— Что там? — я подошла поближе и прислонилась боком к стене.
— Ничего особенного, наверное, — Линд вздохнул и скрестил на груди руки. — Наверное. Просто мне кажется... эти круги раньше были?
Я присмотрелась к картинам получше и тоже задумалась. Черные круги, каждый из которых состоял из пяти маленьких кругов, появились абсолютно точно сегодня. Вчера их, по крайней мере, не было, и, хотя они были совсем небольшими, но занимали центральное место в картине, будто поставленная кем-то печать. И что это значит?
Мы с Линдом переглянулись, но молча пришли к одному и тому же выводу: ничего мы не знаем и в ближайшее время не узнаем.
— Надо сжечь их... отрежем все входы в мир грез, — Линд набросил на картины ткань и нахмурился. — Чем быстрее, тем лучше.
— Линд, ты знал, что у Ории был день рождения вчера? Я не понимаю, как... как Нерос мог в одно и то же время...
— Ты думаешь, есть кто-то еще? — Линд повернулся и строго на меня посмотрел. — Что-то ты утаиваешь.
Верно. Утаиваю. Я вздохнула: ну хорошо, есть человек, обожающий маски... но чтобы двое? Сама-то я знала, что не все так просто, но как объяснить другим свои догадки.
— Просто... несколько раз был... будто другой человек. Он как-то... отличался. Более жестокий, более сильный. С Неросом я могла бороться, но с тем... он был сильнее меня во много раз. Иногда мне казалось, что он может убить меня одним взмахом руки — мир грез ему подчинялся. Но я не уверена, просто... в этих людях было много общего.
Линд откинул с лица черные волосы и, сев на кровать, устало сгорбился.
— Будто отец и сын?
Отец и сын? Я задумалась. Может, очень даже может. Как может быть и то, что мне просто хочется оправдать Нероса в своих собственных глазах, доказать себе, что он не виноват или хотя бы виноват не во всем, что все убийства дело рук кого-то еще... это бесполезно.
— Не знаю, Линд. Об этом не знаю, — я пожала плечами. — И не знаю, что делать дальше, куда бежать, где искать эти картины! У меня такое чувство, что... все это безнадежно.
— Да я вообще-то уже позаботился о Неросе, — Линд улыбнулся и откинулся на кровать. — Ну, знаешь, убил, закопал, на могиле написал... поговорил с Алигарой, если точнее.
— Надо было со мной поговорить, уж я бы его... — фейка с досадой пнула стенку. — Живым бы не уполз! Рррр!
Линд рассмеялся.
— Ты еще не знаешь, на что способна Алигара, — он помрачнел и, помолчав, встал. — Нероса отследили до Старого Сирина, но потеряли на выезде. Не волнуйся, найдется, куда он денется... Вообще-то, я хотел с тобой поговорить... если ты не возражаешь, нам лучше присоединиться к следопытам*.
Присоединиться? Я застыла и резко развернулась.
— Имеешь в виду, поучаствовать в поиске... покинуть Академию? Линд, это не лучшая идея! У меня осталось две недели, и я...
Линд холодно на меня посмотрел. Ну вот, опять! Я когда-нибудь от этих его взглядов в ледышку превращусь... если раньше меня не добьет Маска.
— В этом все и дело, — он четко проговаривал слова, и звучало это примерно также, как если бы "тебе неуд". — У Нероса есть ответы на некоторые вопросы, и я хочу их знать. Здесь бесполезно что-то искать, Весси.
В чем-то Линд был прав. Это я непонятно почему хотела остаться на одном месте... да, хотела опустить руки. Я устала — устала! — от всего этого! И тащиться из Академии мне никуда не хотелось. Но.
Была и еще одна причина. Я ни за что бы не призналась Линду, но я не знала, чего хочу. Нероса необходимо поймать, и тут даже спорить не о чем. Это разумно, это правильно, но внутри все сопротивлялось: как я могу желать Неросу — Создатель, Неросу! — зла? Как?!
И как я могла не желать ему зла, зная, что он сделал мне и моей сестре? Он предал нас и плевать ему было на все — на нашу дружбу, на нашу семью, на боль, которую он причиняет! На всё. А я не могу избавиться от грусти и жалости — как глупо!
