— Я не просто путник — я посланник Короля Реки, — сказал Речник и потянулся за Грамотой. — Я хотел бы поговорить с властителем Иньина и передать ему дары.
— Мы здесь следим, чтобы в городе было тихо, — Гларрхна покосился на бирюзовые сполохи на броне Фрисса. — И я надеюсь, что не напрасно пустил вас в Иньин. Твои спутники... Тебе следует за ними приглядывать. Что до властителя Иньина... Иди к воротам Ютангана. Возможно, тебя допустят в тройную крепость, если ты тот, за кого себя выдаёшь.
Разминувшись с повозками, скрипящими под весом тюков с зерном, и чуть не наступив на Красную Саламандру, Гелин вошёл в город — в огромное, но узкое кольцо чилонковых строений между первой стеной — точнее, земляным валом, утыканным кольями и увешанным чарами — и двумя каменными крепостями, сросшимися в одну. От ворот "застенья" Фрисс уже видел чёрные башни и окованные металлом ворота "двойной крепости" — Хетана. Где-то в недрах Хетана скрывалась "тройная крепость" — загадочный и славный Ютанган, Стальной Город. Даже отсюда Фрисс чувствовал, как магия шевелится в тройном кольце стен, где-то там, у древних колдовских печей, в которых варится иньинская сталь. Об Иньине и его товаре даже навменийцы, любители похвастаться, говорили тихо и немногословно, и всё же Речник кое-что знал. Тут — лучшие на поверхности кузнецы, но то, что сделано их руками, не носит клейма и очень редко попадает к чужестранцам. Проще купить меч из алдерской стали или иприлорскую бронзу... труднее добыть разве что "холодную сталь" из недр сарматской станции.
— О чём ты думаешь, Фрисс? — взгляд Некроманта стал подозрительным. — Если о том, чтобы войти в Ютанган, то лучше помоги мне пробраться в могильник. Это проще и безопаснее!
— Почему посланник Реки не может побывать в Ютангане? — сердито глянул на него Фрисс. — Я пойду туда один и буду учтив. Может, властитель Иньина согласится торговать с Рекой...
— Ты не о торговле думаешь, Фрисс, — нахмурился маг. — Ты затеял что-то другое. О торговле сюда пришло бы говорить посольство с властителями во главе, а не одинокий воин. Скажи, что ты ищешь в Ютангане?
Фрисс наполовину вытянул меч из ножен. Клинок, когда-то окутанный негаснущим пламенем, почернел и слегка дымился. Речник провёл по лезвию травинкой — она сломалась и упала на мостовую.
— Тут лучшие кузнецы Кецани. Кто-то из них должен знать, как снять порчу с моего меча, — вздохнул Фрисс. — Даже драконий огонь ему не помог...
— Та-а... А это может сработать, — кивнул собственным мыслям Некромант. — Да, есть надежда, что тебя пропустят. Не тебя, так твой меч. Но тогда не спрашивай стражей о правителе — прямо говори, какой помощи ты ищешь... и не ходи к воротам Хетана в сумерках.
Фрисс удивлённо взглянул на мага, но сказать ничего не успел — из-под навеса, который чуть не своротил Гелин, выскочили напуганные миньцы, а с крыльца постоялого двора, к которому пристроен был навес, выглянул суровый огненный сиригн с топором наперевес. Мысленно попросив всех молчать, Речник спешился и пошёл улаживать дело.
Заселились путники ещё до заката — совсем недавно, как показалось Фриссу, а сейчас за приоткрытой дверной завесой плескался густой жаркий мрак. С севера заходила гроза, белесые сполохи сплетались за облаками, на миг выхватывая из темноты очертания близких домов, стройных гигантских хвощей в саду, Гелина, растянувшегося у крыльца, ящеров-анкехьо, сонно жующих ветви папоротника... Фрисс брал с общего блюда одну микрину за другой, валял их в кислой жиже и отправлял в рот, иногда отдавал улёгшемуся у ног Алсагу. Тут были высокие столы — кот почти поместился под одним из них, только уши торчали. Нецис уже насытился — он ел быстро — и сидел тихо, облокотившись на стол и глядя куда-то вдаль.
