Сытого Малого уложили спать. Девушки отправились в баню первыми. Литу было как-то неспокойно, вышел из тесной комнаты. Квазимодо сидел у камина с кружкой пива, и о чем-то размышлял. Лит осторожно подсел:
-Проблему я принес, так?
-Нет, растряслась по дороге проблема, — пробормотал шпион. — Далековато от нас юг. Последнюю часть проблемы ты в лесу похоронил. Беспокоиться нечего. Особенно, если язык за зубами удержим. Тебе покойница, случайно, ничего об отце Малого не говорила?
-Нет. Я думаю, что отцом лорд Остед был. Они с леди, хм... Ну, ты понимаешь.
-Ладно. В отношения мертвецов лезть нам незачем. Малый — мальчишка славный. И есть у меня уверенность, что вырастят его правильно. Тетка его — о-го-го, в некотором отношении и мою Теа за пояс заткнет.
Литу стало страшновато за Малого. Вдруг его лупить станут? У дитя и так жизнь несладкая.
-Ква, я как-то встречал одну некромантку. Она сказала — рядом с Малым тень стоит.
Квазимодо заметно вздрогнул:
-Тьфу на тебя, углежог. Не выдумывай. Настоящий некромант — редкость. Где ты его встретить мог?
-Вроде как самая настоящая некромантка была. Про брата моего всё правильно сказала.
-Про брата тебе виднее, остальное — выдумки, — с досадой сказал шпион. — Незачем их повторять.
-Я бы и не говорил. Но если тень — тетке надо бы сказать. Мало ли что за напасть может с Малым приключиться?
-Понятно. Не волнуйся. На этот счет я с его теткой сам переговорю. У нас тоже некромантка бывает. Настоящая и проверенная. Весной приедет, на Малого глянуть не откажется. Только скажи мне, углежог, почему к тебе всякие сомнительные тайны так и липнут?
-Так я с детства со смолой вожусь. От того липучий, — объяснил Лит.
* * *
В Дубник вломились уже в темноте. Ворота были закрыты, но вопли 'Именем короля!' подействовали. На темных улочках отряд разъехался: солдаты отправились к цитадели, там несла службу королевская полусотня, Квазимодо свернул к хорошо ему известному постоялому двору. Объявил, что теперь 'путешественники люди свободные, и обязаны свои задницы собственноручно беречь'. Егеря улыбались — видно, уже дома себя чувствовали. Да и сам шпион чуть ли не подпрыгивал — не терпелось ему путь продолжить. Ну, прямо мальчишка. Но, конечно, у него дела имелись. Где-то всю ночь бегал, вернулся под утро с сумкой бумаг. Но задерживаться в городе не стали, выехали чуть свет.
Лит правил лошадьми, Дженни лежала, укутавшись в меха, смотрела, как проплывают верхушки деревьев. Узкая, едва угадывающаяся дорога, петляла в чащобе. Лес стоял заледеневший, косые лучи солнца казались неестественными. Бывает ли когда-нибудь лето?
-Я в лето хочу, — тихо сказала Дженни. — Надоело стынуть.
-Руки ноют?
-Нет, мне тепло. Просто, зелени хочется.
-Конечно, мы летний лес больше любим. Хотя, и зимой неплохо. Слышишь, как снег скрипит? Спокойно здесь. Ты по крови лесная, я по жизни лесовик, — Лит осекся.
Не стоило ведьме про кровь поминать. Не любит Дженни свою дарковскую природу. Да и лес ей теперь к чему? Имеется ведь теплый городской дом, жалование, милости королевские. Ну, дальше ведьма своего не упустит.
-Углежог, ты даже не кабан глупый, — сквозь зубы заявила ведьма. — Ты так — подсвинок придурковатый.
-Почему это? — растерянно поинтересовался Лит.
-Потому что ты всё время думаешь правильно, но совершенно не то, что нужно думать, — объяснила образованная ведьма.
Попросить, чтобы растолковала, Лит не успел — дрогнула крышка короба, высунулся заспанный и довольный жизнью Малый. Глянул на белый свет серыми глазенками, приложил к носику лапку в бесформенно-большой меховой рукавичке, и ловко сморкнулся. Сопля улетела в нетронутый снег за обочиной.
-Ну, ужас! — взвизгнула Дженни. — Испортил ребенка, барсук лесной! Что о нас его тетка подумает?
