А что касается Скайрима, то империя даже не напрягалась. Тид Мид II был политиком, а потому сперва пожертвовал Хаммерфеллом, втайне продолжая оказывать редгардам помощь. И человеческий народ Йокуды его не подвёл, заставляя Талмор прочно завязнуть на своей территории. А потом и Скайрим аккуратно влился в эту же канву имперской политики. Заодно и проблема с изгоями решилась в пользу империи. Император был доволен. Он грамотно убрал через своих агентов влияния молодого короля Торуга, который мог дров наломать, а заодно и Ульфрику Буревестнику репутацию сломал. Но то происходило в далёком Имперском городе, а здесь в Скайриме никто не подозревал о чём размышлял император сидя в своём кабинете в Белой Башне.
Ривервуд и вовсе жил своей тихой жизнью, когда сюда в очередной раз пожаловал тан Певерелл, намереваясь лично проконтролировать поставки строительных материалов и заодно выступить в роли Санта Клауса, хоть на дворе уже весна.
Дельфина встретила его как всегда. Женщина с нескрываемым удовольствием накрыла стол для своего любовника и как следует попарила его в бане. Гарольд неожиданно был с ней необычайно страстным и нежным одновременно. Она сама не могла понять, что на него нашло, просто молодой любовник делал ей максимально приятно.
Они кувыркались весь вечер и всю ночь напролёт, превратив кровать в непередаваемое гнездо. Им конечно приходилось делать технические паузы, но это не снижало градус страсти. Не безумие, а размеренный ритм. Они попробовали очень много поз. Дельфина была просто на седьмом небе от счастья. Секс перемежался массажем, а потом снова они сливались воедино.
Мужчина позволял ей трогать себя, проводить рукой по старым и новым шрамам. Дельфина чувствовала, что с ней Гарольд словно сбрасывает всё напряжение и становится собой. В её объятиях он находит утешение и молчаливое понимание. В очередной перерыв она просто лежит на нём и водит по его могучей груди и плечу пальцем, выводя нордские узоры.
В таком положении они проводят час, после чего вновь начинают целоваться. Им не нужно слов, чтобы понимать друг друга. Они просто топят свою память и всю боль в этих встречах. Наверное только благодаря Гарольду она чувствует себя до сих пор живой и желанной. В его надёжных объятиях вся боль, печаль и апатия остаются в прошлом. Память не грызёт её голодным падальщиком, подтачивая волю и сокрушая дух.
Они снова предаются жаркой страсти. На сей раз он заставляет её скакать на себе наездницей. Дельфина гонит от себя прочь мысли, прошлое не вернуть. Ей остаётся жить настоящим. Она извивается, насаживаясь лоном на раскалённый член любовника. Твёрдая плоть проникает в неё невероятно глубоко. Мужчина заполняет её всю до краёв. В безумии этой скачки она раскрепощается, начинает гладить свои груди и просто поднимает руки вверх. Гарольд в этот момент укладывает свои руки ей на груди и начинает выводить на них пальцами нордские узоры, чувствительно задевая соски.
— Ооохххх! Дааа! Ещё!
— Дельфина, какая же ты, сучка, горячая! Да!
Это были единственные слова, которыми они обменялись за ночь. А женщина действительно почувствовала себя невероятно молодой. В голову ей ударила страсть, сметая все барьеры и запреты. Она и в прошлые разы открывала себя Гарольду, вспоминая каково это иметь с кем-то такую близость. Но сейчас она была самой собой. Над ней больше не висели секирой имперского палача обеты ордена Клинков.
В последний момент, когда она на волнах наслаждения унеслась в Этериус, Дельфина посмотрела Гарольду в глаза и поймала его ощущения. Маг и сам не понял, зачем он воспользовался этим разделом легелименции, но он передал ей свои ощущения и получил такой же отклик от женщины. В момент совместного оргазма они словно слились воедино. Впечатления были столь сильными, что они так и вырубились, проваливаясь в царство снов.
