Анхель схватился за край контейнера — тот оказался ещё более скользким, так как был железным. Проскользив по нему около двух метров, он упёрся правой кистью в погрузочное ухо, за которое смог подтянуться. И, сделав два широких, но неуверенных шага, спрыгнул с контейнера в кучу снега у обочины.
Немезия такого хода явно не ожидала и, оказавшись в опасной близости к Анхелю, на миг оторопела. Этого мига ангелу хватило, чтобы встать и, в прыжке выхватывая меч из ножен, нанести удар по Немезии. Та, в последний момент, но успела увернуться — оружия, если оно у неё и было, она пока не показывала. От следующего выпада она также ловко и грациозно ушла. На сей раз она не улетала, не давая возможности на себя напасть.
Трое учеников Анхеля тем временем смогли перейти через проезжую часть и рассыпались с целью окружить Немезию, отрезав все пути к отступлению. Она продолжала уходить от летящих со всех сторон замахов и уколов ангельского меча. Словно чувствуя, куда будет нанесён каждый следующий замах, она была готова от него уйти, что блистательно и делала раз за разом.
Круг вокруг Немезии сомкнулся. Анхель умерил пыл и замер. Немезия осторожно огляделась вокруг себя и, повернувшись к Анхелю, произнесла:
— А теперь мой ход. — Она раскинула руки в стороны, из ладоней ударили мощные и очень яркие лучи белого света, Немезия начала кружиться вокруг своей оси. Свечение нарастало — и Анхель, и его ученики прикрыли глаза ладонью. Затем последовала вспышка, и пять фигур, стоявших недалеко от проспекта Маршала Жукова, исчезли, оставив лишь следы ног на снегу.
* * *
Снег залепил глаза, ноздри. Попал под одежду, запутался в туго связанных волосах. Шекспир попытался встать, но далеко не сразу смог сориентироваться, где верх, а где низ. Перед глазами всё плыло. Вокруг было темно, хотя от снега и было чуть светлее, чем просто темнота, однако порошивший снег напрочь мешал понять местонахождение. Когда удалось встать, оказавшись при этом больше чем по колено в сугробе, Шекс огляделся — вокруг царила темнота, с одной стороны что-то светлело — возможно, это город. Про себя Шекс понадеялся, что город этот Петербург. Вокруг властвовала тишина, если вычесть завывающий ветер. Через несколько минут, когда глаза привыкли к темноте, ему удалось разглядеть несколько точек света с разных сторон — осознание пришло само по себе — он посреди Финского залива.
— Зверь! Вихрь! Анхель! — Проорал он в темноту. Поначалу, ничего кроме ветра, он не услышал. Повторил попытку докричаться до друзей. Вновь никто не отозвался. После третьей попытки ему показалось, что он услышал своё имя откуда-то слева. Кажется, это был голос Звери. — Зверь! — как можно громче прокричал он.
— Шекс! — Донеслось еле слышно. Точно — это Зверь. Она где-то слева от него. Шекспир начал пробираться через сугробы, наметённые ветрами, которые больше походили на дюны по форме. Благо, в высоту они редко доходили ему до пояса, что при его росте в один метр семьдесят шесть сантиметров было весьма демократично. Однако продираться сквозь снег было тяжело. Перекрикиваясь вновь и вновь, через несколько минут Шекспир заметил в нескольких метрах от себя тень Звери — девушка стояла на месте. Чтобы не разбрестись в темноте — это было весьма верным решением.
— Зверь! — Ещё раз крикнул Шекс, чтобы привлечь её внимание. Она увидела его и пошла навстречу.
— Шекс, куда нас закинуло?
— Походу, мы на льду Финского, и это моя самая оптимистичная догадка.
— Вихря или Анхеля не видел, естественно.
— Нет, только до тебя смог докричаться. Давай вместе поорём — может, они тоже тут где-нибудь.