-При дамах сморкаться нельзя, — объяснил Лит озадаченному дитю. — Сдерживайся уж как-нибудь.
Ехавшие сзади Ёха и Ито давились хохотом.
* * *
-Последняя ночевка, — объявил Квазимодо. — Завтра на месте будем.
Лит сунул топор за пояс. Шалаш уже построили, над костром побулькивал котел, рядом возись девушки. Дженни, хоть и стала королевской ведьмой, от готовки не отлынивала. И хорошо, — у Ито стряпня получалась вкусной, но уж слишком какой-то... пришлой.
-Вы отдыхайте спокойно, — сказал Бемби. — Мы патрулем пройдемся. Наши места.
-Понятно, — Лит улыбнулся. — Приятно в родные края вернуться. Хороший лес. Я почти в таком же родился.
Егеря тоже заулыбались. Через мгновение их белые балахоны растворились среди заснеженных стволов.
-Вообще-то, они не местные, — сказал Квазимодо. — Их Леди нашла и привела. У нас здесь через одного пришлые живут. Мы с Теа, например.
Лит удивился:
-Я думал, вы отсюда родом.
-Нет. Мы чуть раньше егерей пришли. Но Медвежью долину домом считаем. Дети у нас уже здесь родились.
-Тогда, конечно. Видно, ваша леди хорошая хозяйка, раз такие люди под её руку идут.
-Она не только хозяйка. Она — Леди. Встретитесь, сами поймете.
Лит спорить не стал. В последнее время как-то показалось, что хозяева вообще не шибко нужны. Короли, наместники, лорды благородные — да пусть себе живут. Но человек и без них вполне может обойтись. Даже лучше на свободе. Это, конечно, Ёхины смутные фантазии в голове застряли.
Ёха, возившийся с лошадьми, подошел к костру:
-Милорд, гнедого правая задняя беспокоит.
-Завтра глянут. В замке конюх дельный, да и моя Теа в лошадях отлично разбирается — подлечат. А уж тетка Малого — она с живностью прямо-таки колдовать умеет.
-Да гнедой может и просто балует. Это я так, милорд, на всякий случай докладываю.
-Да перестань ты меня титуловать. Говорю же — я в отпуске.
-Виноват, — Ёха ухмыльнулся. — Никогда не думал, что у аристократии от титулов отпуска бывают
-Я по большей части в отпуске, — объяснил одноглазый. — У меня своих дел полно. Вот если война, или еще какая ерунда — тогда меня выдергивают.
На сосне глухо и насмешливо ухнуло.
Лит в сгущающемся мраке разглядел огромную белую сову.
Квазимодо снял шапку, кратко с достоинством поклонился птице:
-Дома мы. Вот, встречают.
-Оборотень? — опасливым шепотом осведомился Ёха.
-Мы не спрашивали, — спокойно объяснил Ква. — Уважаем птицу. Она всегда в долине жила.
Малый, сидевший на одеяле с раззявленным ртом, осмыслив невиданного зверя, сообщил:
-То больсе Са-Са.
* * *
— — — — — —
Замок увидели, когда вышли к берегу замерзшей реки. Серые каменные башни и стены возвышались на холме. Развивался неразличимый издали флаг, тянулись к ясному небу струйки дыма.
-Наши 'Две лапы', — с гордостью сказал Крыс.
-Хороший замок,— не слишком уверенно сказал Ёха.
За ночь егерей прибавилось. К лагерю вышли вчетвером — с Крысом и Бемби пришла еще пара в таких же белых балахонах. Под балахоном поменьше Лит не без труда угадал молодую женщину. Новые егеря тоже с любопытством поглядывали на незнакомцев, особенно на Дженни и Малого. Но на разговоры не напрашивались, помогли свернуть лагерь и проводили до реки. Теперь, оглядываясь, уходили вдоль лесистого берега. Понятно — служба у них.
-Поехали, — Ква взмахнул вожжами. — Леди в отъезде, задерживаться в замке не станем. Вернее, Дженни и наши Пришлые останутся отдыхать, а мы с Литом и мелким путешественником сразу к нам на хутор двинемся. Возьмем в подкрепление Теа — и к тетушке. С таким щекотливым делом лучше не тянуть.
