Надо.
— ... эти сволочи! Вот, недавно подрались две канальи, так что вы думаете? Один второго прирезал, конечно, попал к нам, так каждый день жена под окна прибегает....
— Сволочи, конечно. Скажите, человек двадцать наберется?
— Ох, тейн! Нас последнее время так проверять стали, просто на каждую тварь приходится бумажку заполнять! Раньше-то как хорошо было! Пригонят десяток душегубов, трамбуешь их в камеру, и сидят они там, пока сами во всем не признаются! А сейчас каждого опроси, да опиши, да в канцелярию отдай...
— Почтенный Гедер, не верю, что вы не найдете выхода!
Исс Гедер пожал плечами.
— Вот, к примеру, недавно разбойников поймали! Двенадцать штук! Так ведь их на каторгу придется отдавать! А мужики крепкие, как на подбор...
— Исс Гедер, ну зачем людям гнить на каторге? Всем надо давать шанс!
— Слишком вы добры, тейн. А я так скажу, прав его величество. Казнить бы их всех, да и нет хлопот!
Тейн слушал, кривился под маской, поддакивал и кивал.
С такими тоже приходится работать. С любым человеческим материалом, включая тех самых каторжников! Лю-бым!
Так что...
Спустя примерно полтора часа мужчины договорились. Исс Гедер стал богаче на двадцать золотых, а тейн получил документы на восемнадцать каторжников. То есть воров, разбойников и убийц, которые должны отправиться на каторгу.
Но...
Должен — и доедет суть два понятия разных.
Вот... не доехали. Заболел человек, от ран умер, в драке придавили, болезнь приключилась... да мало ли, что может в тюрьме случиться?
Что угодно.
Главное, все это правильно провести по документам, а с этим исс справится. Не первый раз.
Когда исс Гедер ушел, тейн резко поднялся из-за стола.
Сей час бы в свои покои, принять ванну, но пока не стоит. Лучше чуть позднее. А сейчас...
* * *
Замок на Ирте. Один из красивейших уголков Фардании, личный замок тейна. То есть — церкви Многоликого.
Кто бы подумал, что в нем есть такие уголки? Тайные, темные...
Сейчас тейн спускался вниз, по винтовой лестнице.
Ублиет?
Да мелочи тот ваш ублиет! Тут целое подземелье есть, со своими ловушками, темницами, секретами и чудовищами. А что чудовища человекообразны... так вы им в глаза не заглядывали. Может, и не надо, а то потом спать плохо начнете, а на горшок ходить — хорошо. Живот расслабится от одного воспоминания.
Кто бы сейчас увидел брата Тома, глазам своим не поверил бы.
Мужчина, в рабочей черной рясе (на ней грязи и крови не видно) стоял над распластанным телом, и методично отделял внутренние органы. Вытаскивал, осматривал, кидал в большое ведро, которое стояло рядом с операционным (или пыточным?) столом. На операционном столе как-то не предусмотрены ремни, которыми привязывают бедолаг. А тут целые системы, и цепи, на всякий случай, и даже ошейник...
Но сейчас тело было бездыханным, а брат Тома осматривал органы и диктовал брату Винсу. Писцы тут не приживались. После четвертого сошедшего с ума, тейн махнул рукой и приказал вести записи самостоятельно, не доверяя неблагонадежным людям.
Какая уж тут надежность?
То вино жрут, как ишаки воду, то дурманом обкуриваются, как не в себя, то с ума сходят... что за народ пошел? Совершенно некому доверить важное дело!
— Желудок. Нормальный.
— Внутри?
— Так... тоже. А вот кишечник стал вчетверо короче. И печень не похожа на человеческую.
— Мы кого брали?
— Зайца. Да, пожалуй, печень уменьшилась в размерах... у нас есть зайцы для вскрытия?
— Я распоряжусь. О, эрр...
Брат Винс первым заметил начальство, встал и поклонился. Брат Тома отстранился от стола, оглянулся, и тоже отвесил поклон. Правда, достаточно неуклюжий, но тейн и не подумал заострять на этом внимание. Не тем ценен скромный брат Тома.