— Давай... хотя постой, что это там? Свет? — Зверь указывала перед собой. Шекспир пригляделся. Действительно, впереди них мелькал свет. Причём мелькал не абы как, а систематично. Шекспир ещё сильнее напряг зрение — свет мелькал в сторону от них, но, вероятно, это был Вихрь. Именно в его правилах всегда иметь при себе фонарь. Свет мелькал с минуту в сторону от них, затем повернулся в их сторону.
Четыре длинных, один короткий, длинный-короткий-длинный-короткий, три коротких. Ничего. Два длинных-два коротких, короткий-два длинных, короткий, короткий-длинный-короткий, длинный-короткий-короткий-длинный. Темнота. Затем свет направился в сторону.
— Это Вихрь — передаёт наши прозвища. Крутится — привлекает внимание. Туда! — Махнул рукой Шекс, и вместе со Зверью они начали пробираться сквозь сугробы. Через несколько метров выползли на снег всем телом и колбасками покатились по поверхности. Местами наст был более крепкий, нежели в других — катиться по нему было проще, чем проламываться.
— Вихрь! — Закричали они, когда тень с фонариком стала более-менее отчётливой. Он услышал их и направил свет по снегу в их сторону — чтоб не бить лучом в глаза. По дорожке света они шли к нему.
— Ну, во — нашлись. — Проговорил Вихрь.
— Отлично. — Рядом с ним сидел на снегу Анхель
— Что это, нафиг, было? — На подходе, вместо приветствий и прочих подходящих в данной ситуации фраз, произнёс Шекспир.
— Нас телепортировали к чёрту на рога. — Крикнул Шексу Вихрь.
— Ты так говоришь, как будто сто раз с тобой так делали.
— Не — первый.
— Анхель, где она? — Вступила Зверь.
— Спроси, что полегче. Мы с Вихрем полчаса соображали, где мы, хотя бы примерно. — Усмехнулся учитель. — Я думаю, стоит идти на свет города. Иного выхода мне что-то не видится.
— Разумно. Сейчас отдышимся и вперёд. — Плюхнулся в снег Шекс.
Вихрь погасил фонарь и тоже сел на снег. Зверь огляделась и решительно устроилась на коленях Шекса, чем вдавила его в снег почти по голову. Тот смущённо хихикнул, но ничего говорить не стал — всё-таки слабый пол.
Прошло около десяти минут, Анхель встал и махнул рукой. Сидеть долго в снегу явно не полезно для здоровья. Потихоньку начали путь к светлевшему вдали городу. По прикидкам Анхеля они в паре километров, но, может, ближе — из-за снега толком не понять. Идти было сложно, места, где удавалось катиться по насту, были самыми приятными на маршруте. А путь тем временем начинал казаться бесконечным — свет не приближался, а пуржить начинало сильнее. К тому же они не были достаточно тепло одеты — одевались-то на бой, а не на полярный переход. Спасала методика разогрева, которая включала в себя напряжение и расслабление мышц, кровь разгонялась, и становилось теплее.
Ветер усиливался. Идти становилось совсем невмоготу.
— Может, иглу сообразим? — Предложил Вихрь. — До утра перекантоваться.
— Я уже подумывал про это. — Признался Анхель. — Но Я полагаю, что мы почти пришли. Может, ещё полчаса, и на берег выйдем.
— С чего так думаешь?
— Просто если дольше — то нам, вам, точнее, конец.
— А! — Протянул Вихрь — Ну, тогда идём.
То, что людям было гораздо сложнее переживать холод, было очевидно. Если Анхеля было сложнее пронять стужей, то Зверь уже еле шла. Её качало на каждом шагу, любой из которых и без того был весьма сложен. Она обхватила себя руками, но упёрто шла. Вихрь, шедший впереди, тоже держался в основном на вредности. А вот Шекс пробирался сквозь снежное поле как ни в чём не бывало. Секрет выведывать было не время, хотя, может и пригодилось бы. Анхель снял ножны, а затем стянул с себя кофту и, не спрашивая мнения Звери, напялил её на девушку. После чего взял её на руки и постарался ускориться — это не очень хорошо получалось, так как под двойным весом ноги проваливались глубже. Вихрь и Шекспир, поняв, что дело плохо, тоже постарались прибавить.