Вблизи замок оказался просторнее. Ква и егерей узнали с башни и ворота распахнулись без промедления. Сани заползли внутрь, немедленно поднялся шум, крик, посыпались расспросы. Лаяли наглые пушистые собаки. Сверху, с галереи, глазели любопытные дети, их кто-то пытался оттащить от парапета. Квазимодо отвечал всем сразу, потом направился к вышедшим во двор двум очень хорошо одетым женщинам. Отдуваться с любопытсвующими пришлось егерям. Ито, похоже, не на шутку перепугалась. Ёха уже не соображал — совсем ему нужно онеметь или наоборот? Лишь Дженни держалась с достоинством. Лит тоже старался улыбаться, отвечал на вопросы о дороге, о том, какой торг в Дубнике, и не началась ли война. Еще сложнее пришлось Малому — женщины удивлялись и умилялись малолетнему путешественнику, наперебой совали сладкие сухарики и сушеные груши. Мужественный Малый был готов зареветь.
Вдруг окружающие слегка угомонились — к саням направлялись те две нарядные женщины и мужчина в добротном дублете.
-Добро пожаловать в 'Две лапы', — сказал мужчина. — Я Энгус, управляющий...
Нужно было что-то ответить, но у Лита язык отсох. Пялился, как полный невежа, на ту женщину, что чуть позади стояла. Удивительно стройная, в плаще, щедро отороченном куньим мехом. Глаза почему-то повязкой из черного шелка закрыты. Но не в глазах дело. Красивая она была. Просто нечеловечески. И плащ, и повязка ощутить ту красоту не мешали. Ой, спаси боги! Жаром и слабостью ноги и руки сковало. Сомлел углежог. Нет, не совсем от слабости, кое-где тело и наоборот среагировало.
-С дороги мы, простите за вид и неучтивость, — из последних сил прохрипел углежог, надеясь, что обращается к управляющему.
-Сейчас пройдет, — сказала женщина пониже ростом, и понимающе тронула Лита за плечо. — Присядь, воин.
Лит плюхнулся на мешок с овсом и благодарно глянул на добрую леди. Видят боги — эта тоже была красива. Чуть постарше, темноглазая, с гладким нежным лицом. Пусть и не дурел как баран, когда на нее смотрел, но тоже...
-Этот малыш, да? — дама смотрела на Малого. — Очень похож.
Малый заморгал, и на всякий случай протянул красивой леди сушеную грушу:
-Са-Са...
-Спасибо, милый, — дама ответила учтивостью на учтивость — грушу взяла, а взамен дала красивую печенюшку.
Малый заулыбался.
Краем глаза Лит видел, что Ёха стоит как замороженный, Ито, совсем пожелтевшая от ужаса, вцепилась в него изо всех сил. Оба старались не смотреть на даму с завязанными глазами.
-Так, овес сгружаем. Двое саней оставляем — там всё для замка. Ёха, глефу и пожитки забирай... — засуетился, распоряжаясь, одноглазый.
-Ква, вы бы хоть пообедали, — сказала спокойная красивая леди по имени Флоранс.
-Простите, моя леди. Сейчас же едем. Теа не поймет, если я еще здесь задерживаться вздумаю.
-Не буду настаивать. Теа, несомненно, важнее любого обеда, — улыбнулась темноглазая. — Езжайте, за гостей не беспокойтесь.
Сразу все стало на свои места. Лит подхватил мешок. Подумаешь, женщины красивые. Видали мы и красивее.
Это, конечно, вранье — красивее той в повязке, никого быть не могло.
-Ничего, парень, привыкнешь, — мимоходом сказал высокий кудрявый мужчина, затаскивающий в амбар второй мешок.
-Так я что? Я ко всему привыкаю, — пробормотал Лит.
Мужчина засмеялся:
-Ты ж с Ква ходил. С ним и вправду ко всему привыкнешь.
Ква ухватил вожжи, оглянулся:
-Дженни, вы располагайтесь. Завтра увидимся. Не сомневайся, мы тут рядом — пешком прогуляться можно.
-Конечно, — как-то скучно сказала Дженни. — Мы подождем.
Ёха, таща за собой узкоглазку, залез в сани и шепотом сказал:
-Слушайте, нам здесь оставаться нельзя. Здесь ведьмы пострашнее Тинтаджских.
Квазимодо хихикнул:
-Не дури. Здесь ты в полной безопасности.
-Так клянусь — я ведьму чую. Коварную.
