Из смотровой пришел Разер, и, пока Тиндуф обслуживал паруса и ионы, Фура с мальчиком перебегали от магазина к магазину, заряжая их снарядами. Если это была напрасная работа, так тому и быть. Но пока у нее был выбор, она предпочла бы, чтобы сгорело оружие, а не закончились боеприпасы.
После этого до прибытия катеров оставалось менее пятнадцати минут. Если бы Разер все еще находился в смотровой, он прекрасно разглядел бы их, когда они развернулись хвостами, чтобы начать торможение. Но необходимость в визуальном наблюдении отпадала. Катера и корабли, с которых они прибыли, все еще использовали свои локаторы, и это означало, что Паладин никак не сомневался в их местоположении и скорости.
— Держите дула отведенными до последнего момента, — предупредила его Фура. — Я хочу, чтобы они поверили, что наши пушки перегорели, а они согласятся с этим только в том случае, если мы не покажем никаких признаков прицеливания и слежения. Мы сделаем один хороший выстрел из кормового орудия, и его нужно нацелить как можно лучше, учитывая, что у нас с Разером не будет времени перезарядить оружие. Выберите цель, с которой, по вашему мнению, у вас больше шансов, и оставьте батареи для остальных. У этих ракетных катеров будет отклоняющая броня, но она сможет выдержать не так уж много.
— Не думаю, что было бы целесообразно предпринимать какие-либо действия, пока они не окажутся в пределах шести лиг от нас.
— Две лиги — это минимальное безопасное расстояние для нас самих. Я хочу, чтобы они почувствовали, что с нашей стороны было бы безумием не расстрелять их к тому времени, если бы у нас не было средств. Думаю, вполне вероятно, что вы добьетесь желаемого эффекта.
Пока было время, она зашла в каюту милосердия, где Эддралдер и его дочь все еще ухаживали за Серт. В комнате пахло сильнодействующими мазями, и они забинтовали ей руки и почти всю верхнюю часть лица, от носа до лба.
— Капитан? — спросила Серт, склонив голову набок, когда почувствовала присутствие Фуры. — Мы ведь еще не закончили, не так ли? Только я не слышала ни единого выстрела с тех пор, как вы привели меня сюда. Могу ли я чем-нибудь помочь? Доктор Эддралдер говорит, что пар подействовал на меня не так сильно, как казалось, и со мной все будет в порядке, если я подержу глаза перевязанными день или два. Думаю, я все еще могу зарядить магазин, даже если у меня это получится не так быстро.
— Ей нужен уход и отдых, и только тогда она сможет медленно восстанавливаться, останутся шрамы и возможна небольшая потеря зрения на одном глазу.
Серт с готовностью кивнула забинтованной головой. — Как он и сказал, все в порядке. Мы взорвали еще несколько их симпатичных маленьких кораблей, кэп?
Фура обратилась ко всем троим. — Катера уже в пути, и я ожидаю, что на них будут полностью вооруженные абордажные отряды. В частности, они будут искать сестер Несс, и, к сожалению... — она согнула руку, — им... будет немного сложно ошибиться. Они возьмут меня живой, если смогут, но у них не будет особого стимула оказывать остальным такую же любезность.
— Каким образом вы предлагаете нам сражаться? — спросила Меррикс.
— Я предлагаю вам отправиться на катере. На всякий случай наденьте скафандры. Я выступлю как принимающая сторона с разъяснением, что остаюсь на корабле и сдамся в обмен на ваш беспрепятственный проезд до Тревенза-Рич.
Эддралдер покачал головой. — Об этом не может быть и речи. Никто из нас не знает, как управлять катером.
— Однако Серт имеет представление об управлении, и она сможет доставить вас в безопасное место, если вы будете работать сообща. Отведите ее на катер, а я займусь радиоречью. Вы можете оказаться за сотню лиг отсюда, прежде чем я открою по ним огонь.
— Значит, оружие не сгорело! — восхитилась Серт.
