— Каждая минута — лишний километр, — Брайан светился, словно новогодняя елка. — И вообще, сегодня такое утро замечательное. Только бегать и бегать.
Гарри, всё ещё спя на ходу, лишь что-то пробурчал себе под нос и тщетно попытался натянуть тренировочный свитер на ноги.
* * *
У профессора зельеварения между тем утро выдалось спокойнее, но тем не менее эмоционально он страдал гораздо больше. Возрождённый Тёмный Лорд недавно провёл ревизию своих запасов зелий и решил, что их катастрофически не хватает. Естественно, что почётная обязанность возместить этот убыток выпала на долю единственного зельевара.
Северус рассчитывал, что справится с заданием Волдеморта дня за полтора. Но представив, во что за это время может превратиться его квартира, Северус внутренне уже не раз и не два содрогнулся. К чести профессора нельзя сказать, что он не предпринимал каких-либо решительных действий. Однако, как говориться, нашла коса на камень.
Анна-Мария решительно чихала на то, что её дядя очень сильный волшебник с потенциалом в четыре октана, великолепный тёмный маг, ужас всех студентов Хогвартса, человек, к которому прислушивались и Дамблдор, и Тёмный Лорд, непревзойдённый актёр по умению накидывать на своё лицо различные маски, человек, который мог испугать любого лишь одним своим взглядом и прочее-прочее-прочее... Для племянницы это был лишь "дядя Сев" и не больше. Поэтому фирменные "приёмчики" Снейпа по отношению к своей племяннице оказались абсолютно бесполезными.
Девочка вообще была абсолютно бесстрашна, и в ней ощущался стальной характер вкупе с редкой молчаливостью для детей её возраста. Она уже была гораздо взрослее и развитее, чем все её ровесники. В свои пять лет она с трудом, но могла читать, писать и даже немного знала арифметику. Сама Анна-Мария из тех людей, кого знала и видела, боялась и уважала на свете только одного человека — своего папу и Гарри Поттера по совместительству. Девочка не раз и не два слышала историю о мальчике-который-выжил и много раз представляла его в своих снах. В тот день, когда незнакомый молодой юноша впервые обратил внимание на девочку, которая в одиночестве лелеяла своё горе и обиду, стал для маленькой Мари переломным во всех смыслах. Теперь уже герцогиня буквально с обожанием смотрела на своего папу, который казался ей эталоном всего лучшего, что может быть в человеке. И девочке было, в принципе, плевать на то, что по возрасту он явно не годился ей в отцы.
Анна-Мария любила своего папу, во всём хотела быть на него похожа и старалась быть идеальной дочерью. Правда, она очень жалела, что он так быстро ушёл от неё и неизвестно когда собирался возвращаться. По этому поводу девочка даже иногда плакала по ночам и шептала: "Папочка, возвращайся поскорее!" Правда, во снах к ней часто приходил огромный человек с очень добрым взглядом, утешал её и говорил, что папа скоро вернётся. Мари верила ему и ждала. А к остальным людям Мари не ощущала такой же, как она могла бы сказать, если б была чуть постарше, духовной близости, как к своему новому отцу. Поэтому неудивительно, что при всей симпатии к своему дяде, Мари не обращала особого внимания на его увещевания и приказы.
И касательно своего домовика Северус потерпел столь же решительное поражение. Эльф решительно вступился за честь своего дома и хозяина и отвоёвывал положенное право "первой поварешки" всеми доступными ему способами, руководствуясь принципом, что "на войне как на войне". Что об этом всём думал его непосредственный хозяин, эльфу тоже было начхать.
Основательно поразмыслив, Северус оттолкнул подальше свою неприязнь и решил обратиться к единственному человеку, который хоть как-то мог помочь ему в данной ситуации — Ремусу Люпину. Договорившись с оборотнем, что тот поживет в его доме на время отсутствия непосредственного хозяина, Северус дал некоторые указания эльфу и Анне-Марии, а затем, едва слышно вздохнув, аппарировал из дому.
* * *
Брайан-мучитель между тем придумал для своего ученика новое мучение. Теперь вместе с физическими тренировками они — Гарри в роли исполняющего звена, а Брайан — командующего — начали работу с собственным весом.
— Нужно уметь полностью владеть своим телом, — наставительно подняв палец в воздух, вещал гигант. — Руки и ноги в одиночку должны без проблем поднимать и перемещать тело. Спина должна быть сильной и выносливой, голеностопные сухожилия должны только за счёт своей силы подкидывать тебя на полметра в воздух. Поэтому тренируемся жёстко и беспощадно.
В итоге Гарри за этот день освоил все виды отжиманий из всех возможных позиций, подтягивания различным хватом, приседания и прочие малопривлекательные для парня физические упражнения. Хотя в реальности Гарри после утренней пробежки, растяжки, тренировки ударов и работы с цепью, лишь с трудом подтянулся два раза, сделал несколько отжиманий и с каким-то куриным квохтаньем завалился на бок.
После чего Брайану пришлось оперативно реанимировать и откачивать потенциального будущего дракона.
* * *
За обедом всё ещё зелёный Гарри отметил, что еда становится всё калорийнее и калорийнее. Большое количество мяса и бобов, фрукты и овощи, хлеб из муки грубого помола и молочные продукты — причём всё самое свежее и вкусное.
В первый момент юноша даже хотел осведомиться у своего мучителя... прошу прощения, учителя, к чему такие перемены, но потом подумал и решил промолчать. А-то с Брайана станется придумать какую-нибудь новую гадость.
* * *
Новых гадостей гигант выдумывать не стал, ему вполне хватало и старых. Брайан, как выяснилось, не забыл своё обещание о начале магических занятий, после того как магия Гарри более-менее пришла в норму.
Золотоглазый брюнет с нетерпением ждал этих занятий. В своём уме он прокрутил множество боевых заклинаний, специальных тактик, дуэльных приёмов, супер-секретных техник и прочего, что они будут изучать. Реальность оказалась хуже. После того как юноша и мужчина пришли в тренировочный зал, полудракон понёс ТАКОЕ, что у Гарри зашевелились волосы на голове.
— Самое важное, чему ты должен научиться, — как-то заговорщически едва ли не шептал Брайан, — это освоить три важные вещи. Концентрацию, очищение сознания и визуализацию. Это станет великолепным подспорьем в любой твоей практике.
И вот вслед за этой вполне безобидной фразой начались танталовы муки Гарри Поттера.
Концентрацию развивали просто. Вначале Гарри чуть ли не полчаса пялился в чёрную точку на потолке. Причём за каждое переключение внимания Брайан, который это каким-то сверхъестественным образом отслеживал, давал своему подопечному хороший подзатыльник. После первого раза юноша решил, что голова ему дороже и начал на полном серьёзе концентрироваться на точке. Это этого вроде бы простого упражнения усталость накатила настолько дикая, что Гарри почувствовал себя словно выжатый лимон. После этого Брайан заставлял смотреть на свечку, потом на две свечки, потом раздвигал их в стороны, сдвигал назад, перемещал вверх вниз — в общем, изгалялся как только мог и в итоге добился того, что юношу банально вырвало на пол.
Визуализация оказалась тоже простой вещью. Брайан сотворил из воздуха какой-то прозрачный пузырь и заставил Гарри напрячь волю и как можно отчетливее представлять, что этот пузырь превращается в различные простые предметы. В итоге в первые полчаса пузырь благополучно оставался пузырём, а затем дело сдвинулось с мёртвой точки. Правда, немного не в ту сторону. Получившийся треугольник почему-то больше напоминал сферу, квадрат был косой, а сфера плоской. На это Брайан философски заметил, что в подсознании у его подопечного творится чёрт-те что и это надо как-то исправлять.
