— Гурд, разговор есть. Где твоя сестра сейчас, Басита?
Ой, пора линять по-настоящему. По-ходу меня активно вычислили «за толстый намёк» и теперь тут пойдет движуха конкретная. Что же — это болотце, пусть и половину, мы взбаламутили, приступим к другому… Хотя…, с другим обождем. Меня там в палатке деда-главнокомандующего ждут — не буду разочаровывать. Да и Рух скоро взойдет уже! А прогуляться спокойно под Сестрами — что может быть приятнее?!
— Почему не спишь?
— Не могу! И не хочу.
— Почему не ушла?
— А ты не верил, что сдержу слово и выполню твою просьбу?
— Если честно, нет. Надеялся, но не верил.
— Жаль.
— Не обижайся. Слишком много всего... между нами.
— Я уже поняла. — Ох и лукавая у нее улыбка?!
— Как? Я же почуял, что тогда..., в разговоре...
— Просто. Вспомни мой последний вопрос?!
— Ну..., и?
— Ты и сейчас не заметил!
— Чего?
— Вот видишь. На самом деле до того последнего вопроса я считала тебя обычным дуболомом, редкостным, умудрившимся как-то срубить мэллорн, но... А то, что ты сделал с Воплощением — случайностью, везением, чем угодно... Но последний вопрос я задала на эльфийском! — И улыбка..., простая и открытая. А я — я болван!
— Блииин!
— Ты понял сразу и ответил на языке людей. Самое главное не то, что понял, а то, что эльфийский для тебя органичен и естественен. Оба языка для тебя являются обыденными и ты не видишь разницы в восприятии их...
— И какой вывод ты сделала тогда?
— А какой можно сделать вывод, увидев перед собой человека с абсолютной защитой сознания, огромным запасом Силы, свободно говорящим на эльфийском? Человека, от которого просто тянет перводревом?!
— Ты поэтому так отреагировала, когда я на твоих напал?
— Конечно. Атаковать Хранителя, пусть и не моего рода — чистое сумасшедствие для такой как я. Особенно в открытом бою.
— А ночная атака?
— Последний шанс. Даже не то, чтобы причинить вред тебе — пробиться к Когтю. Внутрь. Почти безумие, признаю, но...
— Артефакт?
— Да. Вторая часть в Когте. Если обьединить... — закусанная до крови губа... И так сказала очень многое.
— Остановись. Я знаю про заклятье подчинения. Твой дед?
— Нет. — Слезы катятся из её глаз без остановки. — Бабушка. Откуда знаешь?
— Твоя тетя и ее дочь!
— Ты — Огненный Лист! Как же я сразу не поняла?! — Внутри девчонки словно расслабилась огромная пружина. — Ты — наш! Тогда всё можно...
— Что именно? Э, прекрати!
Опять?! Да чтоб вам всем... За что мне такое?
— Элло ира ло! — И эта поза растущего древа..., засранка! Принципиально выделила первую фразу, чтобы было понятно, что за ритуал. — Прими мой Дух, забери мои Тела, воплоти мои Страсти и вознеси мою Любовь! Стань Вечностью и частью Гармонии...
Гадство! Вот что мне за дуры такие попадаются на пути моем, а? Какой к фигам клан? Как я могу ее принять под свое покровительство, если я сам... Как я могу её сделать..., хм.
— Меня зовут Ранальтори Рамана Весенний Цветок, Огненный Лист. Я рождена сто двадцать четыре весны назад...
Интересно, а её вообще интересует, готов я принять её клятву или как бы нет, а? Рассказ о маме/папе, подробностях рождения... Стоп!
— Погоди, как твою бабушку зовут?
— Которую из? У меня их шесть вообще-то.
— Которая женой Ранариэля Красного является. — Еще одна редиска на мою голову многострадальную.
— Аальтида. Аальтида Быстроногая.
— Это она заклятье?
— Да.
— Судя по имени, Аальмер — твой прямой родственник?! А бабушка — из Белых?!
— Всё так. Мать Аальмари и Аальмер — кузены. Именно это и взбесило деда.
— То есть дело было не в межклановой вражде, а в кровосмешении?
— Да.
— Блин! — А что тут еще скажешь? — А заклятье откуда вообще?