В зале было тесно и жарко — два каравана, один с юга, другой с севера, пришли сегодня, привезли зерно и овощи, маленькие бочонки с цакунвой и длинные тростниковые бочки с кайцаном. Торговцы ждали, пока стража пропустит их в Хетан, и в ожидании пили разбавленный кайцан и играли в кости. Фрисс прислушивался к их разговору, но ничего не понимал — миньское наречие на его слух напоминало не то птичий щебет, не то крысиный писк.
— Нецис, ты понимаешь по-миньски? — тихо спросил он. — Научить можешь?
— Через полмесяца, Фрисс, мы будем в Нерси"ате, — Некромант, оторванный от приятных мыслей, глянул хмуро. — Каждый тут худо-бедно понимает не по-хельски, так по-иларсийски. На что тебе миньский?!
Дверная завеса громко хлопнула и сорвалась с гвоздя. В зал, растопырив ротовые щупальца и водя туда-сюда треугольной головой, заглянул бирюзовый Клоа. Помедлив полсекунды, он пролетел над столами и лавками и повис у закопчённой чаши, отдалённо напоминающей огромную жаровню. За ним влетело ещё два десятка Клоа, смущённо подобрав хвосты и стараясь проскользнуть незамеченными. Служитель-иприлор пригнулся и сердито зашипел, замахнувшись на демонов черпаком.
— Чего надо? — огненный сиригн, устроившийся на пустой бочке, поваленной на бок, и записывавший что-то в толстую книжицу, смотрел на пришельцев неласково.
Клоа дружно указали головами на жаровню и выпустили ротовые щупальца. Сиригн ударил кулаком по стене.
— Опять?! Вчера весь день чинил. Двойная плата, и деньги вперёд, или уносите хвосты!
Клоа вереницей облетели чашу, почти касаясь её носами, потом окружили сиригна и странно всплеснули хвостами, обдав всех волной жара.
— Чего им надо? — шёпотом спросил Речник, сжимая пальцы в кулак и прикидывая, не заденет ли рой искр сиригна и торговцев... или начать с водяных стрел?
— Энергии, — тихо ответил Нецис, равнодушно взглянув на Клоа. — Это их пища и их кайцан. Видишь камни на дне жаровни? Это хесские кристаллы, схожие с церитами, и они...
— Вон пошли, — негромко, но убедительно сказал сиригн, привычным движением вытаскивая из стены топор. — Повадились портить мои вещи...
Фрисс выпрямился и вскинул руку, чтобы магическим ударом отвлечь демонов от сиригна — твари непременно должны были кинуться на него и сжечь до костей, и надо было спешить.
Клоа порскнули во все стороны от чаши и повисли под потолком, подняв повыше хвосты. Люди за столами косились на них, но даже не пригибались, будто не видели никакой угрозы.
— Они не напали... — прошептал Фрисс, с трудом разжимая кулак, и растерянно покачал головой. — Никогда такого не видел...
— Слезли с потолка, — буркнул сиригн, поднялся с бочки и медленно вышел на середину зала. Клоа неспешно пятились от него, скользя вперёд хвостами вдоль потолка. Между ними и дверью оставалось всё меньше места, и они жались теснее друг к другу, не желая вылетать на улицу.
— Постой! — Нецис незаметно выбрался из-за стола и подошёл к сиригну. — Они голодны. Сколько они тебе задолжали?
— Семьсот хонко, а сегодня — по тридцать с морды, — сиригн смерил Некроманта хмурым взглядом. — Тебе зачем?
— Держи, — Нецис поднял на ладони связку медных монет и добавил к ним пять золотых. — Пусть они едят.
— Ладно, — помедлив, сиригн кивнул и указал демонам на жаровню. Когда они успели до неё долететь, Фрисс не заметил — только синие хвосты мелькнули под потолком. Со дна огромной чаши поднялось белое свечение, в зале стало ещё жарче. Нецис вернулся за стол, глядя в сторону. Речник выловил со дна сумки три янтарных камешка и вложил в его ладонь.
— Я бы заплатил, Нецис. Зачем ты тратишься? — тихо упрекнул он мага. — Тебе деньги ещё пригодятся.
— Зачем? — бесцветным голосом спросил тот, возвращая камни Речнику.
