Они рукой жестокой убивали
Детей в угоду идолам войны.
За слезы жен, от горя поседелых,
За горечь опаленного жнивья
Я им не дам наследников по делу
И в них не будут верить сыновья.
Свободу для грядущих поколений
Должны сейчас завоевать рабы.
Иди, скажи стоящим на коленях,
Что наступило время для борьбы!"
1983.
Учитель.
(из поэмы "Война")
По выжженой долине
За метром метр
Идут по Украине
Солдаты группы "Центр".
Высоцкий.
Он тему упростил до стонов.
До звука выстрела — звонок.
Но мало двадцать миллионов,
Чтоб мы запомнили урок.
Чтоб не хотелось быть солдатом
До хруста лопнувших костей.
Чтоб наигрались автоматом,
Стреляя в жен и матерей.
Нам сладкими казались муки.
Мы видели — над нами Бог!
И яростно тянули руки,
Молясь на кованый сапог.
Мы проходили по программе
Кресты и каски средь травы.
Когда завалены телами
Противотанковые рвы.
Учились чтоб душа ослепла.
Чтоб почерк поступи суров
Когда зимой черно от пепла
Сожженых нами городов.
Глушил подсказку звук фугаса,
Шпаргалки разрывал снаряд.
Нас выгоняли не из класса —
А с поля боя прямо в ад.
Короче становились сроки
И тверже при стрельбе рука.
А те, кто пропускал уроки —
Не доживали до звонка.
Мы рвались в райскую обитель,
Чтобы навеки отдохнуть.
И свято верили: Учитель
Указывает верный путь.
Но он, приведший нас под знамя,
Ушел в бензиновый костер.
Другие приняли экзамен
По курсу выстрелов в упор.
Он предал нас, как будто не был
Вождем фортуне вопреки.
И снова мы тянули к небу
Но не одну, а две руки.
Мы шли бескрайними полями
Под шарканье разбитых ног
Но мы учились думать сами
И стали понимать урок.
Полжизни бросив за плечами,
Устав и верить и стрелять
В глухом озлобленном молчаньи
Мы перестали повторять.
Мы видели чужие лица,
Мощеный ненавистью путь.
Учитель может ошибиться.
Учитель может обмануть.
Тащились по полям обозом
И видели свои следы.
По пояс кровью и навозом
Залиты райские сады.
И горечь сердце обжигала
Как жжет, расплавившись, руда.
Четыре года — это мало,
Чтобы запомнить навсегда...
7 февр 1988.
Мария Магдалина (из поэмы "Библия").
Вступление. Благовещение.
Мария, жена Иосифа.
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Мария
Голос
Жизнь моя мне не по силам.
Мучаюсь третий год
Со стариком постылым,
Купившим меня как скот.
Хуже чем слово бранное —
Старик отослал прочь.
Руки ласкали приданое
В нашу первую ночь.
Луна смеялась и пела,
Запутавшись в тростнике.
Мечтало мое тело
Совсем о другой руке.
Луна в окошко манила,
Звала и дразнила меня.
Я в мыслях ему изменила
Сразу, с первого дня.
Три года у волка в пасти.
Три года моих похорон.
Но за любовь и счастье
Смертью карает закон.
Любовь, которая тлела, —
Угасит камне стук.
Они убивают тело.
Но душу спасают от мук.
И я бы верить хотела,
Что с милым рай в шалаше.
Но если умрет тело —
Где тогда жить душе?
Было всегда и поныне:
Со смертью приходит конец.
Зачем же тогда в сыне
Себя воплощает отец?
Ты говоришь "не знаю" —
А надо б тебе знать,
Зачем, в муках сгорая,
Сына рожает мать.
Солнце уходит в землю,
Чтобы придти на восток.
Дыханию ветра внемля
К небу рвется росток.
Детей своих защищая
Птица умрет у гнезда —
Смотри, на небе пылает
Утренняя звезда,
Она над нами повисла —
Силы ее испей!
Зачем тебе жизнь без смысла?
