— Ну, мне-то откуда знать, как это правильно на вашем языке, — улыбнулся Сергей. — Я и так только догадываюсь, что ты хочешь этим словом сказать.
— И то верно, — покивала Воланса и потянула юбку поближе к коленям, а то та чуть ли не до пояса уменьшилась. Похоже надо снова пересинхронизироваться с кохабитантом. Может поможет?
— Ладно, оставляем этот вариант протеза?
— Ага, очень удобный, — покивала девушка, бросив бороться с кохабитантом и снова вытянула вверх ногу, аж пришлось на спинку откинуться. Юбка снова скукожилась чуть ли не до пояса. И снова девушка смотрела на искусственную ногу, если ее можно так назвать, крутя ее и так и эдак. Странные обводы, странный материал, странный цвет и ощущения, если трогать пальцем — одновременно мягкое и в то же время твердое как... Ну, как самая крепкая палка! И очень легкая...
Воланса краем сознания снова отметила, что Сергей что-то замолчал и не шевелится. Посмотрев на него, отметила, что тот с явным удовольствием на лице рассматривает ее ноги. Это чувство удовольствия она давно уже научилась определять. Так-то вроде бы у него лицо не сильно выразительное, но вот пожили немного вместе и она уже научилась разбираться.
Воланса перевела взгляд на свои голые ноги и тоже стала их рассматривать, пытаясь понять, что интересного можно в них увидеть и что может вызвать такое выражение лица как у Сергея? И так посмотрела и эдак, но нет, ничего не заметила, кроме того, что Сергей продолжал с удовольствием наблюдать, как она ногами туда-сюда крутит. Странно это все!
Южный континент
Все-таки Системе удалось запустить несколько найденных роботов и даже установить над ними управление. Так-то, они были самодостаточными и практически не имели внешней радио-связи и управления, что было очень странным, так как это очень нужно для работы совместно с другими роботами. Почти все они были одиночками, и, вероятно, это подтверждало, что разрабатывались они для работы именно против животных, где никакие тактические схемы просто не работают. Причем, именно агрессивных животных, которые должны нападать, так как некоторые виды роботов не обладали достаточными скоростями или ловкостью, чтобы самим охотиться. Впрочем, и таких хватало. Единственное, что осталось неясным — при использовании двигателей на металлическом нанопорошке, где предполагалось его добывать в поле? Если с обычной войной все ясно — бери любой подбитый механизм и преобразуй его в порошок, то как это делать, скажем, в лесах или в море? Вероятно, этого добра все же хватало, что говорит о том, что, скорее всего, роботов разработали во время войны между странами или сразу после нее. Ну, или просто использовали то, что было в наличии.
Зато удалось подключиться к внешним информационным штекерам, используемым для закачки задания, а потом подключить на том месте и приемопередатчики для постоянной связи, так что проблема в целом была решена. Единственная сложность была в том, что нельзя было напрямую управлять роботами, только на ходу менять задание, а дальше уже мозг робота пытался это задание выполнить. Так себе решение, но хоть что-то, а полноценно поменять эту систему просто не было возможностей. Зато получилось постоянно транслировать данные с визуальных датчиков роботов — для этого пришлось использовать информационные выходы, используемые для тестирования и юстировки разного рода камер. Только пока было непонятно, на какое расстояние можно было передавать данные. Теоретически, исходя из исходных данных устройств — на тысячу километров, но как оно будет в реальности, можно будет определить только при реальном испытании.
Системе необходимо было расшевелить противника, чтобы найти его. Выманить его ядерными ракетами не удалось, хотя определенный результат все же был. В принципе, можно было бы использовать оставшиеся ракеты в той установке, и послать их в другие места с целью гарантированно привлечь внимание противника, но к сожалению, она перестала отвечать. Система надеялась, что это была временная проблема, связанная чисто со связью, и со временем она восстановится. Поэтому пока она задумала закинуть на тот континент несколько роботов в разные места с заданием просто ходить и уничтожать животных. Рано или поздно должны появиться те боевые особи, которыми управляет враг или когда-то управлял. Некоторое время назад Система, проигрывая разные варианты прошлых событий в игровом пространстве, вдруг пришла к неоднозначному выводу. А именно, что эти животные могли быть выращены северянами, но затем они потеряли над ними контроль, и те стали бесконтрольно размножаться и убивать любых людей — что северян, что южан. Так что существовала высокая вероятность того, что боевые животные могут существовать и сейчас — а программа их действий может передаваться и по наследству.
То, что Система решила забрасывать роботов на большие расстояния, не было ее выдумкой. Возможность этого следовала из самого расположения склада и непонятных, но однотипных захватов на 'спинах' роботов. Так что все усилия были брошены на поиск других складов поблизости, и результат вскоре был достигнут — на нижних этажах обнаружились несколько проходов в стороны из склада, и один из них привел к другому хранилищу, где и хранились пускатели или транспортные средства для роботов. Это сразу выяснилось даже визуально по соответствующим держателям, отлично подходившими к креплениям роботов.
Воланса
Воланса очень волновалась. Никогда она еще так не волновалась раньше. Так сильно, что чуть ли не до крови искусала свои губы.
