— Эй, ты чего? — растерялся мой единственный на сегодня друг и нерешительно похлопал меня по спине, а затем сжал в медвежьих объятиях, причем с такой силой, что я почувствовала, как воздух стремительно покидает мои легкие.
— Осторожнее, — пискнула в ответ, но свой захват не ослабила, все также продолжая в буквальном смысле, висеть у него на шее.
— Прости, — тихонько произнес Винс, ослабляя объятия. — За все прости. Я даже представить не мог, что втравлю тебя в такую переделку. Я...мне нет оправдания.
Мы так и стояли на пороге, обнимаясь. Я прятала лицо на груди Ларкина, благодаря в этот момент всех известных мне богов и святых, за то, что с ним ничего непоправимого не случилось, а Винс обнимал меня, уткнувшись носом в макушку и тихонько сопел.
— Ой! А что это мы на пороге!? — Ларкин спохватился первым и немного отстранившись, втащил меня внутрь квартиры. — Проходи. Только это... — смутившись он взъерошил и без того изрядно растрепанную шевелюру, — у меня немного не убрано. Я пока дома весь день сижу, отказался от услуг горничной. Не люблю, когда при мне убираются.
— Не оправдывайся, — я засунула руки в карманы, борясь с желанием тоже потрепать его по волосам.
Ни за что бы не подумала, что буду настолько скучать без Ларкина, но, поди ж ты, чуть больше суток не видела его, а уже хочется потискать, словно котенка или плюшевого мишку. Все-таки, он такой милый, непосредственный и очень умный.
— Давай я тебя хоть чаем напою, — Ларкин развернулся и почти бегом бросился по коридору, судя по всему в кухню, а я осталась стоять в небольшой прихожей, немного прифигевшая от такого приема и не до конца понимая следовать за ним или же оставаться на месте.
— Винс, — позвала вслед. — Ты манеры для подружек своих оставь, а я и без чая обойдусь. К тому же, нам поговорить нужно.
Растрепанная голова гения восьмого участка показалась из-за двери.
— Нет, нет, так принято. Мама всегда предлагала гостям чай....А каких подружек ты имеешь в виду?
Я едва не рассмеялась — настолько комично сейчас выглядел менталист. Кто не знает ни за что не скажет, что он доктор наук. Сейчас Ларкин больше походил на студента первого курса, который пригласил в гости понравившуюся ему девушку и изо всех сил старается не упасть лицом в грязь.
— Ладно, — вздохнула я, пряча улыбку. — Раз мама, то тогда конечно. Спорить не буду. Но, может быть, я тебе помогу?
— Нет, не надо, — тут же отказался Ларкин, снова исчезнув за дверью, и уже оттуда донесся его сдавленное ругательство, шум воды из открытого крана и грохот, говоривший о том, что хозяин сего гостеприимного дома совершенно не приспособлен не только к приему гостей, но и к такому таинству, как заваривание чая. — Но, если ты очень хочешь, — прилетело с той стороны, где прятался от меня Винс, — то...я забыл, где у меня чай, и совершенно не представляю, что теперь делать.
На этот раз я не стала сдерживать смех. А отсмеявшись, направилась на выручку. Что-что, а за последнее время мы с ним столько пережили вместе, что с моей стороны будет сущим предательством заставить Ларкина еще и чай самостоятельно готовить, тем более что, как выяснилось, именно это для него пострашнее будет, чем встреча с эграш.
В кухне царил почти полный погром — Ларкин умудрился перевернуть подставку с ложками-вилками и теперь приборы в живописном беспорядке были разбросаны по полу, вперемешку с осколками чашки...двух чашек.
— Ларкин, замри и не двигайся, — произнесла я, осторожно выглядывая из-за двери. — А то чего доброго скоро все здесь разнесешь. Давай я сама с чаем разберусь, если уж ты так желаешь быть гостеприимным хозяином.
Винс приободрился на глазах, когда услышал мое предложение. Он заулыбался, отчего на щеках проступили ямочки и очень осторожно отступил к стене, чтобы не мешать мне.
