В тот момент Гермиона задыхалась от ужаса. Ей представилось, что она открывает дверь спальни... кровать Ксении стоит прямо напротив и белое покрывало залито кровью. Выкидыш или преждевременные роды. Ребенок мертв....
Но действительность была не так ужасна. Ксения и близнецы были целы, на первый взгляд. Но комната оказалась разгромлена — лёгкие шторы в мелкий легкомысленный цветочек оборваны, остатки кружевного ламбрекена висели на люстре, вазочки, статуэтки ангелов и влюбленных, миниатюрные плюшевые игрушки, фигурки сказочных персонажей — весь тот сувенирный хлам, что с таким упоением собирала Ксения, был сброшен с полок. Но вместо того, чтобы лежать на полу горой мусора безделушки кружились по комнате. Причем так, словно они собрались водить хоровод вокруг широкой кровати Ксении. Молодая женщина сжалась в комок под одеялом и тихо скулила с зажмуренными глазами.
Едва Гермиона переступила порог, как движение вокруг кровати прекратилось, и все безделки полетели к двери, словно намереваясь атаковать её. Но, натолкнувшись на слабенькие Щитовые чары, посыпались вниз. Теперь это была, в самом деле, просто груда мусора. Ничего не починить — только выбрасывать.
Приглушенный одеялом писк на одной ноте неимоверно раздражал. И Гермиона достаточно грубо велела Ксении заткнуться. К удивлению окружающих приказ прозвучал на русском языке. Напоследок девушка добавила несколько любимых словечек Антонина Долохова и наступила полнейшая тишина. Ксения сдернула с головы одеяло. Красивые ярко-синие глаза были круглыми от испуга, по щекам бежали слезы.
Гермиона скривилась, поняв, что именно сейчас ей придется много врать. Хотя бы для того, чтобы эта насмерть перепуганная женщина перестала рыдать.
Но ничего успокаивающего она произнести так и не успела — наверху раздались ещё более громкие вопли Татьяны и Ольги. И если в голосе первой слышалась просто безграничная ярость, то Ольга кричала, как кричат дети, оказавшиеся на захватывающем аттракционе — с восторгом. В дверях спальни Ксении Гермиона столкнулась с превратившейся в соляной столб мадам Куусела. Пожилая женщина шарахнулась от неё к стене. В серых выразительных глазах медсестры плескался панический ужас, ладони зажимали рот, пытаясь заглушить крик.
Ольгу Гермиона обнаружила на лестнице. Светловолосая девушка, весело хохотала, порхая над ступеньками и громко напевая песенку про водяного, которому надоели пиявки, и хочется полетать. Обремененная большим животом, размахивающая руками наподобие крыльев, Ольга выглядела довольно смешно. Ещё смешнее было то, что под ней по ступенькам вверх и вниз бегал Косолапус и пытался поймать кончик светлой косы, украшенной зеленым бантиком. Коту тоже казалось, что это хорошее развлечение.
Гермиона посмеялась бы с ними, если бы не понимание того, что произошло несколько минут назад. Услышав крик Ксении, единственная из суррогатных матерей носившая ребёнка женского пола, поскользнулась и полетела вниз. В лучшем случае она бы отделалась переломами и потерей ребенка. Но магия, впервые проснувшаяся в будущей Беллатрикс Грейнджер, не дала случиться беде.
Привстав на цыпочки, Гермиона поймала хохочущую Ольгу за край сарафана и аккуратно стащила вниз. Женщина не сопротивлялась и, оказавшись на маленьком диванчике, тут же успокоилась. Сбежавший с лестницы кот начал с громким мурлыканьем тереться о ноги в забавных черно-розовых носках с кисточками. Из всех обитательниц дома в Эспоо Косолапус, помимо своей любимой хозяйки, выделял только смешливую Ольгу. Остальных женщин он предпочитал игнорировать, а мадам Куусела еще и откровенно недолюбливал. По-крайней мере, несколько раз с явным удовольствием нагадил женщине в домашнюю обувь.
