Я стояла посреди белых стен у черной двери, и голова оставалась совершенно пуста.
Наконец, из коридоров к нам вышли мужчины в разноцветных длинных мантиях. Тех, кто был в черных мантиях было четверо, еще двое в белых, и только один в красной. Красный отпер дверь и все мы зашли внутрь.
Люди в мантиях расселись за большой круглый стол, оставив два места — для Арланда и для меня. Когда все было готово, две тяжелые двери в комнату захлопнулись и суд начался.
— Все мы знаем о деле Бэйр, ведьмы с Великих Равнин, — громко и четко проговорил самый старый из всех присутствующих, одетый в красную мантию. — Я зачитаю преступления, в которых ее обвиняют.
И понеслась...
Откровенно говоря, я не очень хорошо представляла, чем моя предшественница так насолила властям, но список ее похождений занял не меньше получаса. Она путешествовала по Тангею, Рашемии и Равнинам, оставляя за собой нищету, кровь и разруху. Кражи, поджоги, несколько убийств, разоренные хозяйства... наверное, я вполне могла понять взгляды, которые бросали на меня собравшиеся судьи. Я и сама сидела с неодобрительной миной: о чем эта девица думала вообще?
Разум услужливо подсказал: о том, что в крайнем случае может сбежать в другой мир через голову одного идиота-писателя.
— Сторона, голосующая за избавление мира от преступницы, прошу начать, — продекламировал мужчина в красном, закончив зачитывать мои преступления.
— Стоит заметить, что она молода. Она ступила на темный путь, будучи шестнадцатилетней девочкой. Того, в ком тьма с детства, трудно исправить, — тут же начал один из мужчин в черном, сидящих по левую сторону стола.
Те, что в черном, по логике должны голосовать за мою казнь. Те, что в белом, значит, отстаивают мое отправление в исправительную колонию для плохих магов, мою жизнь, то есть. А красный — главный судья, за которым последнее слово.
Что ж, забавно у них тут все устроено. Свидетелей нет, фактов нет, только слухи, по которым решается, жить или не жить человеку! Отлично...
— Она жила за счет запуганных горожан и крестьян. Существо, не привыкшее к честному труду, всегда будет ленивым и не способным к обучению. А исправление — тяжелый труд. По нашей шкале вероятность ее успешного возвращения в общества один к восьми, — продиктовал со своего заранее приготовленного листка второй в черном.
Видимо, они подготовились к суду, потому так четко отвечают. Интересно, как они так быстро подготовились? Заранее, что ли?
Я невольно представила, как судьи-инквизиторы, собирая известия о моих преступлениях в газетных вырезках, лежат по ночам в кровати и думают, а вдруг ведьму Бэйр завтра приведут именно в их суд, а они не будут готов! И записывают, записывают все на свои бумажки... и вот, их счастливый день настал.
— Она колдовала, не учившись в академии, и, как можно догадаться по ее смелым преступлениям, самонадеянность — ее главная черта. Она всегда думала, что справится, и совершала совершенно абсурдные вещи. Все мы знаем: самонадеянный маг — пропащий маг.
— Она сильная ведьма, — впервые заговорил мужчина в белой мантии. — На войне она будет незаменима, нужно ее сохранить и обучить. Она еще послужит отечеству.
Второй в белой кивнул. Он показался мне наиболее вменяемым из всех здесь присутствующих, потому что был не так стар и глаза у него были живые. И, что важнее всего, стопка листочков перед ним была намного больше, чем даже у красного. Если в этом месте и есть мой преданный фанат, то это точно этот тип.
Теперь, когда остальные сказали, слово взял он.
