Та ещё странно улыбнулась, словно насмехаясь над иродами, нисколько не думала убегать от них. Не в пропасть же ей было бросаться, когда это поняли всадники. И если помощник вожака притормозил, то Маграх и не подумал выказывать чувство страха, охватившего его в последний миг... жизни. Он налетел на амазонку, а столкновения не произошло. И вслед за ним в пропасть полетела его свора.
Последнее, что уяснил вожак иродов: амазонка растворилась, словно дымка миража. Это был её фантом, и она перехитрила его.
Из пропасти вырвался чудовищный рык, донёсшийся эхом до лидера, означавший только одно для него: теперь он возглавляет остатки клана, и по праву родства занял место сгинувшего вожака.
Возвращаться к подземелью бессмысленно. Не зря же ироды рисковали собственными жизнями, да и потом кто знает: может вперёд идти гораздо меньше, чем назад через всю долину. Ведь имела границы и одной послужила пропасть. Знать новоявленному вожаку стоит вести отряд вдоль неё, и они обязательно покинут её таким вот незатейливым образом.
Убедившись лишний раз, что старый вожак мёртв, новый покинул край обрыва, отметил одну особенность про себя — отныне все ироды взирали на него так, как недавно он сам на того, кто повелевал ими. Чувство оказалось сколь приятным, столь и не очень. Отовсюду сквозило завистью, ненавистью и предательством. Но это мелочи жизни, на которые в его положении не стоило обращать своего внимания, а отныне было выше его достоинства. Новоявленный вожак ответил презрительным взглядом тем, кто сейчас подчинялся беспрекословно ему, наказал идти следом, пустив вперёд себя собственную свору нагров.
Торопиться ироды более и не помышляли, им главное было выбраться из этого опасного места живыми, а время покажет, кто окажется прав — они или беглецы. В нормальных условиях двуногим приматам из числа примитивов не уйти от них. Скорость даже пешего ирода в разы выше, чем у дикарей, тем более у чужаков. И могли передвигаться скачками, покрывая за один такой шаг три-четыре метра — пускай и на коротких отрезках дистанции, как спринтеры. Но зато самое оно при преследовании, когда нападут на след пропажи.
* * *
Мих не мог поверить тому, что почувствовал. Но теперь одного осознания близости амазонки ему было недостаточно. Хотелось чего-то большего — узреть её, а и не только — не прочь был ещё обнять и... даже расцеловать. А точнее поцеловать.
"Не слишком ли ты торопишься?" — озадачила Астра, играя его воображением.
От него сейчас исходили те же мысли, кои она ранее уловила от напарника. И копнула слишком глубоко, забравшись в самые потаённые уголки души практикантропа.
"Я... — и не думал оправдываться Мих. — Да ты хоть знаешь, что чувствовал я, пока тебя не было с нами! А до сих пор не вижу! Покажись... будь столь любезна! Не томи..."
"Немного терпения и... Аз воздастся! Всем по их заслугам!"
"Знать ироды уже поплатились? Что ты сотворила с ними? Расскажи! Поведай..."
"Что и заслужили! А всему своё время!"
"Всему — это чему? А тому, что я подумал в отношении нас?"
Сеанс общения мыслеобразами прервался.
— Блин... — не выдержал Мих, проявляя открыто свои эмоции.
— Забодал ты меня кормить ими-и-и... — простонал Зуб.
— Точно... — дошло до напарника: ему следовало попросить у Астры заняться им, а он... поступил некрасиво даже в отношении амазонки.
"Прости... если сможешь! А забудь всё, что было меж нами..."
"Уже? Так быстро отказался от меня? И вообще, что означает — было? Когда пока что ничего... особенного!" — озадачила она.
Мих опасался сделать, а скорее подумать что-нибудь ещё не так.
"Я — дурак!.."
"Нет, ты — чудак, а больше не чужак! И всё это — в прошлом!" — вновь откликнулась амазонка.
"Вот как! А что нас ждёт в будущем?.. Всех..." — быстро исправился Мих.
"Столь далеко я не заглядывала, но одно могу сказать точно — ничего хорошего!"
