Скейтер поднял бровь, и я отступил в сторону, протирая стойку и напрягая слух.
— ...идти тебе некуда, — говорил Мик Ворону. — И некого звать на помощь. Так что мы сейчас встанем и поедем покататься. И не вздумай дергаться...
— О, Мик, — Хэйден появился около меня, заставив нервно вздрогнуть. — Как жизнь?
Он в упор не замечал перепуганного Ворона. Впрочем, он в упор не замечал слишком многое в своем баре, это была привычка, выработанная годами. Но впервые она меня покоробила.
Снаружи раздался гудок. Я снова дернулся, но звук гудка был не мой. Зато Скейтер оживился. Взяв вялого Ворона под локоть, он повлек его за собой к выходу. Ворон кинул на меня последний взгляд, но в нем больше не было отчаяния. Только смирение. Он знал, что я не вмешаюсь. Что его вот так уведут, и...
Я примерно представлял, на что способны эти ублюдки.
И что он сделал, чтобы перейти им дорогу? Он же сам сказал, что старается держаться от них подальше...
Я бросил полотенце на стойку и последовал за ними к двери. Однако на моем пути вырос Хэйден. Я посмотрел на него, затем на часы. Черт!
— Простите, мистер Хэйден... Дело в том, что... Мне нужно уйти.
— Сейчас еще нет одиннадцати.
— Я знаю. Но... — я попытался обойти его. — Простите. Мне действительно нужно...
Хэйден хмуро посмотрел на меня. Но отступил в сторону, дав мне возможность пройти.
Я вышел вовремя — Ворона как раз заталкивали в уже знакомый мне белый грузовичок. Он не сопротивлялся. Конечно, у него не было шансов против этих троих, но ведь сопротивление должно было быть... инстинктивным, разве нет? Или это только мне так кажется, потому что у меня инстинкты слишком сильны? В общем, я мог сказать, что он не был создан для такой жизни. Совершенно неприспособлен. Да за ним нужен был глаз да глаз, еще больше, чем за Джеем...
Но мной двигало не только и не столько чувство справедливости. Я просто понял, что это и есть тот самый момент, которого Морган так долго ждал, а я — так оттягивал. Если они сосредоточатся на Вороне, у нас появится шанс подобраться к ним поближе.
Я нырнул в свою машину — мечта службы слежки, неприметная замызганная легковушка всеми забытой марки, — когда Морган уже завел мотор. Он даже не успел отреагировать, просто уставился на меня, изумленный моим неожиданным появлением.
Я указал Моргану на белый грузовичок.
— Едем за ними.
Мы старались держать хорошую дистанцию, но машин было немного, так что в какой-то момент Морган отстал от них. Грузовичок белым призраком маячивший впереди свернул за угол... и пропал. Я скрипнул зубами, а Морган завернул в какую-то узкую улочку.
— Что ты делаешь? — заволновался я. — Ты же их упустишь!
Морган мотнул головой.
— Нет, я знаю этот район. Мы их догоним.
— А если они свернули не сюда?
— Тогда нагоним их на шоссе.
— А если...
Морган с усмешкой посмотрел на меня, и я отстал. Я так беспокоился потому, что не я был за рулем, вот и все. Быть пассажиром и полагаться на кого-то другого мне не нравилось.
Мой друг оказался прав. И когда мы выехали на шоссе, далеко впереди грязно-белым пятном маячил вожделенный грузовичок.
Но у меня нашлись другие поводы для беспокойства.
Дорога была почти пустой, и мы больше не могли прятаться за другими машинами. Так что я переживал, что нас заметят. Но мое сердце колотилось быстрее не только потому, что я нервничал. Это было предвкушение.
Нам предстояла драка.
Ехать пришлось далеко, за пределы города. Похоже, у Ворона была такая судьба. Я надеялся только, что он будет еще жив, когда мы, рыцари в сияющих доспехах, подскачем на своем ржавом скакуне.
Однако Морган все сбрасывал и сбрасывал скорость, а затем, когда машина ублюдков свернула куда-то в лес, съехал на обочину и выключил мотор.
