Новый год встречали у Патилов. Там к Луне, Ксенофилиусу и Гермионе присоединился Поттер. Он немного смущался, но, кажется, чувствовал себя в этом доме вполне комфортно. Дом был большой и интересный. Чувствовалась, что семья, живущая здесь, действительно индийская. В доме были изображения Шивы, Ганеши и множество других богов индуистского пантеона.
Патилы были не бедной семьей. Раджнеш вел бизнес и в магическом, и в обычном мире. Он занимался как поставками редких магических ингредиентов, так и обычной фармацевтики и специй. Выспрашивать тонкости Гермиона посчитала невежливым. Но было понятно, что Поттер в качестве зятя интересует Патила не из-за денег.
В последний день каникул Гермиона аппарировала в пустынный переулок своего поселка, недалеко от автобусной станции. Аппарации она научилась еще летом, дома в Бостоне. Ничего сложного, по правде говоря. Главное — концентрация. А с этим у девушки никогда проблем не было.
* * *
После каникул учебные дни пошли своим чередом. Малфой подозрительно затих, лишь метая в Гермиону злобные взгляды при встречах. Джинни ходила тише воды ниже травы. Гермиона не знала, что там с ней сделал Фред, но перед Анджелиной и Дином Томасом седьмая Уизли, кажется, извинилась. До Парвати она, правда, не снизошла. Ну да никто и не ждал. Молчит, заклятий не кидает — и черт с ней.
Гермиона в спальне готовилась ко сну. В комнате еще была только Парвати. Соседки, кажется, ушли в душевую.
— Гермиона, давно хотела у тебя спросить, — хихикнула Парвати, — А ты что, бюстгальтеры вообще не носишь?
Гермиона скептически посмотрела на подругу. Потом натянула на груди просторную футболку, служившую ей пижамой, и с сомнением полюбовалась на проявившийся рельеф. Затем Грейнджер задрала футболку, обернулась к Парвати, и ткнула пальцем в небольшой холмик своей груди.
— Ты всерьез считаешь, что мне он нужен? У меня нулевой размер. Да и то, чисто формально. Мне и так хорошо, — заявила Гермиона и опустила футболку.
— Да ладно. Еще вырастут, — заулыбалась индианка.
— Глядя на свою маму, я в этом сомневаюсь, — пробурчала Гермиона, — У нее до сих пор не выросли. А ей уже за сорок.
Парвати расхохоталась.
— Да, да. Потешайся надо мной, — хмыкнула Грейнджер, — Ты-то, конечно, отрастила себе буфера второго размера и радуешься. Небось, еще и третий планируешь? Чтобы Поттера порадовать? Ну и пофиг. Зато я кучу денег на белье экономлю. И вообще, ты хоть представляешь, как трудно мне подобрать бюстгальтер с чашечками подходящего размера? Да это, блин, нереально! Либо чашечки слишком большие, либо сам бюстгальтер маленький. Так что нафиг.
— Ой, не могу, — хихикнула индианка, — Извини. Я не над тобой смеюсь. То есть над тобой, но просто ты такая забавная была, когда злилась.
— Да ладно. Не злилась я. Меня мое тело устраивает. На маму вон до сих пор парни на пляже оглядываются, а я на нее похожа. Правда немного повыше... Зато у мамы грудь больше, — вздохнула Гермиона, — Но не намного.
— Все, все. Молчу, — Парвати отвернулась к зеркалу, но не удержалась и снова хихикнула, — Но все равно. Ты была ужасно милой!
— Отстань, сорока, не трещи, — махнула рукой Грейнджер.
Гермиона окинула взглядом фигурку Парвати. Да, хмыкнула про себя Грейнджер, есть на что посмотреть. Она с удовольствием посмотрела бы на все поподробнее... И на ощупь бы не отказалась поизучать.... И потискать то, что там Парвати прячет в своих кружевных бюстгальтерах... Очень приятные на ощупь штуки должны быть...