— Чтобы как следует обустроиться на Реке, — без тени сомнения ответил тот и высыпал янтари магу в карман. — Король даст тебе дом, это да, но на разные вещи и припасы придётся потратиться. А это недёшево. Я бы не хотел, чтобы ты жил впроголодь или спал на тощей циновке. Первую зиму я, конечно, пущу тебя в свою пещеру, но тебе ведь не пещера нужна, а настоящая башня...
— Не смешно, Фрисс, — нахмурился Некромант и снова вернул Фриссу янтарь. — Мне хорошо заплатили в Тиэну, за меня не беспокойся. А это спрячь, пока никто не увидел.
— Сколько мне повторять, что я не смеюсь?! — в расстройстве Речник хлопнул по столу — ладонью, не кулаком, чтобы на него не обернулся весь зал. — Ты лучший алхимик, ты — искусный истребитель нежити. Вся Река будет тебе рада!
— Прежде всего я Некромант, Фрисс, — покачал головой маг. — И сомневаюсь, что Некроманту там будут рады. Довольно об этом!
...Грозные привратные башни Хетана вблизи казались огромными, как скалы. Коридоры, проложенные в их недрах, были извилисты, темны и холодны, как пещеры Энергина — только грибы не росли там по стенам, да не было громадных слизней и их блестящих следов. Речнику пришлось попетлять по туннелям, прежде чем он нашёл привратников. Двое из них были огненными сиригнами, двое — земляными, и один человек в серой броне и четырёхкрылом шлеме был у них за старшего. Его пронзительный взгляд показался Фриссу знакомым — так же смотрел на него Наблюдатель Домейд, и на всякий случай Речник вообразил зеркальный щит между собой и Всадником Цу — иначе нельзя с теми, кто выпивает жизнь через глаза...
— Верительная Грамота подлинная, — промолвил Всадник Цу после долгого изучения, и неохотно вернул свиток Речнику. — Нет сомнений, что ты — тот, за кого себя выдаёшь. Просьба твоя не выглядит нелепой, и я допустил бы тебя в тройную крепость. Но последнее слово — за Наблюдателем. Калзан Хе вернётся завтра в полдень. Приходи вечером. Если Наблюдатель захочет, он поговорит с тобой сам, и на второй день ты получишь пропуск. У кого есть что добавить?
Сиригны переглянулись, один из них быстро сказал Всаднику несколько слов по-миньски, потом посмотрел на Фрисса и покачал головой.
— А-а-а, — протянул Всадник, пронизывая Речника взглядом (тот, стиснув зубы, снова представил себе зеркальный щит, и стражник Иньина зажмурился от неожиданности). — Ты — тот воин Реки, что ходит повсюду с преступным Некромантом. Да, до Иньина дошли разные слова о тебе, но в целом тебя считают доблестным воином, только не вполне разумным. Мой долг — предупредить, что возня с Некромантами не доведёт до добра... особенно если речь о Нецисе Изгнанном. Это опасный преступник, и ты, находясь рядом с ним, рискуешь не только жизнью, но и посмертием. Может быть, он угрожает кому-то, кто дорог тебе, и так принуждает тебя помогать ему? В стенах Хетана тебе нечего будет бояться, и ты получишь убежище, если передашь Некроманта в руки Ордена Цу. Калзан Хе будет тебе благодарен...
Фрисс нахмурился.
— Нецис — самый мирный из Некромантов, и он не трогает никого, кроме враждебной нежити и прочих тварей. Кто-нибудь расскажет мне, наконец, что он всем вам сделал?
Сиригны снова переглянулись и сказали что-то непонятное. Всадник кивнул.
— Может быть, он искусно отводит глаза и даже сумел притвориться мирным, но всё же он Некромант. Помни об этом, воин Реки.
На пороге таверны Речника встретил осоловелый взгляд Алсага. Кот лежал под дверной завесой, уткнувшись мордой в огромную чашу, на дне которой ещё плескалось немного зелёной жижи. Фрисс отволок Алсага в сторону, чтобы его не затоптали, и мрачно посмотрел на Нециса — Некромант за соседним столом хрустел жареными пауками и быстро, не отрываясь, чертил что-то на половинке листа Улдаса.
— Зачем ты его напоил? Утром ему будет плохо.
— Это не я, Фрисс, — покачал головой маг, не отрываясь от чертежа. — Я задремал ненадолго, а когда сюда спустился, он уже вылизывал чашу.
