— Объявляю вас троих мужем и женами!
Первый в истории магии полигамный брак состоялся.
41. ВО ВЛАСТИ МОРФЕЯ (Беллатриса Лестрейнж/Гарри Поттер)
All day I dream about sex
All day I dream about fucking
(KoЯn, 1995)
Гарри даже не успел осознать, в какой момент заклятие наконец подействовало. Поведение или хотя бы выражение лица Беллатрисы нисколько не изменилось. Хотя возможно, что это было связано с тем, что женщина всегда вела себя очень вульгарно и развязно. И только когда она, как-то страшно посмотрев ему в глаза и облизав губы, ухватила его за пах, Гарри стало ясно, что проклятие сработало. В мрачной ванной комнате дома на площади Гриммо, отделанной темным мрамором, явственно запахло сексом.
Не дав ему опомниться, Беллатриса присела и рывком стянула с него джинсы. Сжав в ладони уже набухший от возбуждения член, Беллатриса взяла его в рот. Почувствовав, как ее мягкие губы кольцом обхватили его стержень, Гарри басовито застонал и положил ладонь на ее голову. Головка уперлась в горло, а затем проскользнула глубже, в самые недра. Беллатриса Лестрейндж была очень опытной дамой, поэтому это не доставляло ей дискомфорта. Глотка напряглась, рефлекторно пытаясь вытолкнуть член, но Беллатриса лишь пошире раскрыла рот и высунула язык. Гарри не нужно было специального разрешения, чтобы он мог вытворять с ней все, что ему заблагорассудится. Поэтому он бесцеремонно подался бёдрами вперед, входя в ее глотку еще глубже.
Беллатриса стояла перед ним на корточках в одной лишь черной не то блузке, не то мантии и придерживала член, подхватив его у самого основания вместе с яйцами, пока он размеренно входил в ее рот. Каждый толчок был чуть глубже и грубее предыдущего, так что вскоре член Гарри исчезал у нее во рту полностью.
— О боже! Ты просто чертовски прекрасна, когда давишься моим членом, — простонал он, насадив ее голову на член так, что нос уперся в лобок, а кончик языка касался яиц.
Беллатриса какое-то время терпеливо сдерживала рвотные позывы, но через несколько секунд захлопала по бедрам Гарри, крепко державшего ее голову и наслаждавшегося моментом, прося отпустить ее. Однако он не стал спешить, и отпустил лишь тогда, когда она действительно начала задыхаться.
Сплюнув большой сгусток слюны на его член, Беллатриса, снизу вверх посмотрела на него полными слез глазами и хрипло произнесла:
— Засунь свой кулак в мою пизду, Гарри!
Гарри изумленно усмехнулся. Шлепнув ее напоследок членом по щеке, он присел на корточки и, проведя ладонью по ее влажным половым губам, просунул внутрь два пальца.
— Давай еще один, — прошептала Беллатриса.
Гарри добавил третий палец и принялся ритмично двигать рукой, с громким хлюпаньем третируя ее мокрую киску. Она схватила его свободную руку и положила на свое горло. Он сжал ладонь, слегка придушив ее. Затем добавил четвертый палец.
Очень скоро он уже трахал ее снизу рукой с такой силой, что женщина чуть ли не подпрыгивала при каждом движении. Ладонь его сжимала ее горло все крепче, и Беллатриса придушенно стонала какие-то неразборчивые ругательства, обеими руками скользя по обильно смазанному слюной члену парня.
— О дьявол! Всунь в меня всю руку... Блять, всунь ее в эту дырку целиком, — сквозь все нарастающие стоны попросила она.
Гарри, особо не осторожничая, добавил пятый палец, а затем и — не без некоторых усилий — просунул всю кисть в ее влагалище, и, насколько это было возможно в таких стесненных условиях, подвигал ею.
Беллатриса совершенно дико закричала, несмотря на то, что рука Гарри продолжала душить ее. Содрогнувшись всем телом, она едва не опрокинулась на спину. Совершенно забыв обо всем на свете, она зажмурилась и орала что-то не то о Дьяволе, не то о своей вагине до тех пор, пока Гарри не шлепнул ее по лицу и не вынул из этой самой вагины руку.
Опрокинув Беллатрису на спину, он поспешно избавился от одежды, схватил лежавший на краю умывальника кусок мыла, намочил его и запихнул в ее попку. Она и не думала сопротивляться, явно получая от этого удовольствие. Яростно теребя половые губы, она стонала, сладостно извиваясь на темном мраморном полу.
Гарри шлепнул ее по лицу ступней, а затем засунул ее ей в рот.
— Лижи ноги своему господину, животное, — произнес Гарри, наблюдая, как она облизывает пальцы его ног.
Затем он улегся прямо на нее и крепко сжал ее объемные груди, будто выжимая сок из сочных персиков. Член оказался аккурат между ее сведенных вместе бедер и головка проскользнула во влагалище. Гарри принялся елозить по Беллатрисе, но в таком положении его мощный ствол проникал в нее лишь максимум на треть. Поэтому вскоре он поднялся и схватил женщину за ноги, заставляя ее встать в неестественную позу на плечи. Поддерживая себя сзади руками, Беллатриса устроилась кверху ногами, согнув их и разводя в стороны. Гарри устроился поудобнее сверху и всунул член в раскрытую, сочащуюся смазкой киску. Ощутив, как мыло в ее заднице сужает влагалище, он начал быстро толкаться в нее, ухватив за щиколотки. Он буквально садился на нее сверху при каждом движении, тела звонко шлепались друг о друга. Беллатриса теребила клитор и уже начала охрипать от беспрерывных громких стонов, а Гарри, наращивая темп, то и грязно оскорблял ее или плевал сверху ей в лицо. Движения становились все более хаотичными и резкими, Беллатриса с трудом удерживала позу, и наконец, когда руки окончательно устали, все же оказалась лежащей на спине.
— Давай-ка поднимайся, красотка, мне срочно нужна твоя толстая жопа, — сказал он, потащив ее за руку к ванне.
Беллатриса послушно вскочила и, поднявшись на ноги, наклонилась, ухватившись за край гигантской черной ванны на почерневших от старости бронзовых резных ножках. Еще не отойдя от только что испытанного оргазма, она просунула во влагалище четыре пальца. Гарри тем временем пристроился сзади и всунул в ее заранее подготовленную — а может быть и всегда готовую — задницу свой окаменевший от напряжения ствол. Он сразу же почти беспрепятственно мог скользить в ней, наслаждаясь ощущением того, как тугой, но упругий сфинктер крепко сжимает член. Беллатриса, казалось, сразу же, начала приближаться к новому оргазму, продолжая ласкать себя четырьмя пальцами и стонать.
Ускоряясь, Гарри обеими руками крепко сжимал ее пышные ягодицы, оставляя на них красные следы. С громкими хлопками шлепаясь о ее попу, он ни с того, ни с сего схватил ее за волосы и наклонил вниз. Голова Беллатрисы оказалась в воде, которой была заполнена ванна. От неожиданности она едва не рухнула туда целиком. Не собираясь ее топить, Гарри тут же вытащил ее голову обратно. Однако не успела Беллатриса возмутиться, как он тут же повторил процедуру. А затем и еще раз.
Покончив с уроками плавания, Гарри, который уже был готов взорваться, опустил все еще откашливающуюся от попавшей воды женщину на колени, попутно пнув ее под зад ногой и, не расстегивая сорвав с нее блузку-мантию, намотал ее ей на голову, прорвав в ткани возле ее рта дырку. А потом всунул в нее член. Войдя по самые яйца и попытавшись втиснуться еще глубже, он повалил ее на спину и стал грубо долбиться в ее рот сверху вниз, в прямом смысле слова лежа на ее голове. Женщина с трудом сдерживала позывы, однако обхватила парня за бедра, крепко сжав его ягодицы, будто бы не желая, чтобы он слезал с нее.
Спустя минуту Гарри, дико, по-звериному взревев, кончил. Горячая сперма брызнула из его члена прямо в глотку Беллатрисы, буквально заставляя ее захлебываться. Лежа прямо на ее голове и дергаясь в сладостных судорогах, Гарри глухо стонал, даже не задумываясь о том, какие неудобства ей доставляет. Беллатриса хрипела под ним, а он едва ли не сходил с ума от неземного наслаждения, чувствуя, как ее горло сжимается вокруг его пульсирующего члена.
— Гарри! Гарри! — послышался где-то вдалеке смутно знакомый голос.
Понимая, что Беллатриса сейчас кричать не может, Гарри задумался, кто бы это мог быть... и сон тут же исчез. Он снова очутился там же, где засыпал, — своей скрипящей кровати на втором этаже дома Дурслей.
— Гарри! Гарри! Черт возьми, Гарри!Проклятый мальчишка! — вновь послышался голос тети Петуньи.
Гарри отозвался только после «проклятого мальчишки», хотя подумывал помолчать еще немного, дабы довести любимую тетушку до белого каления.
— Да! Сейчас! — раздраженно гаркнул он, оторвав голову от подушки и продирая глаза.
42. КАМАСУТРА (Парвати Патил/Гарри Поттер/Падма Патил)
Chicks is dicks they sucking
Swallow my kids, go and kiss their sisters
(CAM’RON, 2003)
Гарри еще даже до конца не понял, в чем заключался их спор, а близняшки уже втащили его в одну из дальних комнат Запретной секции библиотеки. Боясь даже предположить, каким путем им удалось добыть от нее ключ, он рассматривал этих двух невероятно красивых девушек, пока они втроем шли сквозь гигантскую школьную библиотеку, освещая путь палочками. Сестры Парвати и Падма были индийского происхождения, одну практически невозможно было отличить от другой, и в искусстве взаимной мимикрии они могли соперничать с близнецами Уизли. Однако девушки все же изо всех сил старались отличаться. Парвати сегодня убрала волосы в конский хвост, а волнистые локоны Падмы ниспадали на плечи. Парвати использовала ярко-алую помаду, в то время как Падма предпочла розовую. Парвати надела шерстяной джемпер, а Падма облачилась в кардиган, хоть и того же черного цвета, как обязывали школьные правила. Кроме того, их можно было различить по цвету галстуков — гриффиндорскому и когтевранскому. Однако обе сестры принадлежали к числу красивейших девушек Хогвартса. У обеих смуглая кожа, необыкновенно утонченные для индусок черты лица и идеальная фигура. Пышные округлые попы, осиные талии, стройные ножки и небольшие, но очень аккуратные груди — многие девушки продали бы Дьяволу и душу, и обе почки ради обладания такими данными. Даже чопорная школьная форма не могла скрыть их природную сексуальность.
Не особенно задумываясь о происходящем вследствие выпитого на вечеринке алкоголя, Гарри просто шел за сестрами Патил, с удовольствием пялясь на их попки, прикрытые черной тканью строгих юбок, напевая что-то себе под нос и улыбаясь счастливой пьяной улыбкой. Куда они идут? Что там у них был за спор такой? При чем здесь он, Гарри? Все эти вопросы витали где-то в отдалении, желания концентрироваться на них у Гарри не было. Зато все больше он концентрировался на походке двух красоток, чьи бедра так призывно раскачивались из стороны в сторону.
На какое-то время он и вовсе «потерялся». Вспомнить на следующее утро, как они наконец дошли до заветной комнаты, и что было потом он не мог. Провал в памяти заканчивался на моменте, когда девушки уже лежали на столе.
Он помнил, как Парвати засмеялась над какой-то его пьяной шуткой и обняла Падму ногами за талию, впившись в ее губы долгим, страстным поцелуем. Потом запустила руку под юбку Падмы, просунула ладонь под резинку трусов и ею провела по ложбинке между ее ягодиц. Падма тихонько застонала и положила руку на ее голову, поглаживая атласно-черные локоны. Оторвавшись от губ гриффиндорки, Падма стала покрывать поцелуями ее щеки, подбородок и шею, оставляя влажные следы. Спускаясь все ниже, она расстегивала пуговицы на ее блузке, а затем высвободила аккуратные девичьи груди из-под простецкого белого лифчика, стала нежно облизывать набухшие розовые соски. Парвати, продолжая крепко обнимать сестру ногами за талию, всем телом изгибалась и сладко стонала, с каждой минутой все громче и громче.
— Как тебе представление, Гарри? — поинтересовалась Падма, подняв голову.
Гарри, с совершенно идиотской улыбкой глядя на их ласки, не мог подобрать слов, чтобы описать, насколько ему нравится то, что они вытворяют.
— Это... просто камасутра какая-то! — выдохнул он наконец.
Падма усмехнулась, приняв комплимент, и, продолжая смотреть на Гарри, притянула к себе голову Парвати, прижав ее к груди. Рука парня уже давно находилась под поясом брюк, он жаждал еще более интересного зрелища.
— Сядь ей на лицо! — выпалил вдруг он, не сдержавшись.
Падма послушно переместилась к голове Парвати, поднялась на ноги, чтобы снять трусы, и присела над ней на корточки. Руками она ухватила сестрицу за щиколотки и задрала ее ноги, раздвигая их пошире, так что Гарри даже сбоку смог увидеть ее киску, скрытую за тканью белоснежных трусиков.
Голова Парвати теперь была скрыта под юбкой Падмы, неспешно двигавшей бедрами и скользя влажными половыми губками по ее языку и губам. Парвати щекотала языком ее клитор, просовывала язычок внутрь, всячески старалась доставить Падме как можно больше удовольствия. Сжимая в одной руке то одну, то другую из грудей, а вторую засунув в трусы, она всем телом извивалась под Падмой и наслаждалась ее доминированием. Чувствуя ее изумительный вкус, она испытывала настоящее удовольствие.
Гарри уже нетерпеливо подергивал свой твердый, как рог единорога член, сжимая его в кулаке. Становящиеся все более громкими стоны Падмы безумно возбуждали, он уже предвкушал соитие с одной из близнецов, но никак не мог решить, которую из них он хочет больше.
Тем временем Падма переместилась с корточек на колени и наклонилась к киске Парвати. Отодвинув в сторону трусики, она накрыла ртом ее половые губы.
— О боже мой! — воскликнула Парвати.
Она выгнулась всем телом и инстинктивно прижала к себе голову сестры скрещенными ногами. Это выглядело настолько невероятно, что Гарри едва не поперхнулся.
Еще с минуту он наблюдал за тем, как Падма вылизывает Парвати, а затем в нетерпении поднялся из кресла. Заметив это, девушки слезли со стола. Обняв сразу обеих, он поочередно стал целовать то одну, то другую, до тех пор, пока Падма не наклонила его голову к обнаженной груди сестры. Гарри с жадностью изнывающего от жары обхватил губами один из ее сосков. Посасывая его, он нащупал руками влажные, горячие киски близняшек.
Пока он ласкал ее грудь, Парвати расстегнула на нем рубашку и стянула с него, а Падма пристроилась позади него и прижалась бедрами к его заднице, положив руки на его талию. Расстегнув ремень, она просунула руку в его трусы и крепко сжала стремительно увеличивающийся в размерах член.
— Я хочу, чтобы ты всадил в меня свой член по самые яйца, — Прошептала она ему в самое ухо. — Хочу, чтобы ты трахнул меня, как настоящую суку.
Закончив играться с ее грудями, Гарри накрыл ее губы своими, задрав школьную юбку и положив руки на ее ягодицы. Парвати прижалась к нему всем своим телом, ласково скользя руками по его спине, в то время как Падма, стоя позади него, нежно ласкала рукой его жилистый стержень. Легонько прикусив мочку его уха, она спустилась ниже, покрывая поцелуями его шею.
Оторвавшись от Гарри, Парвати направилась к столу, стоявшему между шкафов, потянув его за руку за собой. Забравшись на него, она улеглась на живот и, скрестив за спиной ноги, призывно облизала губы. Гарри стоял прямо перед ее лицом и девушка, схватив его ствол, тщательно облизала его со всех сторон, а затем взяла в рот. Тем временем Падма уселась на пол прямо под Гарри. Откинувшись на вытянутые руки и задрав голову, она обхватила губами одно из его яичек.