Татьяна нашлась в ванной комнате. Было ли это влиянием ребенка-мага или нечто иное, но в последние недели молодая женщина принимала водные процедуры по десять раз на дню. По её словам ощущение бегущей по телу теплой воды стало таким же необходимым как еда и питьё. Из-за живота она не могла долго стоять или принимать ванну, поэтому в просторной душевой кабине поставили широкий табурет из светлого дерева. В ванной комнате Татьяны стояли батареи флаконов с гелями для душа, курились ароматические свечи и лежали стопки больших пушистых полотенец. Собственно полотенце уже не лежали, а летали по ванной, как сувениры Ксении. Обнаженная Татьяна металась по ванной, пытаясь достать хоть одно. Но вероломные махровые полотнища лишь разрешали чуть-чуть коснуться себя кончиками пальцев и тут же поднимались выше к потолку.
Гермиона призвала все полотенца и успокоила разозленную женщину. Велев Татьяне немедленно отправляться в гостиную, она запихнула дергающиеся в конвульсиях полотенца в шкафчик и заперла его заклятьем.
В конце концов, ей потребовался минут двадцать, чтобы собрать девушек в гостиной на первом этаже. К этому времени они как раз успокоились, и умение Гермионы говорить на русском языке занимало их гораздо больше, чем левитация предметов по комнате.
Слабый ромашковый чай, спешно заваренный мадам Куусела и сдобренный капелькой успокаивающего эликсира, сделал свое дело. Но часто использовать это зелье нельзя. Беременным женщинам вообще не рекомендуется принимать зелья и настои, аппарировать и колдовать в полную силу.
Впоследствии, вспоминая свою беседу с беременными девушками, Гермиона испытывала жуткий стыд. Тупее слов она в жизни не произносила. Если бы не зелье в чае, то русские вряд ли поверили бы в "экспериментальные препараты, которые оказывают временное воздействие на организм человека, выражающееся в некоторых паранормальных способностях". Но, казалось, девушки ей поверили. По-крайней мере, возражать и расспрашивать не стали. Только переглянулись странно.
Гермиона, заметив эти взгляды, пообещала себе наложить Запирающие заклинания на все двери и окна и поставить магический барьер по периметру сада.
Госпожа Грейнджер, — на пороге гостиной появилась медсестра.
Обычно уверенная в себе женщина выглядела робкой и испуганной.
Всё уже закончилось? — выдавила она.
Мадам Куусела кивнула, но продолжила мяться на пороге. Видно было, что она хочет что-то сказать, но не решается. Гермиона решила помочь ей.
Вы что-то хотели мне сказать?
Ох, госпожа Грейнджер, — выдохнула Анна и вдруг зачастила. На русском языке она говорила куда свободнее, чем на английском. — Уехать бы из этого дома поскорее. Плохое это место. Странное. Вы может, и не видели, но я все заметила. То стаканы ни с того ни с сего разбиваются. Горячая кастрюля замерзнуть может вмиг. А однажды, — она выдержала драматическую паузу. — Когда вы уезжали по делам, окна сами собой распахивались и закрываться не хотели.
И.... давно?
Да недели уже три как. Стоит вам только порог переступить, да от дома отойти.
Гермиона слушала её с приоткрытым ртом. Выходит, проявление магических способностей у ее детей началось довольно давно. Просто из-за постоянных отлучек и занятости она этого не замечает. А суррогатные матери, дрожащие за свои деньги, о странностях помалкивают. Этим утром просто был особо сильный всплеск.
И насколько понимала Гермиона, дальше дети будут действовать всё активнее.
С большим трудом отделавшись от Анны, искренне желавшей помочь найти другой "спокойный" дом, Гермиона отправилась в свою комнату. Невидящим взглядом посмотрела на стопки магических фолиантов на полу. Иногда родители накладывали ограничивающие чары на своих, особо активных детей. Однако как действовать ей? Дети еще не рождены. Наложи она подобные заклинания на маггловских девушек, но в июне получит четырех сквибов.
