И пока мы вместе, то сделаем всё для того, чтобы сохранить эту уверенность навечно.
Томоя Оказаки
Мы мчались под дождём, ведомые несущимся грязным клубочком Ботаном. Кё держала над головой мою сумку, я же укрывался за своей школьной формой. За те десять минут, что мы добежали до дома и ввалились внутрь, они превратились в такое жалкое зрелище, что понятия не имею, как завтра в школу пойду.
— Сразу кидай в ванную, постираю. А хотя давай сюда, сейчас и занесу. — Кё выхватила у меня форму и кинулась в ванную, откуда вскоре донеслись звуки фена. Я застыл у двери, нетерпеливо ожидая, пока она закончит.
— Томоя-кун? — Рё скатилась с лестницы. — Боже, ты весь вымок! Кё, убирайся из ванной, Томое-куну сушиться надо!
— Если вы сейчас зайдёте, то он меня раздетой увидит! — донеслось оттуда, и Рё, уже нацелившаяся распахнуть дверь, отдёрнула руку.
— Томоя-кун, отойди. — попросила она, после чего всё-таки приоткрыла дверь и скользнула внутрь. Без всякого шума она тут же выбралась наружу и накинула на меня полотенце.
— Сейчас, Томоя-кун. — Рё начала меня растирать. — Как она выскользнет, так сразу внутрь заходи, сам вытрись, я тебе что-нибудь сменное принесу.
— Ага, Томоя, давай сюда. — Рё мигом закрыла мне полотенцем лицо, когда Кё выскочила из ванной. — Вытрись, можешь даже душ принять, одежду мы у двери оставим, если что.
Двойной заботой в итоге оказался впихнут в ванную и там наконец остался один. А душ — это неплохая идея. Я быстро снял всю мокрую одежду, швырнул её в ближайший таз, включил душ и встал под него.
Ох, как же хорошо.
Вода постепенно смывала грязь и её журчание возвращало спугнутые бешеной гонкой мысли о том, что только что произошло.
Я признался в любви Кё.
И это не было влиянием момента, я действительно осознал, что все эти месяцы мне было хорошо с ней. Даже во время драк — да и они как-то стерлись из памяти, оставляя прекрасное лицо девушки, которая всегда интересовалась мной и пыталась помочь, пусть это и не выглядело помощью. И с ней можно поговорить без проблем, не то что с Рё, которая обижается даже на безобидные шутки.
Рё... что мне с ней делать, как сказать так, чтобы она поняла и не обиделась? Объяснить, что я любил Кё раньше и сейчас чувства вернулись? Уверить, что она не виновата, что до сих пор шикарная девушка, попробовать заинтересовать Каппеем? Надо будет попросить Кё присоединиться, она лучше сможет сказать, да и вообще о таком надо объявлять вдвоём. И сделать это надо сегодня и вообще сейчас, тем более что Рё хотела ко мне завтра утром прийти... и будет очень неудобно, если это произойдёт.
Я выключил душ, быстро вытерся, надел халат, приоткрыл дверь, быстро утащил принесённую девушками одежду и окончательно привёл себя в порядок. Хотелось есть, но в гостиной ужином и не пахло, так что поднялся наверх.
Близняшки ждали меня в коридоре, и я замедлился, глядя на обеих. Кё при виде меня отцепилась от стены и толкнула дверь комнаты Рё; девушки зашли внутрь, и я направился следом. Рё прошла к своему столу, развернулась и вцепилась в стул.
— Кё говорит, что у тебя для меня что-то есть, Томоя-кун. — сказала она ровным голосом. Я посмотрел на Кё, получил от неё небольшой одобряющий кивок и вздохнул.
— Рё. — я постарался обдумать каждое слово. — ты очень хорошая девушка. Просто замечательная. То есть, если создавать идеал девушки, то тебя можно брать за основу. Но... я любил Кё ещё давно, и сейчас... полюбил её вновь. Прости, Рё.
Тишину комнаты нарушало лишь недовольное постукивание дождя, не собиравшегося униматься. Рё сжала спинку стула, а затем сказала:
— Томоя-кун, ты сегодня устал на работе?
— Э... — вопрос выбил меня из колеи.
