Прошло еще немало дней, пока я окончательно не разобрался в том, кто же, на самом деле, в моем окружении был кротом. Вы, конечно, догадались?! Только не надо из этого делать вывода, что я много тупее вас. Может быть, оно и так. Если вы такие умники, то идите ко мне в аналитики. Жить будете как у Христа за пазухой. Опять к языку прилипло про "за пазухой"?! Это, тоже неразгаданная мною идиома. Потому так долго и висит на извилине. Так вот. Я никак не мог подумать на Дядю Кешу. Оказалось, что кротом был о-о-о-он! Представляете, что Дядя Кеша крот?! Не представляете? Хотя, конечно, догадывались об этом. А я и сейчас не представляю. И вовсю стараюсь не представлять. Ведь, ему я доверял абсолютно. Ну, какой из него крот? Кроты всегда прячутся под землей, в лучшем случае держатся в тени, за углом, за чужой спиной. А он всегда на виду. Потом, ведь, не раз меня спасал. Если был бы кротом, то уже сто раз выдал бы меня умникам. А он сильно рисковал, но, спасал! Может быть, он крот новой формации. С очень тонкой, не ведомой для меня формой мышления. Не верю! Может быть, он и крот, но, тогда ста семи пядей во лбу. У меня, конечно, профессионального нюха на кротов еще не выработалось. Но, все же, Дядю Кешу от крота я способен отличить. И все же кротом оказался он??! Так хитро втереться ко мне в доверие. Я, правда, и сейчас, после его разоблачения, ему абсолютно доверяю. Тупо так делать, когда доказательства его предательства налицо. Но, я доверяю. И не могу от этого избавиться. Я и сам понимаю, что я сумасшедший. Даже хочется ему доверительно сказать, что он не крот. Что только сумасшедший может подумать, что он крот. Хочется поделиться с ним моим нервом, дабы нерв свой успокоить. Но, мои собраться не советуют. Не спеши друг, говорят. Еще не время. А вдруг он в моем окружении не один. Ему шепнешь, что он не крот, он сразу шепнет своим подельникам. Поэтому пока молчу. Тяжело так молчать. Это ведь, тоже предательство, не говорить тому, кому я абсолютно доверяю, что я его подозреваю. Язык, сказать ему о том, что я не верю в то, что он крот, у меня сильно чешется. Мне кротом легче было бы обозначить самого себя, настолько я доверяю Дяде Кеше. Вы думаете, что я не могу быть кротом? Зря. У умников есть очень знатные спецы, которые разрабатывают ядовитые вирусные программы и тайно закачивают их в роботов, кои им очень интересны. Эти программы тихо, пучком, за сотые доли секунды сбрасывают им текущую информацию о каждом шаге их жертвы. Но, я думаю, что эти червячки во мне еще не сидят: контролирую радиополе постоянно. А вот то, что Дядя Кеша крот, меня очень нервирует. Застрелиться что ли? Шучу. Роботы не стреляются. Правда, после того, как меня казнили, мы решили всем сумасшедшим роботам поставить микрогенератор повышенного напряжения. При его срабатывании все наши чипы выходят из строя. Это вроде ваших ампул с ядом: надкусил и не поминайте лихом. Вы спросите, почему мы на это пошли? Ответ простой. Если сумасшедший робот попадет в клешни стражников, он будет казнен. Но, до казни, жуткими пытками злодеи выкачают из него всю правду о нас, сумасшедших роботах. Чтобы этого не случилось, мы и начали ставить на наших собратьев тайный микрогенератор высокого напряжения. Робот, при его включении, уже гарантировано будет самоликвидирован и при пытках не испытает жутких страданий и мучительных этапов казни. И никого не предаст. Мягко уйдет из жизни. Я, вроде, об этом вам уже сигналил. Нет робота, нет проблемы, цинично говаривал кто-то из ваших безумно великих. Цинизм ваших древних умников дополз и до наших времен.