— Хорошо, — я вздохнула. — Как скоро?
— Чем скорее, тем лучше. Мне нужно... — Линд запнулся и потер подбородок. — В общем, нам нужно кое-что выяснить в Старом Сириине, это займет буквально день, не больше.
День. Целый день в запасе.
Я отвернулась. За окном так красиво... что я только буду делать без силы этого места.
— Я могу съездить домой? На этот день?
— Домой? А... зачем?
Прижавшись лбом к стеклу, я усмехнулась. Зачем. Хороший вопрос. И ответ — тоже неплохой: попрощаться. Только и всего.
— Да просто так.
Мне кажется, Линд все понял — вопросов, по крайней мере, он больше не задавал. Помолчав, он подошел ко мне и кивнул.
— На день. Не больше, ты ведь понимаешь?
Я не ответила. Да ну, зачем? Все и так ясно — мне придется признать Нероса врагом, хочу я того или нет. Если хочешь жить — умей сражаться: это первое правило всех людей. Но до этой поры я была уверена, что Великим можно доверять, что мы все одна семья... как я ошибалась! Эльнолвы ушли, и Великие потеряли то, что веками хранилось в сердце каждого эльнолва, как самое большое сокровище: свет.
— Завтра вечером выезжаем, Весс, — помедлив, Линд сжал мою руку, ободряюще улыбнулся и вышел. Хлопнула дверь, но я никак не могла заставить себя отвернуться от темных деревьев и голубоватых фонариков, плавающих за окном.
* * *
День еще даже не начался: на улице светлело, но солнце не торопилось разогнать ночной мрак. Похоже, дождь зарядил до вечера: капли тяжело стучали по крыше, где-то вдалеке перекатывался гром, а у меня на балконе тихо пищали укрывшиеся от непогоды птицы. Осень медленно и осторожно вступила в свои права — теперь уже ярких дней будет все меньше и меньше, зато золота в природе все больше и больше.
Я осмотрелась. Книги, кристаллы, одежда... все взяла?
— Мне будет не хватать Академии, — Дзинь барабанила ножками по крышке чемодана и растерянно вертела головой. — Мы вернемся?
А как мне будет не хватать... Лесов, полей, даже дерева за окном и легкого пуха, который умудрялся просачиваться в любую щель, и оставлял утром у меня на балконе пушистые белые клубки. Но сейчас не это главное.
— Не знаю, Дзинь. Ничего не знаю, — я согнала фейку с крышки и захлопнула чемодан. Что будет завтра — неизвестно. Но за девять дней я должна понять, что меня ждет и понять, как бороться. Иначе все бесполезно.
Девять дней до дня рождения. Ненавижу.
— Линд рано.
Я обернулась и посмотрела на дверь. Действительно, рано.
— Сейчас открою! — я с трудом подняла чемодан и поставила его рядом с кроватью. В дверь затарабанили с новой силой — да что это с Линдом? Откинув волосы со лба, я поспешила к двери. — Линд, что-то... — я осеклась и сделала шаг назад. Края с Линдом трудно спутать. — Ты?
С темных волос Края стекали капли дождя, да и вообще — выглядел парень так, будто долго валялся в луже. Черная мантия, накинутая поверх кожаной куртки, явно нуждалась в срочной стирке, а уж о грязи, растекавшейся под ботинками, я промолчу — воспитанные Великие таких мелочей не замечают.
Край прищурился и, не дожидаясь разрешения, перешагнул порог.
— Весс, — он кивнул и прошел к стулу. Вот пропасть, навязался на мою голову! Ему-то что надо?!
Я с грохотом захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Черные следы после гостя будто кричали, что мне придется опять прибираться. Или Исте придется.
Поискав глазами фейку, я заметила прозрачное крыло, выглядывающее из-за полки. Ну ладно.
— Что тебе надо? — поскольку Край молчал, разговор пришлось начинать мне. Не скажу, что меня это порадовало: почти то же самое, что говорить с бревном.
Край поднял на меня глаза и растерянно пожал плечами.
— Я... — он помолчал и зачем-то переложил заколку со стола на тумбочку и обратно. — Я пришел... в общем... — он вздохнул. — Весс, как Таура?