— Восемьдесят четыре года назад я понесла дитя. Против правил и не от эльфа — Гордо вздернутый подбородок, но глаза полные слёз. — Дитя убили, а на меня... — Запруда глаз прорывается..., блин, как же я ведусь на всё это?!
Олеара спит крепким и счастливым сном. А рядом со мной..., рядом со мною ревет эльфа, которую я просто вынужден буду..., эх, принять в свой клан... Гадство!
— А чего ты переживаешь? Всё равно пришлось бы, рано или поздно. Ты же понял про Белых и Туманных всё.
— Да понял я! Что это один клан по сути, просто искусственно разделенный каким-то интриганом. И этот интриган — нифига не дедулька вот этой вот... Радмунт, вот скажи — что не так со мной, а?
— А с тобой всё не так! Вспомни твое появление в этом мире хотя бы...
— А с нею что делать? Ведь теперь повязаны как бы...
— Как бы да! Вариантов много. Можешь ее в Барьер и свою коллекцию создать! Не шипи на меня! Это я так, в плане вариаций...
— Давай без этих..., вариаций. Меня при мысли о Свентовите прямо в пекло ледяное погружает. Так и хочется пальцы на его горле сомкнуть.
— Мда, отдохнуть бы тебе. Ну, слушай дальше — самый оптимальный вариант — оставить всё как есть. Прикинь вариант с эльфами её Ветвей?! И подумай про второе имя её...
— Тори! Твоё второе имя... Прозвище?
— Да. Боевое.
— Юг?! Вроде перевод — Вспышка?
— Да. Я почти двадцать лет на юге проторчала. А прозвище — сам понимаешь, откуда такое?!
— Боевой маг Плазмы. Круто.
— На тебя не хватило. Это ведь ты купол на Когте ставил?
— Верно. Но мое основное оружие не Плазма.
— Эш ха тах? Разумник?!
— Да.
— А она знает? — Легкий кивок в сторону сладко сопящей Олеары.
— Догадывается.
— Бедная девочка! Умудрилась влюбиться в такого монстра!
— Ничего она не бедная. Она Воплощение!
— Вдвойне бедняжка. Её богиня не простит измены с тобой.
— Наверное. Но ничего ей не сделает.
— Это почему же? — Вот любопытка! — Постой..., эти ощущения..., заклятье просто растворилось от их силы... и ты смог вылечить мои руки за мгновения! — Глаза уже пол лица занимают..., а руки пытаются зажать ротик, готовый для крика... — И она..., и ты — вы же светились оба, когда..., ратур на эль, Лист!
— Что Лист? Да, она понесет моих детей. И её богиня не сможет ей навредить. Богиня — гнила, но не настолько. А если и попробует, то ее ждет сюрприз!
— Сюрприз? Я не об этом... Лист, ты благословлен богами? Для женщин, так?
— Да. Так получилось.
— А... — И всё-таки она не выдерживает. Это что — истерика такая? От переживаний, переутомления и боли? Девчонка зажимает свой рот и сдавленно мычит, глядя на меня полубезумными глазами.
— Тори, очнись! — Мои ладони крепко держат ее плечи. — Что с тобой!
— Лист! — Один, два, три судорожных вздоха. — Ты светился, когда вошел в меня. Тем самым синим светом, что изливался в нее... Часть, что смогла — она поглотила! Часть этого света излилась в меня! Лист?!
И снова слёзы! Вашу дивизию, это уже бесить начинает.
— Тори! О чем ты вообще? Какой синий свет? Он — белый. Мой Свет — белый. Тебе наверняка показалось от боли и переутомления.
— Лист! — Две ладони обнимают мое лицо. Мои глаза смотрят в огромные эльфийские. Она счастлива? — Твой свет синий! Свет Рождения. Свет Сотворения. Ты можешь не верить, просто потерпи пару недель — увидишь сам. И я не отказываюсь от своей клятвы.
Закушенная в раздумьи губа... Движение ко мне... Ищущие губы... Деваться теперь уже некуда! Блииин!
— Зачем? — Я отталкиваю ее. Блин, как больно укусила.
— Так проще. Наша кровь связана. — Засранка! Вот чего она губы кусала! — Теперь мы вместе.
— Ты про меня ничего не знаешь.