— Я давно следил за делом Бэйр, за ее преступлениями и перемещением, — проговорил он, поправляя очки. — Как и многие, кого интересовала эта преступница, я заметил, что во всех ее действиях присутствует система, — проговорил он. — Она убивала торговцев, находящихся у нас на учете, и на каждого из них в Ордене было неплохое досье. Все они были пропащими людьми, которых вряд ли что-то, кроме чуда, могло склонить на путь света. При этом Бэйр забирала из домов убитых не деньги и драгоценности, а только дорогие магические ингредиенты, которые не могла купить в силу своего положения и происхождения. Известно, что она не перепродавала краденное, значит, она собиралась его использовать. Я составил список этих краж и показывал их архимагу, но он так и не смог понять, что она собиралась создать из украденного, ясно было одно — это должно было быть что-то крайне могущественное, неординарное. Думаю, есть основание полагать, будто Бэйр создавала нечто для благих целей, учитывая то, как она выбирала жертв. Если мы узнаем, для чего именно она все это делала, многое может измениться.
Все выжидающе уставились на мага в красном.
— Говори, ведьма, — попросил меня старик. — У тебя была определенная цель?
— Да, — ответила я, точно зная, что у моей предшественницы была цель создать порошок, который я носила на поясе до встречи с Фавнгрифом. Но в чем состояло истинное предназначение этого порошка и что за цель у той силы, которая теперь находится у меня в левой руке, я понятия не имела. Не для того же Бэйр все это делала, чтобы лишить себя саму магии!... Может, она вообще не собиралась пронзать свою руку рогом и обсыпать всякой дрянью.
— И в чем эта цель? — спросил старик в красном.
— Говори правду, — напомнил мне Арланд.
Я поняла, что от этого ответа зависит моя жизнь, так как если цель благая, то эти чокнутые юристы могут отпустить меня и пожелать удачи в светлых начинаниях. Потому я лихорадочно напрягала память, пытаясь выудить хоть что-нибудь о том порошке... Но все было тщетно, как и всегда, когда я пыталась намеренно вспомнить что-нибудь о своей жизни или жизни Бэйр.
— Я не помню, — ответила я в итоге, потратив на размышления время, показавшееся мне часами.
Ничего не испытав при этих словах, которые лишали меня последнего шанса на жизнь, я только подивилась своему спокойствию. Наверное, у меня глубокий шок... совсем ничего не чувствую.
— То есть, не помнишь? — старик в красном не ожидал такого ответа и опешил.
— Как можно не помнить, из-за чего ты убила десятки людей!? — возмутился один из тех, кто был в черных мантиях.
— Она сумасшедшая! — воскликнул другой.
— Но она не лжет, — прервал крики Арланд, напрягая свой звенящий голос. — В этой комнате невозможно лгать. Эта девушка в самом деле не помнит, почему она совершила свои преступления. И, возможно, никогда не вспомнит.
— Что вы имеете ввиду... Арланд Сеймур? — спросил человек в красном, мельком взглянув на бумагу перед собой. — Объяснитесь.
— Я готов объяснить все, — кивнул он и встал. — Я являюсь одним из самых успешных учеников Ордена и имею несколько специальностей, среди которых экзорцизм. Чтобы разъяснить это дело до конца, я начну с самого начала. Этим летом я еще не окончил обучения, я уехал домой на каникулах, где, по случайному стечению обстоятельств, и познакомился с Бэйр. Я не арестовал ее, так как не был инквизитором и не имел на это полномочий. Но, хоть я и был тогда только учеником, я знал достаточно, чтобы понять — с ведьмой не все в порядке. Обстоятельства нашей встречи не могли ждать приезда специалистов-инквизиторов, и я, пользуясь своими навыками, вынужден был провести в своем собственном родовом поместье ритуал изгнания нечисти.
Невозмутимость, с которой Арланд говорил эту невозможную запутанную ложь, поразила меня настолько, что я как будто проснулась от дурмана этого здания.
— Хотите сказать, вы изгнали нечистый дух из этой девушки? — уточнил мужчина в красном.
— Я действительно пользовался своими навыками, чтобы помочь ей. Сейчас в ней нет и следов того духа, что побуждали ее на эти поступки, — кивнул Арланд. — Можете убедиться в этом, просмотрев ее ауру.