-Ведьма здесь одна — это я, — Дженни нагнулась к саням. — Слазь, уж мы с Ито тебя как-нибудь защитим. Если ланон-ши вообще на такого дурака внимание обратит.
-Что за зверь эта ланон-ши?
-Я тебе дам 'зверь'! Слазь, люди торопятся.
-Так объясните хоть!
-Объясню. Не трусь, северянин.
Обвинения в трусости Ёха, понятно, перенести не мог. Слез, расправил плечи:
-Я вообще-то за вас волновался.
-Завтра расскажешь, — ухмыльнулся Квазимодо.
Сани выкатили за ворота. Следом выскочили серый дымчатый пес и верткий черноголовый коротышка. Пес, гавкнув для порядка, нырнул обратно во двор, коротышка затрусил рядом с санями:
-Ква, мне к Аше идти?
-Нет, ты там наплетешь невесть чего, — обеспокоился Квазимодо. — Ты бы лучше чуть позже приходил.
-Еще чего! — возмутился коротышка. — Дело тонкое, деликатное. Вдруг утешить нужно будет?
-Ну, вообще-то у Аши муж для утешения есть, — заметил Квазимодо, подстегивая лошадей.
-А я друг!
-Ничего не говорю, — согласился Ква. — Езжай с нами. Заедем за Теа, потом к Аше. Чтобы разнобоя не было.
-Это правильно, — коротышка, наконец, застегнул свою белую дубленую курточку и плюхнулся в сани к Литу и Малому. — Вот же дитё, сразу можно сказать — их порода. Даже не скажу, на кого больше похож — на мать или на нашу Ашу.
-Ты его маму знал?
-Как тебе сказать, — коротышка задумчиво поскреб две дырочки, что заменяли нос на его чудном лице. — Видел я ее пару раз. Запоминающаяся женщина. Но сказать, что знал хорошо — совру. Кстати, меня зовут — Мин, — коротышка протянул короткую руку.
-А я Литом зовусь, — углежог пожал крепкую четырехпалую ладошку. — Извини, из каких племен будешь?
-Дарк я. Полумирный, — не без важности представился шустрый коротышка.
-Понятно. У меня хороший знакомый из бубахов. Не родственники?
-Дальние. Я полукровка. Маменька была из брауни. А родитель — из холмовиков.
Про холмовиков Лит никогда не слышал, но, на всякий случай, уважительно кивнул. Мин засмеялся:
-Холмовиков ты не знаешь. Далеко на юге обитают. Устрашающе воинственное племя. Ну, я, конечно, поспокойнее буду. Хотя до артиллеристов дослужился.
-Наверное, важная должность. А я просто углежог. Ну, еще кое-кем поработать могу.
-Не скромничай, Лит, — с передних саней крикнул Квазимодо. — Ты много что можешь. А ты, Мин, не смущай людей своей мудреной артиллерией. Про нее еще меньше, чем про холмовиков слышали.
-Знающие понимают, — важно сказал Мин и подмигнул Литу. — Между прочим, здесь бродячих шпионов уже давным-давно ждут. Теа такая злая, что я подходить боялся. Укусит, того и гляди.
-Да пусть хоть совсем меня загрызет, — откликнулся Ква и снова подхлестнул лошадей.
Теа грызть одноглазого не стала. Хотя удушить вполне могла. Супруги молча сжимали друг друга в объятьях, четверо рыжеволосых, полураздетых детишек с визгом взбирались на отца.
Лит подхватил на руки Малого и они вместе с Мином отошли за недостроенный дом.
-Хорошая штука — любовь, — задумчиво сказал дарк. — Не всем, конечно, так везет. У тебя-то как с чувством?
-Не знаю. Наверное, никак, — пробормотал Лит.
-Ничего. Мы еще молодые, — утешил полукровка.
-Твоя правда, — согласился Лит, — полумирный дарк оказался свойским парнем.
Разглядывали недостроенный дом. Мин со знанием дела объяснял, что весной предстоит доводить крышу. Лит и Малый внимательно слушали. Дом был задуман просторным, под стать благородному званию шпиона. Лит спросил, почему на отшибе строить начали? Полукровка пояснил, что решили не тесниться. Долину сообща охраняют — тут и мышь чужая не проскочит. Да одноглазый с женушкой и сами кого угодно уделают, им только попадись.