— Преврати его на завтра в нетопыря, — хмуро попросил Речник. — Так в него хоть меньше влезет. Чем тут сегодня кормят?
— Кашей с листьями, — вздохнул маг. — Я тебе оставил половину пауков, будешь?
Клоа просочились в зал с последним лучом заката — только что никого не было под потолком, и вот — они уже свисали отовсюду, распустив хвосты, и их безглазые треугольные морды были повёрнуты к чаше-жаровне. Огненный сиригн, с двумя служителями выкатывающий из подвала новую бочку с кайцаном, рявкнул на демонов, но за топором не потянулся. Клоа помотали хвостами и снова повернулись к чаше. Нецис вздохнул.
— Это другая стая. Они говорят, что жалование будет через три дня, а голодны они уже сейчас.
— Жалование? Кто, ради всех богов, будет платить Клоа?! И за что?! — не выдержал Фрисс. На него обернулись торговцы из вчерашнего каравана. В этот день им не удалось попасть в Хетан, и они ждали, играя в кости и понемногу распродавая привезённое.
— Что тебя смутило, Фрисс? Клоа — часть иньинской стражи, причём не худшая, — едва заметно усмехнулся Некромант. — Они следят, чтобы маги не буянили... Когти Каимы, это очень глупо, и всё-таки мне тяжело на них смотреть...
Он запустил руку в сумку, но Речник остановил его и сам поднялся со скамьи, пересчитывая кемийские и ти-науанские монеты.
— Пятнадцать медяков за каждого сытого Клоа, — кивнул он огненному сиригну. — И ещё двадцать монет сверху.
— Мало, — мотнул головой сиригн. — Ракушки есть?..
Ночью грозы не было, а земля о ней молила — и Фриссу в духоте и мраке тесной каморки снился всякий бред. Он вскочил, как от удара, когда на восточном небе проступила первая полоска зелёного света. В окошко, с трудом просунув морду в узкий проём, заглядывал Гелин, его глаза полыхали багровыми звёздами.
"Нецис пропал," — коротко подумал демон и утробно зарычал. Речник вздрогнул и обвёл растерянным взглядом комнату. Циновки и тряпьё, из которых Некромант с вечера соорудил что-то вроде спального кокона, были сложены в аккуратную кучу, на которой растянулся Алсаг. Коту было плохо, он накрыл лапами голову и время от времени вздрагивал и высовывал язык. Нециса нигде не было.
— Гелин! — от внезапной тревоги у Речника заныло в груди. — Ты хоть что-то видел?
"Ничего," — отозвался демон, отходя от окна. "Туча Клоа собралась на южном небе..."
— Могильник... — простонал Фрисс, мотая головой. — Да что ж такое-то... Алсаг! Остаёшься тут. Следи за вещами и не вздумай пить!
Кот тихо завыл в ответ, но Речник даже не обернулся. Закинув за плечи суму и скрепив ремни перевязи, он протиснулся в окно и плюхнулся в седло. Гелин глянул на него через плечо и тихо зарычал.
"На юг, Гелин. Не медли!" — Фрисс выпрямился в седле, с тревогой глядя на южное небо. Клоа метались по нему в тревоге, улетая всё дальше к невидимому за городскими строениями кольцу курганов. Утренний Иньин был пустынен, только кимеи-музыканты с крыш следили за спешащим демоном, да Всадники Цу из рассветных патрулей шарахались в стороны.
Южные ворота были ещё закрыты, Гелин, не останавливаясь, перемахнул через стену, Фрисс запоздало извинился перед стражей, воины лишь отмахнулись. Демон мчался дальше, задевая боками ветви папоротников, Речник на скаку пытался надеть шлем и уворачивался от листьев, бьющих по лицу, как плети. Иньину всегда нужны были дрова, и везде, где могло расти дерево, оно росло, и лес расступился только в двух шагах от древнего могильника. Над могильником, как чайки над рыбачьей лодкой, кружили Клоа — но они молчали, и радостные крики, похожие на птичьи, доносились не с неба, а из кольца древних холмов. Гелин хотел перепрыгнуть курганы, но Фрисс остановил его. За чёрной бронёй холмов он уже видел зелёное знамя, и серую броню, и сверкающие крылья на шлемах.