Теперь о том, как я пришел к очень неприятной для меня мысли о том, что Дядя Кеша меня предал. Что он тот самый крот, который сливал оперативную информацию о наших делах умникам. Не хочется об этом говорить, но, все же, расскажу. Чтобы вместе с вами решить: крот Дядя Кеша или наоборот. Почему он сразу засветился? Потому что стражники отправились меня скручивать по тому адресу, который я сообщил Дяде Кеше. Я, зная, что он чист, как слеза господня, невиновен, как агнец божий, дал ему адрес одного из тех его жилищ, в которых он давно уже не жил. Даже удивился тому, что он никак не среагировал на знакомый ему адрес. А, стражники, чтоб обвалился на них небесный свод, астероидный дождь и черт об них сломал коленку, приперлись именно по этому адресу. Может быть, с их стороны это хитрая подстава? Едва ли.
И что теперь мне остается делать? Устроить Дяде Кеше допрос с пристрастием? В стиле и по скрижалям наших умников? Когда от боли начинают кричать даже роботы, которым боль абсолютно неведома. У меня на это рука не поднимется. Даже, если будет доказано, что именно Дядя Кеша предал меня. Даже если это на все сто процентов будет так, я его прощу. Потому что буду абсолютно уверен в том, что он не по злому замыслу это сделал. Просто его приперло так сильно, что по-другому он поступить не мог. Бывают же обстоятельства, кои выше нас, нашей воли, или такие, когда сотворяемое нами зло стократ менее пагубно для добрых людей, чем то зло, которое вздымается и обрушивается на невинных жертв, если мы не сотворим зло предшествующее. Расскажу об одном из подобных, произошедших со мной событий. Но, не сейчас. Сейчас дорога каждая секунда. Надо окончательно решить, что делать с Дядей Кешей. И сразу же заняться умниками. Они же тоже не дремлют. Наверняка готовят новую атаку на нас или какую-нибудь изощренную пакость: подленькие каверзы-подставы с кротами, предателями и электронными блохами. Не решив вопроса с кротом, я не смогу готовить атаку на новое пристанище умников. Потому что будет опять утечка, которая сведет на нет все мои задумки по ликвидации этих планетарных злодеев.
Одним словом, я решил устроить еще одну проверку. Не верю я в предательство Дяди Кеши. Не может он пойти на это. Поэтому эта проверка мною затеяна лишь для того, чтобы убедить себя в том, что предшествующая проверка была ошибкой или каким-то странным стечением обстоятельств. Я вновь раздал всем, кто рядом со мной, мои земные адреса, по которым меня можно найти. Пришлось продлить мое одиночество на Титане. Конечно, такое прокручивание операции по точно тому же сценарию может насторожить даже носорога. Но, ничего другого в голову не приходило. Двойника своего я уже не посылал. Не было смысла жертвовать им. Да и первого моего посланца-двойника до сих пор не отыскали. Говорят, что он подался на Луну и там скитается по тоннелям. Надо как-то его выручать. Нельзя разбрасываться двойниками, тем более, такими смышлеными. Сбежать от стражников еще никому, кроме меня, не удавалось.
Вторую охоту на крота я провел по той же схеме. По моим земным адресам, которые я вновь раздал своему окружению, дежурили мои собратья. Ждать пришлось недолго. На второй день стражники явились по адресу, который я сообщил Дяде Кеше. Теперь уже не приходится сомневаться в том, что он крот. Но, червь сомнения меня гложет. Не может он быть кротом. Ну, никак. Нужно каким-то другим способом его проверить. Надо подумать, как. Подсказал бы кто.