— Ты устал. — тут же продолжила Рё. — Устал, вымок, проголодался, и тебя с утра никто не целовал. Вот и приходит в голову всякое. Сейчас отдохнёшь, поешь, высохнешь, я тебя поцелую, и ты забудешь про всякую чушь.
— Рё, это не чушь, я и в самом деле люблю Кё.
— Ты не можешь любить Кё, Томоя-кун. — Рё говорила всё тем же спокойным, ровным тоном. — Она злобная сволочь, которая попользует тебя и выкинет, а потом будет считать себя несчастной жертвой.
Я не удержался и взглянул на Кё, но та не пылала от гнева, а наоборот — стояла, опустив голову. Ну да, она и тогда себя плохой считала.
— Рё, я не думаю, что Кё плохая. И какой бы она ни была, я её люблю.
— Томоя-кун. — Рё немного наклонила голову. — Мы же ещё не ходили в кино, не были на пляже, не провели отличное свидание, не ели вместе мороженое, не отмечали день Святого Валентина, не занимались сексом и не делали много чего ещё. Неужели ты хочешь лишиться всего этого?
— Всем этим он теперь займётся со мной. — глухо сказала Кё, и Рё только сейчас посмотрела на неё.
— Как-то странно, вы оба пришли вместе и после этого заявляете такое. Признайся, Кё, теперь уже ты губами работала?
— Рё. — Кё подняла голову. — Томоя выбрал не тебя. Он долго сомневался, но выбрал не тебя. Прими это, пожалуйста, и давай уже помиримся.
— Если что, Каппей всё ещё тебя любит. — добавил я. — Присмотрись к нему, он неплохой парень.
— Разумеется. — ответила Рё. — Я охотно соглашусь с выбором Томои-куна, передам его тебе, буду продолжать улыбаться и веселиться, а также охотно влюблюсь в того, на кого укажете. ВЫ ЧТО, СОВСЕМ ЕБАНУЛИСЬ?
Мы аж отшатнулись оба, с такой яростью Рё сказала это, сжав бедный стул так, что от него скоро щепки полетят.
— Думаете, сказали мне забиться в норку и не высовываться, скинете мне какого-нибудь приятеля на утешение и всё, все довольны? — прошипела она. — И долго вы это задумывали, а, Томоя-кун? Долго ты принимал мои ласки, перемигиваясь с Кё и обсуждая, как же порвать со мной так, чтобы прежде всего вам было хорошо?
— Рё, ты что, мы не... — начала Кё.
— Поэтому ты и отказался, когда я себя предлагала, да? — Рё даже не взглянула на неё, обращаясь только ко мне. — Уже тогда надеялся, что Кё тебе даст, и строил из себя рыцаря? Ах, девушка трясётся, это же отличный повод не распускать руки, я же такой добрый, великодушный и чистосердечный, не так ли?
— Рё, ты выдумываешь. — ответил я, поражённый её тоном.
— Убирайся. — только и ответила Рё. — Убирайся отсюда. Оба убирайтесь. Чтобы я вас не видела. — Она наконец отпустила стул и неуверенно зашагала к кровати.
— Рё. — Кё качнулась к ней, но не успела сделать и шага, как дверь в комнату открылась.
Айкава проскользнула мимо нас и подхватила Рё в объятья. Та уткнулась ей в грудь и начала всхлипывать.
— Томоя Оказаки. — сказала Айкава. — Прямо сейчас вы собираете вещи и навсегда уходите из моего дома.
— Мам, ты чего! — возмутилась Кё.
— Я не хочу, чтобы он оставался здесь и продолжал портить моих девочек. — Айкава ласково погладила Рё. — Даю полчаса на сборы, после них выкину в чём будете.
— Дождь же за окном! — ткнула рукой Кё.
— Сестра ревёт из-за разбитого сердца, а тебя волнует лишь то, не промочит ли твой парень ноги? — Айкава что-то успокаивающе прошептала Рё. Кё вновь открыла рот, но я коснулся её плеча.
— Не надо, Кё, я уйду. — так и знал, что однажды это произойдёт. — Рё какое-то время лучше меня не видеть. — Я быстро взял с кровати брошюры и спустился вниз. Получаса мне вполне хватило на сбор вещей, рюкзак так почти и не успел разобрать.
