С прибытием новых военных в этот тихий, исконно-русский городок, поднялся переполох, особенно — среди старожилов, то есть бывших и действующих офицеров. Началось всё с того, что поснимали всё руководство военной части, так как проворовались не слабо. А потом — начали прибывать новые вертолёты и железнодорожные эшелоны с аэродромным оборудованием, аэродромными плитами, новые люди. Жильё резко подскочило в цене, его начали продавать, что бы перебраться в города по-презентабельнее. А потом — в город просто перебазировали сразу сто двадцать новых вертолётов и около тысячи офицеров, с семьями. Новые вертолёты — только полдела, тут же, в городе, активно начали строить региональный аэропорт. Не просто пустили новость о том, что хотят построить, а узнали жители о аэропорте, когда прибыл железнодорожный эшелон с бетонными плитами и оборудованием. Пока что единственным способом добраться до цивилизации были полтора часа по убитым в хлам дорогам, до соседней Твери. Аэропорт построили быстро, несмотря на морозы. Да и был он прост — маленькая вышка, где сидели два диспетчера, взлётная полоса, четыре крупных длинных ангара, в которых стояло по пять самолётов-кукурузников.
Город, на взгляд прибывших, был откровенно убитым и еле живым — немногочисленные военные, работы мало, денег мало... теперь ситуация изменялась в лучшую сторону, причём, под мудрым, и главное — постоянным руководством Ареса — быстро и точно. Жить в таком темпе жители не привыкли, а вот приезжие без проблем приняли правила игры. Теперь над городом не смолкал шум вертолётов — здесь был центр по переучиванию лётного состава с самолётов на вертолёты. Летали постоянно, не обходилось и без курьёзов. К примеру, одному не очень мудрому руководителю пришла в голову идея использовать вертолёты КА-32Т как летающие краны, предварительно сняв накладную броню. Хотя это было предусмотрено конструкцией вертолёта, пилот и люди действовать так не были обучены — в результате один вертолёт был потерян, один генерал отправился служить в дисбат, а один пилот испытал на себе все прелести катапультирования из вертолёта и теперь, со сломанными ногами, и лёгкой контузией, отлёживался в военном госпитале.
Приказ не жалеть двигатели и ресурс вертолётов имел именно такие, непредвиденные последствия — военные не чурались использовать вертолёты в своих целях. Всего то и делов, что снять оружие — и машина, согласно новым правилам, могла совершать любой вылет, вылет проходил как гражданский. Это, естественно, привело к курьёзным и не очень ситуациям. К примеру, начальство гоняло транспортные МИ-26-АБС и КА-32Т, как летающие грузовики. Солдаты теперь на полигон пострелять летали на транспортниках — так было и быстрее, и пилотам тренировка, хоть и чуть опаснее. Эксперимент с летающими кранами продолжился, но на этот раз, получив нагоняй, новый глава ВЧ действовал куда более осторожно. Он официально запросил разрешение использовать так вертолёт и прислать квалифицированных пилотов. Двое прибывших через неделю офицеров были безжалостно эксплуатированы — в приказном порядке они обучили всех работать на летающих кранах. Экономически перевозка негабаритных грузов по городу и в области — дело крайне затратное, а фактически — проблематичное, так как устанавливать кран для любой мелочи — попросту лень. И потребители на такие услуги нашлись быстро. Через неделю прибыли новые двигатели для вертолётов и шесть новых КА-52, но настоящим, сбивающим с ног шоком событием стало прибытие огромного вертолёта. Этот вертолёт был похож на В-12, до сих пор считающийся самым большим в мире, однако, он был немного больше. Четыре огромных винта поддерживали эту машину, а по земле за ней тащились два грузовика. Вертолёт-гигант передвигался на четырёх винтах, стоящих на коротких и толстых крылышках. Как бы не казалось, что это самолёт, поворачиваться винты не могли — только слегка.
Прибытие такого чуда техники заставило всех, кто был на лётном поле, побросать все дела. И только через шесть часов, после совещания с прибывшими, генерал-майор, командующий частью, объявил: прибыл экспериментальный тяжёлый грузоподъёмный квадрокоптер-кран. Двигатели были электрическими, благодаря чему он мог передвигаться медленно, но плавно, удерживать заданную точку не в пример лучше одновинтовых вертолётов, которые, как знали все вертолётчики — как сопля, подвешенная на тоненькой ниточке — векторе тяги, оси вертолёта. "Левиафан" работал от газотурбинного двигателя, занимавшего весь фюзеляж и мог работать от электрокабеля, протянутого с земли. Концепция понравилась вертолётчикам — взял с земли кабель и летай себе над заданной точкой сколько хочешь — надёжные и не требующие трансмиссии электродвигатели были намного безопаснее традиционных турбовинтовых.
И уже в начале января Левиафан, разработанный в Абстерго, пролетел впервые над Торжком. Запаса топлива хватало, правда, только на час висения или полёта — основным режимом работы было питание с земли. На борту был высоковольтный кабель, а в комплекте с "Лёвой" шла мощная газотурбинная электростанция, двенадцать контейнеров, в каждом из которых было по огромному газотурбинному двигателю и электроагрегату, плюс пара контейнеров — с электроникой управления, насосами для подачи топлива.
