— Она Вам не понравилась? — очаровательно улыбнулась Вероника. — После того трогательно-романтического вечера втроём, когда Вы назвали её Евой и сделали счастливой?
— Не я один, а мы с тобой вдвоём подарили ей то, о чём Ева мечтала. Не могу сказать, что она мне не нравится, даже наоборот. Но Ева — неправильный оруженосец, и ты понимаешь это. Вероятно, ей и вправду понадобится помощник в Доме Рыцаря, но вольницы я не допущу.
— Разумеется, Ваша Милость! — воскликнула Ника, со стоном впуская Андрея внутрь себя. — Воспитанием юноши может заняться Марина, например...
— Мой Рыцарь превращается в развратное существо с богатой фантазией! — улыбнулся Граф, крепко прижимая Веронику к себе и сдерживая подступающую кульминацию сладострастия. — Почему это меня не пугает?
К неудовольствию Фиолетового Рыцаря, оставшиеся пять суток празднования Дней Княгини, её Граф оказался нарасхват. Утром второго дня женщина-церемониймейстер из приёмной комнаты передала приглашение нежащемуся в постели Андрею нанести визит в покои Чёрной Графини, затем аналогичное предложение поступило от Жёлтой. Разумеется, Граф не мог отказать ни Жанне, ни Инге. Визиты к ним оказались весьма продолжительными, наполненными подразумевавшимся сладострастием, но не ограничившимися им. Андрею было о чём побеседовать со своими подругами из ближнего круга Княгини. Его отъезд потребовал большего участия Инги и Жанны в реализации совместных проектов. Андрей не преминул возможностью обсудить детали этого участия.
Однако, к удивлению Графа, приглашения последовали и от остальных Графинь. Жанна предупреждала его об этом. Подобное поведение приближённых Княгини не было вызвано традициями тёмного Княжества. Графиням нашлось бы, чем заняться в своих покоях и без Андрея, а приём невероятного Графа Центрального Княжества был в новинку. Оставалось предположить, что самой Княгине хотелось, чтобы Граф близко познакомился с каждой из её Графинь, а они даже и не думали возражать. Жанна утверждала, что отказываться от таких визитов невежливо и неблагоразумно. В результате Андрей нанёс непродолжительный, но ёмкий визит к каждой из оставшихся Графинь и убедился в правоте слов Чёрной. Три Графини поочерёдно встречали его с повышенной почтительностью и страшным любопытством. Все персоны, присутствовавшие в покоях на момент визита Графа, удалялись решительно и молниеносно. Оставшись наедине с Андреем разные по характеру, внешности и темпераменту Графини пытались сразу наладить с ним доверительный контакт и не встречали препятствий. Каждая после получаса дружеской беседы начинала сомневаться в правильности избранной тактики общения и собственной привлекательности. Андрея подобная реакция забавляла и, не желая допустить развития комплексов неполноценности у высокопоставленных особ, он всякий раз находил слова, чтобы уверить их в своих добрых чувствах. Если бы визит происходил не в нижних покоях Графинь и не в Дни Княгини, вероятно, первое знакомство на этом и окончилось бы. Однако эти, несомненно, красивые, блистающие индивидуальностью женщины всякий раз оказывались под воздействием высокого градуса праздника Княгини и близостью Властительницы. Они мечтали познакомиться с Графом не только интеллектуально, но и тактильно, а он не мог обидеть их отказом. Стоит упомянуть, что короткого общения глаза в глаза с каждой Графиней, оказалось достаточно Андрею, чтобы выяснить их первородные имена и... привязать к себе особыми узами.