Потом они перешли к более сложным предметам. Здесь уже визуализации у Гарри не получилось совсем. Пузырь лишь немного сжимался и менял очертания, однако совершенно не собирался принимать требуемую форму. Под конец Брайан ради интереса назвал своё имя. Пузырь мгновенно сдулся и принял очертания предмета, в котором вполне явно угадывался... хм... угадывалось то, чем мужчина отличается от женщины в нижней части туловища.
Несмотря на то что полудракон хохотал так, что со стены упали факелы, а красно-фиолетовый от стыда Гарри хотел сгореть заживо и больше не появляться в этом мире, чувствовалось, что наставник этот факт своему ученику ещё припомнит.
Потом перешли к очищению сознания. Правда, особого успеха не добились. Велев Гарри рассматривать какую-то странную схему, похожую на древние письмена, не отрывая взгляда и не моргая, полудракон по-прежнему хихикал за спиной юноши. В итоге от рассматривания этих каракулей у мальчика лишь заболела голова и ничего более.
Добил его Брайан под конец занятия. Потому что, как выяснилось, Сфера — вещь очень тонкая.
— Сфера, — гигант почесал свой подбородок, — уникальная вещь. Она требует на себе постоянной концентрации внимания, отчего она начинает набирать силу. Понимаешь, к чему я клоню?
Объясним для читателей. Теперь Гарри должен был постоянно визуализировать два гранёных шара разного цвета в центре своего лба и солнечного сплетения. Весь день. Без перерыва.
— Если не будешь этого делать, я это сразу узнаю, — ласково заявил ему полудракон. — Сферы очень отчетливо видны в ауре волшебника.
* * *
После ужина учитель и ученик продолжили тренировать ударную технику, а затем вернулись к пресловутым сферам. Гигант дал ещё несколько указаний, заставил своего подопечного немного помедитировать, походил вокруг него и начал очередную прикладную тренировку. Получалось у Гарри из рук вон плохо. Единения со Сферой Аэрлита, как это было вчера, уже не выходило, прежнее состояние улавливаться не хотело, а Сфера Азуры вообще ушла куда-то в небытие. Огрёб в итоге за эту тренировку юный герцог по полной программе.
Засыпая, Гарри впервые почувствовал, что хочет либо помереть здесь и сейчас, либо уйти куда-нибудь как можно дальше от Брайана!
* * *
15 июля
Едва солнце озарило верхушки северных сосен, а дикая природа только-только начала просыпаться ото сна, в лесу послышался бодрый голос.
-Ать-два-три-четыре-восемь, поднимайся на зарядку, не ленись и как огурчик будь, — совершенно неритмично и без рифмы, но зато с огромным воодушевлением напевал Брайан Кордос, медленно пробегаясь вдоль берега широкой, но неглубокой горной речки, протекавшей невдалеке от его замка.
Параллельно с его частушкой с речки неслось чьё-то сопение, пыхтение и кряхтение. Это сине-зелёный Гарри Поттер по колено в ледяной воде совершал обязательную утреннюю пробежку. Сразу уточним, что синим он был из-за холода — как-никак температура воды была около десяти градусов, — а зелёным из-за того, что наматывал он, таким образом, уже третий километр.
После того как парень в первый раз сунул ногу в речку и с диким воплем выдернул её назад, первый его логичный вопрос был касательно гипотетических будущих маленьких Поттеров. Брайан очень тонко и дипломатично успокоил его.
— Одна дочь уже есть, так что хватит, — ответил тогда гигант, после чего хорошим пинком отправил своего ученика аккурат в центр реки.
* * *
Глядя на своего подопечного, полудракон лишь хмыкал себе в бороду. Можно говорить и думать что угодно, но этот мальчишка держится уже едва ли не неделю. Стержень в парне есть, но вот ленивый и безответственный он просто до ужаса.
