил. — То, что эти симптомы до сих пор не известны мне, вызывает подозрения. Я должна проверить, в чем дело.
— Но как?
Крейн соображала быстро. Обернувшись к столу, она посмотрела на свой компьютер и вновь обхватила пальцами подбородок.
— Мне потребуется какое-то время. Сейчас ты еще раз повторишь мне описанные Китами симптомы. Я разузнаю все подробности об этом состоянии. И кое о чем еще. На это потребуется время.
— А что делать нам?
— Вам — ждать. И еще...
Она вновь посмотрела Учики в глаза.
— Держитесь от этих Наследников как можно дальше.
Так Шерил сказала вчера. Сегодня же она вновь сидела у себя в кабинете, ожидая прихода детей, которым расскажет о поселившемся по соседству дьяволе.
Учебный день подошел к концу, ученики академии постепенно покидали здание, разнообразные кружки и секции уже тоже заканчивали свою работу. Быстро вечерело, и длинные тени потихоньку проникали в кабинет через окно, за которым шумели листвой деревья. Крейн откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула. Самообладание никогда не было самой сильной ее чертой, и сейчас доктор нервничала. Развернутые окошки на мониторе компьютера казались бельмами на глазах зловещего слепца. И этот слепец мог в любую секунду протянуть к ней бледную мертвую руку. Ведь доктор наткнулась на нечто, чего быть просто не должно. В таких случаях жизнь остается прекрасной далеко не всегда.
Скрипнула, открываясь, дверь. Шерил развернулась к входившему.
— Вот ведь странно.
Инори оглянулась на открытую дверь своей комнаты в общежитии и снова посмотрела на стоявшего в прихожей Учики. Юноша, прислонившийся спиной к косяку, чувствовал на себе этот взгляд. Как ни удивительно, теперь его не смущало ее внимание.
— Что странно? — спросил Отоко.
— Как все происходит.
Кимико аккуратно уложила что-то, невидимое юноше, в компактную сумку. Теперь она не смотрела на него, но в воздухе все равно повисла неловкость.
— Ты говоришь, что что-то случилось. Но не объясняешь, что.
— Я просто сам не знаю.
Учики почувствовал, как в плечо легонько ударил сквозняк, прорвавшийся в открытую форточку. Молодому человеку было немного стыдно, немного злила неуклюжесть ситуации, но больнее всего кусал страх. Вчера доктор Крейн оправдала его надежды, но вместе с тем вселила в душу новые опасения. "Держитесь от этих Наследников как можно дальше", — сказала она, и Отоко добросовестно пересказал все остальным. Китами, Эрика и Джонни выслушали внимательно, и услышанное их не обрадовало. Выходило, что вся четверка влезла в нечто по-настоящему опасное, раз сотрудница "CDM", разбирающаяся в аномалиях Наследников, так разволновалась. Впереди ждало либо разоблачение самой организацией и долгие разбирательства, либо нечто потенциально куда более страшное. Но никто из них до сих пор не знал — что.
Совету Шерил последовали не все. Дзюнко забрала смену одежды и осталась на ночь у Джонни, Эрика уехала к себе домой. Но сам Учики остался в общежитии. Он вернулся в свою комнату и, не став ужинать и раздеваться, пролежал на кровати до наступления темноты. Молодой человек думал, и предметом его мыслей была Инори. Кимико тоже жила здесь, в одном доме с теми, чьи странности он расследовал. И, хотя сам не видел пустоты, о которой говорила Китами, Учики испытывал страх. Не за себя — за Инори. В отличие от него, девушка понятия не имела о том, что, возможно, живет бок обок с чудовищами вроде трикстеров или еще чем-то подобным. Так уж вышло, что ее возлюбленный впутался в интригу вместе с ее подругой, оставив саму Кимико в неведении. Но Отоко не собирался рисковать. Раз Крейн предупредила о возможной беде, он сбережет Инори.
Сегодня утром по дороге в академию Отоко решился. Они с Кимико стояли на остановке неподалеку от общежития. Утром здесь почти не было народу, и юноша с девушкой на несколько минут остались наедине. Недавно проснувшееся солнце игриво золотило бездушный асфальт, играло на металле и пластике козырька остановки и норовило ослепить молодых людей. Воздух был полон свежести и прохлады. Меркури еще не раскалился добела, не закипел людьми, не загудел машинами и разговорами. Самое подходящее время испортить настроение. Учики жаль было начинать разговор с Кимико, молча жмурившейся на солнышке подобно игривому котенку. Но он торопился.
Сильнее сжав тонкую ладошку девушки в своей руке, юноша заговорил. Он сказал, что хочет, чтобы она сегодня не возвращалась в общежитие. Лучше будет, если Кимико останется на ночь у Эрики, та согласна.
Инори, разумеется, удивилась. Зачем? Почему вдруг? Он ответил: в общежитии опасно. Недавно приехавшие новенькие — не те, кем кажутся. Так сказала Китами, и доктор Крейн подтвердила, что что-то не так. Эрика тоже все знает, а теперь и Инори.
— Я не хочу, чтобы ты подвергалась опасности, — сказал Учики и в который уже раз удивился собственной уверенности. — На всякий случай... лучше отправься в безопасное место.
— Я понимаю, но... — она смотрела с настороженностью, но без обиды или враждебности. — Не понимаю. Чем так опасны эти новенькие?
— Не знаю. Пока не знаю. Но Китами их боится. И доктор Филгуд. И доктор Крейн.
— Ну...
Инори молчала, медлила, глядя в верхнюю пуговицу на его форме. Ее опущенные глаза и умилительно склоненная голова заставляли молодое сердце колотиться с какой-то непонятной радостью. Ведь всего год назад он мог разве что смотреть на Кимико исподтишка, молча и чувствуя, как горло душит невидимая рука собственной никчемности. А теперь они вместе. Он сумел сказать, что любит ее. И она полюбила его в ответ. Такие повороты судьбы нужно ценить и не разбрасывать тем, что приобрел. Поэтому он защитит ее.
Учики подался вперед и положил свободную от портфеля руку на плечо девушки.
— Просто поверь мне, — сказал он, взглянув Кимико в глаза, когда та подняла взгляд. — Я хочу как лучше.
— Хорошо, ответила она и слабо улыбнулась, но в этой едва уловимой улыбке было больше нежности, чем в любых объятиях.
Весь день в академии Инори была тиха и молчалива. Эрика, привычно ворчавшая на всех и вся, заметила столь нехарактерное для жизнерадостной подруги поведение и поинтересовалась, в чем дело. Тогда Инори спросила, точно ли ей можно переночевать у Андерсен, и той все стало ясно. Сказав, что, разумеется, да, Эрика переглянулась с Учики и вновь принялась отбиваться от возникшей из ниоткуда Рени Данклод.
Закончив занятия, молодые люди встретились у парадного входа. Учики встретился взглядом с Эрикой. Андерсен коротко кивнула, оставаясь на месте. Мимо прошла Китами, как всегда царственная и неприступная. Дзюнко не оглянулась, не заговорила с ними, но все уже давно было оговорено, и Отоко знал, куда она направляется. Самому же Учики предстояло завершить начатое дело. В кармане лежали ключи от квартиры Андерсен. Они уговорились еще утром — Кимико соберет вещи и приедет к Эрике домой. Учики будет сопровождать японку, пока полковничья дочь продолжает расследование.
И вот Инори собирала сумку, оглядываясь на возлюбленного, а он чувствовал холодные укусы страха. В тишине, прерываемой лишь тихим шуршанием складываемых вещей, неизвестность наливалась почти физической тяжестью. То, что утром казалось простым, сейчас вдруг сделалось сложным.
— Спасибо.