— Спокойно, Гермиона, спокойно, — сказала себе девушка, усилием воли отворачиваясь от индианки и заваливаясь на кровать, — Нечего тут на подругу заглядываться. У нее, между прочим, парень есть. Да и у всех остальных — тоже. Или скоро будут. Одна ты, Грейнджер, как всегда, выделилась. Гермиона вздохнула. В своей, несколько нетрадиционной, ориентации, она разобралась уже давно. И ничуть не удивилась. Ну не могла целая жизнь взрослого мужика, вываленная на сознание маленькой девочки, никак на эту девочку не повлиять. Вот она и повлияла. Особенно, на восприятие противоположного пола. Особенно на то, кого этим полом считать. Ну, или не совсем противоположного, а наоборот... Гермиона почувствовала, что начинает путаться. Да к черту! Проще надо быть. Ну нравятся ей красивые девушки, что такого-то? Гермиона поморщилась. Да ничего, просто как-то вдруг этих самых девушек вокруг очень много обнаружилось. Раньше это так остро не ощущалось. Гормоны, что ли? Шестнадцать лет — пора любви... Парвати, вот, очень красивая. И Падма, конечно. И Луна... Так, стоп. Грейнджер почувствовала, что ее заносит куда-то не туда. И вообще, Луна еще маленькая. Нечего тут.
Хлопнула дверь, и комната наполнилась голосами соседок. Душевая, похоже, свободна. Точно! Прохладный душ — вот что ей сейчас нужно. Гермиона резко поднялась с кровати, накинула махровый халат, взяла полотенце и направилась в душевую. Та, действительно, была пуста.
Девушка сбросила одежду и встала напротив зеркала, рассматривая свое отражение. А она очень даже ничего — решила Гермиона. Ну и что, что сиськи маленькие? Зато красивой округлой формы. И не болтаются почем зря. И спортом заниматься не мешают. А спорт — это вещь! Вот она тренируется регулярно — и отлично выглядит. Стройная, подтянутая — красота! Да та же Миллисента душу бы продала за такое тело! И не пожалела бы своего четвертого размера. Гермиона резко кивнула своему отражению, закончила сеанс позитивного аутотренинга и принялась расплетать косу. Справившись, она вошла в одну из кабинок, закрыла дверь и открыла воду.
Горячая, холодная, горячая, холодная — Грейнджер уже несколько минут меняла температуру воды, стоя под тугими струями. В конце концов, она подобрала приятную температуру и замерла. Отвлечься не получалось. Хлопнула входная дверь. Через некоторое время в соседней кабинке включился душ. Кого там еще принесло? — вяло подумала Гермиона, которая стояла, упершись руками в стену. Струи воды разбивались о спину.
— Гермиона? Ты там не уснула? — раздался голос Парвати из соседней кабинки.
Гермиона стиснула зубы. Вот за что ей это?! Только в себя приходить начала...
— Не уснула. Все в порядке. Уже ухожу.
— О, хорошо. Помоги мне, пожалуйста.
— Рррр, — чуть слышно прорычала Гермиона сквозь зубы. Теперь все. Она точно не заснет полночи, — Иду.
Гермиона выключила воду и зашла в соседнюю кабинку. Парвати стояла спиной. Волосы ее были распущены. По смуглой коже струились ручейки воды. По гладкой спине, к тонкой талии, переходящей в крутые бедра. По попке, имеющей форму... по идеальной попке, в общем. Так и хотелось укусить. По точеным ножкам.... Гермиона про себя простонала и закусила губу, чтобы не дать стону вырваться из груди.
— Чем тебе помочь? — хрипло спросила Гермиона.
— Потри мне спинку, пожалуйста. Мне неудобно самой, — Парвати протянула руку с мочалкой, — Гель для душа на полочке.
Гермиона автоматически взяла мочалку и с тоской подумала, что теперь — точно все. Не заснет она уже до утра. Хотя, картина того стоит, решила девушка, выдавливая гель на мочалку. С каким бы удовольствием Гермиона обошлась бы без мочалки — кто бы знал.
Гермиона провела мочалкой по спине Парвати. Сверху вниз. И еще раз, и еще. Намылила плечи, середину спины. Скользящими движениями опускаясь к пояснице. И немного ниже...
— Ммм, у тебя хорошо получается, — промурлыкала индианка, — Давай чуть-чуть посильнее.
Сильнее, так сильнее. Гермиона немного увеличила давление. Она сама не заметила, когда стала намыливать только попку девушки. Левое полушарие. Правое. Провести между ними.
— Да, вот там, — выдохнула Парвати, — Немного дальше.