Юкито вышел из гостиной и наблюдал за мной, я же старался не смотреть на него. Мне было очень стыдно. Эти люди меня приютили и кормили, а я довёл обеих их дочерей до истерики и вообще ничем не помог. Выход под град дождя казался ещё слабым наказанием.
— Слушай, Томоя. — неожиданно начал Юкито. — Оно нехорошо получилось, но, если я правильно вижу ситуацию, ты пытался сделать что мог. Мы давно уже всё поняли, но не знали, как вмешаться, и думали, что вы сами сможете разобраться.
Ничего я не пытался разобраться. Рё сейчас плачет наверху исключительно по моей вине. Я накинул на себя рюкзак, в который положил в том числе так и не выстиранную школьную форму, и поклонился Юкито.
— Томоя? — Кё спустилась в прихожую. — Хотя бы возьми. — она протянула мне зонтик.
— Спасибо. Позаботься о Рё.
— До завтра, Томоя. — в её глазах также появились слёзы, и я поспешил выйти.
Дождь накинулся на меня бешеным зверем. За то время, пока был внутри, он усилился, и сейчас я брёл по лужам, доходящим до щиколоток, и понятия не имел, куда идти.
Домой? К Сунохаре? Или реально найти какое-нибудь крытое место и устроиться там, всё равно возможные бандиты сейчас и носа на улицу не высунут? Даже, наверное, так лучше — до первых двух вариантов идти полгорода.
Хотя заслужил. От одной мысли о Рё сердце разрывалось, а тихий голос внутри спрашивал, правильно ли я выбрал. Чтобы заглушить его, я постоянно думал о Кё и продолжал идти вперёд.
О, остановка с крышей и скамейкой внутри. Вокруг никого нету, так что я подошёл к ней, уронил рюкзак и осмотрелся. Место грязное, вонючее, для бомжа в самый раз, но выходить обратно в дождь и идти куда-то ещё не хотелось. Да и вообще ничего не хотелось. Я поставил рюкзак на угол скамейки, сел и прислонился к нему. Надеюсь, завтра проснусь до того, как его кто-то вздумает утащить...
Что-то ткнулось мне в ногу, и я с удивлением обнаружил Ботана, к спине которого была привязана небольшая коробка. Он запрыгнул мне на колени, тут же промочив их, и ткнул коробкой в нос. Я открыл её и обнаружил внутри завёрнутые в пакет маленькую бутылочку с водой, пару бутербродов, яйцо и записку, которую тут же стал читать.
"Томоя, прости, больше не вместилось. Оставь на сегодня Ботана у себя, мне и так совестно было выпускать малыша, но он отважно согласился. Завтра в школе поговорим. Люблю, Кё".
— Тебе хозяйка велела у меня остаться. — сказал я Ботану. Тот чихнул в ответ, подождал, пока отвяжу коробку, и лёг рядом со мной. Я быстро поужинал присланным, после чего кинул коробочку в мусорное ведро — вряд ли Кё будет требовать её сохранить, да и размокла вся.
Школа... ещё бы попасть в неё завтра, с грязной формой и... ох, я же сумку у Фуджибаяши оставил. Надеюсь, Кё её захватит. Как-то не очень хочется пропускать целый день после того, как постепенно начинал учиться.
Хотя сейчас единственное, что хочется — спать. Я попросил Ботана будить меня, если что-то произойдёт (он согласно хрюкнул), вновь опёрся на рюкзак и закрыл глаза.
8 мая, четверг
Передо мной стояла целая толпа. Кого-то я узнавал — там был мой отец, промелькнул Каппей — но большей частью их лица и тела были скрыты колеблющейся тьмой, захватывающей всё пространство вокруг и тянувшей жадные щупальца в сторону людей. Лишь восемь девушек, стоявшие полумесяцем лицом ко мне, не были затронуты тьмой.
Одну из них я не знал — высокую девушку с задумчивым лицом и оранжевыми бусинками, разделяющими длинные чёрные волосы на несколько прядей. Она была в форме моей школы и казалась странно знакомой, но я точно никогда её не встречал. В отличие от всех остальных.
Нагиса Фурукава. Юкинэ Миядзава. Мисае Сагара. Томоё Сакагами. Фуко.
А также Кё и Рё Фуджибаяши.
