— Что ж, до встречи. — настоятельница напоследок осенила пару священным кругом, Кайтар с Гайлэ поклонились и попрощавшись с Варварией, взявшись за руки удалились из храма, оставляя за собой озадаченную реакцией на обручение алтаря настоятельницу.

— У тебя день рождения скоро, — задумчиво пробормотала Гайлэ, — значит нужно купить подарок. — эльфийка улыбнулась, — Хорошо, что мы с Мирой не положили жалование на наш накопительный счет. О! Кстати. — дивная вытащила из-за пазухи тонкую цепочку с тотемом и ключом от счета. — Вот, мне его Крауз Толье передал в Локсбурге. Сказал, что твой дед попросил его открыть счет на твое имя. Держи.

— Спасибо. — орк обнял невесту, — Я с ним уже разговаривал, когда нужно было снаряжение покупать, а оказалось, что все деньги Орден переводил на наши с Кхатом счета.

— Некрасиво получилось. — Гайлэ виновато повесила голову, — Ты на меня не сердишься?

— За что? — Кайтар мягко поднял ее лицо за подбородок и поцеловал эльфийку. — За то, что мы не могли встретиться больше полугода? И не по твоей вине? — орк обнял просиявшую невесту, — Мне не за что на тебя сердиться. Кроме того, пока мне не исполнится восемнадцать, я не смогу снимать со счета больше трех королей в месяц.

— Ой, а как же академия? — обеспокоилась дивная. — Ведь нам надо за год отдать пять сотен золотых монет. Мы с Мирой на двоих заработали только чуть больше четырех сотен, а за оставшееся время еще примерно столько же заработаем переводами. Я перевожу для леди Брианны с эльфийского торгово-экономическое уложение Эльвиалля. Мира переводит гномьи талмуды.

Кайтар улыбнулся, подхватывая Гайлэ на руки.

— Можете не волноваться на этот счет, мы с братом уже заработали всю требуемую суму на все пять лет обучения на нас всех.

Орк рассказал всю историю их с побратимом мытарств и экономии, Гайлэ в свою очередь поведала об их путешествиях с Миршаттой в свите королевского инспектора леди Брианны. Взрывы веселого смеха, перемежаемые поцелуями счастливой пары, привлекали к себе внимание всех прохожих и вызывали только добродушные улыбки.

С тех пор как в городе открылся госпиталь Ордена Ночи, точнее благодаря усилиям побратимов на ниве лекарства, когда шаманы с одобрения руководства начали браться за самые безнадежные случаи, от которых отказывались маги-лекари, все население Хастадаррата знало об отношениях степного шамана и эльфийки. Подобного отношения местных жителей к воинам Ордена не было даже в Толеме, где располагалась его прецептория. Город с некоторых пор стал уникальным в своем роде, в Хастадаррате постоянно пребывало под пятьсот воинов Ордена, окрестности вычищались от порождений проклятого бога раньше, чем они успевали угнездиться, самих побратимов старались не беспокоить по столь незначительным поводам.

В отделение Ордена ночи, Кайтар с Гайлэ пришли только несколько часов спустя, все это время счастливая пара гуляла по начавшему преображаться червонным золотом листвы Хастадаррату, разговаривая обо всем и ни о чем. Они жадно расспрашивали друг друга о прошлой жизни, вкусах и пристрастиях в еде. Гайлэ рассказала о поступке своего брата, но Кайтар только отмахнулся от ее слов, сказав, что она не может отвечать за чужие деяния.

Кхат с Миршаттой склонив головы над столом, о чем-то тихо беседовали, время от времени откидывая головы и громко смеясь. Пододвинув стул для Гайлириэль, Кайтар уселся рядом с невестой. Мира, заметив украшение на руке кровной сестры, с визгом выскочила из-за стола и обняла дивную, Кхат сдержанно поздравил побратима, улыбаясь и наблюдая за бурным проявлением чувств гноллы.

— Какие у нас планы на сегодня? — поинтересовался Кхат, отхлебнув лакта из здоровенной кружки.

Кайтар потер уставшие глаза.