Индианка прогнулась в спине, выпятив попку, и чуть-чуть шире расставила ножки. Гермиона, как и просила подруга, провела мочалкой сверху вниз между полушариями. А затем запустила руку чуть дальше, прямо между ног.
— Ох, вот так, помягче только, — голоc Парвати звучал глухо. Гермиона вообще говорить не решалась. Она не была уверена, что сможет. Дыхание перехватывало. Внизу живота, казалось, нервы сплелись в тугой узел.
Гермиона осторожно водила мочалкой по аккуратной киске Парвати. Та тихо постанывала.
— Мне кажется, так будет удобнее, — выдохнула, наконец, индианка, и развернулась лицом к Гермионе.
Гермиона посмотрела на крутые холмы грудей с темными, напряженными, сосками. Затем перевела взгляд на полуприкрытые черные глаза. Уронила мочалку и притянула Парвати к себе. Ее губы нашли губы подруги. Та, похоже, давно этого ждала.
Гермиона нежно целовала Парвати. Нежно, потому что сдерживала себя. Хотелось впиться в эти губы яростным, страстным поцелуем. Но пока она держалась. Потом, немного осмелев, она легонько провела язычком по нижней губе индианки, пробежалась по белым зубкам и встретила язык подруги. На некоторое время внешний мир, казалось, престал существовать. Сквозь накрывшую ее пелену Гермиона подумала, что это — ее лучший поцелуй. Конечно, не то чтобы у нее был большой опыт.... Если по правде — его почти и не было.
Наконец Гермиона отстранилась и посмотрела вниз. Внизу живота Парвати была оставлена только аккуратная полоска из черных волосков. Гермиона решила, что это смотрится очень сексуально. Сама она просто удаляла все волосы с тела специальным лосьоном раз в месяц. И никаких болезненных эпиляций. Да здравствует магия и зельеварение.
Грейнджер легко провела рукой по груди подруги и опустила руку ниже. Пробежалась пальцами по этим волоскам и прикоснулась к пещерке. Парвати вздрогнула и с ее губ сорвался стон. Глядя в затуманенные глаза Парвати, Гермиона осторожно играла пальцами, нащупала твердую горошину и стала осторожно массировать ее круговыми движения.
— Гермиона! Да, вот так. Только осторожно, не глубоко. Да... — Парвати вцепилась в плечи Гермионы с неожиданной силой и хрипло дышала ей в ушко.
— Хорошо, не бойся, — наконец подала голос Грейнджер. Не прекращая своего занятия, она покрывала поцелуями шейку, и милые ушки. Гермиона прикусила губами мочку уха индианки, а затем слизнула капельку воды с трогательной ямки у ключицы. Кожа Парвати пахла лотосом.
Пальцы Гермионы не прекращали свою игру. Руки индианки бродили по спине Гермионы, иногда опускаясь и сжимая крепкую попку девушки. Через какое-то время Парвати со всей силы прижалась к Гермионе и по ее телу прокатилась дрожь. Из горла девушки рвался стон, который она заткнула, вцепившись зубами в плечо подруги. Останется след, отстраненно подумала Грейнджер, изо всех сил прижимая к себе Парвати. Гермиона бы была не против поласкать и себя. Но боялась, что Парвати поскользнется, если ее отпустить.
Наконец индианка немного отстранилась и посмотрела в глаза Гермионе. Та улыбнулась и легко поцеловала Парвати.
— Это было здорово, — прошептала индианка.
— Еще как.
— Ой! Я такая эгоистка! — усмехнулась Парвати и толкнула Гермиону, прижимая ее к стенке кабинки.
Парвати впилась поцелуем в податливые губы Грейнджер. А затем начала покрывать поцелуями шею, ключицы, постепенно она спускалась все ниже и, наконец, прихватила губами маленький розовый сосок. Парвати начала играть с ним языком, сорвав с губ Гермионы приглушенный стон. Через пару минут она прекратила это занятие, вызвав недовольный возглас подруги. Парвати слизала капельку влаги из ложбинки между грудей Гермионы и проложила дорожку поцелуев через живот, остановившись у самого источника возбуждения.
Покрыв поцелуями внутреннюю поверхность бедер она, наконец, прикоснулась губами к тому месту, в котором Гермиона мечтала ощутить ее ловкий язычок больше всего.