"Вот спасибо, умеешь ты обрадовать и так, что лучше бы просто огорчила, чем огорошила! А без слов убила! Одними мыслями!"
"Но я же не сказала, что надо готовиться именно к кончине!"
"То-то и оно: ты вообще не говоришь — молчишь, а точнее мыслишь! И мне это, как и моим спутникам — непривычно!"
"Хорошо, я попробую испариться!"
"Давно пора, а то можно решить: тебе уста нужны чтобы жевать — и ни на что больше непригодны!"
"А как же относительно тех мыслей, которые я уловила от тебя — вы как-то касаетесь ими и притираетесь с помощью языка! Вам непротивно слюнявиться?"
В ответ насмешка и не только мысленно, а и отобразилась на лице практикантропа.
— Чё — ха-ха... — было не до смеху Зубу.
— А... — отвлёкся напарник на него.
— Я говорю: хреново мне, а у тя улыбка идиотская на лице!
— Да не горячись, Зуба, она не про твою честь...
— Кто бы сомневался, что те наплевать на меня! Вон слюни пустил! Чай не нюни! Да и меня ещё рано хоронить! Лучше скажи мне: где мы? И долго мне ещё трястись на этой скотине?
— Оказаться на земле — и в ней — всегда успеешь...
— Вот спасибо — и за откровенность! Кстати, где эта ненормальная, что немая, а?..
У Зуба полезли на лоб глаза. Ещё бы — и было из-за чего. Он вновь открыл рот, а из уст не прозвучало ни слова, даже звука не последовала.
— Доигрался? — снова отпустил ухмылку Мих и на этот раз в адрес напарника.
Ответ ему от Зуба пришёл мыслеобразом:
"Погоди у меня! А уж эта немая также поплатится! И ещё поплачете у меня!"
"Если только от смеха! Ха-ха..."
"Ну, Мих! А ещё друг! Этого я те никогда не забуду! Гадом буду, а не прощу..."
— У-у-у... — вырвалось у Зуба.
— Чё, совсем хреново?
— Я снова говорю! Ух... — не поверил напарник.
А Мих тому, что вновь увидел пропажу. Перед ними словно из воздуха материализовалась амазонка.
— Блин... — теперь уже выдал Зуб вместо друга.
— Ра... — сделала первые потуги амазонка на общении с практикантропами при помощи слов.
— Чё?! — не поняли её они. — А ты говоришь?
— Блин — Ра... — и указала кивком головы в небеса.
— А... солнце... — вспомнил Мих из истории, как в древности, а не только в Египте называли дневное светило. И даже слышал о гипотезе возникновения поклонения солнцу много раньше, что подтверждали раскопки на территории Урала поселения старинного городского типа датирующиеся 35-40 тыс. лет до н.э., а то много и древнее. Как отчасти удалось выяснить современным учёным: там поселились Арии — Анты — выходцы с Атлантиды. Чего никак не хотели признавать учёные во всём мире — мол: древняя цивилизация прежде обосновалась на территории ныне являющейся современной частью России в те далёкие и незапамятные времена, а не в Европе или Северной Америке. Для них уж лучше признать цивилизации майя и ацтеков в Латинской Америке, чем у нас, поскольку гордились тем, чего не имели — собственным превосходством. А чистой воды снобизм. И историю переписали нам немцы при Екатерине ІІ по той же причине.
В ответ кивок одобрения головой.
— Да, скажи "да". Это и будет подтверждением...
— Ага... — удивила Астра.
Она разговаривала, и пускай её потуги были минимальны, зато эффект — максимальным. Практикантропы просто расцвели. Красавица — и говорит! Что ещё может быть лучше? Хотя...
— Мих, мы случаем не поторопились? А то начнёт трещать, как наши девки, тогда туши свет... — заявил Зуб. — И застрелиться будет нечем?
— Ты сам не лучше их, а тот ещё балабол!
Астра улыбнулась, обезоруживая своей улыбкой практикантропов. А светилась от счастья. И причина всем очевидна, да только не тому, кто глаз с неё не сводил, сам того не замечая: готова ответить ему взаимностью.