В отсутствие Андрея до его собственных нижних покоев добрались только двое посетителей-мужчин из числа гостей праздника. Оба попали в покои Графа из любопытства и особой решимости спуститься в глубокие недра Дворца, без которых забраться столь глубоко просто невозможно. На счёт посетителей у Вероники имелись чёткие распоряжения Графа. Она могла принять их вместо него лично, либо воспользоваться услугами женщины-церемониймейстера и юноши-помощника, которого между собой они почему-то принялись называть Денисом. Ника всякий раз выбирала второй вариант. И если первый посетитель слегка опешил, узнав, что попал в покои Графа, немного испугался, а успокоившись, удовлетворился горячим приёмом женщины-церемониймейстера, то второй оказался противоположностью первого. Дивной красоты мужчина средних лет жаждал узреть чудесного Графа, быть униженным им лично, страшно расстроился его отсутствием и готов был ждать Его Милость вечно. Однако Рыцарь Андрея отдавала себе отчёт в том, что Графа такой визитёр вряд ли обрадует. Посетитель был образцово-показательно выпорот женщиной-церемониймейстером. Особенное удовольствие он получал от параллельного созерцания порки, которую Ника устроила Дениске в воспитательных целях и для драматического эффекта. К удивлению Рыцаря, отдавая себя в умелые руки церемониймейстера, посетитель долгое время казался неутомимым, жаждал продолжения и не оставлял мечты о Графе. К счастью, через пару часов "приёма" он резко сдал, и если бы не оперативное вмешательство Вероники, экстренно вызвавшей медиков и Блюстителей, испустил бы дух...
Рассказ о посетителях Андрей слушал от своего Рыцаря, попивая виски, изредка улыбаясь и покачивая головой за сутки до окончания праздников. Но в последний, шестой День Княгини необходимость оказаться в шкуре "гостеприимного хозяина" настигла и его. К радости Графа посетитель оказался женского пола. Впрочем, гостью допустили до хозяина покоев далеко не сразу. Среднего роста и возраста черноволосая женщина в новомодном, ассиметричном платье стального цвета влетела в приёмную с горящим взором больших карих глаз. Лицо её, как и одежда, отличалось нестандартностью, а фигура радовала выпуклостью форм, но не изяществом. Общение с женщиной-церемониймейстером и юношей-помощником не входила в планы посетительницы. Неведомым образом информированная о присутствии в покоях самого Графа, она умоляла об аудиенции и готова была ждать бесконечно долго. Теоретически Его Милость легко мог обречь гостью на пустое ожидание. До окончания приёма по случаю празднования Дней Княгини оставалось немногим более двенадцати часов, а Граф был занят общением со своим Рыцарем. Однако, выслушав доклад церемониймейстера, Андрей счёл нужным уделить время нежданной посетительнице и принять её в своём кабинете, расположенном через стену от спальни и соединённым с нею потайной дверью. Мало того, что Граф был обязан выполнять определенные обязанности в течение Дней Княгини, ему стало любопытно, как и ради чего законопослушную женщину может занести в глубины Дворца?
— О, Ваша Милость, как я счастлива видеть Вас! — громко воскликнула посетительница, падая на колени перед вошедшим в комнату Графом и обнимая его ноги.
— Ты удивила меня, Розалия! — произнёс Андрей, взирая сверху вниз на блестящие глаза, зубы и обнажённые плечи. — Для того, чтобы добраться до меня, требуется завидное упорство.
— Вы знаете моё имя!!! — посетительница зашлась от восторга и принялась целовать ноги Графа и полы его чёрной атласной мантии. — Зовите меня просто — Роза. И нет сегодня среди женщин Княжества никого, счастливее меня! Пробираясь к Вам через тернии и преграды, я тешила себя надеждой увидеть Вашу Милость. А при мысли, что Вы позволите мне касаться себя, была готова доползти до Вас на коленях!
