— А вот, деньги! — Киреев поднял мешочек с монетами и потряс им. — Денег — обратно он не получит. — Так, что через неделю подъезжай — свидимся. Оформим заказ на твою мебель.
— Ай да, Киреев! — у "товарища — собутыльника" глаза заблестели от восхищения. — Ну, Григорий Иванович! И хватка, у тебя! Каждый раз — всё больше и больше удивляюсь. И наглеца отчекрыжил и деньгами разжился! Аж зависть берет — мне бы так уметь!
— Так учись, Мирон Евдокимович! Кто же тебе не даёт?
Следующее утро.
Таганово.
Подворье помещика Воронцова.
— Здрав буде, Кирьян Аркадьевич, — Никодим Холмогоров снял шапку, поклонился деревенскому старосте.
— А, Никодим! — Карачун посмотрел недовольно на невысокого мастерового. — Что скажешь? Зачем пришел? Да ещё бабу привел?
— Будь добр... Скажи, а вашему барину бойцы, борцы, рестлеры не нужны — случайно?
— Никто нам не надобен, — лицо старосты перекосилось. Бровь нервно начала дергаться. Он с силой сжал кулаки. — У нас этого добра — итак уже больше двадцати рыл. Понабрали, кого попало — одни обормоты. Только хлеб жрут бестолку, да носятся за деревней как угорелые.
Хозяйственник вытянул руку и демонстративно стал загибать пальцы. — Вот, погляди, добрый человек, что творят, нехрести... Коровушек распугали на барском лугу, труву поизмяли, ям и траншей понарыли. Хорошие доски, бревна в щепки изводят. А сколько инструмента ежедневно ломают — зачем? Топоры, ножи, косы, серпы — Гыгышка ковать не успевает. А недавно пушку притащили. Грохочут ею с утра и до вечера! Выйти за деревню страшно! А ну как — прилетит чего?
Староста демонстративно перекрестился. Горестно сглотнул слюну. Почесал затылок. Посмотрел на собеседника. Вспомнил про его просьбу. — Ты, тут, ёщё — в два вершка от горшка доброволец. Так, что давай... — проходи мимо. Ищи работу, в другой деревне — не до тебя, нам.
— Помилуй бог, — Холмогоров выдохнул, расстроившись. — Жаль! Очень жаль. Я так надеялся, что могу быть полезен. — Он повернулся, опустил голову и тяжело дыша, пошел в сторону выхода. За ним молча, последовала молодая девушка.
— Ну, почему мне так не везет? — бывший рестлер думал, "глотая" обиду. Он сгорбился и стал походить на великовозрастного стрика. — Эх, судьба — судьбинушка. Горе — горькое!
На выходе, у самых ворот несчастному страдальцу повстречался Федор — слуга барина. — Здорова, Никодим!
— Здравствуй, Федор, — расстроившийся мастеровой ответил еле слышно.
— А ты, тут, что делаешь?
— Да, вот — Холмогоров произнес чуть не плача. — Заходил попрощаться.
— Какое попрощаться! — Громила резко схватил за шиворот маленького человека. Встряхнул его. — Быстро "дуй" в столярную мастерскую — Алексей Петрович ждет тебя с самого утра.
— Кв... ква... квак... ждет! — Никодим заквакал от удивления. В голове возникла надежда. — А может, возьмут кем-нибудь... хотя бы на самую простую, черновую работу? Например, подмастерьем?
— Бегом, давай! Без разговоров! — Слуга повторил грозно, в приказном тоне. — Там привезли инструменты для работы по дереву и станок столярный из Индии. Командир вместе с Пехотой разобраться не могут без тебя. Уже неделю мучаются над какой-то кнопкой. Толи включать её — толи выключать! Она такая — большая, красная. А ты ходишь, тут — прохлаждаешься! Совесть, у тебя, есть? Кто из нас — столярных дел мастер? Елки — зеленые! — Федор выругался и широко развел руки. — В селе вся работа стоит без его советов, а он прощается со всеми! Ну, и кто ты — после этого? Совесть, у тебя, есть?