— Ты чего? — вскинулся я. — Поехали, мы же их потеряем!
— Я знаю, где они, — проговорил Морган. — Но мы же не можем ехать за ними и дальше.
Ладно, это я протупил.
— Хорошо, — буркнул я. — И куда, по-твоему, они направились?
— Там, — он показал куда-то во тьму, — есть амбар.
— Точно?
— Точно, — усмехнулся он.
Я уже хотел идти, бежать, спасать, но Морган сперва пошел к багажнику.
— Не спеши, — сказал он, вынимая биту, гаечный ключ, и лыжную шапку. Бита и шапка достались мне, он же повязал лицо шарфом и взял гаечный ключ. Да, это он хорошо придумал. Нас было двое против троих, и я не был настолько сумасшедшим, чтобы думать о какой-то честности в этом случае. Тем более, они наверняка были вооружены гораздо лучше нас. Я знал, что у Хаки есть нож, и он не стесняется пускать его в ход. Хорошо еще они испытывали явную любовь к ближней драке, и пистолетов у них не было.
Наши глаза привыкли к темноте, так что в лес мы потопали довольно бодро. Хотя я все равно поминутно спрашивал, далеко ли еще. Мне вовсе не хотелось, чтобы с мелким случилось что-нибудь... непоправимое.
Вскоре (хотя это время показалось мне вечностью) мы увидели сквозь деревья белое пятно. Я вздохнул с облегчением, хотя все только начиналось.
Мы подкрались к обветшалой стене и заглянули в щель между досками. Да... А вечеринка-то уже началась. В свете большого переносного фонаря я увидел Ворона, стоявшего на коленях. Его руки были связаны за спиной, а лицо — залито кровью. Напротив него стоял довольно усмехающийся Кроул, Скейтер сидел немного левее на перевернутом ящике, а Хаки стоял за спиной мелкого. В тот момент, когда мы заглянули, он как раз отпустил его волосы, и Ворон уронил голову на грудь.
Кроул заговорил, но то ли его голос был слишком тихим, то ли я был слишком возбужден, и слышал лишь грохот своего сердца... Короче, до меня долетели лишь обрывки слов. Но Ворон сжался. Наверное, я пошевелился, потому что Морган взял меня за рукав. Я выдернул руку из его пальцев. Да, вмешиваться было еще рано. Сначала нужно было придумать хороший план, потому что их было трое, нас — двое, а еще там маячил один лишний свидетель, он же — жертва.
Но ситуация потребовала нашего вмешательства еще до того, как я что-нибудь придумал. Что ж... видимо, придется импровизировать. Потому что Хаки уже перебросил веревку через сломанный конец балки. Мы с Морганом оставили свое укрытие и направились к пролому в стене, так что я вовремя подставил выбитый ящик обратно под ноги Ворону.
Затем я осмотрелся.
Хм... Красиво. Немая сцена, все застыли и хлопают глазами.
Я усмехнулся под маской.
Думаю, мои намерения были ясны. Если нет, то в руке я держал биту, это должно было натолкнуть их на мысли.
И натолкнуло.
Троица медленно двинулась ко мне.
— Что, решил поиграть в одинокого рейнджера? — спросил Скейтер, ухмыляясь.
Почему одинокого? Я повернул голову, чтобы посмотреть, здесь ли Морган, и Хаки бросился на меня.
Черт! Я должен был уже привыкнуть к этим их штучкам!
Бита — оружие специфическое. Я не успел как следует размахнуться, и Хаки, зажав мое оружие под мышкой, нанес удар в солнечное сплетение. Я задохнулся. Хаки ударил еще раз, и мне пришлось отпустить биту, чтобы убраться подальше от него. Перед глазами поплыли красные круги.
Я отскочил, пытаясь сфокусироваться. Где чертов Морган?
Кроул напал сбоку, я уклонился, блокировал следующий его удар обеими руками, но затем удар по спине снова выбил дыхание из моих легких. Да...
Против двоих подобных бойцов я не стою и ломанного гроша.
Я снова отступил, пошатываясь, стараясь теперь не выпускать из виду всех троих.