Андрею хотелось немедленно прекратить поток женского славословия и нескончаемые поцелуи, покрывавшие через ткань мантии всё его тело ниже пояса. Но остановить Розалию оказалось непросто. Понимая, что любые расспросы приведут к нескончаемому потоку сознания посетительницы, Граф принялся сканировать её мысли. К изумлению Андрея, оказалось, что появление Розы в его нижних покоях — не случайность, не чисто эмоциональный порыв дамы, помешавшейся рассудком на празднике Княгини, а продуманный замысел. Весть о появлении Графа в ближайшем окружении Властительницы распространилась по Княжеству со скоростью звука. Некоторые подданные Её Величия не могли поверить в подобную новость, но не Розалия. Ещё до появления официальной информации в СМИ, она решила непременно посетить Дворец во время празднования Дней Княгини, где во что бы то ни стало добраться до покоев Графа. Роза жила в убеждении, что её многочисленные достоинства недооцениваются окружающими людьми.
Будучи Служителем 3-го ранга, она проживала на окраине среднего слоя Ультра-Москвы, в небольшом частном доме Служителя 1-го ранга по имени Родион, официальной помощницей которого Розалия и являлась. Родиону принадлежала небольшая ювелирная мастерская, подтверждением чему являлись изящные украшения в ушах, на руках и шее Розы. Партнёром Родиона по бизнесу был ещё один Служитель 1-го ранга, живший по соседству со своей собственной помощницей. Две пары дружили "семьями" и сегодня оказались во Дворце в полном составе. Правда, приятель Родиона по имени Платон появился на празднике в первый же День Княгини, а вот его помощница Роксана и двое друзей — только поздним вечером вчерашнего дня. Предыдущие дни прошли в многочисленных попытках Розы убедить Родиона в необходимости визита во Дворец. Мужчина сюда не рвался и не желал отпускать свою помощницу, даже в компании её подруги.
— Как тебе удалось уговорить Родю? — неожиданно спросил Граф, уже расположившийся в кресле с зажжённой сигаретой в руке.
— А? Родю? — Розалия так удивилась, что на минуту отогнала преследующую её мысль: "Могу ли я позволить себе распахнуть мантию Графа и дотронуться до его чудесной плоти?" Роза стояла на коленях у ног мужчины в спущенном на живот платье, демонстрируя Графу свою высокую грудь. — Я поражена тем, как много знает обо мне Ваша Милость! Мои попытки доказать Родиону, что решить наши проблемы можно только во Дворце, упирались в стену непонимания. Пришлось использовать последний шанс. Видите ли, Ваша Милость, мой муж любит выпить и помечтать...
— Кто? — перебил её Андрей.
— О, не обращайте внимания! Мы с Родей много читаем и однажды пришли к выводу, что живём в точности, как семейные пары в старых романах. С тех пор мы и называем друг друга мужем и женой. Это наша игра такая, ничего официального... Нарушать законы нам и в голову не приходит!
— Понятно. А вашим соседям Платону и Роксане нравится эта игра?
— Вы и о них знаете? — немного приуныла Розалия. — Нет, они живут совсем иначе...
— И где же ты их потеряла, по дороге ко мне?
— Платон празднует отдельно. А Родион и Роксана... Даже не знаю... Я так стремилась к Вашей Милости!
— Да, конечно, — кивнул Граф и, перехватив призывный взгляд посетительницы, неожиданно заявил: — Не торопись воплощать свои мечты, Розалия! Разумеется, дело дойдёт и до этого. Не зря же ты рвалась ко мне? Кстати, а ты готова ласкать меня в присутствии своего "мужа"?
Пока Роза с открытым ртом переваривала вопрос Его Милости, Андрей мысленно связался с Вероникой. Рыцарь Графа выслушала его поручения и поспешила их выполнить. Между делом Андрей понял, что Нику страшно беспокоит вопрос, требующий немедленного ответа, и "произнёс" ей необходимые, успокоительные слова: "Граф должен принимать посетителей в Дни Княгини, но твоё участие необязательно. Кстати, и Еву вызывать не следует. Если она и испытывает повышенное сексуальное влечение, то, насколько мне известно, лишь к нам с тобой".