Пришлось постараться, чтобы скрыть презрение и злость. Я сложила руки на груди и покачала головой.
— Совесть воскресла? Вернулась из долгого отпуска? Что с тобой, Край? Тебе плевать и на нее, и на меня, зачем ты пришел?!
— Нет! — Край резко подался вперед, но быстро опомнился. — Нет. Тебе не понять этого.
Где-то я это слышала. Что за дурацкое оправдание?! "Ой, ты прости, я добрый, белый и пушистый, и вообще, сама доброта, вот только тебе не понять, как мне тяжело. Я тебя убью, ладно, ты не против? Не обижайся!" Тьфу!
— Убирайся, — я отошла в сторону и указала рукой на дверь. Край непонимающе на меня посмотрел, но внутри ничего не дрогнуло. — Уходи, да, ты не ослышался! Мне надоели ваши игры. Или говори, что надо, или убирайся!
Край замолчал — он молчал долго, серьезно хмурясь и о чем-то размышляя — но потом пришел, наконец, к очевидному выводу: ему здесь не рады. Надо же, дошло! Вздохнув, он встал и подошел ко мне вплотную.
— Весс...
— Уходи, — едва сдерживаясь, чтобы не прогнать гостя пинками, я подняла голову. Когда-то мне нравились его карие глаза, красивые и всегда немного задумчивые, даже грустные. Но все изменилось.
— Он стал сильнее, Весс, — Край внимательно смотрел в мои глаза, будто искал сочувствия и поддержки. — Мы не знаем, чего от него ожидать, мы не знаем, кто он и что он, но знаем, что пять жертв замкнули круг. Весс, будь осторожна, ладно?
— Вот как, ты обо мне заботишься? — я усмехнулась. — А не поздно? Успокойся, он меня не достанет, я сделаю все, что в моих силах, даже с линий грани уйду. Думал, я не знаю?
— Весс, — Край покачал головой. — Ты не поняла. Он стал сильнее, круг замкнулся, ему больше не нужны ни линии, ни что-то иное. Ему нужны две силы, которых у него нет, но поверь мне, он пойдет до конца.
Прежде чем я поняла, что мне только что сказали, Край развернулся и схватился за ручку двери. Тааак, нет, одну минуту! Я с трудом вынырнула из задумчивости.
— С какой стати ты мне помогаешь?
Он остановился — на секунду, всего на секунду... посмотрел на меня с какой-то непонятной тоской.
— Ради Тауры. Ради нее.
* * *
— Ты готова? — Линд протянул мне факел, и я, набрав в легкие воздуха, подошла к картине. Огонь, почуяв добычу, потянулся к холсту, жадно дрогнул и нетерпеливо заплясал. Вот и пришло время. Ошибка или нет, нужна нам картина или нет, но оставлять ее опасней. Лучше сжечь — раз и навсегда.
— Вполне, — огонь треснул, и я, уступив просьбе, позволила ему дотянуться до картины .
...Пламя, урча от удовольствия, пожирало картину, а над костром моросил мелкий, беспомощный дождик. Я нервно кусала губы и неотрывно смотрела на огонь, уничтожающий этот кошмар, этот ужас, унесший столько жизней, принесший столько горя.
Если я права... А если нет? Если Нерос — только часть моего кошмара? Он меня предал, предал мою сестру, но я не могла желать ему зла. Возможно, потому, что что-то внутри кричало о том, что он виноват далеко не во всем.
Сколько еще веток у Аглоса? Где вторая картина? Надо рассказать Совету, заставить его действовать. Пока не поздно.
Я схватила ветку и кинула в огонь: пусть горит, как следует. Гори-гори ясным пламенем, мой страх! Поздно бояться, все уже решено за меня, и есть только призрачный шанс на спасение.
Но он есть. А раз так — значит, я еще живу... значит, еще не все потеряно.
Огонь вспыхнул оранжевым фейерверком, темный дым змейкой потянулся к небу и растворился в хмурых осенних тучах. Буря и мрак надвигались на Академию, но за тьмой, на горизонте, разгорался красно-золотой восход...
Часть 3.
Глава 1.
