— Риккудо-сеннин...
На образе был изображен беловолосый мужчина, сложивший руки печатью концентрации в полном виде — печатью "овца". Поначалу он напомнил генину Какаши-сенсея, но сходств, кроме цвета волос, не нашлось. Художник облачил Риккудо в чёрную водолазку шиноби и тёмно-зелёную, почти болотного цвета броню времен самураев. Бронепластины поверх плаща скрывали широкие плечи Отшельника. От формы Первого Хокаге броня отличалась наличием фиксируемого ворота-стойки, который необычным образом крепился к наплечам. Создавалось ощущение, что броня висит на Риккудо как лёгкая накидка. Лоб мужчины был скрыт повязкой с широким железным протектором, от которого отходили два недлинных рога из металла. Надпись на протекторе закрывала чёлка непослушных волос. Глаза Отшельника точь-в-точь повторяли рисунок радужки Пэйна. Точнее, наоборот — глаза Пэйна повторяли те, которыми владел сеннин. За головой Риккудо виднелся ореол святого — круглый диск с расходящимися ломаными линиями, нарисованный тёмными красками.
"Символ Аматерасу — богини чёрного солнца!" — поразился генин, вспомнив описание представительницы сонма богов, о которых рассказано в Библии. Ещё одной примечательной деталью стало ожерелье Риккудо в виде шести томоэ шарингана, через ушки которых продевался шнурок.
"Шесть путей Отшельника", — истолковал символ Наруто. Он перевернул икону, чтобы проверить её на предмет кусочка мозаики "Поиска". К большому удивлению генина, планка с ножкой на петле были спилены. Их не было. Брусок, скрывающий потайной "карман" внутри образа, сам выпал, стоило только постучать по рамке и картинке костяшками пальцев. "И тут пусто"...
Наруто пошарил пальцами по лакированному заднику из липового дерева.
"Кто-то был уже здесь до меня и достал бумажку с вехой. Это значит, я не один такой искатель. И что самое странное, икона монотеистического характера нашлась в углу языческого храма. Риккудо — единый человеческий бог, а раньше таких было много".
Наруто не мог связать факты в единую, ясную картину, поэтому он занялся совсем другим, чтобы не забивать голову мыслями об очередной неудаче. Генин распечатал из свитка дневник для ежедневных записей. На двадцать восьмой странице от начала он записал дату: "26 декабря", но потом исправил шестерку на семь.
Вместо письменного отчета о прошедшем дне Узумаки стал перерисовывать икону карандашом и чёрной ручкой на бумажный лист. За пару месяцев под руководством Дейдары он уже набил руку в рисовании и мог делать этюды, заготовки для крупной работы.
"Риккудо-сеннин, Риккудо-сеннин... Взошёл Он к алтарю на заклание — на самосожжение и страдания во имя людей, богов и вечного сна".
Наруто вспоминал строчки Библии одну за другой и уже не мысленно, а шёпотом повторял их под нос, выводя на бумаге ровные, нетронутые морщинами черты лица, как на иконе:
— Да будут те благословенны,
Кто славит Его нощно и денно,
Да воспылает Его Воля в венах
Потомков и душой Ему верных!
Да пошьют во все стены
Тканями многоцветными
Живописные гобелены,
Да украсят мизансцены*
Пьесы театра Селена,
Да заплачут образы иконы
Над больным в истоме
Светлым ликом сеннина!
Да не забудется Его имя,
Да не обернется память тленом,
Да не сгинут узы с новым веком,
Покуда жив и полон мир человеком!..
* * *
Почти всю оставшуюся ночь Наруто проспал сидя на кровати, которая оказалась заметно мягче, чем деревянный стул. Сам того не заметив, генин сполз на постель. К утру он обнаружил, что скрючился совершенно немыслимым образом под рваной простынёй. Вставать было тяжело, кровать едва не сломалась пополам, когда Наруто сел на край постели. В комнатку без единого окна не проникал свет, кроме того, что бил из-под дверной щели. Парень смутно пытался сообразить, сколько сейчас может быть времени. Он спал одетым, поэтому, не тратя время на сборы, надел меч за спину и вышел наружу, проверяя свитки за пазухой мятой ветровки.