— Без понятия, меня хватит только на три-четыре часа. — пожал плечами шаман, — Глаза закрываются, сил нет. Надо отдохнуть, иначе я завтра на балу буду носом клевать вместо того, чтобы как приказывали улыбаться всем подряд. — орк с подвыванием зевнул, прикрыв рот ладонью, — И зачем нам вообще тащиться на это королевское мероприятие?

— Дабы поддержать слегка подпорченное реноме Ордена Ночи. — флегматично ответил тролль, — Нам же подполковник рассказывал о ситуации, что совсем недавно была, много пустозвонов было в наших рядах, да и вели они себя по отношению к законам королевств где базировались мягко говоря некорректно.

— Да я-то понимаю, я не понимаю, мы-то тут причем? Вот пусть бы Онарэ сам перед публикой улыбался, а не нас заставлял с человеками общаться. — беззлобно проворчал Кайтар, — Кроме того, не нравится мне столь стремительный взлет наших карьер, уже капитаны лекарской службы, причем что самое интересное, мы с тобой в данный момент как бы и не егеря и не воины Ордена Ночи.

— Да ладно, — хмыкнул Кхат, не разделяя опасений побратима, — зато мы как гвардейские лекари можем спокойно начальство куда подальше посылать, и ничего нам за это не будет.

— Угу, ты хоть одного послал?

Кхат смутился.

— Да как-то не представлялось случая пока.

— Если такое отношение к нам и дальше сохранится, и не представится, если только сам кого-нибудь не спровоцируешь. Но этого в силу воспитания и привитых нам Эйленталем хороших манер, ты не сделаешь.

— Мне хватает осознания самого факта, что могу в любой момент, если мне не понравится приказ, обложить матом начальство. — парировал Кхат, — Тем более, что мне уже не повторить твой подвиг, ты же самого магистра так "обласкал", что я думал нас казнят на фиг.

Кайтар вымученно улыбнулся, пытаясь держать глаза открытыми, девушки, слушая пикировку побратимов, притихли. Мира дождалась паузы в разговоре.

— Ребята, а мы тоже приглашены на завтрашний бал.

Кайтар слегка оживился, рассматривая нынешнюю экзотическую внешность гноллы с эльфийкой. Маленькая половинка продолжила, слегка приуныв, ушки грустно свесились по сторонам:

— Но у нас нет нарядов для него, мое платье погибло в подворотне, Гайлэ тоже не успела приготовить себе наряд. Платье купила, но оно в Локсбурге во дворце осталось.

После некоторого раздумья, орк спросил:

— А вы вообще, хотите туда идти?

— Гм, ну как бы да. — гнолла с надеждой посмотрела на своего будущего учителя, спина половинки выпрямилась в напряженном ожидании, Гайлэ подтвердила свое желание попасть на бал кивком.

— Платье пошить за половину дня не получится, — задумчиво начал орочий шаман, — но можно сыграть на контрасте. Я, когда накопители в тела вживлял, пример брал с тхиндийского оджха и Фарийской вешьи серпентеров. — Кайтар ненадолго замолчал, обдумывая свою мысль, — Так вот, есть в Хастадаррате один купец, который решил, что на севере их наряды будут пользоваться спросом, но так ничего и не продал, не носят тут женщины сари, шаровары и мягкие туфли без каблука. Одежды яркие и чего скрывать, красивые и необычные. Предлагаю вам к нему обратиться, думаю, найдете все, что нужно. Подобных нарядов, гарантирую, на балу в Локсбурге не будет ни у кого, а украшений хватает, я только диадемы сломал, когда Миру вытаскивал.

Урук-хай тряхнул головой, пытаясь не уснуть.

— Что-то я погорячился с тремя часами. — пробормотал Кай, поднимаясь из-за стола, — Не могу больше, Гайлэ, прости, я на ходу засыпаю. — орк пошатнулся и схватился за спинку стула, чтобы не упасть. Покачнувшись, Кайтар наклонился к невесте и поцеловал Гайлириэль в висок. — Кхат, помоги, пожалуйста, девочкам. Проводи к тому купцу.