— А этого и не надо, поверь. Мне не надо. Я больше восьмидесяти лет была одна. В ненависти и одиночестве. Теперь — у меня есть всё и даже больше... Она ведь не единственная твоя женщина?
Всё-то тебе скажи. Глаза в глаза…
— Я так и думала! Аальмари?
— Да, она первая.
— И еще! — Улыбается. А ты молодец! Настоящий мужчина. Но её, — Тори легонько гладит Олеару по густым волосам, — ты любил истинно. А остальных?
— Точно так же. Не могу иначе.
— И не сможешь. Твоя суть в этом — только истинная любовь.
— И откуда ты всё это знаешь?
— Читала много. — Лист, как твое настоящее имя? Рехоний? Или?
— Или. Ты узнаешь его. Скоро.
— Хорошо. Я помогу тебе, во всем. Теперь только так.
Блин, мне вот эти ритуалы... И сногсшибательная эльфа — блонда, сидящая у моих ног спокойно, это...
— Тори, твои воины... Они в твоем подчинении? Полном?
— Да. Это мое Древо. Полностью..., — Девчонка морщится. — За исключением потерь.
— Сколько?
— Почти полная Ветвь.
— Дура!
— Да. Но я не могла по-другому. Время почти вышло.
— С этим понятно. Сегодня пойдешь со мною в Коготь.
— Ты позволишь?
— А куда мне теперь деваться? Не могу же я свою подданную в беде бросить. Зараза ты, всё таки!
— Как будет угодно моему повелителю! — О, еще и издевается?! Смеется…
— Твои эльфы верны?
— Да. Они связаны трес кха мул.
— Клятва Посмертия? Ты в своем уме?
— Мы вместе многие десятилетия, Лист. Всё Древо! Как ты думаешь сам?
— Так, пока зови меня Рехо. А насчет Клятвы — еще обсудим... Олеара просыпается.
Мда, забавная выдалась ночка. Очень насыщенная.
А к вам, дорогие учителя, у меня будет весьма серьезная беседа — какого хрена происходит? Что за Синий Свет?
— Орех! Перестань орать и успокойся.
— Успокоиться? Халла, что со мной сегодня произошло? Свет Спаса был — и вы подтвердили. Олеара тоже. Он её изменил — и это видно чётко. А дальше?
— А дальше?! Орех, а мы-то откуда знали, что такое может быть?
— Радмунт! — Я взвыл. — Учитель! Что значит откуда? Стоп! — резко успокоился, поняв суть. — Айя?
— Да, Вояр-Рух. Свет был синим!
— То есть это не грёзы повлияли?
— Нет. Это случилось позже. Перед самым окончанием. — Всё верно, блин. Но как же не вовремя.
— Вашу дивизию! Дорогие мои учителя, вы хоть понимаете, что это значит? Видите в Скрижали ответ или нет? Устаивает вас такой поворот?
Три озадаченные почти высших сущности читали информационное пространство. Очень озадаченно читали.
— Орех? — Халла у нас самая стрессоустойчивая. — Это ты сделал?
— Я? Да тю на вас? Я в тот момент был занят совсем другим. А вот как она это проделала, это ты у своего мужа спроси.
— Э, я вообще не в курсе. — Радмунт самоотверженно ушел в несознанку. — Халла, да ты что, я даже в глаза ее не видел никогда. Не то, чтобы до Скрижали допустить. Или... это...
— Рам! — Темпераментная рамида топнула изящной ножкой. — А это что?
Не менее изящная ручка быстрой молнией проникает в сгусток тумана, что скопился в пространстве Скрижали..., тёмно-синего тумана, кстати. Проникает и выныривает..., держа в ладони маленькую друзу сияющих синим светом кристаллов. Туман, из которого выдернули друзу — разлетается в небытие...
— Это что? — Друза водружается прямо под нос весьма бледному архимагу Разума, Жизни и... Воды! — Ты когда успел, арбезац скудоумный, обещание Жизни Медине дать?
— А чё сразу обзываться? Да еще так?! — Радмунт обиженно надул губы. — Ну, было как-то. От отчаяния, когда думал, что тебя навсегда потерял. Думаешь, мне было просто и легко всё почти с нуля создавать и тебя...
Блин, а ведь он реально обиделся.