Прибытие левиафана разделило жизнь города на ДО и ПОСЛЕ. После — город начал стремительно меняться. В социальных службах — милиции, у медиков, среди городских чиновников, начали исчезать старые лица и появляться новые. Вертолёт-гигант постоянно видели над городом — он некоторое время висел над начавшимися стройками, таскал от железнодорожной станции большие грузы — экскаваторы, краны, детали домов, но большую часть времени — работал над военной частью. Рядом с лётным полем установили хранилище боеприпасов, отремонтировали все здания вертолётного центра, набили по рукам тем, кто вознамерился воровать и снова отремонтировали, на этот раз нормально. К середине января вертолёт стал достопримечательностью города. Парк старых МИ-24 был превращён в памятники и поставлен в городе, как напоминание о старых временах. Хотя жители ещё только начали привыкать к вниманию правительства на федеральном уровне. Финишом стала новость об открытии вертолётостроительного предприятия близ города — крупного промышленного центра.
Арес же с большим удовольствием свалил часть нагрузки Абстерго-Авиа, распорядившись о постройке нового предприятия из ГК прямо в городе, где и велась подготовка пилотов. Для такого дела он даже изготовил особые транспортные мощности — два особо крупных реакторных квадрокоптера, с поддержкой репульсорами. Квадрокоптеры проходили по документам как экспериментальные "Левиафаны", но уже с конца января стали возить грузы прямо из Екатеринбурга в Торжок. Появление шести тысяч строителей маленький городок встретил с радостью — ведь им сдавали комнаты и квартиры местные жители, незадорого — пять тысяч рублей в месяц за комнатку считалось вполне нормальной ценой. Но цены росли, как на дрожжах. Строители выбрали себе площадку, которую тут же экспроприировало МинОбороны, после чего начали трудиться. Одних только бульдозеров на стройке было больше двухсот, а территория промзоны была вдвое большей, чем размеры города.
* * *
38. Террор
* * *
Октябрь 2006.
* * *
— Ваша работа — в условиях особой секретности, — говорил директор, — вы не будете знать, на кого работаете. Вся связь — только по защищённым от прослушки и отслеживания каналам, лично меня вы знать не будете. Зовите меня "Координатор".
Василий Сергеевич Ложкин, бывший оперативник ОМОНа, а ныне безработный, заинтересовался:
— И что вы хотите мне предложить?
— Дело. Вам предстоит возглавить особо секретную террористическую организацию.
— Исключено.
— Вы не дослушали, — недовольно перебил его Директор, он же Координатор, — ваше будущее оружие — страх перед вами. Страх у чиновников-коррупционеров, у подзаборной гопоты, у извращенцев и молодёжных банд, наркоторговцев, организаторов притонов... У всех тех, кто является нежелательным в России, но работая по закону и конституции — доказать их вину слишком сложно, а милиция... милиция скована рамками закона. Вы это прекрасно знаете...
Ложкин вздохнул:
— Итак, что вы мне предлагаете?
— Мы обладаем внушительными возможностями, — сказал Координатор, имитируя гордость, — Ваша задача — создать и возглавить организацию "Гражданская Оборона". Цель у организации — защита граждан России от преступников. Я перечислил основные типы ваших будущих "клиентов". Конечно же, вы будете вне закона, это является частью нашего договора. Официально вы умрёте от интоксикации алкоголем, плюс сгорите в квартире. Пожар, труп, экспертизу — мы обеспечим. У вас будет новое имя, новая биография, причём — не одна.
Ложкин думал долго. Директор продолжил говорить после театральной паузы:
— Я приведу вам несколько примеров. К примеру — в конце восьмидесятых девушку солдата-афганца изнасиловали гопники. Солдат решил поквитаться и в течении нескольких месяцев охотился за гопниками. Один удар самодельной дубиной в голову — труп. В те времена уровень уличной преступности упал в разы, а "пацаны-пацанчики", обделавшись, прикидывались нормальными людьми. Страх — это террор. Так уж получилось, что наш закон легко обходится, не выполняется, и вообще — все на него плевать хотели.
— Я это знаю, можешь не рассказывать, — грустно сказал Ложкин, — но отстаивать справедливость такими методами...
— Если тебя это успокоит, тщательная проверка перед ликвидацией объекта — на твоей совести. Контрольные закупки наркотиков, скрытое видеонаблюдение, даже прослушка мобильных телефонов — всё это мы в состоянии сделать. Да и по методам допроса ты не ограничен никак.
— Хорошо, я согласен, — смело сказал бывшей ОМОНовец, — что мне надо делать? И как?