Зачем тебе мир без детей?
Это игра без правил.
Совет твой страшен и плох.
Кто ты? Бог или Дьявол?
Нет, конечно не Бог.
Бог мне помочь не властен,
Сколько слезы не лей.
Глаза ему дым застит
От жертвенных алтарей.
Пусть я небо обрушу,
Пусть обращусь в прах —
Жир заткнул ему уши
И мясо застряло в зубах.
Видит он снова и снова
Слезы вдов и сирот,
Но разящего слова
Не выплюнет сжатый рот!
Жертвенный запах гари
Лучше дыхания роз.
Что ему мы — твари,
Что ему горечь слез?
Ты хочешь жизни без страха?
Возьми же сама власть.
Бог тебя создал из праха,
В тебе живет его часть.
Что тебе дасть знание,
Ангел я или бес?
В тебе — божье дыхание,
В тебе — сила небес.
Жизнь свою мимо лила,
Дни уходили в песок.
Счастье берут силой,
Так говорит Бог.
Законом соединила
Судьба меня с тем, что постыл.
Насильно не будешь милой.
Насильно не станет мил.
Не для него твое лоно,
Не для него твой стон.
Любовь даю вне закона.
Что мне людской закон!
Деревьев зовут кроны —
Цепи свои рви!
Нету таких законов,
Чтоб были сильней любви.
Любовь — к свету дорога
Среди мрачных тревог.
Нету сильнее Бога,
Любовь — больше чем Бог.
Все растворится в Лете,
Как эхо тает в горах.
Моли же Бога о детях,
Все остальное — прах.
Чашу, полную пылью
Со стариком мне испить.
Через его бессилье
Не в силах я преступить.
Приди в другие объятья.
Я зову не шутя.
Чем порочней объятья —
Тем священней дитя.
Старые басни бросьте,
Вырубите топором:
Грех не в любви, а в злости.
Грех не ночью, а днем.
В букву закона не верьте.
Смелее, взявшись за гуж.
Порок не в жизни, а в смерти —
Среди опустевших душ.
Голос нечеловечий,
Сердце сжигаешь, звеня.
Страшны мне твои речи.
Прошу, уйди от меня.
Пусть все будет как прежде —
Понимаешь ли ты,
Обманутые надежды
Страшней любой пустоты!
Губ твоих алые маки,
Смех — серебряный звон.
Свет сияет во мраке,
Тьме не объять его.
Светлым криком пролейся
В мрачную пустоту,
Спой счастливую песню,
Переступи черту!
В грехе ты свет отыскал мне,
Мой искуситель, змей!
Бог, если хочет, из камня
Тебе сотворит детей!
Проси, вымаливай, требуй!
Карлик, иль исполин,
Сын земли или неба —
Какой тебе нужен сын?
Звезды к утру бледнеют,
Вот, расцветает заря,
Решайся!...
...Хочу, чтоб сильнее
Не было богатыря.
Чтоб тверд, как дорожный гравий.
Красив — как небесный свод.
Чтоб направлял к славе
Крепкой рукой народ!
Чтоб свежесть в речах играла,
И путь из одних побед.
Чтоб слава о нем сияла
И через тысячу лет.
Чтоб жизнь была полнокровной,
Как воды большой реки.
И за спиною скромно
Толпились ученики.
Чтобы на сердце злобы
К смерти не накопил,
Чтоб жил не для утробы —
И никого не убил.
Меркнет звездное стадо,
Путь ночной очертя...
По вере будет награда.
По просьбе будет дитя.
Жизнь проживет не в клети.
Чашу сможет испить.
Но помни — за все на свете
Берущий должен платить.
Ты хочешь, чтоб в этом парне
Было полно сил?
Он станет сильнее армий,
Сильней стихий и светил.
Сын твой не превратится
В дряхлого старика.
Память о нем продлится
Через века и века.
К народу сойдет, как манна,
Посланник из-за облаков,
Будут кричать "осанна"
Толпы господ и рабов,
Ждать будут со страхом
Движенья его руки,
Мертвые встанут из праха,
В скалах забьют родники,
Народ окончит мытарства,
Пройдут лихие года,
Рухнет старое царство
И вспыхнет другая звезда.
Ангела или змия
Встретила я на беду?
Помни — твой сын — Мессия.
Зажги для него звезду!
...
Свет в глазах помутился
Рассыпалось золото кос...
Скоро на свет появился
Младенец — Иисус Христос.
Глава 1. Вифлеемская купель. Встреча Христа и Магдалины.
1-й
2-й
1-й
3-й
2-й
3-й
М.М.
2-й
Римский солдат
(к Магдалине)
Солдат.
Паралитик
2-й
Паралитик
2-й
Паралитик
Солдат
Странник
Паралитик
Странник
Паралитик
М.М.
Солдат
Странник
Солдат
Странник
— Здесь что, купальня или брод?
— Грехи пытаются отмыть.
— По мне бы взять весь этот сброд
И, как щенков, перетопить.
— Их Бог в руке жестоко сжал.
Десница Божья тяжела.
Проказа точит их как ржа
И язвой съедены тела.
— Смотри, слепой! А этот — нем.
Безвинных не карает меч.
Бог разрушает тело тем,
Кто душу не сумел сберечь.
У притесняющего вдов
И угнетателя сирот
Бог молнией разрушит кров
И тело язвой обдерет.
— Мы одинаково плохи
Для вечной книги бытия.
Нас от плевел и шелухи
Очистит Божий судия.
Все виноваты перед ним,
К чему убогих осуждать?
Все в адском пламени сгорим,
Всем на Суде огнем пылать...
(Магдалина, поет тихо)
— Ангел по небу летит, звеня,
Зарю рисует крылом.
Боже, от скверны очисти меня,
Запачканную углем.
Боже, омой мне тело росой,
Милый, чтобы запеть,
Боже, очисть мне душу слезой.
Я не хочу умереть.
Боже, я вижу небо в огнях,
Строги Твои черты,
Передо тобой склоняюсь во прах
В поисках чистоты.
Боже, дай мне ангельских звон
Услышать в ночной тиши.
Милый, мне тесно со всех сторон,
Сорви оболочку с души!
Боже, я вижу лишь грязь и гной,
Тысячи страшных рук.
Боже, омой мне душу, омой,
Боже, я верю — а вдруг?..
— Что ты под нос там себе бурчишь?
Бог заткнул оба уха.
Ему хоть смейся, хоть плачь, хоть кричи —
Нужна ему ты,
Шлюха.
— Эй, паралитик, бог твой за злобу
Тебе поразил утробу.
От злости забыл, зачем и пришел —
Лежишь тут, как вша на плеши.
— Иди ко мне, киска, со мной хорошо.
Давай, я тебя утешу.
(Вода начинает бурлить, толпа калек, давя друг друга, кидается в воду).
— Козочка, хватит копытом бить,
Идем, говорю, со мною.
Ты же просила тебя умыть —
Так давай, я тебя... умою.
— Эй, кто-нибудь, столкните меня,
Прошу, умоляю, — в воду!
— Ишь ты, туда же, обрубок пня!
И так тут полно народу.
Видишь, вода перестала бурлить.
Целебный кончился дым.
А мне удалось первым проплыть,
Или, может, вторым!
— Всем только шкура своя дорога!
Когда же я первым пробьюсь?
— Кажется не так уж болит нога.
На радостях пойду, напьюсь...
— Пусть будут прокляты дети твои
В чреве твоей жены!
— Киска, подари мне немного любви,
Разве деньги тебе не нужны?
— Ты хочешь быть первым среди калек?
И говорил не смеясь?
Ты забываешь, что ты — человек.
Зачем тебе эта грязь?
— Я исцелюсь в ней. Ведь я хочу жить.
И жизнь у меня одна!
Хочу подняться, встать и ходить,
Хочу любви и вина,
Кто первым войдет в бурляший поток,
Тот тело исцелит от дыр.
Только надо первому сделать глоток —
И приобрести весь мир!
— Я думал, ты немощен. Но это ложь.
Я говорил к глухому.
Ведь за этот глоток ты любого убьешь,
И наступишь на глотку любому.
Ты хочешь весь мир зажать в горсти,
Себя их кровью омыть.
Но что толку весь мир — приобрести,
А душе своей — повредить?
— Блаженный, ты уж меня не смеши.
Нечего чушь пороть.
Нету, нету у меня души.
Только изъеденная плоть.
(торг солдата с Магдалиной продолжается)
— Как же, очень мне нужен твой "дар".
Меня — за один обол?
— А что, отдать тебе, может динар?
За твой истертый подол?
— Лжешь, слепец, весь мир для тебя
Слился в пропахшую тушу.
Но ведь сказано, сказано в Книге Бытия:
"И вдохнул в лице его душу".
Ползая, ты и земли не постиг.
Стеная, нигде ты не был.
А если бы душою окреп на миг,
То овладел бы и небом.
Сильные, сильные к Богу идут.
Крепким на небо дорога.
А душа у каждого в сердце, тут, —
И она — дыхание Бога.
И если ты разорвешь эту хмарь
И справишься со слепотою,
То увидишь, что даже эта падшая тварь (указывает на женщину)
Ангелу равна душою.
И мир этот — твой, как он ни суров.
И счастье всегда впереди.
И если ты веришь в правоту моих слов,
Встань, говорю тебе, — и ходи!
(Паралитик медленно, как во сне, встает).
— Зевс всемогущий, от чар меня укрой!
От страха готов упасть я!
— Пусти ее. Девочка, пойдем со мной.
Я подарю тебе счастье.
Глава 2. Призвание Иуды.
Петр
Иуда (глядя на Магдалину)
Петр
Иуда
Петр
Иуда
Петр
Иуда
Петр
Иуда
Петр
Иуда (тихо)
Петр
Иуда
Петр
Иисус
Иуда
Иисус
Иуда
Видно он и тебе сумел
Мыслями душу вспороть.
Ты ведь, парень, бледный как мел...
Женщина уязвила мне плоть...
Что? Не расслышал. Уж ты извини,
Ветер шумит в траве.
И еще у меня в ушах звенит.
Хозяин бил по голове.
Я говорю, что это за человек,
С женщиной, сидящей у ног?
Он исцеляет слепых, калек...
Это — живой Бог!
Господь, охрани меня, тише, тише!
Думай, бросаясь словами!
Если тебя кто-нибудь услышит,
Нас сразу побьют камнями!
С ним мне не страшен сам вельзевул,
А тем более — Синедрион.
Любое войско, если б Он мигнул,
Рассеется, как стая ворон.
Они унесутся к дьяволу в пасть,
Словом Его гонимы!
Кто же он, что имеет такую власть?
Он — Непроизносимый!
А женщина, сидящая, как ангел с небес,
С волосами цвета красной глины?
С глазами, темными, как полночный лес?
Это Мария Магдалина.
Я повстречал ее себе на беду.
Сердце — как пламя костра...
Она готовит нам в скитаниях еду,
Наша любимая сестра.
А можно и мне у вашего огня
Греться в полночный час?
Спроси у Учителя, не у меня,
Может, станешь одним из нас.
Только если раньше жил хорошо,
Насмотришься нищеты и вони.
(к Христу)
Равви, смотри, человек пришел.
Ему кажется, что он тебя понял.
Я вижу, ты жил, не зная труда,
Не ведая слез и муки.
Я торговец, это верно —
Ты знаешь, меня, да?
У тебя холеные руки.
Но кто со мной, должен бросить отца и мать.
Брат на брата поднимет свой меч.
Мы свободны, и нам — нечего терять.
И нечего больше беречь.
Если нашему делу жизнь посвятишь,
Нет вопросов — кроме одного.
Какую заповедь ты более всех чтишь?