На следующий день Дельфина улыбалась такой искренней улыбкой, что он сам ей отвечал тем же. Они позавтракали и по его настоянию спустились в кабинет Дельфины под трактиром.
— У меня для тебя подарок. Держи досье на Клинков, что спрятались здесь в Скайриме.
— Ты участвовал в разорении архива посольства?
— Да, мои люди постарались.
Гарольд не хотел посвящать любовницу в подробности, так что не суть важно, что важные документы перед штурмом поместья выкрал Добби. Он смотрел как менялось лицо Дельфины, когда она перебирала папки. Вдруг её взгляд на минуту потух, а потом стал каким-то непередаваемо печальным и радостным одновременно.
— Талос милосердный! Он выжил.
То с какой нежностью прозвучало это "он" заставило мужчину пропустить вдох. Гарольд уже не был дураком, всё понял правильно. Порой у Дельфины на самой поверхности всплывал чей-то неясный для мага образ.
— Кто-то знакомый?
— Да. Мой учитель и наставник Эсберн.
— Ты его любишь.
— Гарри, я...
— Не спорь, я же вижу.
Дельфина посмотрела в зелёные глаза своего молодого любовника. Там была лёгкая грусть, но в тоже время и некое облегчение. Женщина и сама поняла, что сколько бы лет не прошло, а она действительно любит Эсберна.
— Не говори ничего.
Гарольд обнял её и поцеловал. Дельфина чувствовала огромное смущение, отчасти от того, что маг заставил её признаться в этих чувствах перед самой собой, а отчасти потому, что обманула его ожидания.
— Гарри, ты...
— Мне с тобой хорошо и приятно, но мы оба знаем, что любви здесь нет.
— И что мы теперь будем делать?
— Останемся друзьями. Мы ведь это в друг друге искали? Дружеского понимания.
— Пожалуй, ты прав. Как всегда, прав.
Мужчина позволил себе легкую усмешку, ткнувшись ей носом в густые пряди волос и вдыхая её запах, как букет дорогого вина.
— Не грусти. Мы отыщем их всех. Я же сказал, что помогу.
Умелая опытная воительница, хитрый агент Клинков и просто женщина с профессиональной деформацией психики в сторону цинизма словно маленькая девочка чмокнула своего любовника, теперь уже, наверное, бывшего, в щёку со всей горячей благодарностью за всё хорошее, что он для неё сделал.
— Гарри, у меня тут созрел первый бочонок вискаря.
— Я тоже думаю, что это хороший повод выпить.
========== 32. ==========
Тихая лунная ночь властвовала над Имперским городом. Столица огромной империи никогда не спала, но всё же сейчас обычная активность жителей чуть снизилась. Дневные обитатели города поспешили попрятаться от тех, кто выползает в ночи. Публичные дома осветились иллюзиями, зазывая своих клиентов. Лавочки торговцев, что продают редкие товары открылись, ожидая состоятельных горожан. Одним словом Имперский город жил своей жизнью.
Император Тамриэля Тид Мид II стоял у края и смотрел с высоты за жизнью его подданных. Он в равной степени унаследовал полководческие таланты деда и политическую искусность своего отца. На трон он взошёл в весьма преклонном возрасте в шестьдесят лет. И так уж получилось, что был единственным наследником своего отца. Да и сейчас он последний из своей семьи.
Идёт тридцать пятый год его правления. Подданные начинают беспокоиться о будущем. А Император не торопится заводить наследника. Впрочем болеть или слабеть от старости император тоже не спешит. Чем неизменно доставляет всей аристократии Сиродила много поводов для беспокойства. Верные лично ему Пенитус Окулатус каждый месяц обнаруживают новый заговор.
— Ставлю тысячу на то, что в следующем месяце их уже будет больше двадцати.
— К следующему месяцу мои люди их всех уже будут пытать в подвалах дворца.
Император повернулся и отошёл от края балкона и направился к столику, на котором стояли чашки с чаем и шахматная доска. Их игра была в самом разгаре.