— Рам! Прости. — Руки Орихалки обвили тело мужа. — Прости меня за всё. И спасибо тебе, любимый, за право жить и быть счастливой с самым лучшим из мужчин всех миров!
Не, подкат классный, признаю. Главное, что искренний! Радмунт растаял мигом..., а уж атмосфера единения... Это здорово и очень романтично, но у меня вон чудо просыпаетя одно...
— Радмунт, что за обещание ты Медине давал?
— Просил помощи в созидании. И вроде как получил всё сполна. За что и расплатился. Как оказывается — не до конца! А всё — твоя идея с Алтарем её. Вот и получай!
— А это-то при чем? — Я офигеваю от этой логики.
— При том. — Радмунт стоял с закрытыми глазами и прижимал к себе свою жену. — Драконы Воды создали Алтарь. С твоей Силой и её Аспектом! Кто Парна-Та рядом с алтарем прописал? Она же живой Аспект Медины.
— Хм, ну, это принимаю. А Скрижаль?
— А что, Скрижаль? Скрижаль твоей Силой пропитана насквозь. Парна-Та — твоя дочь. Моё обещание — ключ-отмычка. Что получается?
— Да как-то не особо... Про усиление и изменение Света Спаса — это я понял уже. Но... сама Медина?
— Да как же? Ей-то нафига это? Просто привет тебе прислала. С намеком!
— Радмунт! Халла, прибей своего мужа! Каким намеком?
— Орех! Посмотри сам... — Маленькая синяя друза ложится в мою ладонь..., впитывается в нее без остатка..., блиииин!
— Опять ты? — Молодец Тори, мигом почуяла непонятку и за мою спину спряталась. — Не надоело? — И хорошо, что мы в палатке…
Олеара проснулась. Вернее — не она, Леля в своём Воплощении.
— Ты всё же осмелился. — А голос у нее тих и как-то подозрительно спокоен. — Сам понимаешь, что это означает?
— Понимаю и принимаю. Сама уйдешь из нее или помочь?
— Она посвящена мне. И ты не сможешь это изменить.
— Уже изменил. Посмотри сама.
Несколько мгновений раздумья на нечеловечески прекрасном лике.
— Даже так?! — Неудовольствие, разочарование, страх? Лишь следы эмоций читается на лице богини. — Значит, именно ты?!
— Что я?
— Не притворяйся. Ты прекрасно понимаешь, как работает Дар Живы в тебе. — Леля погладила животик Олеары. — Понимаешь и используешь.
— Понимаю. Но не тебе говорить про использование.
— Хам. Ты мой должник.
— С чего бы?
— Ты ведь хочешь, чтобы она осталась с тобой? — Новое движение по животику. — А значит, отдашь Дар Живы мне.
— Эва тебя разобрало?! Обойдешься. А посмеешь причинить хоть каплю вреда ей, лишишься всего.
— Да? И как ты, полукровка, это сделаешь? — Пытается дразнить манящим обнаженным телом. Ну-ну…
— Я чую, тебя воспитывать и воспитывать. — Мое движение в заторможенном времени…, только бы успеть! Левая рука перехватывает гибкое тело в талии, изгибая… прижимая к выставленному левому колену… Правая рука делает сильный замах…
— Ай! — Звук удара по голой попке Лели настолько звонок, что звучит набатом. — Не смей! Ай!
Волна Силы Лели пытается отбросить меня — да фигушки. Поглотить всё! Моя ладонь с огромной скоростью звонко бьет по голым, уже покрасневшим ягодицам… Леля кричит без остановки, вообще не контролируя себя… и не имея возможности уйти из Воплощения…
— Ай… ай… ай… Нет! Нет! Не надо! — Не надо? Да я тебе за все твои измены…, за боль, что ты другим… — Я и сам не вижу уже ничего вокруг. Только волны белого Света пульсируют в такт ударам… Окружая нас… Скрывая всё, что происходит…
— Орех, стой! Остановись!
— А…, что? — Моя рука замирает, не завершив движение. — Что случилось, Халла?
На моем колене лежит голенькая… Олеара?! Именно она, а не Леля. Так, а почему нет палатки? Где? И что за толпа полуодетого народа вокруг? И Тори с огромными испуганными глазами? Ой, а почему Олеара так жалобно хнычет? И ее попка… Блиииин!