Щурясь от яркого дневного света, Наруто второпях покинул ночлежку. Часы, висевшие на железной перекладине у флигеля, показывали одиннадцать часов дня с лишним.
"Долго спал, скорее всего, пропустил утренние поезда", — обреченно вздохнул Узумаки. Мысли о покупке лошади в конюшне при постоялом дворе он отмел сразу — жалко денег, и не факт, что цены будут низкими, да и никто его не учил верховой езде. В Конохе это считалось уделом крестьян.
Наруто пересек городок, чтобы проверить расписание на вокзале. Следующий поезд приходил в пять часов дня и отбывал в десять. Узумаки попытался купить билет, но кассир закрыл окошко буквально перед носом, сказав, что они не будут работать до половины пятого, тогда он снова побрёл к постоялому двору. В селении все закрывали магазинчики, закусочные и ларьки. Трактир в постоялом дворе не оказался исключением — для посетителей после полудня уже не пускали.
"Наверно, это традиционная сиеста", — понял Наруто. Ему пришлось отсиживаться в тени, так как здесь было достаточно жарко, как будто зима никогда и не наступит. Соляная деревня погрузилась в дневную спячку. Тишина и пыль навевали мысли о Конохе.
"Там сейчас наверно снег с дождём, — думал Наруто, сидя под крыльцом жилого дома. — Интересно, кто из однокашников сейчас на однообразных миссиях шиноби?"
Ноги затекли, и генин решил пройтись вдоль главных улиц селения. Он с тоской заглядывал в окна продуктовых магазинов и ресторанов, закрытых на время. В животе урчало, ведь примерно к двум дня Наруто привык обедать. Людей почти не было, как в прошлый вечер около полуночи.
"Здесь пусто и скучно".
Точно в доказательство того, что Наруто ошибается, где-то за домами послышались детские крики и смех. Узумаки заглянул во двор, пройдя под аркой между домами. Подростки играли, пиная ногой мяч друг другу, не обращая на мрачного парня в тени арки. Наруто вышел на главную улицу, где располагались небольшой парк и здание местной полиции напротив. На скамейке в самом начале аллеи сидел одетый в рваньё седобородый старик, напоминающий бездомного, и на улице не было никого больше. Он кормил стайку голубей, которые хлопали крыльями и ворковали, крутясь около ног старика. Узумаки отвернулся к парадному входу в полицию.
"Хм, полиция Соляной деревни. Раньше было отделение полиции, которое основал клан Учиха, но сейчас после реформ Третьего Хокаге такого уже нет. Полиция ушла в прошлое, но здесь без шиноби они сохранили свою значимость"... — юноша смекнул, что в этой стране структура вооруженных сил, не относящихся к ниндзя, сформирована без клана Учих, которые не покидали Конохи и её близлежащих провинций.
Наруто не удивился, что двери в участок всегда открыты. Первое, что пришло на ум генину — это разузнать информацию по серийному похитителю, хоть ему и не удалось с первого раза найти преступника. Вряд ли какому-то приезжему с мечом и перечеркнутым протектором скажут детали расследования, но объявление о розыске явно предназначалось для наемников, иначе бы цену за голову не стали бы указывать.
Внутри за приемной стойкой Наруто встретил распорядитель.
— Вы к кому? — спросил молодой, крепко сложенный брюнет в облегченном деловом костюме — рубашке и брюках.
— К начальству, — осторожно начал генин, чтобы его не прогнали раньше времени. — Видите, что я с оружием? Так вот, я сюда пришёл как наемник. Меня привлекло объявление, и я хочу помочь расследованию...
— Всё понятно. Мирашия, возьми у парня снаряжение и отведи к шефу, хорошо? — негромко позвал распорядитель. — А Вы, уважаемый, распишитесь в отчетном каталоге.