К их великому счастью ветер неожиданно стих. Анхель огляделся — так резко ветер не прекращается без далеко идущих последствий. Снег перестал идти, и воцарилась звенящая тишина. Та самая тишина, которую страшно нарушать даже стуком собственного сердца потому, что подобный шум может спровоцировать лавину. Анхель услышал, как из ножен Шекса и Вихря очень аккуратно начали изыматься мечи. Парни сейчас стояли по бокам от Анхеля с дрожащей всем телом Зверью.
Единственным положительным моментом в сложившейся ситуации было то, что когда кончилась пурга, стало ясно, что до пляжа рукой подать. А там уж найдётся, где согреться и передохнуть, благо от пляжа до дома, из которого они ушли не так давно, было меньше километра расчищенной дороги.
Анхель осторожно сделал шаг вперёд — промороженный снег хрустнул коркой наста. Ничего не произошло. Ещё шаг — вновь ничего подозрительного. Парни стояли на месте и смотрели во все глаза. Третий шаг дался чуть легче — корка здесь перешла в более рыхлый снег. Но тут снег под Анхелем брызнул вверх, а самого ангела и девушку швырнуло вперёд. Пролетев три-четыре метра, они упали и зарылись в сугроб. Быстро вскочив, Анхель увидел, как в их сторону летят и парни. Следом за ними мерно плывёт над снегом Немезия.
Провалы глазниц казались чернее, чем ночной мрак, а бледное лицо мерцало мёртвым светом. Снег под ней начал разлетаться во все стороны, словно под балахоном у неё заработал реактивный двигатель. Анхель и ученики прикрыли лица руками — снег летел в них с такой силой, что закрытые веки не спасали от ощутимых ударов кусков корки и просто небольших острых снежинок. Это длилось около минуты, при этом никакого ветра не ощущалось. Затем снег перестал разлетаться во все стороны, Немезия опустилась, уже ногами, на лёд.
— Здесь мы решим судьбу этого мира. — Обратилась Немезия к Анхелю.
Анхель выдохнул. Повернув голову к запорошенному Вихрю, он дал понять, чтоб тот взял Зверя на себя — тот кивнул. Сама же Зверь к тому времени встала и даже обнажила свои сабли. Стоя, хотя и несколько покачиваясь, она выглядела вполне готовой к бою. Вихрь подошёл к ней, но она дала понять, что в порядке. Шекс был сейчас позади Немезии и немного растерянно оглядывал местность на предмет того, как бы обойти Чуму без риска для жизни. Та словно прочитала его мысли и обернулась в его сторону. Её лицо растянулось в мерзкой улыбке, она вытянула руку в его сторону и поманила ладонью к себе.
Немигающими глазами Шекспир смотрел на неё, а затем сделал шаг в её сторону. Она стояла посреди вычищенной от снега площадки льда. Когда парень пошёл к ней, пробираясь сквозь снег, она пошла к нему навстречу, не отводя от него глаз.
Вихрь покосился на Анхеля, тот понял, о чём подумал его ученик. Она гипнотизирует Шекса. Анхель решил не тратить время и выбежал на лёд, который оказался совсем нескользким из-за тонкого снежного покрова.
— Немезия! Не тронь его! Это касается только нас двоих.
— Законом не оговорено, какое использовать оружие. — Не оборачиваясь, ответила она. — Я выбираю себе в оружие твоих учеников. — Если бы она не стояла спиной к Анхелю, то он смог бы увидеть, как она еле сдерживает смех, тонкие губы дрожали от скрываемого самодовольства.
Тем временем Шекспир дошёл до кромки площадки, Немезия взяла его за руку и прошептала что-то на ухо. При этом на лице у неё отражалось чувство высшего наслаждения, словно она не заговаривала ученика убить собственного учителя, а ведала юноше некие эротические фантазии. Когда её губы отстранились от уха Шекса, то улыбка её прямо-таки сияла. Сам Шекспир перехватил меч поудобнее и пошёл на Анхеля.
— Шекс... — попытался воззвать к сознанию друга и ученика Анхель, но зомбированный парень, тупо уставившись на него, подходил всё ближе и ближе. Меч в руке его казался игрушкой — когда идут на бой, меч так не держат. Но за несколько шагов до учителя меч перекрутился в руках, Шекспир встал в боевую позицию и продолжил приближение. Анхель чертыхнулся про себя и оглянулся на Вихря и Зверь — и вовремя! Они, подобно Шексу, шагали к нему. "Всех троих успела!" — пробежала мерзкая мысль.
Вот уж чего он не ожидал, так того, что его учеников пустят против него же. Возможность их гибели он не отрицал и не жил в фантазиях, что воспитал бойцов равных себе, но не от его меча они должны погибнуть. И с какой-то точки зрения — хорошо, что он не сделал их равными себе. Благо, это и невозможно.
Анхель стоял на границе снега и льда, что весьма нехорошо. Сзади на него идут двое, отрезая ему возможность отступления или манёвра, а в нескольких шагах от него третий из зомбированных учеников. Самое скверное, что он не имеет права причинить им вред, но и дать себя убить тоже не намерен.
Немезия стояла на противоположной стороне площадки льда, которая была примерно равна половине хоккейной коробки. Лицо её приняло более сосредоточенное выражение, улыбка съехала, оставив место безэмоциональной маске.
Анхель решил напасть первым и, сделав несколько шагов по направлению к Шексу, прыгнул через него, уходя от весьма резкого удара. По всей видимости, помимо управления, Немезия ещё и добавила сил ученикам. Это не есть хорошо. Анхель приземлился, только сейчас он вынул меч из-за спины — сразу же пришлось принять на него удар меча Шекспира. После блока последовал небольшой оборонительный обмен ударами. Анхель изо всех сил старался не дать тому яростному "себе" сейчас вырваться наружу. Ученики должны выжить любой ценой, кроме его, Анхеля, жизни. Нет смысла гибнуть ради их спасения, чтобы они погибли после этого по мановению руки стоящей позади демоницы.
Вихрь и Зверь заходили с разных сторон. Анхель, заметив это, чуть ускорился и, уведя меч Шекса на безопасное расстояние, сильно ударил его ногой в грудь — парень отлетел к границе снега и льда, схватившись одной рукой за рёбра. Затем Анхель понёсся навстречу к Вихрю, который и без дополнительной силовой нагрузки был опасным противником. Что, собственно, тот и доказал, резко сместившись в сторону и нанося секущий удар, Анхель блокировал его, но тут же получил по ногам от ученика. Опрокинутый набок Анхель успел подставить меч под ещё один удар и рубанул по колену, сбивая с ног Вихря. Резко поднявшись, он весьма неласково ударил ученика ногой по голове, вырубая его окончательно, а в следующий миг ему пришлось очень ретиво уворачиваться и отбиваться от сабель Звери. Та орудовала ими не в пример быстрее, чем обычно, магия, или что там, Немезии превратила и без того вёрткую девушку в смертоносный стальной ураган.
Зверь не давала Анхелю ни мгновения на отдых. Орудуя с двух рук клинками и заходя то с одного, то с другого бока, девушка вполне могла бы одолеть учителя. Тут принципы типа "не бить женщин" отступали и давали волю острой необходимости ударить как можно сильней, чтобы выбить разом дух из Звери. Шекспир был уже на ногах и подходил, Вихрь ещё лежал, но тоже быстро приходил в сознание.
Анхель понял, что дело принимает опасный оборот — вдвоём шансы убить учителя у Звери и Шекса куда выше, а если подтянется и Вихрь, то пиши пропало. Анхель резко ударил снизу вверх, вышибая у Звери одну из сабель и обратным движением нанося удар по голове рукоятью — девушка не упала, но покачнуло её изрядно. Этой заминки Анхелю хватило, чтобы бросить собственный меч, схватить девушку и что есть сил швырнуть её в подходящего справа Шекса. Устранив обоих на некоторое время, Анхель поднял свой меч и саблю Звери, последнюю он тут же швырнул в Немезию. К величайшему удивлению Анхеля, та ловко поймала её за рукоять.