— Слушай, я вот удивляюсь, как ты тут вообще с голоду не умер? — мы сидели на полу в гостиной, пили несладкий чай из кофейных чашек — две последние кружки побольше, Ларкин расколотил у меня на глазах, а о том, что сахара в его доме нет, он тоже узнал уже в последний момент.
— Так, круглосуточная доставка, — пожал плечами Винс, в один глоток осушив крошечную чашечку, и с сожалением уставился на нее.
Я лишь покачала головой.
— Вот скажи, как же с таким образом жизни, ты умудрился так вымахать за настолько короткий промежуток времени? Как же строительный материал для клеток? Ну, там белки, жиры, углеводы и витамины? Или ты их из воздуха синтезируешь? — не могла удержаться, чтобы немного не подразнить его — уж очень мило Ларкин краснел.
— Нет, не из воздуха, — он не повелся на мои подначки и ответил вполне серьезно. — Из внутреннего энергетического резерва, ну и магия, само собой. Я же не человек. Твою...! — выругался он, когда потянувшись, чтобы налить себе еще чая, опрокинул не только свою чашку, но и стол, на котором стоял большой заварник и теперь светло-кремовый ковер был весьма художественно украшен большим коричневым пятном.
Ларкин грустно вздохнул и попытался подняться, но случайно наступил на маленькую фарфоровою чашечку, раздался хруст и, когда Винс поднял ногу, мы могли лицезреть то, то осталось от второй чашки из кофейного сервиза.
— Это был любимый мамин сервиз, — грустно вздохнул парень.
— Замри! — скомандовала я. — Я все сама уберу.
— Это из-за энергетического истощения, — Ларкин послушался и остался стоять на месте, пристально наблюдая за тем, как я собираю осколки по ковру и отодвигаю стол подальше от него, — я таким неуклюжим стал. Тело очень плохо слушается и реакция замедленная. Доктор Варант обещал, что как только энергетический резерв снова заполнится, все придет в норму, пока же мне надо сидеть дома и постараться самому себя не прибить нечаянно.
Мой дар полностью раскрылся, резерв заполнился, и тело стало расти. Правда, резервы из-за этого стали быстро истощаться. Потому-то все так и получилось с эграш, — вздохнул Ларкин, — я просто не рассчитал собственные возможности и выплеснул больше силы, чем мог себе позволить. Из-за моей беспечности, ты едва не погибла и...
— Мне казалось, мы закрыли эту тему, — недовольно буркнула я. Не имея ни малейшего желания заново выслушивать его извинения и стенания по поводу моей несостоявшейся кончины.
Пока я собирала осколки и подручными средствами пыталась спасти ковер, Ларкин молчал, лишь нерешительно переминался с ноги на ногу невдалеке, но, к счастью, больше не приближался, и помогать мне не спешил.
— Все, больше я ничего не сделаю, — я выпрямилась и посмотрела на безобразное пятно на светло-бежевом ковре. — Придется сдавать в чистку.
— Ну и демоны с ним, — отмахнулся Ларкин, с сожалением посмотрел на мусорное ведро, в котором покоились остатки кофейного сервиза. — Может, закажем что-нибудь? А то есть хочется, — внес предложение и, не дожидаясь моего ответа, потопал искать телефон.
Мне оставалось лишь вздохнуть, вымыть руки и усесться в глубокое кресло.
— Антон прислал мне материалы по расследованию, — Винс с комфортом расположился на диване, вытянув длинные ноги и закинув руки за голову — он нисколько меня не стеснялся и вел себя так, будто у него в гостях не девушка-коллега, а как минимум, близкая родственница или подруга.
— В этом деле больше загадок, чем улик или подозреваемых, — недовольно отозвалась я, все еще размышляя, как мне стоит реагировать на поведение Ларкина.
— Мда... — многозначительно заметил менталист и потянулся рукой к лицу — он все еще не избавился от привычки поправлять очки, необходимости в которых уже не было. Сообразив это, Винс просто почесал переносицу.
— Меня не оставляет ощущение, что стражи из двенадцатого участка задержали не того. Анри Морен — смертный. Он не мог справиться с ведьмой. И потом, все эти заморочки с отнятием силы, — я пожала плечами. — Откуда ему было знать о том, как это сделать? Это не он.
Я коротко пересказала Винсу свое последнее видение возле дома Алиры и разговор с самой ведьмочкой по поводу последней жертвы. Но, кажется, мои умозаключения не впечатлили этого доктора психологических наук.
— Я бы на твоем месте не был так категоричен, — ввернул Ларкин, когда я закончила. — Говорю же, я изучил все три дела и составил психологический портрет убийцы. Их было два, Лиза. Я в этом уверен. Алису Шарт убил совершенно другой человек.
— Это на сто процентов так?
— Да. Я все досконально изучил. Все три преступления очень похожи, но, отличия все же имеются. Первые две девушки были ведьмами и их смерть планировалась очень тщательно. Я бы даже сказал скрупулезно. Там все было продумано до мельчайших подробностей и выполнено безукоризненно. Единственным исключением было то, что во втором случае в парке Ройс почуял запах кого-то еще. То есть, просто случайный свидетель, появление которого наш продуманный убийца никак не мог предугадать. Кто-то заметил, как убили Синтию Мейр и решил повторить это убийство. И, хочу тебе сказать, это вполне мог быть Анри Морен. Я даже почти уверен, что это был именно он. Если принимать во внимание протоколы его допроса и все материалы, собранные коллегами из двенадцатого участка, то у этого недохудожника была причина, был мотив и возможность. Он очень долго преследовал Алису, об этом показали все ее друзья и родственники, они ссорились на той выставке, и тому свидетелем была не только ты. А спустя сутки девушку нашли убитой варварским способом и все указывает на Анри Морена. На месте преступления был найден ракель со следами его крови, Лиза. Он порезался, когда вспарывал ей горло, — последним высказыванием Ларкин убил на корню все мои доводы и предположения. Анализ ДНК — это не шутки. И против него нет опровержений.
— Мда...доказательств вполне достаточно чтобы обвинить его в преступлении, — согласилась я с Ларкиным. — Но ведь ты же говорил с ним, в тот раз, когда мы были в академии.
— Лиза, я, конечно, сканировал его тогда, но, во-первых, я уже говорил тебе, что чтение мыслей — очень и очень сложный процесс, почти невозможный в некоторых случаях. А во-вторых, в то время, он вполне возможно и не собирался ничего такого делать. Не могу сказать, что Алису убили в состоянии аффекта, но у меня сложилось отчетливое убеждение в том, что ее убийца был немного не в себе, не до конца соображал, что делает.
— Его могли загипнотизировать? — я по-прежнему хваталась за соломинку.
Не могу с уверенностью сказать, почему мне так не хотелось соглашаться с доводами Ларкина, относительно куратора выставки Сореля. То ли дело было в банальной профессиональной гордости — мы не смогли найти убийцу, а стражи из двенадцатого участка раскрыли почти аналогичное преступление всего за сутки или чуть больше. То ли все было гораздо глубже, и это мой дар пытался дать мне подсказку. Елена ведь говорила, что сила, которая досталась мне в наследство может подталкивать меня к принятию того или иного решения.
— Не знаю, — покачал головой Ларкин, потягиваясь на диване. — Я же лично с ним не говорил, но сомневаюсь, что такое возможно. Скорее всего он просто рехнулся на почве страсти или ненависти или и того и другого, вот и решил свою проблему кардинально. Но ничего сверхъестественного или подозрительного во всем этом нет. Анри Морен виновен в убийстве Алисы Шарт.
— Но, если Анри Морен убил Алису Шарт. То кто тогда устроил охоту на ведьмочек? — я задала этот вопрос вслух, и не слишком рассчитывала на какой-нибудь ответ со стороны Ларкина, но он удивил меня.