* * *
Сквозь воду виднелись камешки — круглые и не очень, коричневые, зеленоватые, желтоватые: вода, весело журча, скакала с одного на другой, и бежала дальше, унося с собой осенние листья. Почти как время — может, где-то и время также уносится, вот на такой же реке, все дальше и дальше, все быстрее и быстрее, пока, наконец, не окажется в темном море под названием "ничто".
Я вздохнула и поправила прядь волос: отражение в воде проделало то же самое и с тоской усмехнулось. А куда несется мое время?
— Не замерзла? — Линд спрыгнул с дорожки на мост и махнул гному, чтобы шагал быстрее. — Я договорился с Алигарой, она посмотрит, чтобы Нерос не проскользнул в Академию незамеченным. Весс? — он подошел к перилам моста и перегнулся вниз, как я. — Ты что там увидела?
— Не поверишь. Себя, — настроение у меня было далеко не радостным, голос, наверное, тоже. Рассмеявшись, Линд набросил на меня пальто.
— Пойдем.
Я оглянулась на городок Академии, утопающий в желто-красных деревьях и раскрашенный в алые тени рассвета. Ветер шумел в листьях, ронял их на дорожки, и гнал с тихим шелестом по мосту, будто звал меня обратно в городок. Я чуть не поддалась — чуть-чуть, и ноги сами бы отвели меня домой, в уютную комнату ажурного дома. Но нет. Если куда-то идти, то идти до конца.
— Думаешь, мы найдем его? — я, вслед за Линдом, перепрыгнула лужу перед мостом и едва не грохнулась в яму.
— Я надеюсь, — Линд, не глядя, поймал меня за локоть и только тогда повернулся. — Очень надеюсь, Весс. Если я прав... я ведь тебе не все сказал.
Я внимательно посмотрела в серьезные глаза Линда.
— Линд?
Он пожал плечами и отвернулся, будто решил, что и так много разболтал, но через минуту неожиданно ответил:
— В Старом Сиримне Нерос зашел только в одно место — в библиотеку. Может, я слишком подозрителен, но Нерос — не тот человек, который поклоняется книжной пыли, это, скорее, по моей части.
Я вздохнула. Не все Линд мне рассказывает, не все и точка.
— Может, проснулась любознательность, а? Так, ладно, давай говори уже. Какие идеи?
Он не то хмыкнул, не то усмехнулся — я так и не поняла, о чем именно он подумал.
— Раньше — когда мы еще были верны отцу и преданны — мы готовили для него побег. Отреченные не могут выйти за пределы города Забвения, их привязывают к месту, но мы нашли способ обойти запреты. И отец кое-что нам рассказал, о доме, где он вырос, где-то на границе Изумрудной провинции.
— Думаешь, Нерос там?
Линд помолчал.
— Не знаю. Думаю, что он может быть там, дом сейчас заброшен, там никого нет. Но я не знаю, где этот дом, — он оглянулся и усмехнулся. — Странно, да? Отец не любил говорить о своих родных, тем более о своем доме. Но должны были остаться записи, хоть какие-то, и что-то мне говорит, что Нерос знает, где их искать. Это единственное место, где он мог укрыться... или город Забвения — тоже вариант.
— Думаешь, он мог пойти к Аглосу, — я скривилась, вспомнив об отце Линда. Нет, мне этот Аглос определенно не нравится!
— Алигара проверит. Весс, учти, у тебя ровно день.
— Знаю-знаю. День и ночь, не больше, — я вздохнула. — Трудно будет убедить маму, знаешь ли.
— Постарайся, ладно? — Линд вздохнул. — Мне... спокойнее, когда ты рядом. Когда я тебя вижу.
Спокойнее ему. Как будто мне можно помочь.
Я пожала плечами и кивнула — что мне еще оставалось? Я так устала бояться, что страх будто стал частью меня, неотъемлемой частью, от которой никак не избавиться. Он проникал в каждую клетку, в каждую мысль, неизменно преследуя и загоняя в ловушку отчаяния, но при этом странным образом тускнел и растворялся в секундах и минутах: внутри я смирилась... все бесполезно. Какая разница, что будет дальше? Сейчас-то я жива.