С другой стороны, если дети продолжат развлекаться подобным образом и дальше, то Статус Секретности полетит ко всем чертям и ей обеспечено ещё более пристальное внимание местного Министерства Магии. Неизвестно как они отреагируют на то, что она попыталась получить детей-волшебников "из пробирки". Отправят либо в тюрьму либо в аналог клиники святого Мунго для лечения Шоковыми заклятьями.
Единственным выходом в её ситуации было бы неотлучно находиться рядом с детьми, следить за ними днём и ночью и вовремя ликвидировать все последствия неосознанной детской магии.
Но весь ужас был в том, что Гермиона не могла так поступить. Через пару недель у неё встреча с магистром волшебной геральдики. К этому магу записываются за год, и лишь рекомендация Милисент Булстроуд помогла её проскочить перед сотней других магов в очереди. Не говоря уже о том, что оплата услуг геральдиста влетела в кругленькую сумму, которую никто не вернет, если магглорожденная пропустит встречу.
Ещё ей нужно вникать в финансовые дела, дописать Кодекс, вести переговоры с гоблинами, изучить досье на все членов Совета магов, которые обещал прислать мистер Малфой, найти дизайнера по интерьеру или самой заняться этим.
В конце концов, ей нужно есть и спать! А, судя по активности детей, колдовать они будут, даже когда суррогатная мать спит. Нет, находиться рядом с ними неотлучно, незаметно убирая все последствия волшебства, Гермиона не сможет.
Должен быть другой выход.
Можно было бы нанять ведьму, представив её девушкам как еще одну медсестру. В конце концов, Гермиона так и хотела сделать сразу после рождения детей. Маги обычно сами воспитывали своих отпрысков и готовили их к Хогвартсу, но в богатых магических семьях для таких целей нанимали гувернантку, которая учила малышей базовым школьным предметам и даже основам зелий, чар и латыни. Ценились такие колдуньи на вес золота и репутацию свою берегли как гоблины золото.
По просьбе Гермионы Стеббинс начал подыскивать для будущих детей Гермионы ведьму средних лет, готовую заниматься воспитанием сразу четырех малышей.
Но воспитательницу пока не нашли. К тому же Гермиона не знала, как будет убеждать колдунью в необходимости присматривать за магглами. Не говоря уже о том, что для этого придется временно переехать в другую страну.
Сбросив с покрывала кипу маггловских газет, Гермиона растянулась на кровати. Выход был! Она чувствовала это. Нужно было лишь подумать, кто мог бы быть столь незаметным и услужливым...
Гермиона заулыбалась.
Всё-таки иногда ясный разум отказывает ей. Как иначе объяснить то, что она не видит вещей, которые вот уже несколько недель маячат у неё под носом.
В волшебном мире только одни существа подходили под все нужные ей критерии. Они были незаметными, услужливыми и все приказы выполняли с особой тщательностью. К тому же обладали своей, очень сильной магией.
Домовые эльфы. Или, как их обычно называют, домовики.
Гермиона попыталась вспомнить все, что знала об этих существах. Сейчас, с вершины двадцати четырех лет, ее затея с освобождением всех домовиков казалась ужасной стыдной глупостью. Пятнадцатилетняя девчонка в одиночку решила перевернуть устои магического общества. Это выглядело смешно и дико не только по мнению магов, но и с точки зрения самих домовиков.
"Домовые эльфы привязаны к конкретному волшебному дому, но беспрекословно выполняют все приказы живущих в нём" — вспомнилась ей цитата из "Единого справочника волшебных существ".
Домовики абы, где не селятся, — с сожалением вещал Рон, размахивая трехэтажным бутербродом. — Им нужны замки или особняки. Только обязательно старинные. У нас домовик не заведется. Папа раз купил одного по знакомству. Старая рухлядь — как только не помер в дороге? Так он и часа в Норе не провел. Сбежал. И приказать ничего не смогли!