Пока юный герцог без задних ног отсыпался после утренних, дневных и вечерних тренировок, Брайан посещал магическую Англию и держал руку на пульсе. Учитывая, что спал он два часа в сутки, то ночное время гигант предпочитал тратить с большей пользой. Перемещаясь с места на место и бывая во многих местах, он многое уяснил для себя, но предпочитал помалкивать. Брайан особенно внимательно наблюдал за дочкой Гарри и старался по возможности поддерживать её хотя бы в ночное время. Незаметно проникая в квартиру этого мрачного зельевара, Брайан сквозь сон, используя древнюю магию сновидений, пытался поддерживать боевой дух девочки.
Не меньше времени Брайан следил и за зельеваром. Он успел понять, в каких двух организациях тот состоит и что от него там требуется, и восхитился его способностью быть между двух огней одновременно, балансировать на лезвии ножа и умением держать и подать себя.
"Хороший мужик, жаль, больно суровый только, — часто хлопая себя по колену, подумал Брайан. — Наверно, родом из Сибири".
* * *
Под утро полудракону пришла в голову очередная светлая мысль, которую он принялся активно воплощать в жизнь. В итоге уже за завтраком Брайан протянул Гарри какую-то бумагу.
— Что это?— спросил юноша.
— А ты прочитай, — усмехнулся его наставник. — Вечно мне за тебя решать все вопросы. Дел у меня других нет.
Гарри нахмурился и пробежался по бумаге взглядом. Там было написано следующее:
"Я, герцог Певерелл-Поттер Гарри-Джеймс, настоящим заявляю, что своей волей и титулом назначаюмагическим наставником своей дочери герцогини Певерелл-Принц-Поттер Анны-Марии и назначаю ему месячное содержание в размередо тех пор, пока вышеуказанная герцогиня не достигнет одиннадцатилетнего возраста или я, как отец и глава рода, не расторгну данный договор по своему усмотрению".
Дальше шёл длинный перечень подписей и штампов. В конце, как понял Гарри, было место для его подписи и оттиска родового кольца.
— Сие что есьм такое? — осведомился Гарри, от недоумения даже переходя на старинное наречие. — Какой наставник? Какая плата?
Про себя Гарри хмуро подумал, что денег в сейфе и так кот наплакал. Кстати, финансовый вопрос требовал максимального уровня важности и первостепенного решения. Со всеми этими покупками детский сейф был опустошен практически полностью. В основном сейфе сумма оставалась тоже не столь большой. Скажем, сто галеонов в месяц хватит, чтобы за глаза обеспечить проживание дочери. Итого тысяча двести в год. Поддержание особняка в месяц требовало приблизительно пятьдесят галеонов, благо об остальном могли позаботиться эльфы. Итого ещё минус шестьсот в год. А если начать обживать коттедж к Хосмиде? А если понадобятся определённые покупки? Сразу пару сотен золотых монет на стол.
Вот и выходит, что в год расход составит как минимум две тысячи галлеонов. Сразу треть основного хранилища. Было, правда, ещё третье хранилище, которое относилось к банковскому и куда копились проценты с вложенного капитала. Но там на счету чуть меньше трёх тысяч, что тоже не густо. А тут ещё плати наставнику. Вроде бы наставник — это как магический учитель по традициям чистокровных магов. Он по идее должен обучить ребёнка всем основам колдовства ещё до школы. То есть по факту его оплата должна быть больше оклада профессора в Хогвартсе. И сколько это будет? Около двухсот золотых монет? Или больше? Или это только по идее?
Пока юноша, скрепя мозгами, просчитывал собственную экономическую ситуацию, Брайану ждать надоело.
— Скажи мне, — полудракон скрестил руки на груди, — ты куда собираешься девать свою дочь осенью, когда поедешь учиться в Хогвартс?
Юноша заёрзал. Этот вопрос совершенно вылетел у него из головы под действием таких трудовых будней. Вернее, так: Гарри этот вопрос решил на определённый срок, а о том, что будет дальше, он ещё даже и не думал.