— Сейчас мы вправим тебе мозги, Бэтмен недоделанный, — оскалился Скейтер, направляясь ко мне.
Я снова улыбнулся под маской. Но на этот раз — потому что за его спиной стоял Морган с гаечным ключом.
Затем все превратилось в какую-то взбесившуюся карусель. Морган вырубил Мика-Скейтера, но даже два на два мы едва одолели их. Это была драка не на жизнь, а на смерть. Ублюдкам было словно наплевать на себя. Они бросались и бросались, не обращая внимания на боль. Даже когда я сломал Кроулу запястье — чисто в отместку за мой сломанный палец (а может, и не один — но к тому времени у меня уже болело все, и я не мог определиться), он продолжал драться. Я получил локтем в нос, глаза застлала алая пелена, и...
Я тоже мог быть психом.
Когда я почувствовал вкус собственной крови на губах, Зверь слетел с катушек. Моргану, немного быстрее справившемуся с Хаки, благодаря своим неоспоримым преимуществам в весе, росте и знании каратэ, пришлось оттаскивать меня от бесчувственного тела.
— Все, все, — он обнял меня поперек спины, и Зверь ушел, оставив звенящую пустоту. Я посмотрел на окровавленное тело. Он еще жив? Кроул кашлянул в подтверждение.
Черт подери...
Плечо Моргана было в крови. Зажав рану пальцами он кивнул на Ворона, затем — на выход из амбара. Я кивнул в ответ.
Мы сняли с шеи мелкого петлю и Морган потащил его наружу. Я же задержался. Веревка пригодилась для другого. Я тщательно связал троицу, и только затем вышел из амбара.
Ворон сидел на земле около грузовика, раскачиваясь взад-вперед, а Морган просто стоял и смотрел на него. Я подошел и встряхнул парня за плечо. Его губы шевельнулись, и он посмотрел на меня расширенными глазами.
— Вы... от Доминика?
А у него, похоже, насыщенная жизнь... Я криво усмехнулся под маской. Черт... в ней было ужасно жарко и неудобно. Я поднял руку и стянул ее вверх. Ворон прерывисто вздохнул.
— Так не бывает, — пробормотал он. — Так же просто не бывает, чтобы...
— Приступ альтруизма, — пояснил я, с наслаждением глотая свежий воздух. Затем посмотрел на Моргана.
— Все, бери его, и дуйте отсюда. Возьмите этот грузовичок, и сделайте так, чтоб его никогда не нашли.
Морган посмотрел на меня исподлобья.
— Иди, — сказал я. — О них я сам позабочусь.
И я позаботился.
Не стоило трогать девочку.
Разобравшись с ублюдками, я сел в машину, и... Нет, я был не в состоянии ехать. Мне на самом деле досталось, как никогда в жизни. Я едва дышал. Казалось, острые обломки сломанного ребра впиваются в плоть. Левая рука немного опухла, и, кажется, я все-таки сломал несколько пальцев. Не говоря уже о расквашенном носу... и о том, что я с ног до головы был покрыт ушибами. Да... я только раз дрался с настоящими отморозками, и то тогда меня спасли копы. Все остальное было просто ребячество. Мы всегда боялись ранить друг друга по-настоящему — ведь будут ругать! — и сдерживались, как могли. Но это... Меня могли убить, вдруг подумал я. Но сейчас эта мысль не вызывала страха. Наоборот... было что-то притягательное в том, что я мог валяться замертво и не чувствовать эту боль, усталость, и опустошенность.
Стащив с головы пропитавшуюся потом лыжную шапку, которую снова надел там, в амбаре, я посмотрел на часы. Мы долго возились. Было почти три часа ночи. Нужно было ехать... К Моргану, в больницу, просто к чертовой матери отсюда... Ребра болели все сильнее. Как это ни глупо звучит, мне хотелось домой, к мамочке. Не из-за боли. Я сделал что-то дурное. Мне хотелось, чтобы кто-то меня простил за это. Чтобы кто-то сказал, что все хорошо.
Но подвергать нервы маман такому испытанию я не стал.
