Донид покинул зал ESD, и в наступившей паузе Поль подошёл к Лизе и Спарку:
— Им нужно время, чтобы прийти в себя, — Поль представлял из себя само спокойствие. — Как всё-таки приятно оказаться дома.
— Что они скажут? — тревожно спросила Лиза. — Как отреагируют?
— Они не откажутся от помощи, это не в их интересах.
— И будет новая война, ещё страшнее предыдущих, — без удовольствия заметил Спарк. — Если это великая мудрость, то чего тогда стоят эти мудрецы?
— Раньше я не слышала от тебя таких выражений, — Лиза удивлённо посмотрела на Спарка.
— Я думал, мы принесём мир, но донид подарил нам очередную войну.
— После которой и будет мир, — возразил Поль. — Мы не можем отступать.
— Погибнут ещё люди, погибнут ривалы. Дониду, как и Архону, нужна война, он её и добился. Они оба играют с нами, а что мы знаем о них?
— Что ты предлагаешь, стоять на месте и пытаться услышать лишь то, что скажет тебе твоё сердце? Иногда нет выбора.
— Просто иногда мы его не видим. Я остаюсь на Земле, это не моя война.
— Но как же то, о чём ты говорил в пустыне, — спросила Лиза. — О судьбе солдата?
— Я перестал верить, а идти в бой без веры, значит, идти против себя и подставлять тех, чьи спины будешь прикрывать. Для меня эта война потеряла смысл. Донид прав, как солдат может отстаивать интересы целого народа, если сам является лишь отдельной его частью. Кто-то живёт только политикой, кто-то живёт только войной, как мы можем действовать сообща, если у нас разные жизни. Он не знает, что такое кровь друга у тебя на руках, ты не знаешь, что происходит в соседнем окопе. Мы лишь одинаково задыхаемся, если нас лишить того, чем мы живём. Разве жить от боя к бою, от присяги к смерти без пути назад — достойная судьба для солдата. На Анспаре мы все задыхались, мы мечтали о доме, но кто-то создавал новый дом, рядом с собой. МакФерсон, старик, знавший весь город, объединивший людей вокруг своего кафе, он оставался поваром, мудрецом и даже солдатом. Или Холден, своими руками создавший всю колонию, одной силой характера державший на своих плечах хрупкую систему, он приложил руку ко всему и даже устроил военный переворот. Или Билл, человек, который успевал быть другом каждому, кого встречал. Даже такому мерзкому типу, как я. Они все сделали Салтон своим домом, не было места, где бы о них не знали, к чему бы они не имели отношения, и все они бесстрашно защищали его, когда пришло время. Война не должна быть домом для человека, он начинает искать продолжение своей жизни, и каждая победа для него — лишь граница, которую необходимо пересечь. Мне было тяжело продолжать эту жизнь, но забыть про неё оказалось гораздо сложнее. Теперь я знаю, что единственный шанс для меня — это построить свой собственный дом. Если это возможно на Анспаре, это возможно везде.
— Что ж, у каждого свой путь, — Поль пожал руку Спарку. — Был рад знакомству.
— Береги себя, Адам, — Лиза поцеловала Спарка в щеку и дотронулась до плеча. — Куда ты?
— Зайду в офис компании, которая меня наняла, — улыбнулся Спарк и побрёл к выходу. — В родные места, ещё я обещал Биллу слетать на Марс к его родным.
— Удачи! — крикнула Лиза.
— Удачи и вам! — Спарк обернулся в последний раз, прежде чем исчез в дверях.
Поль сразу отвлёкся на президента Лаконте, а Лиза ещё какое-то время продолжала с грустью смотреть в сторону пустых дверей.
Дэвор вернулся к ястребам, но на их месте застал лишь небольшое пепелище. Истребители RSA уже давно кружили в воздухе, но сквозь сильную метель не замечали одинокий чёрный силуэт. Дэвор бессмысленно брёл по пустынной улице, он старался не думать о грустном, он снова вспомнил свою молодость, приятные моменты жизни в академии. Рядом с ним пристроился транспортный Su-89.
— Нам пора, — кабина самолёта открылась, и Ирана посмотрела на Дэвора заплаканными глазами.
Даже сейчас Дэвор не мог оторвать от неё глаз:
— Куда мы сейчас?
— На Русан, я похороню дядю рядом с его сыном. Здесь ему не место.
Они незаметно покинули Землю, а на орбите Сатурна, укрывшись во внутреннем кольце, их уже ждал менторовский транспорт.
— Поль...
— Капитан Поль Рено, господин президент, — представился Поль и пожал Лаконте руку.
— Нас интересует...
— Я всё ещё на службе Федерации и французской армии. Я буду рад продолжить службу, как и прежде.
— Это очень хорошо, — улыбнулся Лаконте. — У нас много вопросов, прошу в зал семёрки. SF поддержит войну, для нас вы как манна небесная. Уже сейчас могу сказать, что вас ждёт большое будущее, полковник или даже генерал Рено. Вы знаете, сейчас у нас дефицит хороших командиров, а особенно людей, способных повести за собой целые армии...
Русан. Спустя три дня Дэвор и Ирана прибыли в штаб объединённых сил менторов и ривалов.
— Мне очень жаль, что дело не выгорело..., — встретил их Алар, находясь как обычно в окружении верных судей.
— Осторожней выбирай слова, — обрезал его Дэвор. — Что происходит? Где флот?
— Мы отправляемся на Аскард.
— Как это понимать. Кто отдал приказ?
— Главнокомандующий войсками перед твоими глазами, — размеренно ответил Алар. — В виду того, что ты был занят, я взял в свои руки и управление флотом.
— План не сработал, — почти переходя на крик, заявил Дэвор. — Всё, конец! Мы отдаём Русан и прекращаем войну!
— Нет, быть может, ты прекращаешь, но я иду дальше, — Алар был спокоен. — Победа на Аскарде принесёт славу Ривалам и Менторам, после? мы, так и быть, протянем руку помощи людям.
— О чём ты вообще говоришь?
— Ты был прав, это моя судьба. Я, как и ты, уже не человек. За мной теперь другие лица, но они верят, что я приведу их к победе. Ты не думал, что ривалам нужна эта война? Это дар им от совета.
— Это яд, — не выдержал Дэвор. — Но отчего ещё больнее, это то, что я сам втянул их в это, — он даже усмехнулся. — Они поверили в то, что я смогу помочь, а я ввёл яд прямо в их сердце. Небрежно и почти не прилагая усилий.
— Как будет угодно, ментор Дэвор, — Алар клинком показал на дверь. — Я не вижу для тебя смысла оставаться здесь дольше.
От бессилия Дэвор направился прочь.
— Быть может, он по-своему прав, — Ирана взяла руку Дэвора. — Просто это уже не наша война. Представь, что мы погибли тогда и отправились в рай.
— Мы думали об этом, когда в первый раз остались одни на Минарисе...
— Быть может, судьба приготовила для нас именно это, а мы своими жизнями пытаемся её обмануть. Поэтому и не получаем ничего, кроме боли. Давай улетим обратно на Минарис.
— Нет, ещё дальше, — подхватил её порыв Дэвор. — Давай улетим на Прадис, там тоже есть океаны и воздушные просторы, только ещё красивее, а вода и воздух ещё чище. Нас никто не узнает, подружимся с людьми или кем-то ещё, нам будет хорошо и мы никогда не будем вспоминать об этой войне
Два ястреба покинули риваловский флагман и исчезли в глубине врат. Они убежали от войны и, быть может, уже никогда не столкнутся с ней, а, значит, и не увидят Алара.
2220. Димерия, почти потухшая звезда, но всё ещё согревавшая несколько планет рядом с собой, в том числе и невзрачный серый Аскард.
— Никогда не видел вас в таком хорошем настроении, хозяин.
— Наконец-то за много тысяч лет у меня снова появилась сложная и важная миссия, дружище Грон.
— И в чём же её цель?
— Сам скажи мне, Грон, ведь мы создавали вас не глупее нас самих.
— Но вы ведь знаете, что это невозможно...
— И где ты только научился лести, мой друг?
— Юмору, хозяин. Мы провели в бездействии очень много времени... Но я не могу понять, почему мы не прекратили войну сейчас... ведь это в нашей власти.
— Всё просто. Именно здесь на Аскарде в скором времени будет самой большой всплеск внутренней энергии за все последние тысячи лет.
— Вы хотите забрать её себе...?
— Нет, мне это не под силу. Знаешь, я научился поглощать небольшую энергию, и даже это для меня пока слишком опасно. Я чувствую в себе возросшую силу, но управлять ей не могу, я очень долго учился управлять тем, что имел, и на большее пока не способен. Нет, мой друг, в энергетической тени этой звезды я жду гостя. Чем ближе находишься к энергии, тем легче её поглотить. Я думаю, ослабленный Архон до этого момента не рисковал, держался в отдалении от войн, довольствовался малым, но сейчас он потратил много сил, чтобы устроить это сражение, и воспользуется им сполна. Он будет здесь, я обещаю, тогда мы и рассчитаемся с ним за всё.
— Но разве это не слишком опасно для вас...
— Может быть уничтожена вся эта часть галактики... менторы, ривалы, люди. И даже я. Но один Фуран остался на Зероне, он сохранит память, в том числе и об этом подвиге.
— Нам остаётся лишь пожелать себе удачи...
Глава 10. Архон.
2220. Аскард. Серые облака второй от Димерии планеты скрывали несколько транспортных самолётов Su-89 DS, совершавших ежедневный осмотр гарнизона. Замёрзшая на полюсах, планета представлялась большой темно-зеленой полосой небогатой, с трудом прижившийся здесь, земной растительности. В отсутствии больших рек и озёр, вода в основном была во льдах полюсов, сухие каменные пустыни заняли собой весь экватор, оставив привезённым флоре и совсем небольшой фауне лишь границу пустыни и льда. Деревья с трудом приживались в новых условиях, с травой и животными дела обстояли не лучше, зато как грибы после дождя росли небольшие заводы Марс-16, установки по обогащению атмосферы кислородом и углекислым газом. Вокруг них создавались посёлки с множеством шахт, подземных гидростанций, ядерных теплоустановок по расплавке льдов и научных центров. Несмотря на небольшое население, колонизация велась с присущим SF размахом.
— Сколько лет Федерация на Аскарде, чуть больше пятнадцати, — Поль уже в который раз наблюдал эту однообразную серую картину за иллюминатором. — И за всё это время на планете не пролилась ни одна капля крови.
— Думаю, это рекорд, — заметила сидевшая в соседнем кресле Лиза. — Даже на Марсе спустя всего три года после основания столицы было совершено первое убийство. А попытки восстания против Федерации начались ещё до первого десятилетнего юбилея.
— И продолжаются с каждыми новыми выборами, — Поль повернулся к находившемуся здесь же Лаконте. — Господин президент, как происходит, что кандидат от Федерации постоянно побеждает на свободных выборах Марса?
— Это политика, генерал Рено, только и всего, — улыбнулся Лаконте. — Но если вам интересно, Марсу и всем его свободным гражданам выгодно общее внимание большого соседа. Без него — это лишь пустыня с небольшими природными запасами, не важнее спутников Юпитера или Венеры. Сильные люди Марса знают это, поэтому и пытаются удержаться на тонкой грани общего сочувствия и покровительства Федерации.
— Но ведь жертвы столкновений на Марсе сильно вредят репутации SF...
— Но и терять его нельзя. Русские ни за что не возьмут Марс, а третья сила в космосе нам ни к чему. Новая армия, новые корабли, а, значит, полные права на открытые колонии, голос на совете ESD, полный доступ к Солнечной энергии, слишком много всего. А как потом заставить эти новые свободные армии воевать на Анспаре или где-то ещё? Свободный космос обернётся неспособностью Земли вести большие войны.
— Но рано или поздно это всё равно произойдёт.
— Так пусть это будет позже, генерал, — Лаконте посмотрел в иллюминатор. — Какая всё-таки небольшая планета...
Транспортник приблизился к месту старта своего полёта, ставшему и конечной точкой. Огромный аэродром был заставлен самыми разными самолетами, многотонные грузовики и автопогрузчики суетились между рядов, а над всем этим кажущимся хаосом возвышались три колонны межзвездных врат. Рабочее пространство внутри едва превышало пятьдесят метров в диаметре, зато это с лихвой окупалось скоростью перезарядки врат, позволявшей работать по готовности.
— Они строили её почти две недели, — Лаконте последним вышел из самолёта. — Неужели во всей галактике строители не отличаются друг от друга?
— Да уж, — вздохнул Поль. — Остаётся лишь представить, когда на самом деле откроют первый межзвёздный вокзал. Та площадка под Варшавой наводит тоску.
— Здесь дела не лучше, — Лаконте остановился, застегнул плащ и надел перчатки. — Время подходит к концу, а порядка так и нет. У нас есть несколько элитных корпусов, пара ракетно-танковых отделений, а всё остальное, этот бесконечный поток, льющийся из врат — это не космическая армия, их почти не готовили к войне с ривалами, некоторым даже трудно дышать. Что они смогут?
— Они держатся бодро..., — с небольшой грустью сказал Поль. — Как и все, кого я знал на Русане. Где они сейчас?
— Рядом, — Леонард Клеман подкрался со спины и по-дружески похлопал Поля по спине. — Вижу, ты времени зря не терял...
— Лео! — воскликнул Поль. — Ты всё ещё жив!
— Бог ты мой! — возмутился Лео. — Ну почему каждый, кого я встречаю, удивлён тем, что я ещё жив? Как может быть иначе, конечно, я жив!
— Это просто замечательно. Кто ты теперь?
— Всё по-прежнему, я пилот RSA и буду им до тех пор, пока армия ещё существует. А вот ты, я вижу, уже генерал? Всего за две недели...
— Когда-то надо выбиваться наверх.
— Ты прав, — по доброму улыбнулся Лео. — Ну рассказывай, за тобой следит весь мир, как это?
— Лео, люди — это далеко не весь мир. А в целом, это здорово. Наконец-то я играю важную роль.
— Да, ещё на Русане ты мечтал командовать отрядом, — погрузился в воспоминания Лео. — Теперь у тебя целые армии. Я всегда знал, что ты счастливчик.
— Есть немного, — Поль пожал руку Лео. — Ну мне пора, не теряйся, Лео.
— Мы же только встретились..., — расстроено проговорил Лео, но уже в спину своему другу. — Удачи! — крикнул он вслед и побрёл в сторону своего истребителя. — Сам не теряйся...
Несколько молодых пилотов раскрашивали свои истребители яркими красками, кто-то перекидывался в карты, Лео с грустью шёл мимо рядом самолётов, выделяясь среди остальных помятой нашивкой гарнизона Русана. Красивые синие аскардовские эмблемы SF и RSA на фоне мягкого света Димерии блестели на носах Сушек и Теней, и лишь на обгоревшем корпусе истребителя Лео кое-где виднелись элементы российского герба в лучах Русановского солнца. "Так и не спросил, откуда Поль узнал, что я рассказывал в его отсутствие?" — подумалось Лео, когда вдруг увидел вокруг своего истребителя несколько зевак.
— Настоящий антиквариат с крыльями, — заявил один из пилотов. — Сочувствую тому счастливчику, кому досталась эта развалюха.
— С этой развалюхой, — появился Лео. — Мы сбили ни один десяток риваловских самолётов.
Пилоты оглянулись и с трепетом замерли на месте.
— Перед нами легендарный ас Российского Космического Агентства, — взял слово всё тот же сочувствующий пилот. — Леонард Клеман, дважды герой отечества.
— Ладно вам, — снова улыбнулся Лео. — Мой самолёт прощают вам ваше невежество. Хотя без небольшого поучения вам не уйти, — вдруг Лео почувствовал себя уже старым ветераном, но эта мысль отнюдь его не расстроила. — Когда война только начиналась, пилоты и истребители были другими. Не в плане технологий, а в отношениях друг с другом. Пилот знакомился с истребителем в академии, десяток раз облетал на нём всю солнечную систему, он жил с ним днём и ночью, не зная усталости и голода. Когда на втором курсе академии мы сами участвовали в сборке своих истребителей, на третьем устанавливали вооружение, а на четвёртом получали по маленькому гаражу со своим самолётом, вся наша жизнь перемещалась туда. Мы знали каждый миллиметр своей машины, для нас не было ничего важнее... А сейчас одни тренажёры, в наше время они пользовались популярностью только у первокурсников, прежде чем сесть за штурвал боевого истребителя мы летали на гражданских, приобщались к полёту. Когда вы познакомились с машинами, в которых большинству из вас предстоит принять смерть в первом же серьёзном бою?