— Подогретое, — сказала Фура, улыбаясь в бинты Серт. — Но не прожаренное. Думаю, я устранила течь настолько, что мы сможем выпустить еще несколько снарядов. Но я хочу, чтобы вы убрались подальше, прежде чем это произойдет. Они не станут вас беспокоить, если узнают, что я все еще на корабле и предоставляю им все необходимые доказательства.
— Как мы будем стыковаться? — спросил Эддралдер. — Я понимаю, что покинуть "Мстительницу" может оказаться не так уж сложно, если Серт скажет нам, как управлять, но совершить посадку в другом мире...
— Главное в выживании, — сказала Фура, — заключается в том, что не стоит думать больше, чем на один-два шага вперед. Вы беспокоитесь о стыковке, когда вам нужно беспокоиться о том, что вас не порежут на куски люди из эскадры.
— Мы не полетим, — твердо заявила Меррикс.
Эддралдер посмотрел на свою дочь. — Мы решили, а ты?
— Я не боюсь риска на этом катере, не после того, что мы уже пережили, но не покину этот корабль, как будто я просто еще одна пассажирка. Я — часть этой команды и провела достаточно времени, стирая штаны или дрожа от холода в смотровой, чтобы доказать это. Я не собираюсь срываться с места и убегать.
— Это не просто сорваться с места и убежать, — сказал Фура. — Речь идет о том, чтобы сохранить как можно больше людей из моей команды, чтобы мы могли сражаться в другой раз.
— Другого дня не будет, если мы оставим вас здесь, — сказала Меррикс. — И я не покину каюту милосердия. Это место исцеления, а не борьбы. Мне все равно, какие ужасы придумывала Боза Сеннен: мы превратили это в нечто большее, и я горжусь этим. И если эти люди из эскадры не будут уважать нас за то, какие мы есть, то в любом случае, жить не стоит.
— Вразумите ее, — сказала Фура, умоляя Эддралдера.
— В нем нет необходимости, — сказал он, вздыхая. — У нее достаточно здравого смысла, который ей нужен. Ее мать проделала слишком большую работу, чтобы привить ей это.
— Это не только мать, — сказала Меррикс. — Ты когда-нибудь отказывался помогать людям в Колесе Стриззарди?
— Только один раз.
— Чтобы спасти меня. Когда у тебя не было выбора, и когда остаться означало обречь нас обоих. Только тогда. Кроме этого, ты никогда не покидал свой пост, пока кто-то нуждался в твоей помощи. И лечения этих людей в лазарете для тебя было недостаточно. Ты выходил в город и раздавал лекарства, несмотря на то, что Глиммери ненавидел тебя за это.
— У нас сейчас нет пациентов, за исключением Серт.
— Для Серт на борту этого катера не более безопасно, чем здесь. И ты забываешь: у нас есть еще одна пациентка, о которой нужно позаботиться, даже если мы не знаем, что с ней случилось.
— Вы хотите, чтобы я приказала ей уйти? — спросила Фура, обращаясь к Эддралдеру.
— Ради своей дочери я мог бы это сделать.
— А ради себя?
— Думаю, она права. Мы кое-чего добились. Если в нашем Сообществе еще есть порядочность, то мы стоим на своем. Кроме того, Серт остается на нашем попечении. Я не выписал ее, да и не был к этому готов.
Серт приложила руку к своим бинтам.
— Я не стою такой суеты, поверьте мне.
— Они попытаются захватить этот корабль, — сказала Фура. — Попытаются захватить меня. Я не собираюсь сдавать им ни то, ни другое. У них будут неприятности. Я бы справилась с этим сама, если бы пришлось, и какая-то часть меня хочет, чтобы вы все были на этом катере, тогда, по крайней мере, ваши смерти не были бы на моей совести, а некоторые из вас, возможно, даже замолвили бы за меня словечко, когда меня начнут заставлять стать той, кем я не была. Но есть и другая сторона... — она наморщила лоб... — не из тех, кто думает о нас как о семье...
— Хорошо, — сказала Серт. — Если бы ты это сделала, тебе, возможно, понадобился бы пакет для рвоты.
— Потому что мы команда, и неплохая. В семье полный бардак. Нельзя выбрать свою семью. Но можно выбрать, с кем работать и кому доверить прикрывать спину в вещнице или в бою. И хотя нам жаль, что до этого дошло, и что, скорее всего, никто из нас не доживет до завтрашнего дня, мне не жаль, что вы все со мной. — Она перевела взгляд на дочь доктора. — Меррикс: спасибо. А теперь, если вы не возражаете, я посмотрю, что могу сделать с этими катерами.
— Чем я могу помочь? — спросила Серт.
— Магазины заряжены, и я не уверена, что ты сможешь держать в руках арбалет. Но, полагаю, кое-что можешь. Я не решаюсь включать систему охлаждения до тех пор, пока она нам не понадобится, потому что не думаю, что она продержится долго.
— Я могу это сделать.
— Хорошо — с разрешения доктора, я покажу тебе вентильное колесо.
— Я не нуждаюсь в его советах, — сказала Серт, — и мне определенно не нужно, чтобы ты вела меня за руку отсюда до оружейной. Просто скажи мне, когда нужно, чтобы этот вентиль открылся.
— Я встретился с нашим приятелем Куэллом, — сказал Рэкамор, присоединившись к ним под зонтом после того, как его не было около часа. — В общем, я говорю "встретился". Раз или два я наблюдал, как он входит и выходит из своего заведения, затем спустился вниз и оправдал свое присутствие небольшим количеством вполне сносно приготовленного напитка. Я был не один, и все это время другие посетители приходили и уходили, так что я... — Он замолчал, оглядываясь через плечо. — Эта статуя следит за мной?
— Не похоже, что это статуя, — сказала Адрана. — Я присмотрелась к ним повнимательнее и думаю, что это старые роботы. Я помню сад, похожий на этот, в Мазариле. Я совсем забыла о нем до сегодняшнего дня. Мы часто посещали то место, когда озеро было закрыто для катания на лодках, но мне оно никогда по-настоящему не нравилось.
— Зачем им понадобилось устраивать парк для старых роботов? — спросила Меггери.
— Это лучше, чем заставлять их бродить по городу и попадать в неприятности. Иногда, когда роботы становятся очень старыми и запутываются, семьи выбрасывают их на улицу, вместо того чтобы платить за их утилизацию. По крайней мере, здесь они могут рассказывать истории детям и мирно угасать.
— Эта статуя определенно все еще движется, — сказал Рэкамор. Статуя представляла собой медленно передвигающееся, окутанное лозой привидение прямоугольной формы с грубыми краями, похожее на первый шаг скульптора в создании каменной глыбы.
— Полагаю, он, должно быть, совсем недавно появился в парке, — ответила Адрана, наблюдая за каменным роботом сквозь опущенные очки. — Те, что пробыли здесь долгое время, должно быть, в конечном итоге застыли на месте.
— Ваш Паладин заслуживал бы лучшего, чем это.
— Он заслужил. Как и любой робот двенадцатого Заселения, особенно тот, кто помнит последние дожди Сестрамора. Паладин был верным другом нашего вида. Но мы даже не знаем, что Паладин или какая-либо часть нашего корабля все еще существует.
Он выглядел раскаявшимся.
— Я не хотел напоминать вам.
— Не проходит и секунды, чтобы я не думала о ней. — Она кивнула в сторону другого столика. — Не осмеливаюсь заглянуть в газету, которую читает этот человек, на случай, если в его выпуске появится какой-нибудь запоздалый отчет, который я предпочла бы не видеть. И в то же время я должна знать. Незнание неприемлемо.
— Когда мы выполним свои обязательства перед нашим гостем, то сможем вернуться на место боя.
— Я хочу этого всем сердцем. Просто запустить один снаряд в один из этих кораблей... но вы не хуже меня знаете, что это было бы самоубийством. Если корабли эскадры уже разбили на куски наше бывшее судно, у "Веселой кобылы" не будет никакой надежды. Кроме того, мы не выполнили свое обязательство. И пока вы не расскажете нам, что произошло, я не буду уверена в наших перспективах на успех.
Рэкамор просиял, наклоняясь к ней. — Думаю, у нас отличные перспективы. Все указывает на то, что Куэлл — тот человек, которого мы ищем, и что он будет восприимчив к бедственному положению нашего гостя. Он сочувствует его собратьям и...
— Вы уже говорили с ним? — удивленно спросила Адрана. — Идея была не в этом, Бриска. Вы должны были прощупать его, а не заводить дружбу.
— Трудно понять человека только по внешности, дорогой капитан. Пока я заказывал тот сносно приготовленный напиток, о котором упоминал... — Он повернулся на стуле и сделал жест, прогоняющий робота-каменщика, который медленно, хрустя, шагал по гравию. — Убирайтесь, дорогой друг! У вас были тысячи лет дружеских отношений — теперь примите свою судьбу!
— Отнеситесь к нему по-доброму, — сказала Адрана, думая о том, сколько зла она причинила Паладину. — И будьте добры ко мне, раз уж взялись за это дело, объясните, почему вы раскрыли наше прикрытие при первой же возможности.
— Будьте уверены, то, что произошло между нами, было всего лишь поверхностной болтовней, состоявшейся между заказом и подачей упомянутого напитка...
— И что вы сказали ему в ходе этой светской беседы?
— Я сказал, что здесь недавно и ищу друга, который, как мне показалось, мог быть завсегдатаем бара Куэлла. — Он сделал взволнованный, пренебрежительный жест. — Все это было придумано, включая фамилию. Куэлл ничего не знал о моем иллюзорном друге, но был достаточно любезен, чтобы порекомендовать одно или два других заведения, которые я мог бы посетить.
— И это считается доказательством его надежности?
— Ваш вопрос явно предвзятый. — Он бросил на нее укоризненный взгляд. — Позвольте мне продолжить. Затем я как можно мягче упомянул инопланетян. Когда расплачивался за выпивку...
— За упомянутый напиток, — вставила Меггери.
Рэкамор коротко кивнул. — Да. Я дал ему квойн и заметил, что если бы эти грязные инопланетяне и дальше собирались совать нос в наши дела, нам всем скоро пришлось бы пить воду из-под крана. Он внезапно принял оборонительный вид. Это был гамбит, верный удар.
— Как он отреагировал? — спросила Адрана.
— Он не сделал мне выговор за то, что я высказал свое мнение, но по его поведению было достаточно ясно, что я задел его за живое, и задел неприятно. Его манеры стали резкими. Он передал мне сдачу — то немногое, что там было, — и отвернулся, не сказав больше ни слова. Я обидел его своей критикой в адрес инопланетян.
— Вы бы кого угодно обидели, — сказала Меггери.
— Тем не менее, это подтверждает нашу гипотезу о том, что этот человек с симпатией относится к инопланетянам. Возможно, его не волнует их институциональное влияние на наши дела, но он не испытывает неприязни к таким, как они, в индивидуальном плане.
— Нам нужно больше уверенности, чем это, — сказала Адрана.
— Это Куэлл, как вы его описали. — Рэкамор указал на свое лицо. — Глаза, похожие на дымоходы, выступающие вперед. Очень грубая работа, но я не сомневаюсь, что она была подлинной.
— Вы выкололи свой собственный глаз, чтобы подражать другому человеку, — отметила Адрана.
— Но я бы дважды подумал, прежде чем заходить так далеко, чтобы выглядеть как Куэлл. Кто бы согласился на такую работу, если только он уже не слепой?
— Итак, — сказала Меггери. — Он подходит под описание, у него бар, и он разозлился, когда вы без причины высказались против пришельцев. Этого достаточно, чтобы мы доверили ему коробку со щелкунчиком?
— Так и должно быть, — сказал Рэкамор. — Но это не значит, что мы торопимся с выводами без должной осторожности. С вашего позволения, предлагаю следующее. Мы переместимся поближе к бару. Я сделаю прямое предложение Куэллу, чтобы быстро установить условия его сотрудничества. Если не возникнет никаких осложнений, щелкунчика можно будет сразу вынуть.
