— Ты думаешь, у Ланы нет этого признака?
— Был бы, к скале бы ее не привязали... Хотя, может, именно ее и по другой причине, исключения бывают всегда, но в любом случае, соплеменники ее порченой посчитали и включили в группу тянущих жребий.
— Ты считаешь это справедливо?
— Это считает справедливым племя, в котором твоя зазноба родилась.
— Значит, если ты слаб, то ты корм фрезеру и никак иначе?
— Судьбу слабых решает жребий. Счастливчики могут жить до старости ежегодно вытягивая свободную метку. На все воля небес.
— Да какая это воля небес? Случайность это и не более!
— Любая случайность — это проявление закономерности. Иначе по звездам судьбу предсказывать было бы невозможно. И если ты этого не знаешь, то что у тебя в голове вместо мозгов, я вообще не понимаю. Мякина?
— Наверное, — равнодушно повел плечом Гранд. Оскорбления Сциллы уже перестали его задевать в той мере, что раньше.
— Ну и когда ты намерен ее в мозг трансформировать? — не унималась она.
— Я стараюсь, только, как видишь, выходит плохо. По крайней мере ты всегда недовольна.
— Да ты вообще не стараешься! Вообще! Ты не нагружаешь мозги ничем! Если бы я тебя не тыркала постоянно, ты вообще бы мозг отключил и что такое мыслить и логически рассуждать в принципе бы забыл. Ты не хочешь по собственной инициативе озадачиваться ничем.
— Ты ко мне предвзята. Я тут с тобою мозги напрягаю куда больше, чем когда во дворце был. Там логических умозаключений от меня не требовал никто. А у тебя, что ни слово, то загадка, и как их понять ни один чародей не разберет.
— Отец твой понимал.
— Так то отец. У него опыт о-го-го какой, а ты хочешь, чтобы я, его не имея, был подобен ему.
— Опыт дело наживное и ты сейчас именно его приобретением и должен стараться озаботиться. А не строить своей ненаглядной глазки, пытаясь вести интеллектуальную беседу ни о чем. Нравится она тебе — будь с ней, никто не против, только уж будь любезен не забивай чувствами к ней голову. Тебе голова для другого нужна. Эта девица не в том положении да и не того уровня, чтобы ты как глухарь на токовище, обо всем позабыв, ей песни про высокие чувства кукарекал.
— Сцилла, а тебе не кажется, что то, что я ей кукарекаю, к тебе ну никаким боком? Чем тебе это мешает?
— Слушай, принц, а мне не только твое кукареканье никаким боком. Ты мне и сам тоже никаким боком не сдался. Хочешь, не включая мозги, кукарекать, флаг тебе в руки! Только меня от созерцания этой картины уволь. Сейчас покажу тебе пещеру с фрезером и делай дальше, что хочешь. Хоть перед ним кукарекай, но только без меня.
— Э! Так дело не пойдет!
— А как пойдет? — она вновь обернулась к нему, в глазах сверкало раздражение.
— Скажи, чем конкретно недовольна, я постараюсь исправить, только не уходи. Я не могу тебя отпустить, сама знаешь.
— Не время сейчас об этом, потом поговорим. Иди, вот вход в его пещеру, — выбравшись на небольшую площадку, она указала рукой на зияющую арку темного лаза на ее дальней стороне.
Шагнув к нему, Гранд сделал рукой круговой жест, и у его ног появилась туша косули, сочащаяся свежей кровью. Поводив над ней ладонью, он сделал посыл вглубь пещеры и повернулся к Сцилле:
— Осталось лишь ждать.
Кивнув, Сцилла забралась на один из уступов, чуть возвышающийся над площадкой, и уселась там, скрестив ноги.
— Пока ждем, может все же объяснишь, за что ты так взъелась на Лану? Ведь не перечит тебе уже, делать все старается... Чем теперь она тебе не угодила?
— Тем, что занимает все твои мысли... Вместо того, чтобы заниматься самосовершенствованием ты озадачен лишь тем какую бы новую тему разговора с ней найти и в каком свете при этом будешь выглядеть в ее глазах. Как она прореагирует если ты положишь ей руку на плечо, пока она ощипывает куропатку, и не уронишь ли ты этим свой имидж перед ней. Не посчитает ли она, что ты хочешь воспользоваться ситуацией, и если она не станет возражать против такого, то будет ли это свидетельствовать о ее искренних чувствах или же напротив будет знаком, что из-за безвыходности своего положения она считает, что не может поступить иначе. Так вот, меня это все достало. У тебя не тот статус, чтобы так себя вести и позволять себе концентрироваться на такой белиберде.
— Ты сгустила краски, и вообще... — щеки Гранда залила краска. — С чего ты такое взяла, что у меня все мысли лишь об этом? Я всего лишь порой дружески с ней беседую и все. Кстати, хотел бы, давно бы с ней переспал, а меж нами ничего такого нет!
— Да уж лучше бы было! Может, тогда бы перестал циклиться на всем этом. А то ведь все мозги только одним заняты. Смотреть и то тошно, — она раздраженно скривилась.
— Не утрируй! Возможно, я и думаю порой про что-то такое, но не всегда, это точно... А если даже и так, что предосудительного в мыслях? Что я сделал дурного? И вообще, я что нарочно? Они сами в голову лезут...
— Это заметно, что они у тебя сами по себе, и ты и твой разум тут никаким боком... Ладно, что сейчас об этом, позже договорим. Не отвлекайся, а то вон фрезер уже сюда выползает, а ты по прежнему спиной к нему стоишь. Вот сколько мозгов надо иметь, что б в ожидании врага спиной к нему повернуться?
— Я что холод не могу спиной почувствовать? Да и не стемнело еще окончательно, — не поворачиваясь, иронично усмехнулся Гранд.
— Дубина! Ты не представляешь как мне порой хочется двинуть тебе хорошенько по башке, идиот самоуверенный. Да с врагом не бывает излишней никакая перестраховка! Нельзя сбрасывать со счетов никакую случайность, которая может сыграть ему на руку. С врагом надо быть всегда настороже и во всеоружии. Повернись к нему немедленно! — рявкнула она в конце таким тоном, что Гранд, не раздумывая развернулся и понял, что сделал это весьма своевременно. Причудливо изогнувшись , чтобы максимально оказаться в тени от скалы, к телу косули дотянулось и плотно ее обвило тонкое студенистое щупальце, почти не излучающее холода в окружающее пространство. В момент, когда Гранд повернулся, оно медленно потянуло дичь вглубь пещеры.
— Вот гад, — Гранд цветисто выругался и, схватив тушу за задние ноги одной рукой, взмахнул другой, открывая арку пространственных перемещений.
Почувствовав сопротивление, щупальце натянулось и с такой силой дернуло добычу, что Гранд, не устояв на ногах, нелепо шлепнулся прямо на тушу, и его бы вместе с ней утянуло вглубь пещеры, не сумей он зацепиться за край скалы рукой. Прикладывая неимоверные усилия, ему удалось вытянуть обратно косулю и начать мелкими шажками продвигаться к арке.
Скосив глаза на Сциллу он заметил, что у той на лице застыла неописуемо-презрительная гримаса, и это моментально предало ему сил. Он начал двигаться быстрее и вскоре втянул и тушу, и ползущую следом за ней студенистую массу монстра в арку.
Примерно через полчаса он вышел обратно и, не без гордости отряхнув рука об руку, проговорил:
— Дело сделано, малышка! Фрезер доставлен по назначению, и хоть это произошло и с незначительными накладками, но результат налицо. Поэтому можешь перестать так презрительно кривить свою физиономию.
— Ну хоть так... — пробормотала Сцилла, спрыгнув с уступа. — А что арку не закрываешь?
— Момент, — повернувшись к арке, Гранд вскинул руку.
И в тот же миг, рядом раздался истеричный вопль Сциллы: — Нет!!!
Не поняв, что вызвало такую реакцию, Гранд по инерции сбросил с руки импульс закрытия и в недоумении повернулся. После чего, растерянно замерев, опустил руку, наблюдая как к его воздействию накладывается чужое, блокирующее закрытие арки. А потом вываливающегося из арки фрезера, подхватывает голубоватое свечение, срывающееся с пальцев вытянутой руки Сциллы и увлекает обратно, после чего пространственный переход закрывается.
— Ты способна творить такое? — потрясенно выдохнул он, не сводя завороженного взгляда с девчонки.
— И еще многое другое тоже, — зло ответила она и, сев прямо на землю, демонстративно отвернулась.
Гранд потряс головой, потом прижал пальцы правой руки к виску. Увиденная им картина не имела логического объяснения и была нереальна, по определению нереальна, если только... только...
От осенившей его догадки Гранд аж вздрогнул. Мозг отказывался верить и принять такое предположение, но это было единственным объяснением.
Шагнув ближе к Сцилле, он облизнул пересохшие от волнения губы и срывающимся голосом хрипло спросил:
— Мама, это ты?
— Нет, это приведение из подземелий Крагонверга, а не я, — обернувшись, скривилась она в ответ.
— Славно ты меня столько времени за нос водила... — тяжело вздохнув он сел рядом и покачал головой. — Утешает лишь, что не меня одного... отец тоже повелся, да и дед тоже... А ведь Лана высказывала предположение, что ты моя мать, а я, слепец, даже озадачиваться не стал ее словами. Кстати, зачем ты все это устроила? — в образе Сциллы мать не вызывала у него прежнего пиетета и трепета. Он привык общаться с ней на равных.
— Тебя хоть чему-то научить пыталась, но как видишь, не особо удачно вышло.
— Ну и что ты намерена делать дальше в сложившейся ситуации?
— А, не знаю, — она раздраженно махнула рукой. — Если честно, я стремилась искоренить твою безалаберность и пофигизм. Думала, что почувствовав, что отвечаешь за кого-то другого, ты научишься быть ответственным, предусмотрительным и умелым магом, способным просчитывать ситуацию, анализировать и применять свои умения лишь тогда, когда это действительно необходимо, но жестоко просчиталась. Ты вообще не маг, а какое-то ходячее недоразумение, таких магов вообще не бывает! Знаешь почему? Потому что им всем пришлось через очень многое пройти, чтобы научиться владеть тем, чем они владеют. Те, кто не смог, просто не выжил... А вот тебе все умения, видно, были дарованы от природы и преподнесены на блюдечке с каемочкой, поэтому ты не привык работать на пределе и все держать под контролем. Если бы тебя постоянно не опекали, ты наверняка уже или шею бы себе свернул или под чью-то власть попал.
— Мам, — нервно сглотнув, Гранд поднял на нее глаза, — неужели ты не видишь, что я стараюсь?
— В чем ты стараешься? В чем? Перед девкой твоей соловьем разливаться? В этом спору нет, ты преуспел. Гранд, ты будущий правитель, неужели тебе не понятно, что ты не имеешь права так себя вести?
— Как?
— Позабыв про все на свете, идти на поводу чувств и пытаться озадачиваться лишь ими.
— А если я влюбился?
— Ты не имеешь права любить! — жестко отрезала она в ответ. — По крайней мере так любить. Я могу закрыть глаза на твои увлечения и любые сексуальные эксперименты, но только в том случае, если эти чувства не будут застилать тебе мозги, и в любой момент ты будешь готов отказаться от них, если того потребуют интересы Империи.
— Почему не имею?
— Потому что ты престолонаследник.
— А если я откажусь от престола?
— В случае, если твоими мозгом управляет не сознание, а половые инстинкты, то тогда тебе действительно лучше отказаться от него. Иди! Ублажай свои низменные потребности и, прикрываясь словами о любви, создавай романтическую историю, способную оправдать твою никчемную и пустую жизнь! Держать никто не будет. Свято место пусто не бывает. Теперь ты знаешь, что опекать никого не должен и полностью свободен в выборе. Так что сделай его и иди!
Гранд глубоко вздохнул, запрокинул голову и, устремив взгляд к сумрачным небесам, надолго замолчал, Сцилла тоже молчала, давая ему время все обдумать. Через некоторое время Гранд опустил на нее взгляд и решительно проговорил:
— Ну уж нет. Никуда я не уйду. Ты так легко от меня не отделаешься. Может я и не такой сын, которого бы тебе хотелось иметь, но я постараюсь, постараюсь стать таким, чтобы тебе не было стыдно назвать меня наследником. Хотя если не захочешь, право твое, можешь прогнать, я уйду и не обижусь.
— Да с чего мне собственного сына прогонять, скажи на милость, а? Дуралей ты, Гранд, — Сцилла поднялась и моментально преобразившись в статную Владетельницу, шагнула к сыну и прижала к себе его голову. — Но я все равно люблю тебя.
Лана сидела в магическом круге, очерченном Грандом, и от нечего делать возила пальцем по траве. Ей было грустно и хотелось прогуляться по окрестностям, но Гранд запретил ей покидать ей это место, и ослушаться она не смела.
В это время на край полянки из близлежащих кустов вышла маленькая горная ласка. Деловито прошлась вдоль полянки и подойдя к линии магического круга, фыркнула и, отойдя чуть в сторону, стала что-то вынюхивать в траве.
Лана заворожено наблюдала за ней. Пушистая ласка была столь очаровательной, что хотелось немедленно поймать ее. К тому же ласка, видимо из-за своей молодости и неопытности вела себя столь неосторожно, что казалось ее поимка большого труда не составит. Похоже, ей даже из круга выходить не придется, настолько близко зверек расположился, всего лишь руку протяни и можно схватить.
Чтобы не спугнуть пушистую малышку Лана очень осторожно придвинулась к самому краю круга и резким броском за его пределы попыталась схватить ласку, но та, выскользнув у нее меж рук, отскочила чуть дальше. Однако не убежала, а вновь занялась вынюхиванием чего-то в траве. Лана подивилась бестолковости ласки, но одновременно и порадовалась, ведь у нее появился новый шанс поймать ее. А ласка тем временем сосредоточенно возилась в траве, даже не глядя на нее, а потом и вовсе лапками землю рыть стала, то ли жуков выкапывая, то ли личинки.
"Ну попалась, голубушка!" — подумала Лана и, осторожно поднявшись, бросилась на нее, окончательно покинув защищающий ее магический круг.
Плотно схватив руками пушистое тельце, Лана вдруг с ужасом ощутила, как оно под ее руками стало видоизменяться и расти и через пару мгновений она уже сама задыхалась в объятиях уродливой костистой старухи с огромными крыльями за спиной.
Испуганно вскрикнув, Лана постаралась высвободится, но ей это не удалось. К ее лицу вплотную приблизилось морщинистое лицо старухи, вперившей в нее немигающий злой взгляд зеленовато-янтарных глаз. А потом в хищной улыбке приоткрылись тонкие губы, обнажая острые и длинные желтоватые клыки, и алчущие старческие уста долгим поцелуем впились в ее, туманя разум и погружая сознание в небытие.
Уже совсем стемнело, и полянку, где Гранд оставил Лану освещала лишь полная луна, неверным светом посеребрившая всю округу. Выйдя на середину, Гранд увидел, что Лана безмятежно спит, недалеко от очерченного им круга.
— Вот бестолковая, — недовольно поморщился он, склоняясь над девушкой, — ведь говорил же, чтобы за границы не выходила, а все равно по-своему сделала. Хорошо, что хоть ни к чему плохому это не привело.
Он осторожно потрепал ее за плечо:
— Просыпайся, пошли, поможешь мне куропаток зажарить.
Сонно помотав головой, Лана приподнялась и села, потом глубоко вздохнув, устремила на него долгий взгляд и хрипло проговорила:
— Тебя так долго не было...
— Уж как получилось, извини, — развел руками Гранд, а потом протянул руку ей, — поднимайся, пошли костер разведем и куропаток зажарим, а то скоро мать подойдет, а у нас еще не готово ничего.