Узумаки недоверчиво взял ручку, которую протянул работник полицейского офиса.
"Имя? Пусть будет Симон Комура".
Он вписал имя и фамилию в соответствующую графу, потом дату, цель посещения и подпись — одну из многих. В процессе обучения политическим наукам Наруто потратил время на придумывание своей официальной подписи и набил руку на нескольких вариантах. Ему ничего не стоило видоизменить буквы, и никакой каллиграф не расшифрует, разве что признает почерк сходным с настоящим.
У парня забрали ножны с мечом и подсумок для оружия, после чего отвели в кабинет начальника.
— Здравствуйте.
— Здравствуй. Присаживайся. — Шеф указал на развернутый боком стул напротив него, а он сам сидел в кожаном кресле.
Это была уютное для бумажного работника помещение. Неяркий, но мягкий свет из-под планок жалюзи плавно рассеивался по комнате. На столе лежал закрытый допотопный ноутбук, по стенам развешаны доски с приколотыми материалами по различным делам и преступлениям. Над головой лениво крутился четырехлопастный пропеллер, хотя на столе шефа находился ещё один вентилятор, который он направил на запыхавшегося Наруто.
Генин сел на стул и сбился с мысли.
— Я Вас слушаю.
— Меня зовут Симон Комура.
— Можешь звать меня Тадао. Кофе?
— Нет, спасибо. Так вот, я наемник и хочу получить информацию из расследования дел о похитителе детей, — выпалил Наруто как на духу.
Тадао поправил на плечах подтяжки, хлопнув ими по тёмно-серой рубашке.
— А теперь объясни, почему мы должны дать информацию стороннему лицу? Как ты себе это представляешь?
— Ну, я же шиноби, — неуверенно сказал парень, посчитав это каким-никаким аргументом. Шеф полиции сразу переменился в лице.
— С этого и надо было начинать! Протектор?
Наруто достал из-за пазухи повязку.
— Не смотрите, что она перечеркнута. Я был и остаюсь шиноби, только неофициально. Я наемник, и работаю не на Цучикаге. Наемники обычно сами находят себе работу.
Тадао отмахнулся.
— То, что ты шиноби уже хорошо. Видишь ли, мы отправляли в Ивагакуре ходатайство, чтобы нам прислали ищейку, сенсора, кого-нибудь из шиноби, а ответа до сих пор нет. То ли тянут, то ли считают, что это дело недостойно их. Потом слали гонца, узнали, что они не занимаются делами, где не фигурирует чакра и тому подобное, что может быть связано с шиноби. Выделили в штат несколько новых сотрудников и отправили к нам. Всё, дело застопорилось даже со столичными кадрами, а жалованье они просят как чиновники, текущего им мало, понимаешь.
Шеф негромко, даже осторожно стукнул по столу кулаком.
— Раз уж речь зашла о деньгах, то я снижу свои ожидания, — сказал Наруто. — В деревне есть лист с наградой за голову в размере семидесяти тысяч рё. Так вот, можете тот штат уволить, а мне достаточно и пятидесяти тысяч. Я задержусь у вас в селении и найду преступника, если Вы дадите хоть крупицу информации о том, как шло расследование.
Тадао серьёзно посмотрел на парня, прикидывая, насколько можно доверять ему.
— Официальная бумага есть?
Наруто достал свиток с вещами и распечатал небольшой пакет для документов.
— Вот, — генин показал печать в низу листа, после чего свернул бумажку и запечатал её с пакетом обратно в свиток, чтобы Тадао не заметил настоящее имя на лицензии.
— А что ты хочешь услышать?
— Периодичность похищений и как разнятся места происшествий?
— Есть одна деталь, — посуровел Тадао. — Он не только похититель, он убийца. Наши первые поиски на момент его начинаний в преступлениях привели к отрезанной руке мальчика, который был похищен буквально два-три дня назад до первого открытого дела. Что касается частоты, то все похищения случались раз в год, и это зафиксированные данные. В действительности могут пропадать и беспризорники. Других тел и их частей уже не находили.