Они ничего не делали, просто стояли и смотрели на меня, каждая по-своему, кто грустно, кто радостно, кто пряча глаза.
А затем тьма дотянулась до них и начала поглощать.
Фуко исчезла первой, неожиданно приветственно взмахнув деревянной звёздочкой, которую держала и тут. Затем с тяжёлым вздохом растаяла Мисае. Юкинэ дружелюбно улыбнулась и словно отступила в тьму. Томоё посмотрела на меня с теплотой и грустью, покачала головой и исчезла. Нагиса улыбнулась радостно, и мрак вокруг неё даже колыхнулся, но затем всё же поглотил. Незнакомая девочка наклонила голову, словно о чём-то размышляя, и плавно скользнула в сторону, так что передо мной остались только близняшки. Рё шагнула вперёд и заговорила.
— Вернись ко мне, Томоя-кун. — её голос был тих и печален. — Я всё прощу. Я всё забуду. Я сделаю всё, что попросишь. Только вернись, пожалуйста.
Она протянула руку, коснулась меня — и перед глазами замелькали картинки, невероятно быстро, но при этом различимые до деталей.
Мы с Рё сидим в её комнате и празднуем Рождество. Она носит красную шляпу с бубенцами и смеётся прямо в такт их звону...
Рё, краснея, прямо в школьном коридоре протягивает коробку конфет...
Рё лежит рядом, накрытая одеялом, и поворачивается ко мне. Она так счастлива, что кажется, будто солнце отражается от её улыбки...
Рё кружится по комнате, показывая костюм медсестры, ловит мой взгляд и медленно начинает его снимать...
Я стою в комнате и мрачно думаю о будущем, когда тонкие руки Рё обвиваются вокруг меня. Она кладёт голову мне на плечо и одобряюще шепчет...
Я и Рё идём по городу, держа за руки маленького черноволосого мальчика, который с жаждой познания рвётся к ближайшей луже...
Мы вдвоём сидим на веранде нашего дома и смотрим на закат, обнимаясь...
Эти и многие другие картины затопили моё сознание, обещая, маня, рассказывая о том, что ждёт впереди... а затем исчезли. И Рё исчезла, осталась лишь Кё.
Мы смотрели друг на друга, и Кё улыбалась. Она осталась последней, обогнала остальных, победила — и мрак клубился вокруг неё, завёртываясь в странные формы, придавая жуткий вид, но не имея сил поглотить. Кё протянула руку, и я тоже протянул ей руку.
Она шагнула вперёд, и наши руки соприкоснулись.
Я проснулся так резко, что несколько секунд не понимал, куда делась Кё, и только потом оторвался от своего рюкзака и посмотрел на улицу.
Дождь прекратился, оставив после себя моря на асфальте. Людей пока особо не было — то ли нашли маршрут почище, то ли слишком рано проснулся.
Ну и сон. Мне и раньше снились странные сны, один какое-то время вообще повторялся — про странную девочку в некоем пустынном месте — но затем резко прекратился. И вот опять. Я вспомнил картины моей жизни с Рё и поёжился. Конечно, это всего лишь сон, но они были так реальны... возможно, кто-то другой на моём месте сразу побежал бы каяться и извиняться.
Но нет. Я люблю Кё, и никакой сон это не изменит. Кстати, она ждёт меня в школе, так что надо бы поторапливаться.
— Ботан? — кабанчик лежал на скамейке и всё ещё дрых, но при звуках своего имени лениво открыл глаза.
— Ботан, беги домой. Тут еды нет, и я сейчас пойду в школу, а тебе туда нельзя. И подожди, унесёшь зонтик с собой?
Ботан повертел мордочкой — не соврали, действительно нет — подождал, пока верёвкой от коробки аккуратно привяжу к нему зонтик, спрыгнул со скамейки и бойко помчался по улице. Скорее даже поплыл — воды осталось очень много. Я закатал штаны до щиколоток, взял рюкзак и отправился в путь.
Сначала я отправился не в школу, а в мужское общежитие — надо попробовать одолжить форму у Сунохары. Конечно, она мне будет немного мала и вообще это одежда, которая была на Сунохаре, но лучше уж так, чем в грязном. И заодно отдать свою Сагаре-сан — она никогда не отказывалась её стирать, хоть и постоянно ворчала, что это в последний раз.