— Дааа..., — Гермиона опустила взгляд и встретилась с лукавыми глазами индианки. От этого зрелища желание накатило на нее еще сильнее. Хотя, куда уж сильнее...
Парвати творила с девушкой что-то невообразимое, вырывая из ее горла глухие стоны. Пока внутри Гермионы, казалось, не взорвалась вселенная.
Придя в себя, Гермиона посмотрела на улыбающуюся индианку.
— Ну как? — улыбнулась Парвати.
— Лучше всего, что со мной было, — призналась Гермиона.
— Вот и отлично. Я старалась, — скромно похлопала ресницами Парвати.
— Даже не знаю, что сказать. Спасибо хватит? — улыбнулась Гермиона.
— Можешь еще сказать, что я — лучше всех.
— Не то чтобы мне было с чем сравнивать. Но ты, без сомнения, лучше всех.
— Спасибо. Давай быстро ополоснемся и спать. А то мы тут подзадержались.
— Давай. Нам повезло, что никто не вошел. Мы тут такой концерт устроили...
— Поздно уже. Все помылись.
Девушки приняли душ, накинули халаты. На выходе из душевой Парвати быстро поцеловала Гермиону.
— Почему? — спросила та, — То есть, я рада, но не ожидала от тебя.
— Тебе это было нужно, мне это было нужно, — пожала плечами индианка, — Ты неплохо держишься. Но иногда ты таакие взгляды бросала... Да и вообще — ты симпатичная.
— Ну что ж, я очень рада, что ты оказалась такой наблюдательной.
И подруги направились в свою комнату.
* * *
На следующий день Парвати вела себя так, будто ничего и не случилось. Гермиона решила вести себя так же. На повторение рассчитывать, похоже, не приходилось. Но, пожалуй, это и к лучшему. Слишком сложно все. Так что девушки по молчаливой договоренности все так же общались, обсуждали школьные новости и пили горячий шоколад по вечерам.
Гермиона иногда ловила себя на воспоминаниях о произошедшем. Ухмыльнувшись, она признала, что это будет лучшее воспоминание о школе. Девушка даже пожалела, что уже освоила Патронус. Сейчас она его, пожалуй, наколдовала бы без труда. Потом Гермиона хихикнула — кто о чем, а Грейнджер про учебу.
Этим вечером Гермиона решила лечь пораньше. Парвати еще не было. Видимо, с Поттером милуется, сонно подумала Гермиона. Ну и правильно. Какой-то ревности она, к своей радости, не ощущала. И это было хорошо.
Проснулась Грейнджер среди ночи. От того, что кто-то стаскивал с нее футболку. Ну и от укола сигналки, по привычке поставленной на полог кровати.
— Что? Кто? — сонно спросила девушка, вглядываясь в темный силуэт, нависший над ней. Ночное зрение не подвело, и Гермиона вполне ясно разглядела длинные темные волосы, блестящие глаза и множество золотых украшений индианки.
— Я. Или ты против? — девушка остановилась.
— С чего бы мне быть против, — прошептала Гермиона и притянула подругу к себе, находя своими губами ее губы. Та с готовностью ответила на поцелуй.
Оторвавшись от Гермионы, подруга продолжила стаскивать с нее одежду. Сама индианка была одета только в свои украшения — золотые браслеты, серьги, колечко в носу, изящный браслет на щиколотке. Смотрелось это... у Гермионы не было слов, но она была в восхищении.
Индианка стала покрывать обнаженное тело Гермионы поцелуями. Ее руки, казалось, жили своей жизнью, заставляя Гермиону выгибаться, ловя их прикосновения.
— Нас могут услышать, — мобилизовала Грейнджер остатки разума.
— На соседках сонные чары. И полог тишины на кровати.
Гермиона окончательно расслабилась и отдалась приятным ощущениям. Подруга спустилась ниже живота Гермионы и стала играть язычком, помогая себе пальцами. Внезапно Грейнджер почувствовала как один пальчик подруги проник в нее. А вскоре к нему присоединился и второй. Пальцы задвигались, порождая расходящиеся по телу волны наслаждения и заставляя Гермиону подаваться им навстречу. Когда сладкая пытка закончилась очередным взрывом, Гермиона перевела дыхание и прошептала:
