— Пусть ждёт нас между рогатыми барханами, — Я обернулся. Хан подмигнул мне и помахал бумагами.
— Ага, ну вот, значит там и жди нас, пару дней, — Хан подошёл к мастеру и передал ему бумаги.
— Сэд, нам пора, поединок начинается уже через час.
— Да, только оставлю вещи здесь, — я подошёл к машине открыл свой "сейф" закинул туда сумку и рюкзак. Себе я оставил только пистолеты и бритву.
— Пойдём.
* * *
Услышав приглушённые, резкие металлические звуки и крики я остановился, оглянулся, пытаясь понять откуда они исходят, вдруг кому нужна помощь, но не найдя источника, я недоумённо посмотрел на оборотня.
— Арена голос подаёт, весело там должно быть смерть гуляет, — усмехнулся оборотень.
— Приглушённый звук какой-то, как из-под земли.
— Так арена практически под землёй и находится, только трибуны и административные этажи над уровнем земли, да и то намертво закрыты, каменным куполом. Представь, как надо орать, чтобы крики услышали на улицах.
— Представил. Мерзко — это всё, — меня передёрнуло, моё воображение нарисовало мерзкие сцены. Толпу, орущую с пеной у ртов и потрясающую руками, наслаждаясь кровавым зрелищем. Меня начало трясти, и это был не страх перед толпой или поединком, нет, это была злость, замешанная на ненависти к созданиям, получающим наслаждение от кровавых зрелищ. Чёрная ненависть, начала подниматься из глубин души, заполняя её щедрыми волнами ярости. Я ненавидел их чёрной ненавистью, я хотел рвать их голыми руками, я сжал кулаки, заскрипел зубами и выдохнул.
- Ты чего? — с опаской спросил Хан.
- А что не так? — рыкнул я, сверля его яростным взглядом.
- Спокойно друг, это не твои желания! — воскликнул Хан, отскакивая от меня.
Я отвернулся, обхватил голову руками и начал тереть уши, боль немного отрезвила, достаточно, чтобы взять себя в руки.
— Нормально, всё, я пришёл в себя, нужно быстрее решить эту проблему, меня бесит, что моими эмоциями управляет злобная тварь, — нервно произнёс я, всё ещё потирая красные уши.
— После поединка всё сделаем, постарайся расслабиться и не нервничать, а то в таком напряжённом состоянии ты не сможешь трезво оценивать ситуацию и проиграешь жизнь, — убеждённо проговорил Хан и вдруг прыгнул, сбивая меня с ног.
— Зря ты это сделал, — прорычал я, снова зверея.
— Лежи спокойно, слушай, нас встречают, — прошептал Хан и отпустил меня.
Приподнявшись, я прислонился к стене и активировал глаз, чтобы хоть, как-то сравняться с оборотнями, видящими в темноте, что-то мне подсказывало, что нас встречают, как раз представители этой расы.
— Уроды выбрали тёмный переулок, — прошептал я оборотню, но в ответ ничего не услышал, поискал глазами Хана и заметил его на другой стороне переулка.
Прошло несколько мгновений, и меня привлёк шорох в трёх метрах передо мной. Долго не думая, я запустил туда бритву. Ночь разорвал крик боли и звук падающего тела. Убить, я не убил, но вот вывести из строя, пожалуй, смог. Справа от меня, где затаился Хан, послышались предсмертные всхлипы. Я дернулся и посмотрел в ту сторону. Хан мне улыбнулся и провёл рукой по горлу, подняв один палец вверх. Я вернул улыбку и его жест. Этот старый убийца бил наверняка, отрезая головы. Без головы, даже оборотень нежилец. Ярость отступила, сменившись холодным расчетом и азартом.
Хан махнул мне рукой, указывая вперёд, и медленно пошёл. Я встал и пошёл параллельно ему. Гон пошёл на крайние меры, напав на нас на территории лагеря, он меня явно, очень боится. Мы приближались к арене, рёв накатывал, оглушая. Хан указал на неприметную деревянную дверь, закрывающую узкий створ землянки.
— Только, два, но ты не расслабляйся, внизу нас тоже могут ждать. Света там не намного больше, но, как я понял для тебя это не помеха, — он на радостях хлопнул меня по плечу. — Ошибся вонючка, посчитав тебя беспомощным слепым котёнком, знал бы, что ты видишь в темноте послал бы больше бойцов.
Приятно, конечно, что он так доволен моими способностями, но если там вообще не будет света, я буду слеп, как крот. Хан уже подошёл к двери и поскрёб когтями по её поверхности. Через пару секунд дверь скользнула в сторону, открывая тускло освещённую лестницу, ведущую вниз. За дверью нас ждало существо в чёрном балахоне с глубоким капюшон, скрывающим лицо. Существо приглашающее махнуло нам конечностью, завернутой в чёрную ткань и начало спускаться вниз.
Мы спускались пару минут. Ступеньки я не считал, так, как были более важные дела. Надо было напрягать слух и все чувства, для того, чтобы нас не завели в ловушку. В ловушку в сердце лагеря!! Нонсенс, а имеет право на жизнь, а почему, да потому что, везде одно и то же. Мы прошли пару перекрестков, потом долго шли по каменному тоннелю и, в конце концов, добрались до лестницы, по которой и поднялись наверх в оглушающий рёв толпы.
— Нам выделены места, на отдельном балконе. Пойдём, — Хан схватил меня за локоть и, расталкивая зевак, потащил через толпу.
Трибуны были забиты под завязку, я только головой покачал, заметив, что лавки каменные, дерево просто бы не выдержало веса кровожадных оборотней, так много их набилось на трибуны. До нашего балкона мы добрались довольно быстро, благодаря, локтям Хана. Пройдя через арку, охраняемую парой чёрных оборотней, мы подошли к перилам балкона. Я пока не обращал внимания на то, что происходит на арене, меня занимала другая мысль. Когда мы входили на балкон я заметил, что пол сделан из дерева. Меня это насторожило, обычно из дерева делали всякие интересные приспособления, типа ловушек, открывающихся в самые неподходящие моменты.
— Балконы предоставляют каждому бойцу? — тихо спросил я, что ещё пару мгновений назад было бы невозможно из-за шума толпы, но, как только мы зашли на балкон все звуки, как отрезало, не иначе магия.
— Практически всем, кто идёт на смерть во имя чести. Для участников есть только два входа на арену, они же и выходы.
— Но ворот-то больше, для чего тогда их используют?
— Эти ворота для доставки тварей и приговорённых к смерти и выноса трупов.
— Так я вроде тоже участник. Почему, тогда мы не ждём своей очереди перед воротами?
— Ты свободный боец, дерущийся за честь, поэтому тебя на арену спустят на помосте, на котором ты, кстати, сейчас стоишь.
Теперь понятна путаница с материалом пола, можно успокоиться с расспросами, что-то я слишком подозрительным стал.
— Твой, выход будет после окончания боёв с тварями, мы немного припозднились. Закончились весёлые бои молодняка, хвастающих своим мастерством. Закончилась травля тварей, где стравливали различных монстров. Так, что остались только поединки, разумный против тварей, один на один.
В мой мозг ввинтился звук колокола, я даже присел от такого хамства.
— От звука "колокола готовности" балкон не защищён, — Хан усмехнулся.
— Не мог раньше сказать? — сердито спросил я, прочищая уши.
— Не сердись, это же забавно. Так всех новичков подкалывают.
Я уже не слушал Хана во все глаза, смотря на то, что происходит на арене.
Дверь, нет, пожалуй, ворота в три метра шириной и пять в высоту открылись. Створки, просто отъехали в стороны. С рёвом и противным скрежетом оттуда вылетел имперский скорпион. Он начал метаться по арене, пробуя на крепость стены. Зрители перегибались через перила и тянули к нему руки. Скорпион, резво подпрыгивал вверх, пытаясь достать до конечностей, но высота оказалась не преодолима, поэтому он тяжело приземлялся и иногда растягивался на каменном полу, усыпанном песком. Зрители смеялись, а потом, показав свою смелость, со смехом обнимали своих женщин, хлопали по спине друзей, их глаза азартно блестели.
Раздался грохот, вверх взметнулись красные шары. Пролетев около двух десятков метров, они разорвались с жутким грохотом, освещая трибуны. Народ бесновался, тыкая пальцами в купол. Признаться, это было красиво. За красными шарами к куполу взметнулись серебряные, потом золотые, а потом по куполу начали гулять умопомрачительные фигуры, людей, оборотней, тварей. На чёрной поверхности купола развернулась захватывающее зрелище — битва разумных с всевозможными тварями. Я глаз не мог оторвать от столь захватывающего зрелища.
— Началось, — Хан схватил меня за плечо.
Я перевёл свой взгляд на арену. Из дверей поменьше вышел оборотень серого окраса.
— Эта стая, очень уважает ножи, будет интересный бой, — довольно произнёс оборотень.
— Ты хотел сказать убийство? — брезгливо ответил я.
— Почему? — удивился Хан.
— Что он может сделать скорпиону своими ножами?
— Просто смотри и постарайся запомнить, ты же насколько я помню, тоже к ножам не равнодушен, — сухо ответил Хан.
Я смотрел, и чем дальше, тем больше я увлекался красотой техники серого оборотня. Серый, работал ножами так виртуозно, что я бы посоветовал нашему тренеру, даже не заикаться о своих способностях. Да, конечно, ножи были только дополнением к молниеносным движениям оборотня. Но только они успешно пробивали крепкую броню твари, а не когти. Только с помощью двух полосок стали на песок арены падали, отрубленные конечности гигантского скорпиона.
Мастерство оборотня, а самое главное его безрассудная смелость, ошеломили меня. Скорпион не мог считаться безобидной тварью, что и доказывал своему противнику, периодически нанося оборотню сокрушающие удары. Оборотень отлетал на пару метров, но неизменно вставал и шёл в бой, его били, хватали острыми клешнями, но он каждый раз выкручивался из казалось бы, смертельных захватов, калеча чудовище.
Скорпион уже потерял пару конечностей, жало на хвосте, теперь валялось на песке, истекая смертоносным ядом, а клешня пытавшаяся разрезать оборотня составила ему компанию. Скорпион ревел от боли, терял силы, но ещё сопротивлялся, крутясь на месте. Серый тоже замедлился, он держался за рёбра и прихрамывал, его атаки стали более экономными и точными, он просто резал тварь, стараясь быстрее закончить бой.
Быстрый выпад, высокое сальто и ножи входят в глаза скорпиона. Оглушительный рёв боли огласил арену, ему ответил восторженный рёв толпы. Серый молниеносно увернулся от клешни, выдернул ножи и ударил по шее, отсекая чудовищу голову. Бой закончен, тварь подёргиваясь, распласталась на песке, а довольный и не сломленный серый оборотень целует свои ножи и бьёт себя в грудь, приветствуя толпу зрителей. Невероятный бой, где огромное чудовище умирает от множества мелких ран, виртуозно нанесённых мастером ножевого боя.
— Мастер, — довольно произнёс Хан. — Да, среди нас много таких!
— Если бы только таких, — я многозначительно посмотрел на Хана. Тот скривился и махнул на меня рукой, типа не порти настроение.
Начался следующий бой, по поведению толпы я понял, что бой проходной, просто какой-то бедняга быстро умрёт и всё.
Сначала выпустили пять гончих смерти. Потом вышел человек в лёгком свободном комбинезоне. В руках смуглый человек держал продолговатый посох обитый железом с острием на одном конце, а за поясом у человека красовался бич.
— Это представитель народа лоров, — скривился Хан. — Мародеры и падальщики. Поставить не хочешь?
— Можно, конечно, у меня осталась кое какая мелочь. А какие ставки?
— Подожди, я сейчас, — Хан ушёл с балкона и вернулся через пару минут со щуплым человечком.
— Господин, желает сделать ставки? — прошамкал человечек.
— Да, — я открыл кармашек на поясе, покопался там, вытащил все фишки и положил их на ладони сморчка. — Здесь более двух тысяч простых пластов. Все, что у меня осталось.
— На кого господин хочет поставить? — усмехаясь, спросил сморчок.
— На лора, — злорадно ответил я.
— Да, ты что, он же не справится!! Только пласты зря, потратишь! — Хан разнервничался не на шутку. А сморчок, противно хихикнул, показывая его отношение к моим умственным способностям.
— Я ставлю на лора, а потом, когда лор выиграет, я хочу, чтобы ты принял ставку на мою победу. Ведь я могу ставить на себя?
— Да, конечно, — мерзко улыбаясь, ответил сморчёк.
— Какие сейчас ставки на лора? — я полностью игнорировал восклицания Хана и презрение сморчка, моя интуиция говорила, что я прав.
— Один к двадцати.
— А на меня?
— Три к пяти.
— То есть больше ставят против меня?
— Да, — усмехнулся сморчёк. — А вы надеялись, что будет наоборот?
— Им же хуже, — моя уверенность и невозмутимость, немного поколебали мнение Хана, но всё же он продолжал злиться. Сморчок принял ставки и гадко улыбаясь, покинул балкон.
— Ты совсем идиот!? Я же тебе сказал, лары никчёмные бойцы. Как он справится с пятью гончими!? — разъярился Хан.
— Давай просто посмотрим. Не верю, я, что человек, живущий в пустошах, не может отбиться от каких-то собак. И не нервничай, если я не выиграю, то мне эти деньги не понадобятся. Хан, сразу умолк и задумался.
— Смотри!! — я вытянул руку, указывая на арену.
Одна из гончих отделилась от кружащей стаи и с опаской начала подходить к человеку. Наверняка вожак, присматривается к жертве. Повела носом, ощерилась и начала набирать скорость, не добежав до человека около пяти метров, гончая прыгнула. Человек стоял, как вкопанный, раздвинув ноги на ширину плеч. Руку с бичом, он завёл за спину, а посох выставил, вперед уперев его в песок арены. Когда гончая уже была рядом, человек щёлкнул бичом, бич обвился вокруг тела гончей. Лар дёрнул рукой с бичом, меняя направление полета вожака, а второй рукой подставил посох. Гончая, увлекаемая человеком, не смогла изменить направление полета и на всей скорости напоролась на посох, лезвие проткнуло вожака насквозь.
— Ну, вот, а ты говорил, — улыбаясь, произнёс я. — Если загнать крысу в угол, она станет свирепее льва. Сейчас, он борется не за трофеи или еду, а за свою жизнь.
— Может, ты и прав, но осталось ещё четыре гончих, и теперь они будут нападать все сразу.
Лар крутанулся на месте и щёлкнул бичом, отпугивая гончих. Вытащить посох он уже не успевал, поэтому попятился и отвёл руку. Гончие прыгнули практически одновременно. Щёлкнул бич, человек откатился в сторону. Гончие опустились на песок арены. Они снова начали брать его в круг.
— Ты глянь, одна осталась на песке! — Хан вытянул руку, указывая на дергающееся чёрное тело. — Крови не видно, — пробормотал Хан. — Да он же ей хребет перебил! — с удивлением воскликнул Хан.
Лар, щёлкнул бичом, обвивая ноги ближайшей твари, потом произвёл резкий рывок в сторону, отбрасывая собаку, метров на пять. Расправляясь с гончей он упустил из виду остальных двух, гончие не стали медлить и вцепились в него. Одна в ногу, а другая в руку. У лара осталась свободная рука с бичом. Он перехватил рукоятку бича повыше, на солнце блеснула сталь. Размахнувшись, лар воткнул рукоятку бича в голову собаке, рвущей его ногу. Собака, пару раз дернулась, её тело обвисло и осталось без движения.
— Вот, жук, да у него там стилет в ручке, — Хан, всё больше восторгался, казалось бы, совсем негодным человеком. Я, улыбаясь, смотрел на этого великовозрастного балбеса. Что бы ни говорили люди, про кровь и смерть, как бы не кривились, выражая неудовольствие, но все они подвержены стадному чувству. Мне вот тоже стало интересно, — с прискорбием подумал я, стирая улыбку с лица.