Сердце у Никодима взволновано затрепетало от радости. Глаза "загорелись". Столяр обернулся к сестре и уже на бегу прокричал. — Марья, подожди меня! Я быстро. Мы только со станком разберемся...
Глава 24.
Повозка Кирьяна неспешно двигалась по сельской дороге. Причем последние двадцать саженей телега старосты замедлилась настолько, что поползла со скорость пешехода. Видно Пяток — сивый мерин Карачуна почувствовав неладное в настроении хозяина, не торопился активно "двигать копытами". Он даже перестал фыркать и хлестать себя хвостом по бокам. Конь "затаился" на столько — на сколько было возможно в "его положении". Со стороны могло показаться, что лошадь медленно "кралась" вдоль дороги, аккуратно тянув за собой подводу.
Впереди повозки, шли два человека. Один из них был дед Потап Козепин — бывший барский конюх. Его недавно повысили до новой неведомой ранее должности. Теперь он обзывался громким заморским званием — товарищ Вторпомпех. (Примечание автора. Сокращение от гражданского звания — Второй помощник Пехоты. Должность (Перпомпеха) первого помощника Пехоты пока была вакантной).
— А кто повысил? — Староста недовольно "скрипел" зубами. — А повысил — недавно появившейся молодец, идущий рядом с конюхом. Этот сопливый, рыжий, тощий как дрын прощелыга — Пашка Пехота и повысил. Подняв в должности старика, он сразу поручил ему ответственное задание — обучать набранных ратников стрельбе из пищалей и пистолей. Дед был единственным в селе человеком, знавшим как заряжать и стрелять из огнестрельного оружия, доставшегося в наследство от старого барина. Козепин был горд полученному званию. Теперь "его великолепие" ходило по селу важно, задрав голову, и смотрело на всех свысока своего нового положения.
— Павел Ляксандрович! — Потап не обращая внимания на окружающую обстановку упоённо доказывал Пехоте своё мнение. — Облагодетельствуй! Как же так? Не по чести дела делаются в нашем отряде! Нешто на военную науку, которую мне доверили вести — выделяется столь мало времени? Разве можно так безответственно относиться к огневой подготовке? Пошто вдругорядь гораздо больше внимания и времени уделяется занятиям Силантия? Или навыкам, которые Вы преподаёте? А про уроки бойцов с Алексеем Петровичем — я вообще молчу. Получается, что идёт самоуправство со стороны приезжих Новгородских учителей. А своих местных, доморощенных, с большим опытом "списыалистов" — притесняют. Буквально во всём. А это несправедливо. — Потап взял паузу. Подергал себя за козлиную бороду. Почесал затылок. Крякнул. — Я тут покумекал — надо бы добавить времечка — мне... — Дед показательно на вершок вытянул из кулака указательный палец. — Хотя бы на маненько? На крохотулечку?
— Товарищ Вторпомпех — Пехота с ходу начал вводить подчиненного в рамки субординации и "политической ситуации в селе и прилегающих окрестностей". — Вы не правы! Я стараюсь равноценно распределять время на подготовку бойцов среди всех командиров. Я итак их нагружаю сверх меры. Они у меня возвращаются ползком с занятий. Потап, пойми — они же молодые ребята. Должны иметь время на личную жизнь. Им помимо службы ещё с девчонками погулять надо, отдохнуть, поесть, поспать. Семье помочь в выходной. Ну и личное время должно быть? Причем мое мнение поддерживает Алексей...
— Поддерживает его Алексей, — Карачун мысленно передразнил Пашку. Потихоньку стукнул вожжами по крупу лошади. — Гляди-ко! И "откель" этот супостат столько влияния со стороны барина получил?
Старосте новичок сразу не понравился. С виду простой молодец шестнадцати — семнадцати годков с вихрами и детской улыбкой. Ну, может быть восемнадцати — не более. Ему бы за материну сиську держаться, да за батькиным кафтаном влачиться. — Кирьян еле слышно сплюнул, выразив недовольство. — Родители из дома случайно выпустили, недоглядели — теперяча на этого самохвала управы нету! Вьюнош в возрасте желторотого кутенка ведет себя, так как будто он матерый волчара! Измывается над людьми. Задиристый Пашка — как тысяча чертей. — Кирьян медленно потер глаза ладонью. Стал вспоминать недавние события. — На третий день появления в селе местные мужики хотели поставить на место приезжего нахала. Чем всё закончилось — лучше не кому не говорить. Господи, слава тебе, что все живы, здоровы! А то, что ушибы синяки и царапины, да несколько зубов не досчитались — это так — обычное дело в кулачном бою. Здесь был — другой случай... Бог миловал, что народ от обиды за колья с рогатинами не схватился. Как потом оказалось. Этот христопродавец ловок и селен как бес. Помимо кулаков — паршивец умеет бить всем, чем можно и не можно. Ну, а если у него в руке нож... — лучше вообще про драку не думать.
— Лады, тогда у меня к Вам последний вопрос. — Потап остановился и продолжил "выливать" накопившееся недовольство на вышестоящее начальство. — Тут, такое дело! Я краем уха слыхал — о чём отроки судачили... — ну, про название моего обучения. Оказывается! По их словам, я преподаю науку древнего оружия. Представляете! — Вторпомпех произнес внезапно фразу из будущего с правильной интонацией! — Только вдумайтесь — коллега — древ-не-го! — Он самозабвенно, как профессор, почесал переносицу носа. — Помилуйте, сударь — окаянная сила! Какое же оно древнее? Негоже так думать — оно самое настоящее. Разве можно его обзывать древним и сравнивать с луком, копьём или пращей. А пищаль, это оружие, которым сейчас вооружают все войска нашей государыни. И вообще разве то, с чем хаживал наш покойный барин Петр на войну с ляхами — может быть старым, тем паче древним.
— Потап, пойми — сейчас мы закладываем основы начальной военной подготовки. Подтягиваем физику, обучаем первоочередным навыкам. А твой предмет это спец. дисциплина. Она у нас засекречена. Тем более скоро с Москвы привезут новые ружья. Вот тогда мы, возможно, сменим название твоего предмета и естественно увеличим количество занятий по огневой подготовке. Так, что не беспокойся — времени у тебя будет достаточно и даже больше.
— Ну, если так — тогда добро. — Вторпомпех довольно затряс тощей бородкой. — Я Вам верю на слово. Пообещал, значит, так оно и будет.
— Ишь — ты! Пообещал, значит, так и будет, — староста снова передразнил конюха. — Это точно — семя бесовское! — Один раз — в самом начале Кирьян попытался возразить Пехоте. Тот в шутку применил какой-то захват, загнул мужика так, что у него потом стреляло неделю в пояснице. И вообще, после своего появления Пашка по отношению ко всем начал вести себя, как будто он старший по возрасту, должности или умениям. Складывалось впечатление, что он знает всё наперёд. И ещё, если раньше можно было барину пожаловаться на солдат за их безобразия напрямую. То после появления Пехоты это стало невозможно. Все вопросы стал решать этот рыжий деспот. Причем, вел себя, так как будто он ровня барину, а может быть и выше.
Подвода старосты сравнялась с разговаривающими людьми. Кирьян начал осторожно объезжать собеседников. Он делал вид, что не замечает их. Мало ли зачем люди стоят посередине дороги и о чем-то разговаривают между собой. Может быть, они просто вышли подышать свежим воздухом или полюбоваться природой. Он почти проехал. Осталась последнее колесо и палка, торчащая из повозки.
— На месте, стой! Раз — два! — Подросток рявкнул так, что у Пятка пригнулись от страха уши, и он недовольно фыркнув, остановился.
— Вот, змей искуситель — заприметил, — в голове Карачуна возникло нехорошее предчувствие. — Боже, избави от лукавого! Ну, почему я по другой дороге не поехал? И чего я вообще поехал? Хотел же сегодня стога осмотреть в поле. — Ох, долюшка моя — неприкаянная! Отчего же не везет так?
— Майор Пехота, — рыжий стервец упоенно козырнул рукой возле головы. — Ваши водительское удостоверение, техпаспорт на транспортное средство и страховку на животину — быстро!
— Ча-во? — староста от удивления открыл рот.
— Чаво — чаво! — затейник передразнил Кирьяна. — Гражданин, покиньте повозку — и откройте багажник для досмотра...
— Да, едрёна осердие через палати к верху дном, — невольный нарушитель красочно выругался про себя. — Вот басурманский супостат. Говорит вроде по-нашему, а что глаголет — ничего не понятно. И кто их учит в Новгороде этому? — Недовольный Кирьян слез с телеги и подошел к Пехоте.
— Товарищ Вторпомпех!
— Я! — Потап произнес четко, по-военному.
— Оставьте нас с младшим старостой наедине. Нам нужно поговорить, срочно.
— Есть, оставить наедине, — Козепин задрал голову и важно двинулся к барскому дому.
— Так, нарушитель, теперь разберёмся с Вами, — худощавый юноша буквально навис над невысоким Кирьяном. — Ну, что... штраф будем выписывать или договоримся?
— ... Хь-ы-мы я-то николи, — Карачун пролепетал, по-прежнему не понимая, что от него хотят. Он смущенно потупился и развел руки. — Не виноват, кабы.
— Отвечай на вопрос! — строгий патрульный резко повысил голос. — Почему хулиганим и не посещаем школу? Старших, понимаешь, не уважаем? Младших — обижаем? Помещика — "отца родного" не слушаемся! Дожились — в должности понизили — стал младший староста! Тьфу, срамота-то, какая. Как можно жить с такой должностью — да ещё не ходить в школу? Верно, бабы говорят — лучше жить без мужика, чем непонятно с кем да в звании младшего старосты.
Кирьян покраснел и опустил глаза.
— Что скукожился — стыдно тебе.
— Дык, понятно все... — недовольный проскрипел зубами.
— Вот скажи, голубь сизокрылый, — ты, служил в армии.
— Нетушки, — Карачун покраснел, а затем зачем-то опустил руки и спрятал их за спину.
— А, я — всю жизнь, от звонка до звонка. И уже не одна война за плечами.
— Вот, врёт-то! — Кирьян посмотрел на болтуна с недоверием. — Как сивый мерин, врёт! Ну, какой с него служивый? Какие войны? Небось, с коровами на лугу "бодался" или хвосты быкам крутил?
— У меня наград — малолетка задумчиво покачал головой. — Всю грудь увешать можно! Представь — даже иностранные есть.
— Нет, ну брехло конопатый... — брехло! — староста продолжал с недоверием слушать "россказни" сопливого юнца.
— ...И всё равно считаю, что нужно учиться, — Пашка похлопал собеседника по плечу. — Кирьян, ты погляди, как быстро меняется мир. Развивается наука, техника. Всё, что ты знал и умел вчера — сегодня этого уже не достаточно! Люди полетели уже в кос...
— Павел Александрович, позвольте! — староста перебил "высокое начальство". — Так я же вроде грамоте обучен. Цифирь знаю. Даже по таблицам считать могу. Зачем мне учиться?
— Обучен, говоришь, — Пашка как всегда передразнил Кирьяна. — Все знаешь?
— Ну, да.
— Хорошо, проведем тест из последнего экзаменационного списка вопросов по ЕГЭ. А ну-ка умник, скажи, чему равен логарифмический корень квадратного трехчлена от дробного числа 6754133.
— Э-э-э... У-у-у... А, что эта за цифирь такая — ась?
— Первый ответ в молоко, — Пехота азартно пощелкал пальцами на руке. — Зададим задание попроще... За какое время семья из пяти человек, с грудным ребенком и одной хромой собакой без перерыва на ночлег дойдет пешком отсюда и до Москвы через Казань с заходом в Ростов и Архангельск? Ну-у, говори?
— ... То-о-о, — всезнайка округлил губы и протянул букву, шмыгнул носом, а затем начал перебирать варианты, что-то считая на пальцах. — Эта-а... Чай... Небось... Эдак... Покамись...
— Опять стрельба по воронам! Ладно, самый простой вопрос, — строгий экзаменатор наконец-то проявил милосердие к "круглому двоечнику и прогульщику уроков". — На него в Новгороде все отвечают без запинки — даже малолетние дети. — Говори быстро, кто убил Кеннеди?