— Я бы тебе не советовала хватать заговорщиков всех подряд. Аристократия взбунтуется. Эти помешанные на своей родословной напыщенные ублюдки всегда будут действовать против нас. Тид, не совершай типичную ошибку. Пусть воюют между собой, чем дружат против нас.
— И как ты предлагаешь мне это организовать? Темное братство было уничтожено, а Мораг Тонг никогда не согласится работать на императора.
— У тебя устаревшие сведения. Свято место пусто не бывает.
Император меланхолично поднял брови, уже по опыту зная, что его тайная советница всё равно переспорит его.
— И?
Иногда его собеседница любила делать эффектную паузу, что может и добавляло ей пару очков шарма, но вот Тид был сейчас совершенно не настроен на размеренную беседу.
— Расслабься и получай удовольствие от игры. Ты же император Тамриэля.
— Не в последнюю очередь благодаря твоим толковым советам. Эта твоя задумка со Скайримом просто поразительна.
— Ты тоже внёс множество конструктивных предложений.
— Давай не прибедняйся, это твоя работа.
— Я всего лишь предложила вполне рабочий план.
Тид Мид II слегка усмехнулся и соизволил выпить глоток чая. Его собеседница также приложилась к своей чашке. Благодаря её чарам, напиток оставался вполне себе горячим, но в тоже время не обжигающим.
— Попробуй эти цитрусовые, только вчера из Валенвуда доставили.
— Спасибо, я лучше попробую обычные сладости. Не самые приятные воспоминания мне эти цитрусовые навевают.
Женщина намотала на палец локон своих волнистых волос.
— Не пытайся уйти от ответа, дорогая. Этот новый тан, подтвердивший свой титул в большинстве владений — твой протеже? Как его там зовут кстати?
Тид сделал вид, что вспоминает, хотя только один вид делал. Доклад об этом необычном норде каждый месяц пополнялся новыми сведениями. Император пристально следил за успехами молодого человека. Иногда казалось, что у него не менее трёх двойников, так быстро и неумолимо он наводил движения в Скайриме, ставя провинцию если не на уши, то точно используя как свою любимую наложницу. Агенты Пенитус Окулатус с ног сбились пытаясь охватить все подробности деятельности тана Гарольда Певерелла.
— Ты о Гарольде Певерелле?
— О нём самом.
— Доводилось встречаться раньше, когда он был юношей бледным со взором горящим. Вот только я сама удивлена.
— Чему именно?
Император сделал очередной ход, ставя своей собеседнице вилку на шахматном поле.
— Его амбициозности. Когда я видела Гарольда Певерелла в последний раз, это был юнец, готовый биться с мировой несправедливостью со всем максимализмом молодости.
Император не перебивал свою советницу ни секунды. Женщина в своих долгих рассуждениях иногда набредала на самые неожиданные выводы, которые оказывались истиной.
— Понятия не имею, что произошло, но он очень сильно изменился. Нет, он и сейчас сеет доброе, разумное, вечное. Вот только его методы... тот человек, которого я знала никогда не стал бы поступать так, как поступает этот Гарольд Певерелл.
— Может быть он просто вырос во взрослого и понимающего жизнь мужчину?
— Нет, дорогой, здесь есть что-то ещё. Поверь, я его знала очень хорошо, просто так он не мог столь сильно измениться. Даже не знаю, где я ошиблась в своих планах.
— Это проблема?
— Нет. Скорее даже хорошо, что он питает здоровые амбиции. Согласись, что он действует куда как умнее, чем если бы за дело взялся дурак Торуг или фанатик Ульфрик.
— Тут не поспоришь. Этот молодой человек мне нравится своим энтузиазмом. Единственное, чего я не пойму, так почему он взял стольких приёмных детей?
— Он сирота. А теперь добавь обострённое чувство справедливости. Только из-за этого я всё ещё уверена, что это тот самый Гарольд Певерелл, которого я знала когда-то.