— Я смотрю, еще один неудачник? — тейн оглядел распластанное на столе тело. — да. С самого начала что-то пошло не так, ураганная реакция и смерть за три дня. Буквально сгорел, — поморщился брат Тома. — И вот, посмотрите.
Тейн сделал два шага.
Пригляделся, поморщился.
Напугать его было сложно, но видеть заячьи глаза на человеческом лице было достаточно неприятно.
— У нас получился хоть один удачный заяц?
— Один прожил почти два месяца... никак не могу рассчитать подходящую дозу, — вздохнул брат.
— Тоже неплохо. Да, скоро привезут вашего лиса. Линока Сарана.
— Многоликий! Неужели?
— Да, к сожалению. Приступы у него были, последний, особенно сильный начался во дворце, в Эрланде, и оказать помощь ему не успели.
Брат Тома поджал губы.
— Очень, очень жаль. Опиаты не помогли?
— Судя по результату — нет.
— Может, в следующий раз стоит попробовать что-то другое, белену или болиголов... я проведу опыты.
— Ваши опыты и достижения бесценны, брат. Хочу сообщить, что скоро прибудет новый человеческий материал.
— Великолепно!
— Когда вам потребуется доступ в усыпальницу?
— У меня пока еще есть материал. Полагаю, еще месяц опытов мы проведем спокойно.
— Если что-то понадобится, не стесняйтесь, говорите, брат. Его величество заинтересован в вашей работе, так что все потребное вам будет предоставлено.
— Я весьма благодарен его величеству. И счастлив служить столь разумному и просвещенному монарху.
— Мы счастливы, — поддержал брат Винс.
Тейн кивнул ему вполне приветливо.
Хорошо, когда есть такие люди, в меру разумные, в меру беспринципные... прелесть, что за люди!
— Надеюсь, клетки для материала готовы? Их хватит на два десятка человек?
— Да, тейн. О, я уже предвкушаю... у меня есть несколько версий, которые хотелось бы проверить...
— Что с вашими записями?
— Пожар в библиотеке серьезно подвел нас, но я многое помню наизусть. Так что исследования будут продолжаться. А записи восстановим по памяти. Большую часть точно, важнейшую часть. Ту, где речь идет именно об экспериментах.
— Великолепно!
Тейн одарил ученых благосклонной улыбкой, и наконец поставил на стол небольшой ларчик, который держал под мышкой. Открыл жестом фокусника.
Нет, ничего не блеснуло. Мешочки вообще были не блестящие, и по комнате распространился едкий запах трав.
— Как вы просили, брат, травы из Шагрена.
— Ооооооо!
Брат Тома так и вцепился в драгоценный ларец. В благодарностях вместо него рассыпался брат Винс. Впрочем, тейн не стал его слушать. Махнул рукой, да и вышел вон.
Не нравилось ему здесь.
Понятно, что надо, что исследования бывают полезны, но даже его коробило.
А братьев — нет.
Хотя какие из них монахи, с их привычкой зады повторять? Тьфу гадость... извращенцев тейн не любил. А вот эти двое обожали 'свежее мясо'. И наверняка сколько-то заключенных сначала употребят не по назначению... да и ладно! Меньше бунтовать станут!
Но все равно — гадость!
* * *
Илес фиц-Эрланд посмотрел на себя в зеркало.
Отражение завлекательно улыбнулось ему в ответ, расправило широкие плечи, умело подчеркнутые гением портного, выпятило бедра... так, самую чуточку!
Ему не приходится подкладывать подушечку или носок, набитый песком! У него все свое, натуральное! Можно гордиться!
И вообще, он собой очень хорош. И на отца похож в молодости, ему все об этом говорят! И впереди у него большое будущее.
Илес слышал... это же Двор, тут сплетни в воздухе носятся, что отец может его признать наследником. А что?
Чем он не король? Так очень даже!
Ради такого он даже отца свергать не станет, пусть тот доцарствует, сколько ему Многоликий отвел. А Илес, став наследником... ух, как он развернется!