Предположим, волшебный дом, соответствующий всем строгим эльфийским критериям, у неё уже есть. Бывший дом Блэков, старинное здание, где жило несколько десятков поколений магов. Сейчас дом лишь сменил хозяев, но суть его осталось прежней. Домовики охотно поселяться в нём. Можно даже предусмотреть для них особую комнату рядом с кухней. Кажется, в подвале было немало комнатушек.
Единственный вопрос — где и как покупать домовиков? Добби как-то жаловался, что, получив свободу, очень долго искал работу. И совсем бы ему погибнуть пришлось, если бы не предложение профессора Дамблдора.
Рон частенько упоминал, что домовиков можно купить. Когда-то её возмущало такое отношение к живым разумным существам. Но теперь она жалела, что не прислушивалась к его словам внимательнее. Наверное, Рон знал, где продают домовых эльфов, раз так часто говорил об этом.
Вряд ли продажа домовых эльфов легальна. Что-то не попадалось ей объявление в "Ежедневном Пророке" с содержанием "продаю домовых эльфов оптом и в розницу". Да и Министерстве Магии существует специальное Бюро по распределению домовых эльфов. Чем же там люди занимаются?
Вздохнув, Гермиона потянулась к серебряной пудренице номер три, предназначенной для связи с Себастьяном Стеббинсом.
* * *
Оказалось, что она собралась посетить Лондон в удачное время. По словам Люциуса Малфоя в магической части страны стало немного спокойнее... временно, конечно. До тех пор, пока Альбус Дамблдор не вернётся с Ассамблеи Международной Конфедерации Магов. Охрана, конечно, сопровождала Гермиону всюду. Два уже знакомых девушке мага с неприметной, будто затёртой внешностью.
Себастьян Стеббинс прекрасно знал, где можно приобрести домовых эльфов. В том же Бюро Министерства Магии, между прочим. Ведь только на бумаге это подразделение занимается "учётом домовых эльфов, оставшихся бесхозными, и распределением оных среди нуждающихся". На деле Бюро просто торговая лавка, где без всякой огласки выставляются на аукцион волшебные слуги. Один из таких торгов должен состояться через пару дней.
И купленных домовых эльфов будет куда привезти — бригадир гоблинов-строителей сообщил, что особняк на площади Гриммо практически готов. Готов не к заселению в него волшебников, конечно. Для этого ещё предстояло продумать отделку, закупить необходимые материалы и мебель. Ещё одна головная боль на её голову!
Гоблины ждали её на границе охранного контура. Все защитные заклинания, в том числе заклятье Фиделиус, были сняты с особняка. Взамен строители установили самый простейший барьер от маггловского внимания. Обычные люди по-прежнему не видели дома под номером двенадцать, но маги и магические существа прекрасно видели дом — фасад, парадный вход и стену, окружающую сад.
Гермиона тоже полюбовалась....
В новом здании почти не узнавался особняк в строгом готическом стиле, внушающий трепет одним своим видом. Резиденция чистокровной семьи, давшей миру немало тёмных магов, исчезла. Клана Блэк больше не существовало на свете, а здание принадлежало магглорожденной колдунье Гермионе Грейнджер. Гоблины, практически перестроившие дом заново, это учли.
Они создавали дом Гермионе Грейнджер и её семье. Как же она была им за это благодарна!
Исчезли массивные карнизы, "украшенные" горгульями и изваяниями волшебных чудовищ. Окна сохранили прежнюю стрельчатую форму, но стали заметно шире. Да и количество их увеличилось, а стёкла не были поделены на выпуклые ромбики. Значит, в комнатах будет светлее и не придётся сутками напролет жечь свечи.
Дом, как глазурью, был покрыт специальным защитным составом серебристо-серого цвета, который волшебники часто назвали "жидкий камень". Чем-то подобным покрыт банк "Гринготтс", стены которого отражают множество заклятий, не тускнеют и не пачкаются уже несколько веков. Среди красно-коричневых домов из старого кирпича особняк сиял как жемчужина.