Наконец-то Сергей нашел время, чтобы она могла нарисовать ему статику. Теперь это можно было делать спокойно, не торопясь и вдумчиво. Вот только времени у нее это явно займет много — не так быстро, как у Сергея, когда он рисовал ей свою статику. Ведь ей надо было нарисовать самой каждый штрих, каждую точку. Сложность еще была в том, что она не знала, что рисовать. Спросила у Повелителя, но тот ухмыльнулся и сказал, что это должно быть ее решение. И правда, ведь на нем должно быть отражение ее сути. Это он четко понял про мутов, даже удивительно.
Из-за того, что она предполагала, что будет заниматься рисованием долго, предложила Сергею лечь. Все равно самое трудное и медленное будет вначале, потом она надеялась расшевелиться и разогнаться. Примерно так уже было, когда она рисовала на спящем Повелителе, но сейчас она поставила перед собой супер-задачу, а именно покрыть полностью его тело рисунком. Вообще-то, она сама только недавно сообразила, вернее обратила внимание на то, что, в принципе, и раньше знала, а сейчас осознала, что не только сложность и красота рисунка говорит о гармонии, но и величина покрытия им тела. Уж очень много таких неожиданных вещей она осознает в последнее время — раньше знания лежали в голове мертвым грузом, а сейчас постепенно начинают осознаваться, и иногда это ее даже пугает, так как каждый раз переворачивает привычный мир верх ногами.
Да еще и Сергей сразу задал высокую планку своим рисунком на ее теле. Его сложность была такова, что что-то менее сложное на нем сразу бы вызвало у мутов ненужные вопросы. И от неуверенности и страха у нее случился приступ непонятного чувства. Вроде и страх, но какой-то другой. И руки почему-то дрожать стали, и губы вот искусала. С усилием заставляет себя остановиться, а потом, стоит мыслям убежать, снова осознает, что кусает их, и во рту чувствуется вкус крови. И на глаза наворачиваются слезы. Хорошо хоть Сергей лежит на животе, а она сидит на его бедрах, и он не видит ее — почему-то ей не хотелось, чтобы он ее видел такой.
Непослушная слеза капнула на спину терпеливо лежащего Повелителя, и она быстро ее стерла ладошкой. Вторую успела поймать рукой, а третья все равно проскользнула мимо. Воланса шмыгнула носом и почувствовала, как Сергей немного напрягся.
— Не можешь придумать, что рисовать? — Вдруг спросил он спокойным голосом.
— Угу, — снова шмыгнула она.
Сергей зашевелился и ловко развернулся на спину, причем так ловко, что она осталась на нем сидеть сверху. Он некоторое время смотрел на нее, а она на него, иногда стирая слезу со щеки, а иногда и не успевая, и тогда она ловила ее в воздухе, совсем редко упуская. Вдруг он слегка улыбнулся и сказал:
— Иди ко мне, — и потянул ее за руки на себя. Девушка упала грудью на его грудь и оказалась нос к носу с Повелителем. А потом почувствовала на затылке его руку, которая притянула ее к нему еще ближе. Его губы аккуратно касались ее губ, и иногда она чувствовала там его язык, аккуратно слизывающим капельки ее крови с губ. Пожалуй, это был первый раз на ее памяти, когда он сам захотел попробовать ее на вкус. Как всегда, у нее внутри что-то вспыхнуло, тело ее, как и в прошлые разы, скрутило сладостным спазмом, только на этот раз она не потеряла своего сознания, а продолжала ощущать это чувство, и его губы, и его язык. Все мысли о рисунке махом выбило из головы, и она просто расслабилась, получая удовольствие. Оказывается, если немного сдерживать себя, то можно продлевать это чувство до бесконечности. И она попыталась поймать ритм движений губ Сергея и подстроиться к ним. И у нее получилось!
Только вот долго наслаждаться не вышло — Сергей как-то вдруг замер, отодвинул ее голову. Она попыталась сфокусировать на его лице взгляд, и у нее получилось это далеко не сразу. Оказывается, он почему-то тяжело дышал, впрочем, как и она, — с удивлением поняла девушка.
— Вижу, что тебе понравилось. Вот и вырази это чувство в рисунке, — сказал он и снова как-то так ловко повернулся под ней — и вот она видит перед собой его спину. Мысли у нее текли как-то странно замедленно, и в то же время она ощущала, что это не отсутствие мыслей, а просто другой механизм думания — через эмоции.
— Да, — вдруг сказала она, зацепившись взглядом за бугорок мышцы на его спине. — Да, — повторила она и, ни о чем особо не думая, провела усиком кохабитанта по спине Повелителя. А потом еще одну линию и еще одну. Мелкие штрихи ложились один к одному, выстраивая сложные объемные конструкции. Мыслей в голове особых не было, она находилась в каком-то непонятном состоянии, в котором, с одной стороны, осознавала себя, а с другой, плыла по каким-то волнам внутренних ощущений, не до конца понятных ей самой, но было спокойно и хорошо.
В таком же сосредоточенном состоянии она даже не заметила, как перевернула Сергея на спину, или он сам перевернулся, когда надо, и продолжила рисовать сначала на его лице, потом надолго зависла с поднятой рукой, когда перо дошло до его губ, смотрела на них, смотрела, смотрела, потом очнулась и продолжила дальше, вписывая нетронутые губы в рисунок как отдельный объект. Спустилась ниже, рука без устали рисовала и рисовала, используя выделяющиеся части тела Повелителя как неразрывную часть рисунка.
Не заметила, как дорисовала до пояса Сергея, и в этом же заторможенно-созерцательном состоянии одним движением рук стянула с него трусы. Внутри что-то екнуло, но она все еще была на своей волне и только мельком фиксировала и запоминала то, что видит. Хотя сейчас ей стало очень жарко, но она не хотела отпускать это чувство спокойного сосредоточения, каким-то внутренним чутьем понимая, что потом, выйдя из него, может его и не вернуть. Здесь почему-то было сложнее всего рисовать, у нее, кажется, даже мелькнула мысль, что и Повелителю было сложно рисовать у нее в этом месте, но мысль мелькнула и пропала, а она пошла дальше. На ногах тоже трудно было рисовать из-за волос. Снова мелькнула мысль, чуть не сбив ее с настроя, что Повелитель, может быть, так рассматривал ее ноги, потому что у нее там нет волос? Но успешно задавив посторонние мысли, Воланса продолжила рисовать. Снова перевернула Сергея на живот, глубоко внутри испытав эмоцию сожаления, и продолжила рисовать от его пояса и вниз. Почему-то ей показалось забавным, что эта часть тела у него была светлее.
Но сложнее всего ей пришлось, когда очередь дошла до подошв ног. Почему-то Сергей дергался, когда она касалась усиком кохабитанта поверхности подошвы, и пришлось зафиксировать его ноги ветвями кохабитанта. Вот только звуки, издаваемые им, сильно сбивали ее с настроя, так что с трудом доведя рисунок до конца на мизинце его левой ноги, Воланса вдруг почувствовала, как будто у нее изнутри вытащили стержень, она резко вздохнула, а следом глубоко зевнула и, уже практически на ходу засыпая, на инстинктах быстро заползла на спину Сергею, прижалась к нему, долго с закрытыми глазами тыкалась и водила носом по затылку Повелителя, пока тот не повернул голову, и тогда она, нащупав губами, прикусила мочку его уха и, посасывая ее, окончательно замерла.
Сергей
— М-да... — пробормотал Сергей, стоя под душем и глядя себе ниже пояса. Воланса прям разогналась — изрисовала все его тело. Вообще все! Даже в самом интимном месте — и как только он тогда сдержался? Не иначе как чисто на морально-волевых. Правда, он-то сдержался, а его дружок, с которым так неожиданно познакомилась Воланса — нет, и весело ее приветствовал, когда та рисовала на нем.
— М-да... Хорошо хоть не видно это без переключения зрения! А вообще, в целом получилось весьма... Весьма... — Пробормотал Сергей, оглядывая себя. И ведь вода уже не смывает рисунок. А судя по экспресс-анализу СУНИКа вещества, которым рисовала инопланетянка, это смыть вообще будет проблематично, если не привлекать технологии с использованием нанороботов. Краска агрессивно впиталась под кожу на глубину нескольких миллиметров и постоянно восстанавливалась при естественном отмирании верхнего кожного слоя. Удивительно, но в реальности это оказалось не просто пассивным веществом, а чем-то вроде биологических нанотехнологий, только клетки вещества были постоянно активными. Обнаружилось это не сразу, а когда СУНИК поставил в известность Сергея, дело зашло слишком далеко. Почему УНИК сразу не обнаружил нестандартное поведение краски? Потому что буквально сразу и в первую очередь обнаружилось весьма благотворное влияние ее на клеточный состав и состав крови, как и раньше было, так что ИИ явно протупил. В принципе, чем больше этот рисунок покрывал тело Сергея, тем сильнее начинал влиять на стабильность организма в положительную сторону, при этом забрав на себя восемьдесят процентов функций внутренних наносетей, контролируемых персональным УНИКом.
Так-то это было не очень хорошо, ибо снижался общий контроль за организмом, плюс невозможно было прогнозировать поведение этой биологической системы в разных ситуациях, да и как повлиять на нее пока было неясно. С другой стороны, это уже случилось, поэтому УНИК совместно с СУНИКом организовал второй слой наносистемы для контроля этого новообразования, и теоретически, в критической ситуации процентов на пятьдесят существовала вероятность заблокировать ее. Ну, тут есть свои тонкости, связанные со скоростью реакций двух систем, действие-противодействие и еще много разных нюансов. Так что существовала пятидесятипроцентная вероятность умереть, если что-то пойдет не так.
Впрочем, Сергей особо не расстраивался. Со смертью рука об руку он ходил давно и часто, так что этим его не напугаешь. А вот как исследователю подвернувшаяся возможность поближе узнать мутов казалась просто идеальной. Ну и способ получения этой биологической системы был весьма и весьма приятным... М-да...