Турниры, балы, приемы, охоты... легко ли в семнадцать лет сидеть в какой-то жуткой глуши, считать медяки и не иметь достойной компании? А ведь он мог бы блистать и раньше...
Это королева Мария виновата.
Точно, она! Если бы она не убедила отца, Илес мог бы воспитываться при дворе, вместе со своим сводным братом. И у него было бы все, что полагается принцу крови. Собаки, лошади, оружие, деньги, женщины...
Вот, женщины уже начали ему строить глазки и присылать записочки, значит — точно! Эти самки нюхом чувствуют сильного мужчину! Наследника, победителя!
Илес приосанился!
Чем он не красавец? Чем не король?
Пусть отец правит, а Илес пока будет получать то, чего был лишен по чьей-то злой воле... да, как только умрет отец, Марию он казнит... нет, нельзя! Ну, хоть в монастырь отправит!
Анну, ту можно хоть замуж выдать, повыгоднее для страны, а Мария — какой от нее прок? Пусть сидит в монастыре, достаточно она уже подгадила Илесу. Из-за нее мама не могла оставаться при дворе, и сейчас... вроде бы Мария и лояльно к ним отнеслась, но матушка все равно злится. Ждет от этой гадины подвоха, ждет...
А чего там ждать?
Вырваны у нее зубы!
Вот разведется с ней батюшка, и правильно сделает! А женится он на Диане! А эрра Эрсон... Илес покосился на записочку, которая лежала на туалетном столике.
Да, эрра Эрсон...
В конце концов, какая отцу разница? Сын у него родится, или внук? Если что, королевской крови в нем все равно достанет, а Диане конечно, приятнее иметь в постели рядом с собой сильного и умелого мужчину, а не старика, из которого набивка вываливается... для гульфика.
Ха!
Илес посмотрел на себя в зеркало еще раз, накинул плащ, нацепил шляпу с пышным пером, и вышел из комнаты.
Конюх подвел ему оседланную лошадь, Илес легко и уверенно вспрыгнул в седло, и направил коня по ночным улицам.
Те словно сами стелились ему под ноги! Не абы кто едет! Почти король... свиты не хватает!
Последнее Илес осознал очень четко, когда навстречу ему вышли четверо разбойников.
— Ой...
А больше сказать ничего и не получилось. Потому что один ловко перехватил коня за повод, второй дернул Илеса за ногу, да не к себе потянул, а вверх-вбок, отчего тот мгновенно вылетел из седла, а еще двое тут же и удар нанесли. Действовали они слаженно, как одна команда, да они командой и были.
Удар, еще удар...
Последнее, что увидел Илес, было небо.
Громадное, бескрайнее, темно-синее — и надменные звезды, которые смотрели на него с высоты.
И — все.
Четверка переглянулась.
Они и дальше действовали слаженно, не тратя времени на разговоры и сомнения.
Тот, который держал под уздцы коня, так и повел его в один из дворов с гостеприимно приоткрытыми воротами. Сейчас зверя перекрасят и сегодня же выведут за городские ворота. К утру лошадь будет далеко отсюда.
Еще двое потащили тело.
У них тоже была задача, раздеть догола и бросить там, где его побыстрее найдут.
Четвертый еще раз огляделся, замел оставшиеся на мостовой следы, засыпал грязью небольшое пятно крови — и тоже покинул место происшествия.
Карьера великого короля Илеса Первого закончилась, не начавшись.
* * *
Завтрак был испорчен напрочь.
Казалось бы, все хорошо и спокойно, сидит во главе стола его величество, напротив королева с шутом пересмеивается, рядом с королем Дианочка грудью светит, и тут...
— ТЫ!!!
Остановить разъяренную фурию?
А что, в гвардейцы самоубийц берут? Слабоумных?
Нет? Вот, то-то и оно, никого не нашлось, чтобы задержать эрру Ирену.
— ГДЕ МОЙ СЫН?!
Эрра влетела в зал, словно ее ураганом несло, и поперла на Диану, с явным желанием вытрясти из красотки... да все! И сразу!
Диана, которая сразу поняла, ее сейчас будут брить налысо без наркоза, завизжала и спряталась за короля.
Иоанн кашлянул, но что там того звука? Встревоженную мать можно было остановить только чем-то весомым, так что Мария посмотрела на Ирену, на Диану, на Виталиса и Валента Эрсонов, которые готовились грудью (двумя грудями?) встречать врага, и протянула Колючке большую медную вазу с фруктами.
Тяжелая, сволочь!
Эрр Демьен оказался не лыком шит, он сумел метнуть импровизированную гранату! Мария бы не взялась, а шут смог, да так удачно, что грохнул 'тазик' между оппонентами. Фрукты полетели в разные стороны, но спор сразу же прекратился. Как-то все вспомнили, что здесь не базарная площадь, и обернулись на короля. Ирена сообразила первая, да и была к королю уже поближе, так что кинулась ему в ноги.
— Иоанн! Илес пропал!!!
— К-как пропал?!
— Вчера он получил записку. Вот от этой, — гневный взгляд встревоженной матери уперся в Диану. — Она приглашала мальчика на свидание, и он поехал. И не вернулся!
Диана открыла рот так, что чуть челюсть на бюст не улеглась.
— Я!?
— Она не приглашала! — тут же заявил Виталис Эрсон.
— Не могла, — согласился Иоанн.
И то, какие вчера свидания, когда Дианочка чуть не до полуночи была с ним? И не надо думать о девушке плохо, не дала она королю, не дала! Но у Иоанна было плохое настроение, так что он заявился к Диане, и та допоздна музицировала для него на лютне.
Надо отдать эрре Эрсон должное, у нее были не только прелести, но и таланты. И музыкальный в том числе. Прелести просто были такие, что за ними все остальное и не замечалось.
Эрра Ирена уперла кулаки в боки.
— Знаем мы таких... не могущих!
Мария прикусила язык. И все же...
— В зеркале видела, не иначе.
Хорошо еще, не услышал никто, кроме Колючки, а шут не выдаст. Хихикнул, подмигнул с видом матерого заговорщика и прикрыл королеву своей мощной спиной. Мол, закрою от любой опасности! Два раза и почти бесплатно!
— Во сколько это было? — Иоанн смотрел серьезно. — Записка?
— Пробило семь склянок. Илес собрался и уехал.
Мария задумалась. На дворе весна, к лету, но темнеет достаточно рано. В семь уже сумерки, но разбойники еще на промысел не выползают. А вот законопослушные граждане уже уходят с улиц. И получается такой временной люфт, в который можно сделать многое. А свидетелей-то и не найти потом. Она правильно думает?
Но лучше помолчать.
— Ваше величество, — Виталис решил принять огонь на себя. — Диана никогда не стала бы приглашать на свидание вашего сына.
— Да, — поддакнула Диана. — Зачем он мне, я мальчишек не люблю.
Иоанн расплылся в улыбке. Ну да, ему приятно. Мальчишек не любит, зато его любит...
— Действительно, зачем? Диана сейчас живет во дворце, куда бы к ней пришел Илес? Мне бы мгновенно донесли, и что?
Ирена словно обмякла.
Одно дело — драть волосы посторонней бабе, понятно, за сына. А другое...
А что с ним?
Где он?!
Ой, мамочки...
Мария не выдержала. Ладно, когда-то эта раза пакостила ее предшественнице. Но мать же! И Мария тоже мать! И если бы с ее сыном...
Мария придавила в себе истеричные нотки, встала из-за стола и подошла к стоящей неподвижно Ирене. Обняла ее за плечи.
— Давайте спокойно посидим, вот так, сейчас нам вина принесут, — Мария кинула взгляд на Колючку. — Мы женщины, мы многое сделать не сможем, а его величество сейчас отдаст приказ искать Илеса. В чем он был одет, ушел пешком или верхом уехал, или в карете? Расскажете, эрра?
Ирена подчинилась рукам Марии, словно кукла.
— Да-да... верхом. Плащ такой... зеленый...