Советница императора ловко увела из-под атаки Тида свои фигуры, создавая ситуацию, когда любой неверный шаг мог стоить мужчине половины фигур.
— Ну тогда мы посмотрим, как этот молодой человек себя покажет в будущем. Если ты права, то именно такой адекватный и справедливый правитель в провинции нам и нужен.
— А Талмор?
— Что Талмор? Остроухие подавятся твоим протеже, если я что-нибудь понимаю в политике и военном деле. Кстати, что там по новой организации, занимающейся заказными убийствами?
— Всё очень странно. Такое чувство, что кто-то из моих старых знакомых решил не просто заняться теневым бизнесом, а полностью подмять под себя всю преступность.
— Ещё один протеже?
— Нет. Просто старый знакомый, но почерк установить трудно. Я имею ввиду, что чую в этих делах руку своих коллег из бурной молодости, но кто это, пока понять не могу. Клавдий конечно делает что может, но он сам является лицом официальным.
Император так-таки не заметил один возможный ход и советница не замедлила этим воспользоваться.
— Похоже, эта партия будет за тобой, дорогая.
— В Скайриме есть люди, которые сделают меня всухую на шахматной доске. Но жизненного опыта у них от этого больше не стало. А что касается новых гильдий, то объявились гильдия убийц и гильдия пиратов. Вместе с гильдией воров они начали большую теневую войну с контрабандистами.
— Мы не будем вмешиваться?
По тону в голосе император уже понял, что его советница уже придумала новый план на благо империи.
— Зачем нам вмешиваться, если за нас добровольцы ослабляют имперскую аристократию? Самый лучший слуга — это тот, который не знает, что он слуга, работая на тебя и твои интересы.
— Умно. А что потом?
— Как всегда. Зашлём агентов влияния и выясним всё об этих новых гильдиях.
Император на момент прикрыл глаза и просто согласно кивнул.
— Ах да, дорогая, шах и мат тебе.
Император с улыбкой смотрел, как вытягивается в изумлении лицо его тайной советницы (и не только), увидевшей сейчас, что она сама подставила своего короля под атаку чёрных фигур, которыми играл Тид Мид II.
* * *
В имперской части Скайрима продолжались активные движения, начатые с момента уничтожения талморцев по всему королевству. Провинция застыла в равновесии объявленного перемирия и торговцы наконец-то получили передышку от бесконечных сражений и стычек на дорогах.
Гарольд со своей дружиной вдоволь порезвились за последующий месяц, стругая разбойников на мелкие ломтики. Хаафингар восстанавливал свою территорию, которой также досталось во время гражданской войны, как и прочим холдам. Изгои ведь не только в Пределе шалили, но и в соседние холды заглядывали, да о чём речь, если они даже иногда рисковали перебираться через весь Вальдмарк и разбойничать в Рифте. Ну и конечно важную составляющую во всём этом играли ковены ворожей, которые буквально облепили горы Джерол и Друадах своими гнездами.
Впрочем, война с ричменами пока откладывалась на зиму, и как бы не на следующий год. Дикари всё равно никуда не денутся, а проблем и без них выше крыши хватает. Отдельного геморроя стоила Гарольду история с Потемой Септим. Могущественная древняя королева смогла восстать из мёртвых и стала собирать малейшие проблески силы, готовясь превратить Солитьюд в свой некрополь.
Магу пришлось по всему владению Хаафингар бегать в поисках проклятого духа, который с упорством, достойным лучшего применения, носился от него, как даэдра от благословения Стендарра. Будь Потема Септим в силе, то она бы без труда раскатала наглого мальчишку в тонкий блин. Однако и Гарольд был теперь не так прост. Поражение в схватке и бегство Эленвен больно ударило по его самолюбию. Он не думал, что ему придётся так скоро столкнуться с враждебным архимагом. Ему невероятно повезло, а из схватки Гарольд сделал правильные выводы. Это с Воландемортом прошёл такой номер.