— Мира, Гайлэ, — Кайтар обратился к эльфийке с гноллой, — думаю, наше присутствие при этом не требуется, и это, денег вполне хватает, не экономьте. Вы должны завтра сверкать!

Орк нетвердой походкой направился в сторону лестницы. Гайлириэль попыталась вскочить со стула, не сводя глаз с удаляющейся широкой спины жениха, но Кхат удержал дивную на месте, положив ей руку на плечо, и добродушно прогудел:

— Не убежит он от тебя, дай брату отдохнуть немного. Я-то спал, а вот Кай трое суток глаз не смыкал, он сейчас только на остатках зелий и чистом упрямстве держится. Завтракай, и пойдем торговца трясти на предмет красивых тряпок.

* * *

Гайлэ почувствовала ласковое прикосновение к своему покрытому рубашкой Кайтара плечу, немного хриплый со сна голос спросил:

— Дорогая, мне, конечно, приятно просыпаться вот так, но у меня вопрос, ты чего в моей кровати делаешь? — сонная поволока медленно уходила из серо-голубых глаз.

Гайлириэль порозовела и, спрятав лицо у орка на груди, глухо ответила:

— Только благодаря тебе.

— Э? — не понял Кай.

— Ну-у, — протянула эльфийка, — гм, вчера вечером, когда пришли от купца, я перед сном решила зайти к тебе. — Гайлэ ненадолго замолчала, — Посмотреть на тебя или если проснешься, пожелать спокойной ночи. В общем, ты спал, а когда я протянула руку, чтобы погладить тебя, ты, не просыпаясь, схватил меня за руку и затащил в постель, поцеловал и, подмяв под себя, использовал как подушку. — Гайлэ подняла искрящиеся весельем глаза на шамана урук-хай, и в притворном обвинении ткнула пальчиком ему в грудь. — Ты тяжелый, я выбраться не смогла..., но очень теплый. — дивная обворожительно улыбнулась, — А тепло я люблю.

Орк улыбнулся в ответ и запечатал губы Гайлэ долгим поцелуем. С соседей кровати донесся голос Кхата:

— Вы в следующий раз ложитесь в отдельной комнате. — проворчал тролль, не открывая глаз, потянулся и с подвыванием зевнул. — Доброе утро, типа.

— Доброе. — хором ответили Кай с Гайлэ.

Великан откинул тонкое одеяло в сторону, поднимаясь с массивной кровати.

— Ладно, вы тут милуйтесь дальше, а я пойду, завтрак закажу. — подхватив штаны с жилеткой со стула, тролль направился к выходу из мансарды: — Кай, я тебя на тренировочной площадке жду, — троллий шаман хитро подмигнул побратиму, — но можешь особо не спешить.

Кайтар посадил Гайлэ себе на живот, медленно, стараясь ощутить и запомнить все изгибы тела любимой, провел ладонями с бедер до талии. Дыхание эльфийки участилось, глаза затуманились поволокой наслаждения, Гайлириэль задрожала от едва сдерживаемого желания. Опершись на грудь жениха, и наклонившись вперед, Гайлэ медленно ощупала двумя яркими изумрудами глаз светящимися ведьминскими огнями лицо орка, стараясь запомнить каждую черточку любимого лица. Серебристо-золотой водопад распущенных волос закрыл слегка спутанной завесой головы. Поймав вздох невесты губами, Кай поцеловал девушку и едва нашел в себе силы остановиться.

— И почему мы не обвенчаны?! — хрипло простонал шаман, с трудом обуздывая желание.

Эльфийка часто дыша упала ему на грудь и отведя прядь волос, закрывающую лицо, нежно провела по щеке Кая ладонью. Тяжело и немного разочаровано вздохнув, Гайлэ спросила:

— У вас такие строгие законы?

— Нет, у нас все достаточно просто, а вот у тебя строго. — ответил Кай, поглаживая Гайлэ по спине.

— Это как? — дивная снова уселась, взяв руки жениха в свои.