— Для начала — вникнуть в суть организации. Намекну тонко — всегда есть те, кому выгодно. Ты должен понимать, что главный выгодополучатель твоей деятельности — народ, но есть и другие. Правозащитная мразь будет визжать о недемократичности, варварстве и так далее — на то их и купили. Действовать открыто мы не можем — сейчас не тридцать седьмой. Но не обольщайся — даже если высшее руководство страны знает о том, кто контролирует Гражданскую Оборону — оно и ухом не поведёт, если твои люди подставятся, если их схватят. Или тебя. Конечно, мы обеспечим им в тюрьме наилучшие условия содержания, выход по УДО, безопасность от зеков — если понадобится, то откроем даже специальную тюрьму, но никаких поблажек на суде не будет. Поэтому — если вы столкнётесь с "официалами" — то либо уходите, если можете уйти, либо сдаётесь, никакой агрессии по отношению к правоохранительным органам. Допускается агрессия только к преступникам или тем гражданам, которые будут вам мешать — официальные и неофициальные охранники цели.
Ложкин кивнул:
— Но ведь организовать такое — очень непросто, нужны каналы связи, финансирование, кое-какое оборудование, которое в магазине не купишь...
— Мы предоставим вам всё. Тренировочная база организации — частное домовладение в московской области, и других областях страны, когда организация разрастётся. Деньги, спецсредства, транспорт, информационная и юридическая поддержка. Если вы согласны — собирайте личные вещи и выезжайте по адресу, если нет — и суда нет. Просто не говорите никому, что мы с вами связывались.
— Или вы меня убьёте?
— Нет. Это не наш метод, да вы и не обладаете опасной информацией, так что будете жить, как жили.
* * *
Через шесть часов около одного из посёлков в Подмосковье остановился старенький Рено-Логан, такси. Мужчина отдал полтысячи рублей таксисту и, подхватив сумку, вышел на свежий осенний воздух. Он, подумав, пошёл в направлении точки, указанной на его навигаторе. Дорога вывела его к большому зданию — настоящий дворец олигарха. Территория, огороженная кирпичными четырёхметровыми стенами. За ней виднелся большой дом. Тем временем в селе Измалково Одинцовского района, поступил вызов в полицию — пожар в доме. Бывший сотрудник, спившийся от горя, уснул с непогашенной сигаретой... полыхал дом долго и красиво. Приехавшие пожарные сбили пламя, но от трупа владельца дачи почти ничего не осталось.
Ложкин набрал на кодовом замке двери код и внутри что-то щёлкнуло — дверь открылась. Он зашёл внутрь... внутри было шикарно. Большая территория, выложенные цветной плиткой подъезды к дому, большой гараж на дюжину машин — как в старые времена, конюшня при замке. И сам дом — трёхэтажный, с декоративными башенками. Мужчина набрал код и на входной двери. Дверь была тяжёлой — толщиной в добрых пять сантиметров, из броневой стали с прослойкой асбеста и сложным электромеханическим замком. Ложкин зашёл внутрь. Свет зажёгся. Раздался звонок на телефоне, он ответил, но звонящий предупредил:
— Включите громкую связь и положите телефон в карман. Я наблюдаю за вами через камеры в доме, но в вашей комнате и туалете камер нет. Этот дом построен недавно, как дача одного из московских бизнесменов. Это ваше прикрытие — бизнесмена никогда не существовало. Ваше новое имя — Георгий Викторович Шашкин. Ваши даты рождения совпадают, имя-отчество родителей тоже, вы холост, вам двадцать шесть лет. Родители умерли в авиакатастрофе — мы использовали свои возможности, что бы сымитировать и это, так что чета Шашкиных засветилась не только в российских, но и международных документах. Даже если вас схватят, за вами останется это имя.
— А ничего так, — Теперь уже Шашкин положил телефон в карман, включив громкую связь, — значит, дом оформлен на меня?
— Дом, а так же два небольших ресторана в Москве. Небольших, но прибыльных. В доме шесть этажей — три наземных и три подземных, собственная скважина и электрогенератор, на заднем дворе есть полноценный тренировочный комплекс. Дом был достроен недавно — но кое-какие особенности есть. Внешние стены внутри из бункерного бетона — их не пробить артиллерией, или разогнавшись на танке. Внешние стены дома тоже укреплены таким же бетоном, он под облицовкой, имитирующей кирпич. Подвальные помещения заодно являются бомбоубежищем...
— Неужели, нас будут бомбить?
— Нет, это было сделано до того, как вы выкупили и достроили дом. Прошлый владелец заботился о вероятности войны. Не лишним будет упомянуть, что в пристройке находятся четыре автомобиля, которые теперь ваши. Люксовые паркетники, между прочим — Порш-Кайен, два Гелендвагена и Рендж-Ровер. Автомобили бронированные, стёкла в доме, кстати, тоже...
— И к чему такие сложности?
— Потому что вашим естественным врагом будет преступный мир. Если кто-то из них попытается вас атаковать — вы должны будете уничтожить их, физически, без жалости. Захватить, пытать, выведать нанимателя и нанести "визит вежливости".
Дальше координатор завёл Шашкина на второй этаж дома — там располагались шикарные меблированные комнаты. Потом — он прошёл в подвал, где глаза Шашкина округлились — на минус третьем этаже, за бронированной дверью и постом охраны находилась сейфовая комната. Деньги, много денег. Сейф, доверху набитый купюрами различного достоинства — рубли, евро, доллары... были отсортированы по номиналу, упакованы в банковскую упаковку. Шашкин спросил:
