— Раз ваше любопытство удовлетворено, теперь, может, наша очередь задавать вопросы? — уточнила я. — Если да, то мне очень интересно, что и почему искал Ванза Алот. Откуда взялась информация о странной искре?
— Я подозревал, что с Вердой случилось нечто подобное. Я навещал его в больнице, и тогдашнее его состояние натолкнуло на определённые мысли. Увы, доказать что-либо было невозможно, а голословно заявлять во всеуслышание о вероятных причинах "болезни" Первого арра... я бы первый и оказался под подозрением, потому что у обывателей именно моё имя ассоциируется с кристаллами памяти. Поначалу я подозревал, что человек, провернувший всё это, кристалл уничтожил, но пару распоряжений по своим людям распространил. И через некоторое время получил информацию, будто нечто необычное действительно промелькнуло. Увы, человек, который приобрёл искомую искру, толком ничего не сумел вспомнить, только внешние отличия, а это недостаточно весомый аргумент для начала полноценных поисков. Но я решил перестраховаться и всё-таки отправить Ванзу на поиски.
— А отследить, откуда пришёл кристалл, не удалось? Кто его продал?
— Мы не задаём сторонним мастерам вопросов. — Трода развёл руками. — Не от большого доверия, просто принимают кристаллы люди непосвящённые и не знающие принципов изготовления. Для того, чтобы изменить эту систему, нужно приложить массу усилий и потратить много денег, а на выходе получить помимо порядка серьёзные убытки или вовсе проблемы с сохранением тайны создания искр. Камень не стоит огранки, а я в первую очередь думаю всё-таки об "Искре разума". Верда вот пытался навести порядок в этой системе, ввести личное клеймо мастера и предпринять иные меры, но не успел. Даже обидно, что всё закончилось вот так: на государственном, законодательном уровне проблема могла решиться.
— Меня не могли попытаться устранить именно за это? Уж очень метод странный, — подал голос упомянутый. Бывший Первый арр всё это время больше молчал, слушал и запоминал, и если делал какие-то выводы, ни с кем ими не делился.
— Сомнительно, — поморщился Трода. — Определить происхождение камня — вернее, источник записанной в него информации, — на нынешнем уровне развития технологий попросту невозможно. Рискует ли мастер собой и записывает кристаллы вручную, или подрабатывает в погребальной конторе — на результате это мало сказывается. Ну и, кроме того, вы упускаете одну немаловажную деталь. Мастера искр — весьма суеверные и осторожные существа, и никто не рискнёт добровольно совершить насилие над человеческой личностью, подобное тому, которому подвергся Верда.
— То есть, от подобных преступлений мастеров удерживает именно суеверие? — Тринда вопросительно вскинул брови.
— В некотором роде. И неизбежность наказания, причём наказания не от начальства и правительства, а... вернее будет сказать — от Мирового Диска. От той самой субстанции, о которой я упоминал. Многие люди просто не замечают таких вот ответных ударов, но большинство мастеров прекрасно отдаёт себе отчёт, что сознательное вмешательство в эти структуры чревато тяжёлыми последствиями. Даже эксперименты над животными влекут за собой расплату, а уж подобные преступления — тем более.
— Лишнее подтверждение, что мастер сделал всё это под принуждением, — поддержала я. — Но не исключено, что некто удерживает нескольких специалистов и их руками зарабатывает деньги. Может, ему попросту не хочется терять такой удобный источник дохода?
— Слишком мала цена вопроса, чтобы ради такого покушаться на Первого арра, — пренебрежительно отмахнулся Алес. — Чёрный рынок кристаллов памяти невелик, там и легальный-то оборот весьма ограничен.
— А кто покушался на вашего сына? Если его с детства пытались убить, это вряд ли связано с настоящими событиями, разве нет?
— Конкуренты, обиженные, прочие недоброжелатели. Но я в определённый момент провёл... разъяснительную работу, и долгое время нас никто не беспокоил. Впрочем, совсем недавно мы предотвратили пару попыток, отследить концы которых пока не удаётся. Подозреваю, ведут эти ниточки на самый верх, не исключено — именно к тому человеку, которого желаете отыскать вы.
— То есть, вы нам всё-таки поможете?
— По мере возможности. — Трода улыбнулся уголками губ. — Видите ли, в чём дело, Рид не горит желанием занять место Первого арра, и с удовольствием уступил бы эту честь другому. Но на настоящем этапе безболезненно отказаться от роли наследника невозможно: в это просто никто не поверит, и убить его попытаются просто на всякий случай. Единственный выход из ситуации, который я вижу — это обличить злодея, определить достойного из оставшихся двух наследников и единогласно высказаться в его пользу.
— Есть какие-нибудь конкретные подозрения?
— Нет. Единственное, я почти не сомневаюсь в мотиве, он наверняка политический. Не вполне понятно, почему именно сейчас? Дело в намерении Верды жениться и всё-таки получить прямого наследника, или есть ещё какие-то обстоятельства? В общем, надо думать и работать.
— А тебе название "Сфера" что-нибудь не говорит? — вновь высказался Верда.
— Не припоминаю. А что это?
— Понятия не имею, — Аото раздосадованно поморщился, — вполне возможно, ничего. Слово засело в голове, и я никак не могу избавиться от ощущения его важности. Вполне возможно, что оно всплыло случайно, и ничего значимого в нём нет. Может, это вообще моё единственное связное воспоминание, и поэтому оно так прицепилось.
— Я бы не пренебрегал такими ощущениями, — заметил Трода. — Хорошо, буду держать в голове и попробую что-нибудь припомнить.
— Если уж разбираться, то и о смерти несостоявшейся жены Первого арра стоит узнать, — включился в обсуждение доктор.
— И у меня есть мысль, — поддержала я. — Если принимаются в расчёт предчувствия, вот вам одно: никак не могу отделаться от ощущения, что авария на транспортных тоннелях и прекращение сообщения — звенья одной цепи с устранением Верды.
— С невестой согласен, нужно искать. А история с тоннелями здорово меня беспокоит безотносительно политики, хотя совпадение безусловно неприятное. — Промышленник нахмурился. — Солидная часть моей работы завязана на контакты с Тёмной стороной. Сообщение, увы, прекращено полностью, и мне категорически не нравится подобная мера. Тенсы слишком прагматичны и разумны, просто так они бы не перекрыли тоннели, значит — случилось что-то весьма серьёзное. Серьёзней пары аварий. На третий день после прекращения сообщения, когда стало очевидно, что так быстро вопрос не решится, я снарядил экспедицию на Тёмную сторону с разрешения и одобрения вашего посла, направившего с ними своего уполномоченного представителя. Надеюсь, они скоро вернутся хоть с какой-то полезной информацией с места событий. Во всяком случае, должны прибыть со дня на день.
— И вам удалось избежать огласки? — уточнила я.
— А я вообще не люблю шумиху, — отмахнулся он. — Ладно, теперь мне нужно подумать и освежить кое-что в памяти, да и дела не ждут. Вечером поговорим ещё раз, я постараюсь к тому времени определиться с планом действий. Рил, идёшь?
— Конечно, у меня на сегодня запланировано ещё несколько встреч, — молодой человек недовольно наморщил нос и поднялся из кресла, а я почему-то почувствовала себя в этот момент редкостной лентяйкой. Сколько этим "двойникам"? Восемнадцать оборотов, двадцать? Я в их возрасте, конечно, училась весьма прилежно, но нагрузка у меня, подозреваю, была на порядок меньше...
— Рид, развлечёшь гостей?
— Куда ж я денусь, — усмехнулся мой конвоир, окинув нас взглядом.
— Хорошо. Вечером, когда все разойдутся...
— Я их провожу, не волнуйся. Я знаю, куда.
— Отлично. Тогда — до вечера, — подвёл итог Трода и тоже встал.
— Трода, ты так и не сказал. Мы договорились? — окликнул его Верда. По лицу мужчины никак не получалось понять, какие выводы он сделал из разговора, доволен ли результатами, имеет ли какие-то планы — всё то же хмурое выражение, как и утром. Интересно, он стал так скуп на эмоции после потери разума, или и до этого не отличался улыбчивостью? Если последнее, я бы не удивилась, что его невеста так легко поддалась чужому обаянию. И что он не попытался найти себе даму порассудительней? Скажем, какую-нибудь серьёзную вдову оборотов тридцати...
Хозяин "Искры разума" в ответ смерил родственника взглядом, усмехнулся и кивнул.
— Слово? — уточнил тот, не удовлетворившись таким ответом.
— Слово.
— Это вот что значило? — полюбопытствовала я у оставшихся мужчин, когда особенно занятые представители рода Алес нас покинули.
— Скрепление сделки, — в голос ответили все, кроме вновь погрузившегося в свои мысли Аото. Свелы переглянулись, и пояснять принялся Тринда:
— Раньше для закрепления договорённости достаточно было дать слово. Сейчас предпочитают перечислять условия на бумаге, но сделки личного характера — помолвки, например — высокие рода всё-таки заключают на словах. Не знал, что Верда помнит ещё и такие тонкости.
Удовлетворившись таким ответом, я поинтересовалась куда более важным:
— И куда нас проводят вечером?
— Уж точно не в камеру, — легко рассмеялся в ответ Рид. — Рискованно оставаться в гостинице, здесь безопаснее. На чердаке здания есть небольшая жилая часть, обычно там размещают прибывающих с других островов партнёров, так что условия прекрасные, а вещи ваши уже привезли.
— А Трода где живёт? Здесь? Или в кабинете?
— Он редко задерживается на Хрустальном надолго, поэтому ограничивается кабинетом, — пояснил молодой человек. — А здесь живу я как официальный представитель компании на этом острове. Ридра Орто.
— Мне кажется сомнительным утверждение, что здесь безопаснее, — хмурясь, проговорил Тринда. — По-моему, компания Троды Алеса привлечёт к нам куда больше внимания, особенно после путешествия под конвоем через полгорода.
— Гораздо подозрительней будет ваше возвращение после такого. — Рид улыбнулся уголками губ. — Теоретически можно было бы найти другую гостиницу и затаиться там, но не в нынешней ситуации. Сейчас слишком мало времени на решение вопроса, поэтому отец наверняка прибегнет к излюбленному методу — громкой провокации, позволяющей добиться желаемого результата в кратчайшие сроки.
— А как же его слова о нелюбви к шумихе?
— Имелась в виду неуправляемая шумиха, возникающая самопроизвольно, — пояснил молодой человек.
— Боюсь даже представить, что он придумает, — пробормотала я. — Нас хоть в известность поставят?
— Может, даже привлекут по мере надобности, — весело улыбнулся собеседник.
— В свете слов про "громкую провокацию" лично мне очень не хочется быть к чему-то привлечённым, — насмешливо заметил Тринда.
— В любом случае, рано ещё это обсуждать, ещё никто ничего не спланировал, — отмахнулся Рид. — Отец займётся предварительным сбором информации, а моя задача пока развлечь вас и ответить на те вопросы, на которые я могу ответить. Ну, и покормить заодно.
— Это когда Мух проснётся, а то он страшно обидится, если пропустит обед, — хихикнула я. — Но раз вы должны нас развлекать, один отвлечённый вопрос у меня есть. Почему Трода решил, что я в трауре?
— В трауре? — Тёмные брови вопросительно выгнулись, взгляд обежал мою фигуру, а потом на губах появилась улыбка. — А, это он, наверное, перепутал. Отец обычно игнорирует светские мероприятия, да и по работе очень редко общается с женщинами, так что его представления о дамской моде и приличиях застряли где-то в области юности. Подход к одежде за эти годы не изменился, но несколько изменились нормы. Тёмные однотонные наряды прежде считались вдовьим нарядом, а сейчас границы сильно размылись. Но к вам это в любом случае не имеет никакого отношения, вы же тенка.
Вскоре проснулся Миришир и принялся бурно ругать беспредел и трусость свелов, не согласившихся драться с ним честно и воспользовавшихся снотворным. Впрочем, Рид своевременно озаботился обещанной едой, и ту Трум заметно подобрел и успокоился.
Остаток дня так и прошёл за разговорами. Мы обсуждали уже полученную информацию, делились предположениями и помогали друг другу восстановить полную картину событий, уложив в мозаику доселе неизвестные фрагменты.
Алес-младший оказался чрезвычайно приятным в общении человеком. Более степенный в манерах, чем отец, не такой порывистый и явно не склонный менять стиль поведения от ситуации к ситуации, он казался мудрее, разумней и гораздо благородней. Впрочем, наверное, во мне говорили остатки обиды на Троду, слишком сильно зацепили и обидели те угрозы. Да, это были только слова, на деле он не тронул меня и пальцем, но... внутри зрела твёрдая уверенность, что Алес не погнушался бы при необходимости претворить свои угрозы в жизнь. Без охоты — на садиста и психопата он никак не тянул — но и без особенной жалости.
Было любопытно выяснить, каков Трода Алес в расслабленной обстановке, когда вокруг только свои, правда, не до такой степени, чтобы вести расспросы. Я искренне надеялась, что долго знакомство с сильными мира сего не продлится, и вскоре получится вернуться к прежней спокойной жизни.
Кроме того, терзали смутные подозрения, что у Алеса попросту нет никаких масок. Что он именно такой, каким себя показывал — жёсткий, не упускающий выгоды, бескомпромиссный и притом неожиданно переменчивый, способный мгновенно переключаться с благодушной улыбки на хищный оскал. Да, сына своего он любил — и родного, и неродного, похоже, тоже, — но более мягким и приятным человеком его это не делало. Впрочем, откуда взяться мягкости там, где замешаны большие деньги? Сожрут с потрохами. Мягкий и добрый человек не сколотил бы такое состояние.
Возвращаясь же к его сыну, я всё больше убеждалась, что из него может получиться отличный правитель. При всей кажущейся простоте и прямолинейности, он прекрасно умел обходить острые углы, незаметно уводить тему от скользких вопросов и умалчивать о том, что нежелательно разглашать. И при этом ему хватало ума, воспитания, да и характер чувствовался, волевой и даже благородный. Не знаю, что говорил Трода про нежелание видеть сына на месте Первого арра, но к подобной роли он своего отпрыска подготовил знатно. Сейчас Рилда конечно слишком молод для этого места, но молодость — это единственный недостаток, который проходит неизбежно. Лет через десять юноша заматереет и превратится в опасного хищника, ничуть не уступающего собственному дяде в его лучшие дни.
Верда, к слову, по-прежнему предпочитал отмалчиваться и слушать, лишь изредка задавая вопросы, и такое его состояние лично меня начало беспокоить. Настолько, что я улучила момент и оттащила Тринду в сторонку, когда Мух окончательно освоился, пришёл в себя и начал вдохновенно балагурить, чем отвлёк на себя внимание обоих арров.
— Что случилось? — Доктор выглядел явно озадаченным моим порывом.
— Беспокоюсь по поводу нашего спасённого, — я предпочла сразу перейти к главному. — Это нормально, что он постоянно молчит и часто погружён в себя? А то, может, снова пора спасать?
