— А я выколю глаза. — Добавила Татьяна.
Зная крутой нрав наместника, артиллеристы притихли. Адмирал прошел вдоль батареи, расспрашивая о каждой мелочи ее оснащения.
— Тут я вижу новый капсул и вид пороха необычный.
— Это "Дутара" он очень эффективен для разгона снарядов, кстати, двадцать верст это дистанция по самым скромным оценкам, реально может и двадцать пять прицельной дальности, а если стрелять по высокой дуге, когда снаряды залетаю стратосферу, то больше сотни километров. Начальная скорость снаряда больше 2200 метров в секунду, не даром первые стволы я приказал расположить именно здесь. — С наставительным видом произнес Конев.
— Браво наместник, вы неплохо считаете, но вот поинтересоваться чем им кормят вам не досуг.
— Если интендантство ворует, повесим. Я уже приказал вздернуть прежнего полковника, новый наверняка устрашится.
— Ну, страх это плохой помощник.
Еда впрочем, все пришлась по вкусу, даже привередливой Татьяне. Девушка не ударила в грязь лицом и когда принесли вино, залпом опрокинула в себя три стакана.
— Вот дает. — Удивился Макаров. — Богатырь, а не женщина, видно хочет пострелять.
— Я не неженка, а наводить орудия на цель умею.
— А не врешь, вот прикажу сейчас проверить.
— Давай адмирал! Если хочешь пари на тысячу золотых рублей. — Татьяна достала пачку кредитных билетиков.
— Я не спорю с дамами на деньги, разве что на поцелуй.
— Хорошо, если ты выиграешь, я тебя поцелую в губы. — Произнесла с придыханием Татьяна. — А если я, то ты облобызаешь мой сапог. — Графиня подмигнула.
— Ладно, только для победы ты должна попасть в цель три раза.
— Идет, по рукам. — Татьяна словно клешней краба зажала руку адмирала. Макаренко не подал виду, что ему больно, хотя рука и посинела.
— Ну, ты железная баба, хватка у тебя генеральская.
— А я еще и не так могу.
Поручик Бобров даже крякнул.
— А со мной пусть на руках поборется.
Макаров глянул на огромного, ростом с наместника богатыря-офицера и отрезал.
— Не к лицу такому с бабой силой меряться.
— Бабы на базаре семечками торгуют, а я графиня и генерал. — Обиделась Татьяна. — Ну давай свою мишень.
Адмирал по радио отдал приказ, спустя несколько минут появился миноносец, он нес небольшой фанерный щит, длиной примерно в семь метров.
— Теперь попробуй его неподвижного поразить с расстояния две версты. Задание не слишком сложное.
— Этот смотри и любуйся.
Татьяна быстро навела пушку, сверила прицел и без задержки послала снаряд.
— Вот так легко и просто.
Мишень разлетелась на куски: попадание прямо в центр. — Макаров растерялся.
— Ну, ты даешь, не ожидал. Ладно, усложним задачу, как правило, вражеские корабли по морю плавают, а не стоят на месте, попади в движущую мишень.
Миноносец приделал другой щит, отплыл примерно на три-четыре километра, и пустился почти на всех парах.
— Извини Таня, но твои губки такие сладкие.
Девушка презрительно фыркнула затем навела орудие, подловив момент когда наступило опережение он выстрелила. Гладя в бинокль, адмирал подпрыгнул.
— Вот черт, опять попала, сатана, а не баба. Ну ладно сейчас я дам тебе задание посложнее.
Используя недавно присланное радио, адмирал вызвал крейсер "Ермак", к нему был приставлен значительно меньший длиной в три метра, высотой в полтора щит. На сей раз корабль отогнали на расстояние свыше десяти верст, скорость крейсера также была предельной.
— Вот теперь попробуй в столь малую цель сам черт не попадет. — Хихикнул в бороду адмирал.