— Я говорил с Духом-хранителем твоего Дома, с Великим дубом. — видя расширившиеся в неверии зеленые глаза, шаман усмехнулся, — Есть такой, хоть ты о нем даже не подозревала. У вас же, я имею в виду эльфов у каждого Дома свой родовой знак в виде листа, только цвета разные. Так вот, они все, листы, я имею в виду берут свое начало от Великого дуба — Духа-хранителя вашей расы. И он мне непрозрачно намекнул, мол, целуй, балуй и всячески выражай свои чувства, но ничего больше до венчания ни-ни. Так-то.

— Но это же только легенда! — воскликнула дивная.

— Ну да, — хмыкнул Кай, — он стал легендой, как только не стало последнего эльфийского шамана, и произошло это так это с десяток тысячелетий назад. — орк приподнялся и поцеловал Гайлэ в кончик носа, — Если вы не можете поговорить со своим собственным Духом-хранителем, это еще не значит, что его нет. Запомни, дорогая, Дух жив, пока жив хоть один представитель его народа. Случай с Мирой помнишь? — дивная кивнула. — Там произошло примерно то же самое, после гибели клана Дух-прародитель не ушел в свиту Валларахель потому что, Миршатта осталась последним его представителем. И пока она жива, Дух будет жить, даже если Миршатта никогда не сможет с ним поговорить.

— О! — Гайлэ вспомнила разговор с кровной сестрой, — Мне Мира рассказывала про это и сказала, что ее Дух-прародитель слаб именно потому, что она последняя из клана Крота. И рассказывала, что чем больше разумных в клане, тем сильнее дух. — шаман кивнул, — Так вот, у меня возник вопрос, твой Дух-прародитель очень силен, хотя ты его единственный представитель, почему так получается?

— Хм, — Кайтар задумался, — я по нашим меркам очень сильный шаман, это первое, и соответственно Дух-прародитель забирает излишек, источаемой мною энергии себе. И второе, — Кай хитро улыбнулся, — я не единственный представитель клана Ледяного Феникса, нас, гм, пока двое.

Гайлэ слегка порозовела, поняв о ком говорил орк и на что намекал. Встряхнув головой, дивная резко наклонилась веред, поцеловала орка и выскользнула из постели, сверкнув точеными бедрами из-под задравшейся длинной рубашки. Обернувшись к орку, Гайлэ шумно сглотнула, наткнувшись на потемневшие от желания серо-голубые глаза но, пересилив себя, девушка скользнула взглядом по могучим грудным пластинам мышц молодого шамана и озорно улыбнулась.

— Об увеличении численности клана поговорим после венчания. — Гайлэ показала Кайтару острый язычок и скользнула в люк, ведущий из мансарды в выделенную им с гноллой комнату.

Шаман с мечтательной улыбкой откинулся на спину и, заложив руки за голову, прикрыл глаза, медленно прогоняя в памяти приятные мгновения.

* * *

Время до вечера, точнее до того момента, когда девушкам с шаманами пора было отправляться на ежегодный осенний бал в Локсбург, пролетело незаметно. Дивная с гноллой прихорашивались в своей комнате, беззлобно подтрунивая друг над другом и над своими нарядами. Гайлэ выбрала себе ленга-чоли нежно голубого цвета расшитый узорами белым серебром. Длинная юбка ленга спускалась до самого пола и, собираясь складками спереди, обрисовывала точеные бедра дивной, короткая блузка чоли, более походящая на изящный топ, оставлял мало места для фантазии, очерчивая безупречную линию груди и оставляя плоский живот девушки открытым. Венчала наряд полупрозрачная с морозным узором длинная накидка, которая в зависимости от ситуации могла стать и широким шарфом.

Мира, перебрав множество нарядов, остановила свой выбор на ярко-алом с золотым цвете. Яркие цвета сари выгодно оттеняли иссиня-черный цвет длинных, уложенных в сложную прическу волос маленькой половинки и подчеркивали стройность фигуры девушки, немного не доставая до пола, открывали кончики легких босоножек на длинном каблуке.

Побратимы выбором одежды и украшательством своих персон не заморачивались, попросту надели новенькие мундиры с капитанскими галунами и одним коротким позументом, принесенные Кхатом из Локсбурга, волосы же побратимы просто заплели в длинную косу, перехватив кожаными шнурками.