Мне хотелось и увидеть Джея... Но я тоже не хотел его напугать. Что он подумает, если я заявлюсь под утро, избитым? И так придется, наверное, что-то придумывать, чтобы не приезжать, пока я не залечу раны. Я не хотел, чтобы он увидел меня таким. И в больницу было нельзя, город у нас маленький, так что новость дойдет до маман в считанные секунды. Нужно будет ехать куда-то в соседний городок...
Стряхнув оцепенение, я все-таки включил мотор, и отправился на квартиру к Моргану.
Обратная дорога заняла у меня почти два часа.
Уже находясь за квартал от дома своего друга я вспомнил, что хотел позвонить копам. Или все-таки, нужно набрать Варгаса? Нет... он же говорил, что этим делом не занимается... Я остановился возле платного таксофона. Набрав номер, я замотал трубку лыжной шапкой.
— Служба спасения, слушаю вас...
И тут я понял, что не знаю адрес этой халупы в лесу. Отличненько.
Только после третьего или четвертого призыва откликнуться, я подал голос, вспомнив что там была какая-то вывеска...
— Старый амбар с вывеской County Special, — сказал я, намеренно растягивая гласные, и нажал на сброс.
Отлично. Пусть ищут. А мне бы дохромать до машины...
Моему другу тоже досталось. Хорошо, что его мать сегодня работала в ночную смену, и не видела этого.
Когда я пришел, Морган сидел на кухне, промывая глубокий порез на плече. Я отобрал у него спрей и занялся этим сам. Затем протер все салфеткой, налепил хирургический пластырь, стянув края раны, и забинтовал. Не то чтобы мне раньше приходилось это делать... но я часто бывал в травматологии.
Процедуры затянулись чуть ли не до семи утра, и нам даже удалось кое-как перебинтовать мне ребра. Затем Морган притащил из какой-то заначки немного виски — теперь я знал, откуда оно берется, но отказаться от него не было сил. Мы хлопнули по стаканчику, и Морган разбудил меня в три часа. У него было странное выражение лица.
— Иди сюда, — он поманил меня на кухоньку, к телевизору. Зевая и потирая глаза, я прошлепал за ним и уставился на мельтешение на экране. Что-то знакомое...
Морган прибавил звук.
— ...репортаж с места жестокого тройного убийства. Жертвы, как мы узнали из проверенного источника, входили в одну из местных группировок, так что одна из версий — это разборки между бандами. В последние несколько лет такие разборки стали нередким делом в нашем, когда-то тихом, городе. О причинах этого мы спросили...
Глава 46. Голос крови
Морган выключил звук и повернулся ко мне. Я попытался объясниться.
— Морган, я...
— Чувак, — перебил он, — ты не должен был это делать. Не в одиночку.
— Стоп! — выдохнул я. — Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я... Я ничего не делал. Я просто связал их и уехал, а потом позвонил в полицию. Порошка, которого они отобрали у Ворона, должно было бы хватить, чтобы посадить их, даже если изнасилование не докажут. Так что... это не я, ясно?
Я заглянул в его серьезные глаза и понял, что он мне ни капли не верит.
— Ты думаешь... я способен?
— Чувак, не горячись, — Морган поднял ладони.
— Возможно, это могло бы быть правдой, — медленно сказал я. — Но я этого не делал.
— Я тебе верю, — как-то быстро добавил он.
Врать он не умел.
— Я не стал бы лгать тебе, — сказал я. — Подумай об этом. У меня нет причин лгать тебе.
Морган нахмурился. Возможно, это покажется странным, но для него это был аргумент.
— Тогда... кто?
Мы одновременно подумали об одном и том же. Кто-то видел нас там. Кто-то знал. И подставил нас.
И я почувствовал... ярость.
Я не собирался быть дичью, нет! Только не я! Я тот, кто охотиться, всегда.
Наверное, я не удержал некоторые из тех слов, которые были у меня в голове, потому что Морган хмыкнул.
— Ничего... Мы выкрутимся, Тони. Ты выкрутишься.
— Что, черт подери, это должно означать?