Времени на нежности не оставалось — кругом враги. И не только ироды. А продолжали их преследовать.
— Они идут за нами?
"Но их стало меньше..." — перешла на общение посредством мыслей Астра, что было пока предпочтительнее для неё с практикантропами, а точнее одним из них — и хотела знать больше о нём любой информации, которая была доступна ему. А нынче ей.
— Хм... — хмыкнул озорно Зуб. — Ты меня спроси — я всё те о нём расскажу, и чё даже пытается скрыть, но ему от меня не утаить! И сам ничего не стану! Ей-ей! Зуб даю!
"Выбью..."
— Э... вы чё, а? И кто подумал ща?
Его отключили от информационного поля мыслеобразов, благо дара речи не стали лишать.
— У... А... О... — понял Зуб: и то хорошо. Раз звуки издаёт, а слышит их сам, знать может говорить.
"Тихо! Ш-ш-ш..."
— Чем шипеть на меня, лучше бы подлатали, и я бы сам покинул вас — своими ногами! — надоело Зубу трястись на бронезавре.
— Да, Астра, займись-ка ранеными, если можешь, а хватит сил и времени... — молвил вслух Мих.
— Ла-ды...
— Хорошо... — пояснил Мих, как будет звучать это же слово на современно языке чужаков.
— Лучше... — и тут вставился Зуб.
Ему и впрямь стало много лучше после того, как амазонка провела рукой, не касаясь его тела, очищала ауру, снимая с неё негативные вкрапления — стряхнула небрежно кистью, но столь пластично и грациозно, что нельзя было не заметить — она дитя природы.
— Да, прежде чем я ненадолго вас покину... — заявил по обыкновению Зуб. — Головой мне, дружище, отвечаешь за неё! И не вздумай обидеть — обижусь!.. А на тебя! Тогда пеняй сам на себя! Нашей дружбе — край!..
Про Астру также не забыл:
— Спасибо те, красавица. Ещё сочтёмся когда-нибудь! Не люблю быть должником!
"Что такое — любовь?" — озадачила Астра в продолжение Михея.
"Чего?!.." — растерялся он.
"Я что-то неправильно подумала относительно твоего искреннего чувства в отношении меня?"
"Нет, что ты... Да не знаю как сказать, а всё объяснить!"
"У нас, в отличие от вас, чудаков, принято тереться кончиками носов, а не устами, которые вы почему-то называете губами, помогая при этом себе языком!"
"Потому что мы говорим — открыто, а вы общаетесь иным образом — обмениваетесь мыслями!"
"Разве это плохо? Ведь кому не след — не проникнет в них!"
"Потому что — дикари! Чего скрывать?"
"Ты всё ещё чудак, а истинный чужак — многого не ведаешь про наш мир! Лучше расскажи мне про свой — как вы там существуете?"
"Это вы — здесь, а мы там — живём на широкую ногу! У нас там есть такие вещи, которые вам здесь показались бы диковинными штуками, сродни твоих нечеловеческих способностей нам!"
"Это какие же?"
"Например, машины. Представь себе нечто, что передвигается без тягловой силы животных своим ходом!"
"Посредством мысли?"
"Нет специального механизма, приводящего в движение машину! А летать на иных научились — покорили небо! И теперь стремимся выше в космос! На спутник высаживались, что у нас над головой!" — указал Мих на огромную луну.
"Так ить мы тоже умеем перемещаться в пространстве и времени!"
"Чего ты говоришь? Ка-а-ак?!"
"Как я тогда, когда отправила вожака иродов в пропасть, и объявилась здесь подле вас! А шибко здесь объявятся и..."
"Ты мне ничего о том не говорила, что рисковала собой из-за нас! Слышишь, Астра! Впредь я запрещаю тебе подвергать себя смертельной опасности ради кого бы то ни было — тем более из нас! Жизнь даётся один раз и надо прожить её так, чтобы потом..."
"Не было обидно за прожитые годы!" — докончила амазонка мысленный посыл за практикантропа.
"Всё верно! И всё равно... Надеюсь ты понимаешь меня!"
"И да, и нет! Ты чудак, чужак! Мне до сих пор вас не понять! Как и то, почему оказались в нашем мире? Возможно, так решили духи, но ничего не сообщили ни мне, ни моим сёстрам! Они также удивлены вашим появлением здесь!"
"Ты говоришь про сестёр?!"
Мих оглянулся. Нигде никого похожего на амазонку не было замечено им.
"Я общалась с ними на расстоянии, как вы своими странными приборами!" — протянула амазонка мобильный телефон Беккера, обнаруженный ей ещё в пещере у людоедов. И находка — предмет обихода чужаков — заинтересовала её.
"Вот только здесь от мобилы толку не больше чем от булыжника! Поскольку находимся вне зоны доступа сети!"
Не тут-то было — телефон в руках амазонки активировался.
"Невероятно! Этого просто не может быть!"
Астра послужила источником передачи информации. Мих проверил свой — и также был включён. Восстановилась не только разряженная батарея аккумулятора, но и появилась сеть — его мобильник улавливал её. Вот только зона покрытия не определялась.
"Поболтаем, девчонки!" — озадачила Астра.
"Ты где этого нахваталась? У наших сокурсниц?" — несказанно обрадовался Мих.
"Ну... — повинно подумала Астра. — Мне интересно было узнать, что они представляют собой, как вы — и вообще устроены меж вами взаимоотношения..."
"И чё, а скажешь мне?"
"Это маленькие женские секреты! И всё останется между нами, девочками! Мальчишкам не надо всего знать!" — не переставала Астра удивлять практикантропа. А тот в свою очередь её. У неё в руках зазвонил телефон, попутно вибрируя. Она в испуге поспешно избавилась от него, и даже хотела наступить разок сверху ногой.
"Не спеши с выводами! Он не опаснее паразита! А не кусается и не жалит! Да — электричество — опасная штука! Но тут вроде бы обошлось без него! Или ты умеешь вырабатывать его?"
"Любое теплокровное существо, за исключением иродов и троглодитов, но последним требуется кровь! Они без неё не могут долго находиться в нашем мире — каменеют!"
"Постой, так в той пещере, где мы столкнулись с тобой — точнее сначала со странным на вид существом, а затем ещё и иродом — было логовом троглодитов?"
"Да! Такие места у нас называются — гибь!"
"А у нас эти ваши троглодиты — в нашем мире — упырями и вампирами!"
Амазонка силилась донести до практикантропа кое-что ещё.
"Как их оживить? Они восстанавливают свои силы?"
"Это я и пыталась выяснить! Да пока что не постигла их сущность до конца! А вот тот ирод-шаман знал наверняка, но вы не дали мне возможности пообщаться с ним!"
"Ещё успеешь наговориться вдоволь с этими исчадиями!" — пообещал Мих.
Астра и без его подсказки нисколько не сомневалась в этом, и знала много больше, чем пока сообщила ему.
— Чем это они там занимаются? — заинтересовалась Ворона у Зуба относительно молчаливо уставившихся друг на друга амазонку и сокурсника, едущих на бронезавре верхом.
— Чем-чем... — огрызнулся он. — Тем самым...
— Это чем же? А таким...
— Влюбляются один в другого! Неужели неясно?
— Чё, правда?
— Ну, ты, блин, одно слово — птица, Ворона! Как будто самой всё объяснять надо, а, разжевывая класть в рот! Так что потеряли вы, девки, одного из нас! А вас ща больше чем нас, мужиков! Кому-то достанется людоед в качестве мужика! Ха-ха...
— Дурак ты, Зуб! И шуточки у тебя такие же точно!
— Не скажи, Ворона! Если что, заделаюсь горемыкой...
— Кем-кем?
— Гаремщиком — заведу себе гарем... горемык! Не всё же нашим девкам мыкаться! Ты как на это смотришь?
— На что?
— На меня!
— Чё с дурака взять... — осадила Ворона Зуба.
— Потом не подваливай, когда прижмёт!