Не прошло и десяти минут, как в маленькой гостиной нижних покоев Графа был накрыт стол на четверых. На нём не наблюдалось изобилия еды и напитков, зато поражала их изысканность. Андрей занял место за столом, пригласил Розалию расположиться слева от себя, но не позволил ей прикрыть платьем обнажённую грудь. Они выпили по рюмке хорошо выдержанного коньяка и закусывали, когда в гостиную ввели пьяного Родиона. Граф понимал, что с ним провели предварительную работу, но её оказалось недостаточно.
— Роза! — воскликнул возмущённый "муж". — Что мой бутончик делает здесь в таком виде?
— Тебя здороваться не учили, любезный? — прикрикнул на Родю Андрей. — Твоя жена пришла сюда, чтобы отдаться своему Господину.
— Что?! — выпучил глаза Родион, но, вдруг, выражение его лица начало стремительно меняться. Не прошло и минуты, а протрезвевший "муж Розалии" уже умолял Графа о прощении. Андрей держал паузу, и вскоре за Родю вступилась жена. Прижимаясь к Графу красивой обнажённой грудью, она молила о милосердии в столь значимый для всех, праздничный день! "Только в честь Дней Княгини и в последний раз!" — грозно проговорил Андрей. Обстановка разрядилась. Граф позволил Родиону присесть за стол по правую от себя руку. Присутствие в гостиной церемониймейстера показалось Андрею излишним. Разливать напитки он широким жестом поручил Роде, вызвав у "семейной" парочки приступ неподдельного восторга.
Впрочем, и Розалия, и её муж, наслаждаясь деликатесами с графского стола, не забывали жаловаться на жизнь. Родион утверждал, что его "прекрасный бутончик" заслуживает куда более высокой оценки своих достоинств, чем получает. Роза уверяла, что бизнес мужа мог приносить баснословные прибыли, если бы не происки... его постоянного партнёра Платона. Из рассказа супругов следовало, что тот занимается реализацией украшений, изготовленных в мастерской Родиона, и бессовестно обманывает друга. Более того, вскоре Платон станет Вершителем и приберет к рукам весь бизнес своих друзей. Впрочем, Андрей уже знал, что словам "супругов" доверять нельзя, правда в них затейливо перемешивалась с ложью.
Через некоторое время в гостиной появилась помощница Платона и подруга Розалии Роксана, только что прошедшая, как понял Граф, интенсивные мероприятия по ликвидации последствий чрезмерного употребления алкоголя и восстановлению "товарного вида". Перед Андреем стояла невысокая, изящная, смазливая брюнетка с изумительно наложенным макияжем. Со страхом и недоумением она смотрела на титулованного Господина и сидящую по сторонам от него пару: свою полуголую подругу и её мужа. Правда, в отличие от Родиона, Роксана вовремя очнулась и поклонилась Графу:
— Ваша Милость, видеть Вас — счастье, которое выпадает немногим!
— Здравствуй, детка! Счастье, говоришь? Ну-ну... — испытующе взглянул на Роксану Андрей, и от взгляда Графа она покрылась мурашками. А он улыбнулся и кивнул на место за столом напротив себя: — Присаживайся, угощайся. Последний акт праздника в нынешнем году мы проведём вместе.
Неторопливое застолье продолжилось. К удивлению и даже разочарованию Розалии Граф, казалось, потерял к ней интерес и вёл неторопливую беседу с Родионом. Когда же она заметила, как стреляет глазами в сторону Графа её подруга, а он ей благосклонно улыбается, Роза разволновалась не на шутку. Инициатива уплывала из её рук. Андрея же ситуация крайне забавляла, и он продолжал выдерживать определённую линию в психологической игре. Розалия норовила, будто невзначай, положить свою горячую ладонь на ткань мантии Графа и приблизить к Андрею свою обнажённую грудь. Не моргнув глазом, он поглаживал её рукой, но продолжал беседовать с Родей и поглядывать на Роксану, уже готовую выпрыгнуть из своего маленького красного платья.
— А куда же мы посадим Платона, когда он появится здесь? — не выдержала Роза, намекая на то, что стол накрыт на четверых.