Все присутствующие уставились на меня невидящими взглядами, от чего мне стало не по себе. В зале поднялся пораженный шепот, а когда он улегся, Арланд продолжил.
— Только несколько месяцев назад эта девушка очнулась в этом теле в своем сознании. До этого момента телом владел кто-то другой, потому сейчас Бэйр помнит все урывками и не знает, с какой целью убивала и грабила все эти годы.
— То есть... — все присутствующие стали удивленно переглядываться.
— То есть она не виновата ни в одном из обвинений, возложенных на нее, как не виноват человек, насильно лишенный собственной воли.
— И что вы предлагаете, Арланд Сеймур? — нахмурился мужчина в красном. — Я смотрю, вы хорошо занялись этой особой! Надеюсь, вы понимаете, что отпустить мы ее не можем? Нужно понаблюдать за ней, одержимость могла повлиять на ее... нравственность.
— Если она не виновата ни в одном из преступлений и не несет угрозы для общества, то мы не смеем ограничивать ее свободу, — сказал Арланд. — Я думал над тем, что мы можем для нее сделать, и вспомнил одно из допустимых решений, описанное в кодексе. Да, мы не можем ее отпустить, но ее может взять под свою опеку один из инквизиторов. И я, как заинтересованный в судьбе этой девушки, хочу взять эту ответственность на себя.
Зал наполнился невысказанными мыслями, они гудели в воздухе, как призрачный рой.
Бэйр, ведьму с Великих Равнин, предлагают просто отпустить! Неслыханно!
Однако почему-то никто не кидался на Арланда с возражениями, никому даже в голову не приходило оспорить его слова. Все это выглядело очень странно.
— Есть ли возражения? — мужчина в красном осмотрел присутствующих.
Никто ему не ответил, хотя на лицах всех, даже того в белом с кипой бумаг, стояло разочарование. Великая преступница — просто несчастная одержимая. Скукотища.
— Бэйр? — красный посмотрел на меня. — Ты согласна встать под опеку инквизитора, оставаться под его надзором и соблюдать порядок поведения условной невиновности до тех пор, пока не пройдет испытательный срок?
— Я согласна, — ответила я.
— Тогда у меня нет причин отказать вам в вашей просьбе, Арланд Сеймур, — заявил мужчина в красном. — Через два дня исход этого дела будет официально оглашен во всех филиалах Ордена, мы подготовим документ, подтверждающий опеку. С этого момента Бэйр признается свободной и исключается из розыска. Суд окончен, все могут быть свободны.
Вместо удара молотка по столу прозвучал грохот распахнувшихся дверей. Суд закончился так же быстро, как и начался.
Все вышли, и мы с Арландом и мужчиной в красном вернулись к архивариусу, который опять что-то написал в досье Арланда с разрешения главного судьи. Инквизитор снял с меня наручники, вернул мне способность колдовать и вывел из здания Ордена.
Я не понимала, что происходит, хотя до меня и начинало постепенно доходить. Мы шли по улицам рядом, инквизитор больше не вел меня, только поддерживал за руку.
Вскоре мы оказались в серой неприметной гостинице, а там поднялись на второй этаж и зашли в комнату, где на полу валялась знакомая мне сумка.
Я села на кровать, Арланд протянул мне один из своих амулетов на груди — тот, который на самом деле был флягой. Открутив крышку, я приложилась к горлышку и сделала несколько больших глотков.
Ароматная жидкость приятным теплом растеклась по телу, мысли словно начали оттаивать. Почувствовав, как глубокий шок медленно уступает место сонной слабости, я открыла глаза.
Арланд сидел на стуле передо мной и наблюдал.
— Тебе опаивать меня этой штукой еще недели две, — медленно проговорила я, только теперь обратив внимание на то, как сильно у меня дрожат пальцы на обеих руках.
— Все позади, — сказал он, улыбнувшись. — Если бы я предупредил тебя, то тогда на суде ты бы выкинула что-нибудь или была бы подозрительно спокойная. Я не мог рисковать.