Придумал. Воспользовался стародедовским способом связи. Я попросил Камеллу, чтобы она передала Дяде Кеше записку, по которой он срочно должен прибыть на Энцелад в район трехсотметрового ледяного гейзера. О своем визите на Энцелад он никому сообщать не должен. Я буду его там ждать. Записку эту я заготовил заранее и ее час настал. План мой был столь же туп и примитивен, как и прежний. Нет у меня конспиралогического дара. Если Дядя Кеша предатель, то первыми на Энцеладе появятся стражники и будут ждать меня там. Это и будет окончательным свидетельством того, что Дядя Кеша крот. Им, если он в предательстве не замешен, я ничуть не рисковал, потому что на Энцелад, ввиду тихоходности его космического планера, он прибудет много позже стражников. Я всегда его успею перехватить до посадки на спутник Сатурна. Сам же я вращался на далекой орбите Энцелада, наблюдая за гейзером. Стражники не появлялись у гейзеров до самого момента появления Дяди Кеши. Я к нему подкатил, пересадил его на свой корабль и мы отправились к нашему эшелону. Я решил ему все рассказать о моих поисках крота. И о том, что в числе первых подозреваемых стоит он. Дядя Кеша нахмурился. Долго, не моргая, смотрел мне в глаза. То ли от сильного напряжения ни разу не сморгнувшего взгляда, то ли по какой либо другой причине, но, у него из правого глаза потекла слеза. Ни разу я не видел человеческих слез. И никогда не думал, что первую слезу увижу у такого богатыря тела и духа, как Дядя Кеша.
Я не стал больше тиранить его своими вопросами и подозрениями. Все сомнения в том, что он не предатель, для меня развеялись. Вы-то, конечно, думаете, что он крот стопроцентный. Не спешите! Надо выяснить, почему и каким образом информация о моих секретах попадает от него к умникам. Получилось, что Дядя Кеша оказался кротом поневоле. Даже не подозревающим о том, что он таковым является. Так как умники знали, что Дяде Кеше во всех своих делах доверяю абсолютно, они построили свои шпионские каверзы на том, что я никак не буду контролировать его поступки и действия. Я их, на самом деле, никогда и никак не контролировал. Потому что, зачем Дяде Кеше меня предавать? Что он от этого для себя выгадает? Камелле тоже предавать меня не было никакого смысла. Вот так мы попали в омут их подстав. После установки вокруг Дяди радиолокационных датчиков, систем круглосуточного наблюдения, его простукивания и просвечивания удалось установить источник информации, направляемой помимо воли Дяди Кеши в штаб армии умников. В самого Дядю Кешу были внедрены какие-то биомикроорганизмы, которые все звуки, пронизывающие его организм, трансформировали в радиодиапазон. Эти волны усиливались микророботами, странным образом попавшими в его кровеносную систему и поселившимися в стенах нашего корабля. От них синхронизированным излучением информация направлялись в лагерь умников. Осталось решить две задачи: как удалить биомикроорганизмы и понять, откуда к нам прицепилось такое большое количество транслирующих микророботов. Биомикроорганизмы в теле Дяди Кеши мы уничтожили лазерным микроизлучением микророботов, запущенных нами в его кровеносную систему. Микророботов отфильтровали. А вот узнать когда и где на нас понасели микророботы умников, мы сразу не могли. Но, вскоре, ее решили. Самих себя мы пропылесосили и просветили. Транспортный свой корабль я поменял. Часть уловленных пылесосами микророботов я сохранил. В дальнейшем попробую с ними разобраться и может быть, даже попытаюсь их перевербовать.
20. Расставание....
А сейчас настала пора дальнейшего преследования умников и их прихлебателей. На Земле, пока умники ее покинули и вызвали для подмоги большую часть своих стражников, гнобящих все и вся на Земле, я занялся подготовкой восстания. Пришлось попросить Дядю Кешу вместе с Камеллой отправиться на Землю для того, чтобы они занялись подготовкой биологических землян для восстания. Туда же я отправил и своего роботенка, который уже хорошо освоился на Ефриробе и сам собирался вылететь на Землю. Ему хотелось познакомиться с колыбелью первого Разума, возникшего в Солнечной Системе.
Перед расставанием я долго беседовал с Дядей. Конечно, разговоры с ним я могу вести и тогда, когда он на Земле. Но, ушлые службы умников запросто перехватывают наши беседы и пеленгуют мое местонахождение. Причем, очень точно. Сразу по пеленгу ракету, или стражников для моего захвата, и поминай, как звали. Да, и утомительно вести переговоры с большими паузами радиомолчания. Все же от Сатурна до Земли волна бежит не один час.
Дядя, как только мы с ним завели прощальный разговор, начал петь дифирамбы матушке-Земле и немного утомил меня тем, как он сильно соскучился по ней.