— Ну, если это все целуй сапог. — Татьяна с ледяным спокойствием навела пушку, ее острое зрение сквозь новейший оптический прицел отчетливо различала мишень. Главное правильно рассчитать траекторию и подлетное время снаряда. Девушка расслабилась и откинула голову. Выстрел и бух. Адмирал на сей раз вместо бинокля, взял длиннющую подзорную трубу. Он видел вспышку, и осколки щит разлетелся, цель была поражена.
— Я проиграл. — Прошептал Макаров. — Хочешь, не хочешь, а придется возвращать проигрыш. Он уже было наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй, на кожаном, слегка запыленном сапоге, как Татьяна рассмеялась и подняла адмирала.
— Нет! Я выиграла, а значит, могу требовать чего захочу. И мое требование лобызай меня в губки.
Не веря своему счастью Макаров, не уверенно ее чмокнул.
— Нет, так не пойдет, надо сильнее. — Татьяна притянула голову адмирала к себе и присосалась к нему как вампир. Видавший виды Макаров едва не потерял сознание от наслаждения — ее уста слаще амброзии. Когда поцелуй закончился, он еще долго не мог прийти в себя.
— Я же говорил женщина-сатана! — Прошептал он. — Надо поставить тебя главной над артиллеристами, чтобы стрелять их научила.
— Что же кое-какие секреты, я открою. — Вероника задорно подмигнула адмиралу и наместнику.
С Электрического утеса они отправились объезжать сухопутный фронт крепости. Основная линия была завершена, работа кипела лишь на дополнительных укреплениях. Шли работы по рытью рвов, насыпке валов впереди линии обороны. Подходили к концу бетонные работы по сооружению фортовых казарм и казематов. Работали преимущественно китайцы под руководством русских саперных солдат и офицеров. Отдельные батареи сооружались артиллеристами и стрелками. На встречу наместнику и свите на белом коне прискакал Кондратенко.
— Первоначальный план обороны реализовать удалось. Теперь мы возводим дополнительные форты.
— Рельеф местности явно мешает, слишком много для обороны мертвых пространств.
— Мы это преодолеваем, однако для того чтобы занять все возведенные форты придется увеличить нынешний гарнизон крепости с нынешних сорока пяти тысяч, до восьмидесяти— девяноста. Это дополнительно две дивизии.
— Надо будет, увеличим, войск в Маньчжурии хватит. Но это если приспичит такая надобность, я полагаю что до тотальной осады крепости, дело не дойдет.
— Я тоже так думаю, но на всякий случай нужно готовиться к худшему.
— А как запасы продовольствия? — Спросил Макаров.
— Хватит минимум на полтора, два года. Кроме того, есть еще и рыбная ловля.
— Так что пока живем. Китайцам хорошо платят.
— Как положено. — Ответил вместо Кондратенко Конев. — Мы поддерживаем хорошие отношения с мирным и местным населением. Ведь Россия намерена утвердиться в Китае на века.
Генерал Белых всегда робел в присутствии наместника. Ему казалось, что крутой на расправу Владимир в любой момент сорвет погоны. Высокорослая девица также вызывала беспокойства. Женщина в крепости к несчастью. Почувствовав его смущение Татьяна подошла к Белых и щелкнула по носу.
— Будь мужчиной. — И сверкнула изумрудно-сиреневыми глазами.
Генерал покраснел, и опустил глаза.
— Ну ладно теперь выйдем в море. — Произнес Макаров.
— Я хотел бы показать вам одно важное изобретение, прибывшее с судостроительной верфи Владивостока.
— Что именно.
— То, что вас должно удивить. Хотя об этом уже писали.
— Кто?
— Жюль Верн книга "Двадцать тысяч лье под водой".
— Я читал, очень занятная книга. — Макаров посмотрел на радиорубку. — Все совершенствуется в частности аэропланы, а вы к тому же обещали гидросамолет.
— Все будет. Как насчет перспектив подводных лодок.
— У этого оружия большое будущее, я даже писал на этот счет брошюру. Возможно, в будущем эти субмарины назовут богом морей. — Добавил Макаров.
— Не исключено. Между прочем они стоят гораздо дешевле, чем крупные надводные корабли и могут незаметно заплавать в чужие территориальные воды.
— Это нам тоже на пользу. В частности можно заниматься разведкой, вот только вести наблюдение из-под воды не удобно.
— Ну, для этого есть стереоскопы, а очень скоро появиться ультразвуковое видение.
— А это что за черт. — Удивился Макаров.
Это такие не слышимые для уха звуки, они очень стремительно в пять раз быстрее чем в воздухе проходят по воде. Из-за их способности отражаться от твердой поверхности можно определять дистанцию самим, оставаясь невидимыми.
— Это ценная вещь. А пока давай посмотрим что за зверь.
Владимир скомандовал по радио.
— Капитан Револьвер. Всплыть на поверхность!
— Есть! — Прозвучало в ответ.
Небольшая метров в пятнадцать субмарина всплыла на поверхность.
— Она такая маленькая. — Отметил Макаров.
— Да не велика, но вполне способна подбить тяжелый броненосец. И у нее довольно приличный ход.
— В Англии уже есть подобные? — Спросил Макаров.
— У них лишь примитивные экспериментальные модели, гораздо хуже этой. Теперь битва с Японией будет проходить почти в одни ворота. Жаль только, что времени у нас осталось мало, всего полгода!
— Ну, ничего война интересна, когда ведешь ее на равных, а при такой технологии это может стать легкой прогулкой.
— Все это будет иметь решающее значение, если будет поставлено на массовый поток.
Впрочем, возможно, что войну удастся отстрочить.
— А как броненосцы те что строятся "Бородино", "Александр Третий", "Орел"? Ведь они были неустойчивые. При незначительной пробоине с одного борта они могут перевернуться.
— Я наводил справки. Эту оплошность наши конструкторы уже успели исправить, надо отдать должное премьеру, он провел основательную чистку. В аппарат пришли новые молодые способные кадры.
— Это самое главное все должны ощущать персональную ответственность.
Во флоте происходил молебен. Оба высших чина Макаров и Конев были в полной парадной форме их сопровождали все адмиралы флота. Решено было для поднятия духа раздать особо отличившимся в трудных учениях Георгиевские кресты. Со всех судов эскадры к "Ермаку" направились шлюпки, на которых находились избранные самими матросами храбрейшие из храбрых. Их было относительно не много, в мирное время не следовало баловать наградами. Тут были и солидные боцманы, боцманматы с традиционной серьгой в ухе и густо нафабренными усами, и совсем еще юные, безусые матросики, всего несколько месяцев проведшие на кораблях. На всех лицах застыло выражение торжественной строгости и застенчивости. Они тщательно оправляли одежду и бескозырки, стараясь придать себе возможно более лихой и гордый вид.
— Нахохлись петушки. А как дело дойдет до боя на долго ли их хватит? — Спросил наместник.
— Все они храбры и готовы умереть за Россию. — Ответил адмирал.
Шлюпки подходили к парадному трапу. Матросы быстро подымались на палубу и по кораблям, выстраиваясь на шканцах крейсера.
Татьяна Булатная находилась сзади, генеральский мундир на ней смотрелся несколько комично. Когда матросам подходил Макаров, они улыбались, отвечали громко без смущения. А вот грозный Конев вызывал страх. Несколько батюшек уже приготовились
к молебну.
— На молитву! Шапки долой! — Скомандовал наместник.
Русский человек если он православный так лоб расшибет чтобы Всевышнему. Матросы неистово крестились, летнее солнце слепило им глаза, небо было ясным ни облачка.
Хорошо слаженный хор певчих старался вовсю. После провозглашения многолетия царствующему дому, "боярину Владимиру" и всем православным воинам священник окропил святой водой матросов.
С речью обратился Макаров:
— По единодушному выбору самих товарищей вы признаны достойными самой высокой военной награды. Получив Георгиевский крест, вы являетесь гордостью части, в которой служите. Помните же высокое значение Георгиевского креста, который вам вручили от имени царя. Проявите себя достойными этой награды. — Прочувствованным тоном произнес адмирал.
Кресты вручал лично наместник. Он расспрашивал об службе, спрашивал имя и фамилию, чтобы хранить вечно в свое объемной памяти, желал успеха в боях.
Знаменитый художник Верещагин делал наброски в альбом, из-под его карандаша выходили радостно-возбужденные лица матросов, символизирующие готовность России к войне и доверие к командирам. Мастер кисти двумя-тремя штрихами давал целую гамму настроений.
Когда раздача крестов закончилась, матросы вновь выстроились.
— За родину и царя-батюшку ура! — Провозгласил Конев, вытягиваясь и прикладывая руку к треуголке.
Музыка заиграла туш, а с судов эскадры грянул салют. Флот выдал аванс будущим героям.
Лица награжденных просветлели. Страх перед наместником пропал и они с горячей любовью смотрели на безжалостного, но справедливого князи и любимого дедушку-адмирала.
Громовой голос рослого боцмана оборвал оркестр.
— За наместника и адмирала ура!
Над тихим артурским рейдом пронеслись оглушительные раскаты русского боевого клича.
— Вот если бы все проблемы решали глоткой цены, бы им не было. — Шепнула Татьяна.
— Спасибо братцы! — Громко крикнул в ответ Макаров.
— Рады стараться ваше высокопревосходительство! — Гаркнули матрос. И снова понеслось по рейду "ура", перекинувшись на стоящие рядом суда, пристань, портовые мастерские.
— Надо скорее начать войну! — Произнесла в полголоса Булатная. — Иначе их энтузиазм улетучиться.
— Что построено на прочном фундаменте простоит вечно! — Ответил Макаров.
Война, которую так долго все ждали, неумолимо приближалась. Последняя мирная осень выдалась дождливой, тем не менее, учения не прекращались ни на минуту. Солдаты покорно месили грязь. Владимир разрабатывал план контратаки, стреляли пушки. Отношения с Японией все обострялись и обострялись. Наконец кажущиеся бесконечными дожди закончились, заметно похолодало. Зато погода стала солнечной и ясной. Приближалась роковая дата 26 января 1904 года. Пышно было отпраздновано Рождество и новый год. Наместник вновь прибыл в Порт-Артур, надо было обсудить с адмиралом Макаровым план контроперации, против японской эскадры, которая как сообщили русские разведчики, уже покинула побережье, отправившись в неизвестном направлении. Вот против нее и следовало подготовить западню.
Конев, Макаров, Кондратенко и Булатная, заранее подготовились. Из фанеры были построены макеты крупных броненосцев. Они должны были стать приманкой для атаки миноносного флота. Основные силы эскадры были отведены в открытое море, с потушенными огнями. Сам город был намертво перекрыт, так что ни один японский агент не мог проникнуть в него. Впрочем борьбе с шпионажем уделялось много внимания, и только за последние пол года после пыток и допросов было повешено два десятка лазутчиков Японии.
— Что же! — Отметил Макаров. — Капкан готов. Осталось только его захлопнуть.
— Наши агенты донесли, что двадцать шестого все начнется. В первоначальной атаке примут участи двадцать миноносцев. Крайне важно чтобы не один из них не уцелел. Тогда возможно ловушка сработает еще раз, и мы можем уничтожить две трети японского миноносного флота. Кроме того, нападение будут сопровождать еще несколько крейсеров, так что бой предстоит жаркий.
— Тем лучше покажем все, на что способны. Матросы психологически готовы к войне. Осталось только не сорваться на мелочах.
Эскадра готовилась. Артур затягивала пелена вечерних теней, но в быстро наступающей темноте нигде не загоралось ни одного огонька. Город скрывался во тьме.