— А если бы я соврала? Если бы растерялась?... Если бы я, черт бы тебя побрал, успела выяснить, что это был за порошок, и оказалось бы, что им убивают невинных младенцев!?...
Арланд протянул мне флягу во второй раз.
После трех больших глотков у меня закружилась голова и я легла на кровать, положив ладонь на лоб. Теперь меня всю трясло.
— Я был у Рэмола и знал наверняка, что о целях Бэйр ты так ничего и не выяснила, — сказал он — Я все продумал.
— Продумал он... — только и смогла выдохнуть я.
Боги, как же сердце колотится! Словно все то, что должно было происходить со мной полчаса назад, опоздало на поезд, а теперь вдруг подъехало! Тахикардия, дрожь в коленях, тошнота, смертельная слабость... мне казалось, я откинусь прямо здесь на этой проклятой кровати.
— Полежи, скоро это пройдет, — проговорил Арланд, поднимаясь со стула и усаживаясь рядом со мной. — Теперь все плохое позади, ты в безопасности.
Я открыла глаза и увидела, как он протянул руки к моей голове и груди. Я попробовала было сесть и отстраниться, но инквизитор кивком велел мне вернуться обратно. Вскоре я ощутила странную вибрацию в воздухе. Она исходила от рук в белых перчатках и сметала напряжение, словно ветер песок.
Сама не заметив, как это произошло, я крепко уснула.
Жажда крови
Я очнулась в комнате одна. Единственное окно было плотно зашторено, и я не могла понять, какое сейчас время суток. Озарив помещение мягким магическим светом, я осмотрелась, пытаясь вспомнить, где нахожусь.
Комната небольшая, но обставлена такой мебелью, что брали за нее никак не меньше дракона в день. На полу знакомая черная сумка.
Воспоминания ураганом пронеслись по голове: я вспомнила появление Арланда, вспомнила суд и то, чем все кончилось.
Помимо того, что он напоил меня чем-то, я обнаружила, что спала не на покрывале в одежде, а под одеялом. Кто-то заботливо стащил с меня жилетку, сапоги и даже штаны, оставив меня в одной рубашке.
— Ну мерзавец! — возмущенно пробормотала я, садясь на кровати.
Не успела я договорить, как дверь в комнату открылась и вошел ее хозяин.
— Это я мерзавец? — поинтересовался Арланд, заходя внутрь. — Я, между прочим, забрал твои вещи и коня из стражи! А еще я заказал тебе завтрак.
— Молодец, — проговорила я, не найдя других слов. Чувствовала я себя донельзя странно. — А Леопольда ты нашел?
— А он разве с тобой? — инквизитор искренне удивился.
— Да, мы путешествуем вдвоем с тех пор, как расстались с Дейком после Демонтина... Да, я забыла тебе сказать, что я уже нашла этого ученого! Он нас не отправит в другой мир, но...
— Я вчера говорил тебе, что тоже был у серафимов, но ты, похоже, была не в состоянии слушать, — проговорил Арланд. — Леопольда я не встречал. Твои вещи и лошадь были у стражи, их забрали, как бесхозные.
— Где же тогда Лео? — я нервно закусила губу. Вот и проблема с утра пораньше отыскалась! — Надо срочно его найти! Город большой, в нем легко заблудиться, к тому же Леопольд еще не совсем адаптировался...
— Наверняка он сейчас бегает где-нибудь зверенышем и ищет тебя, — успокоил меня Арланд. — Он взрослый мальчик и ориентация у него отличная, не говоря уже про природное чутье и ум. Он сам нас найдет.
— Ты думаешь? — я неуверенно взглянула на инквизитора.
— Я уверен, — кивнул он. — Мы вчера ведь так и не поговорили толком, ты сразу уснула. Нам многое нужно обсудить, так что спускайся, как умоешься. Я буду ждать тебя внизу.