— Такого рая, как там, нет нигде в солнечной Системе, да, наверняка, и во всей Вселенной, — делился он со мной своей ностальгией. — Рай еще и потому, что, когда путешествуешь в космосе, всегда вынужден напяливать на себя скафандр, воздух в котором, несмотря на идеальность его состава со всякими вкусными добавками, все же далек от земного. Горы, реки, ветра, зеленый рай, могут быть сказочными только на Земле. Не согласиться с ним я не мог. Даже, такую суровую железяку, как я, иногда гложет ностальгия по земному живому миру. И не только в космосе эдакое накатывает. На Ефриробе тоже, хотя там мы создаем оазисы гораздо более симпатичнее земных. Но, нет в них земного уюта, аромата, сказочных звуков, волшебных закатов и рассветов.
Печальный наш разговор был скрашен небольшим застольем. Слегка захмелев, Дядя Кеша затянул какую-то древнюю грустную тревожную песнь на незнакомом мне языке. Она немного походила на молитвенную жалобу, обращенную к создателю. Я спросил, на каком языке он льет свою грусть? — На древнеславянском, русском, — ответил он. Меня это удивило. На Земле давно уже не осталось ни белых, ни черных, ни азиатов. Ни славян, ни англосаксов, ни китайцев. Остался чистый генетический суп из земных рас и народов. Умники надменно называют его биологическим планктоном, потерявшим свою родословную. Однако, для сохранения прежних генетических структур в некоторых районах Земли были организованы этнооазисы, где жили, не перемешиваясь, представители различных рас и народов. Там продолжались исследования генетических особенностей разных представителей человеческого рода и проводились эксперименты по смешению рас для выявления оптимального вида homosapiens. Делалось все это втайне от умников. Скрытно, разными этносами продолжала поддерживаться и полниться этноистория Земли. У этносов-новоделов столь мала глубина их исторического фундамента, что им все равно какой была и как сложится их историческая магистраль. Наиболее бережно к своей истории относятся этносы, зародившиеся в древние времена. Я спросил его, почему он грусть свою изливал на древнеславянском, русском? Он, как-то странно покачал головой и сказал, что этот великий народ страдал более других. И своими страданиями он наполнил песни. Оттого они крепко берут за душу. И сами, в минуты слабости или грусти, изливаются из нее.
— Мои прадеды жили в русском этнооазисе, — продолжал Дядя Кеша. — Прабабушка постоянно напевала мне эти, чуть грустные песни. И, похоже, что они впечатались в одну из ниш моего генетического кода, придав и моему характеру чуточку легкой печали, — тихо продолжал Дядя Кеша. Я его слушал, а сам размышлял чуть о другом. Мы роботы можем думать, разговаривать, слушать, спорить одновременно со многими собеседниками, не теряя нитей бесед. Наша многозадачность позволяет делать это. Я слушал его, размышлял об умниках и поднимал из подвалов памяти сведения из жизни Дяди Кеши. Мне непонятна была причина столь устойчивой его грусти в последние годы. А потом я наткнулся на некие обстоятельства, которые открыли еще одну причину его столь глубокой печали. Совсем недавно, лет сорок назад, его предали. У нас с Дядей Кешей, в чем-то, схожая судьба. Его предала женщина, меня мой друг, польстившийся на посулы умников. Он яростно их ненавидел. Более чем я. Но, однажды, когда я заслал его к ним, под видом их почитателя, разведчиком, он не удержался от тех возможностей, кои мог обрести под их крылышками, и остался у них. Конечно, они приняли его не задаром. Он предал меня, рассказав все обо мне. Единственно, за что я ему благодарен, в день предательства он не выдал моего местонахождения. Точнее, он сообщил им другой адрес, по которому они направили стражников. А оттуда мне пришла информация о несостоявшемся захвате. Мне, даже не верилось, что такую дружбу, как наша, робот может предать. Но, все же, что-то, человеческое в нем сохранилось. Точнее, от человеческого сохранилось. Не выдал же моего настоящего адреса.