Винс подобрался весь, стал сразу очень-очень серьезным, спустил ноги на пол и сел на диване. Не глядя на меня взъерошил и без того изрядно растрепанную шевелюру и по-прежнему отводя глаза, глухим голосом произнес.
— Мне кажется, что нам с тобой не стоит лезть в это дальше.
— Не поняла? Ларкин, ты что, с Лексом переобщался?
— Лиза... — гений восьмого участка скривился от моего высказывания, но все еще пытался отводить глаза.
— Или все дело в том, что ты знаешь больше меня?
— Я провел исследования, — туманно отозвался Ларкин, ерзая на диване.
Я видела, что ему было не комфортно, и чувствовала, что мой напарник весьма желает поделиться с кем-нибудь откопанной информацией, и в то же время, что-то мешает ему говорить. Сомнения, неуверенность, может быть, страх от того, какими будут последствия?
— Лаааркиииин? — протянула я, подалась вперед. Мной завладел азарт, небывалое ощущение от познания чего-то неизведанного, но оттого не менее восхитительного и...опасного? С каких это пор, я стала настолько подвержена любопытству?
— Видишь ли, — он и не думал ломаться, наоборот, обрадовался от того, что есть с кем поделиться собственными умозаключениями. — Я провел несколько сравнительных анализов, но не по нашей базе, — Винс подскочил с дивана и принялся расхаживать по комнате взад-вперед, то и дело, лохматя собственные волосы, размахивая руками и, что самое главное, он ни разу ни обо что не споткнулся, — я копнул намного глубже. Ты не поверишь, оказывается, нечто подобное уже было и не единожды. Последний раз — лет триста назад.
— Ты хочешь сейчас сказать, что триста лет назад, кто-то тоже резал ведьм и забирал у них силу? — я скрестила руки на груди и откинулась на спинку кресла, приготовившись слушать.
— Не только, — очень туманно отозвался Ларкин. — Все дело в ритуалах. Они не обычны, то есть не совсем так. Ритуалы, сами по себе темные и запрещенные, но их совокупность, она наталкивает на определенные выводы и...
— Давай конкретно, — перебила я напарника, — что именно ты имеешь в виду? Какие ритуалы тебя настолько заинтересовали.
— Я не темный маг, — Ларкин остановился в двух шагах от меня, — но у нас есть два ритуала, связанных, скорее всего с их наследием. Во-первых, тот, что проводила Марина Драгониш, пытаясь отобрать силу у слабых магов. Кстати, я спросил у Варанта, и, оказалось, знаешь что?
— Нет, — растягивая гласные, произнесла я, покачав головой для наглядности, хотя Винс и не требовал от меня ответа. Но сам факт того, что Ларкин о чем-то говорил с Лексом, меня немного покоробил. Это значит, что один хитрый дракон весьма активно запудрил мне мозги этой ночью и вообще ничем не поделился. Утаил от меня все, что только можно. — И о чем же вы договорились с доктором Варантом?
— Да не о чем, — пожал плечами Винс и уселся обратно на диван. — Не думаю, что он тоже сопоставил мои вопросы с происходящими явлениями, но это и не важно. Я уверен, что он знает имя того, кто стоит за всем этим, но пока по каким-то причинам, не вмешивается.
— Ближе к теме, Винс, — я и сама была почти на сто процентов уверена, что Лекс и Ройс уже знают, кого мы ищем, но почему-то не торопятся предъявлять обвинение. Может быть, все дело в политике или в доказательствах или в совете, я не знаю, да пока и не особо горю желанием знать об этом.
— К теме, так к теме, — покивал Ларкин и продолжил. — Первый ритуал — это тот самый, который провела Марина Драгониш. Мы с тобой оба сошлись на том, что она не могла сама до этого додуматься и даже ее родственник Кавальски — тоже лошадка, пусть и темная, но не настолько подкованная. Я спросил у Варанта, относительно способностей Марины. Так вот, Лиза — их не было.