Наруто напрягся. Почему-то убийца допустил халатность, оставив руку жертвы.
— А где нашли руку?
— Неважно, это уже внутренняя часть дела, к тому же там круглосуточный пост с того дня, — ответил мужчина.
— А улики, мотивы?
— Рука была шрамирована ожогом, причем с детства, как рассказала мать пропавшего. Мальчик уже был изувечен до похищения. В другие разы такого не наблюдалось. Возможно, этому извращенцу эстетически не понравилась рука, и он в состоянии аффекта выбросил её.
Наруто уже всё решил для себя.
— Нет, я, пожалуй, не останусь в Соляной деревне, год между похищениями — это слишком много, мне нечего ловить здесь.
Он поднялся и собрался выйти, как вдруг Тадао остановил его.
— Постой, где ты живешь?
— Раньше в Конохе, сейчас в Ивагакуре, — спонтанно соврал генин. — Удачи с расследованием.
На выходе из участка ему вернули ножны и подсумки для кунаев и сюрикенов.
— Любопытный мечик, — сказал Мирашия. — Откуда?
— Товарищ-кузнец из Ивагакуре сделал.
Наруто всего-то хотел поскорее уехать из Соляной деревни, поняв, что затея с маньяком изначально обречена на провал. Отделавшись от полицейских, Узумаки вернулся на постоялый двор и снова занял маленькую каморку на время. Он, полулежа на кровати, смотрел в потолок и потихоньку дремал. Непонятная лень охватила тело парня целиком, и в тоске и неге генин пролежал несколько часов. Бездействие будто отравляло его, Наруто чувствовал внутренний зов к действиям, но не мог понять, что ему делать. Всё, что он сделал — это составил план дел.
"Сначала — вернуться в Аме, потом продолжу тренировки с Кисаме, надо прочитать летопись Учих и задания от Пэйна"...
* * *
Вечером Наруто расплатился грошами за недолго занятую комнатку и ушёл в поисках места, где можно скоротать время. Поиски затянулись, и уставшему генину ничего не оставалось, как снова поужинать в том же ресторане, что и вчера, а потом поплестись на вокзал.
Поезд уже был подан, но в него начинали пускать только за двадцать минут до посадки, а у Наруто впереди оставался ещё час. Оживление в селении с пяти вечера длилось до девяти, а потом снова спало на нет, и опять улицы опустели. На вокзале людей не было, если не считать пьяницу, который лежал на лавочке, положив голову на руку, как на подушку.
Наруто собрался пройтись по улицам, как в прошлый вечер, и уже спустился к залу ожидания, за которым начинались жилые кварталы, но передумал и с тяжестью на душе развернулся к перрону.
"Жаль, что я не уехал с Итачи, кой черт меня дернул остаться? Ну деньги и те самые миссии, которых я ожидал от службы в Ивагакуре"...
Пьяница, видимо, проснулся. Нетвердой походкой бездомный спустился с перрона навстречу Наруто. Они поравнялись, и мужик спросил:
— Не п-подскажете, который час?
— Четверть десятого. — Узумаки показал на столб у лестницы на платформу. На медном узорчатом пруте висели часы, выпуклый циферблат которых по-волшебному светил жёлто-янтарным светом.
— С-спасибо...
Пьяница посеменил к воротам, а Наруто, пройдя метр, не поднялся к перрону, а остановился. Что-то было не так.
"Я не слышу сейчас шагов, и от бомжа не пахло так, будто он неделями не мылся и ссал под себя"...
Наруто повернулся, как только тонкий холодный кончик иглы ужалил его в шею. Прежде, чем генин упал на землю без сознания, он сложил печать концентрации, а бездомный мужик в коричневом плаще подхватил его тело. До того, как глаза парня закрылись, он разглядел в слабом свете циферблата часов рябое лицо похитителя, точно потекшее от жира в области скул, рваные ноздри...