Учики встрепенулся, услышав тихий голосок за спиной. Кимико стояла посреди комнаты с собранной сумкой в руках и выглядела смущенной. Ее аккуратно заправленная кровать резко контрастировала со смятой постелью отсутствовавшей соседки, большой любительницы побегать по развлечениям. Солнце начало путь ко сну, и на фоне окна с яркими лучами, создававшими вокруг головы нимб, и длинными тенями, залегшими по углам комнаты, девушка казалась похожей на ангела.
Невольно Отоко переступил порог, хотя вторгаться в женское жилище считал невежливым.
— За что?
Кимико перехватила сумку, умильно держа перед собой обеими руками.
— За то, что волнуешься.
— Э... — он машинально почесал в затылке. — Ну...
— Я, конечно, не совсем понимаю, в чем дело, но ведь ты все равно решил меня беречь, — улыбнулась Кимико. — Это приятно.
— Хм... — он старательно смотрел в сумку. — Ну... Я ведь все таки вот так с бухты-барахты тебя заставляю...
— Да ничего, — она подалась вперед и посмотрела ему в лицо, снизу вверх чуть склонившись. Когда девушка поймала его опущенный взгляд, Учики смутился еще больше. — Ты имеешь право.
— Имею право?
— Мы ведь вместе.
Она все смотрела на него, мягко, дружелюбно, но за этой дежурной добротой скрывалось что-то еще. Что-то теплое и манящее. Что-то очень похожее на любовь.
Действительно. Зачем стесняться, зачем нервничать? Она понимала. Несмотря на все их личные проблемы и окружающую опасность, она верила ему.
Учики протянул руку. Его ладонь, твердая и шершавая, совсем не мальчишеская, коснулась девичьей щеки. Кимико едва заметно вздрогнула, но испуга в глазах не появилось. Девушка склонила голову, прильнув к его руке.
— Да, — произнес Отоко. — Мы вместе. Кимико... у нас не было возможности толком почувствовать, что мы вместе, правда?
— Да, — тихо ответила Инори. — Но ведь все еще впереди, правда?
— Правда. Мы будем проводить вдвоем больше времени.
— Как можно больше.
Учики сам не заметил, как их лица оказались рядом, как взгляды встретились, как ощутилось на коже ее тихое теплое дыхание. От Кимико пахло лесом и весенним небом. Так пахнут ангелы. Но у ангелов нет плоти. А Инори была живой, настоящей. Ее губы встретили его мягко, податливо. Поцелуй с Кимико казался похожим на удар молнии, без боли, без смерти, только с могучим электрическим разрядом, пронзающим насквозь, проникающим в самую суть. За окном сверкнуло солнце.
Она мягко отстранилась, уперев ему в грудь крохотную ладошку. Прекрасные глаза смотрели с вопросом.
— Чики-кун... Учики... Ты ведь не только меня сбережешь, правда?
— О чем ты? — спросил он, чувствуя, как вновь наливается весом воспарившее тело.
— Ты сам будешь осторожен со всем этим?..
— Конечно.
В груди разливалось тепло. В руках, самовольно обвивших ее талию, была любимая девушка. Такая родная, маленькая, такая прекрасная. И не хотелось ее отпускать, ни на миг. Не хватало воздуха. Сладостное удушье заставляло сердце биться еще сильнее.
Наконец-то прошла между ними эта искра. Та искра, которой Учики так ждал, сам того не понимая. Он не отпустит ее. Не сейчас.
И тут под потолком комнаты взвыла сирена. Лампа в прихожей вдруг загорелась ярким красным светом. Оглушительно громко клацнула дверь в коридор, плотнее встав в проем. Бесстрастный механический голос зазвучал из ниоткуда: "Внутренняя тревога. Комнаты объектов заблокированы. Начать процедуру очищения".
Китами никогда не считала себя любительницей подглядывать. Если быть честной, то она вообще терпеть не могла смотреть на людей без необходимости. Ничего интересного в них все равно не наблюдалось за редким исключением. Тем ироничнее девушке казался сегодняшний день — Дзюнко приходилось не спускать глаз с чужого человека, которого она к тому же предпочла бы не видеть никогда.
