— Зачем оно тебе?
— Потому что оно важно Фредрику.
— Гаусы — человеческий род. Чистая человеческая кровь. И с эльфами мы кровь не смешиваем.
— Это ваше мнение?
— Это тема для раздумий. Но еще я добавлю, что ценю твое терпение и ту незаменимую поддержку, которую ты постоянно оказываешь моему сыну. А потому повторяю, что в этой семье мужчины принимают решение сами.
— Благодарю вас за честный ответ.
— А теперь, чтобы не смущать тебя и не отвлекать от трапезы разговорами, Лундес, я займусь делами. Был рад побеседовать. Надеюсь, что ты больше не боишься меня. Не хотелось бы однажды проснуться, посмотреть на себя в зеркало и увидеть в отражении типичного Гауса или, того хуже, моего брата.
— Я боялась вас потому, что сама считала себя виноватой. И я, конечно, никогда не встречалась с вашим братом, но...
— Тебе повезло, — заметил Валард.
— Да, я тоже рада. То, что я слышала о нем, было ужасно. Уверена, что вы совсем другой.
— Вот и отлично. — Он медленно поднялся из-за стола.
— Простите, — Лундес слегка привстала, невольно, чтобы задержать его ненадолго, — а почему вы сказали, что не хотели бы стать типичным Гаусом? Простите, если вопрос неуместен, но разве ваш род так плох? Еще раз прошу меня простить за вопрос, но после всех лживых речей Фавластаса о Джеральде я думала, что все наоборот.
— Не бросайся в крайности, девочка. Гаусы бывали разные. — Он был пугающе серьезен, говоря это. — Количеством грязных тайн наш род вполне мог бы потягаться с эсмелееями — советом республики черных магов. Мы же живем не только вратами. Многие из нас никогда не были и не станут верховными стражами. Зато всегда есть трон, и он отравляет своим притяжением почти весь наш род. Я понимаю, тебе кажется, что Рифус навредил тебе, скрывая от мира. Но нет, Лундес, он берег тебя от реалий королевских семей, от такого, чего тебе и знать не стоит. Ты еще молода для своего народа. Поэтому я позволил себе обращаться к тебе на "ты" и называю тебя девочкой. Но ты принцесса, я не забыл. И ты уж прости старика за вольность, но ты еще очень мало знаешь о прошлом и настоящем. Да и не нужно тебе это, я считаю. В чем-то я согласен с твоим братом: своих женщин нужно беречь особенно. Вокруг трона слишком грязно, слишком опасно. Женщины в нашем роду гибнут быстрее мужчин. — Он прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — Ладно, не пугайся. Не хочу портить тебе настроение всей этой мерзостью. Поверь мне, то, что ты не можешь править, — это хорошо. Я даже сыновей своих держу от этого подальше. Только так они могут оставаться честными хотя бы по отношению к самим себе. Фредрик — верховный страж, этого достаточно. Более чем. Я не просто так вывел графство из состава Океании, я не отдам трону Констара, не отдам этому "зверю" своих сыновей. Никогда не стремись к власти, если у тебя есть выбор и шанс избежать ее. Это как болезнь. Иногда убивает сразу, иногда медленно поражает. Бывает, что выживаешь, только остаешься безмозглым.
Лундес большими глазами смотрела на него, не в силах произнести ни слова. И Валард усмехнулся:
— Ну вот. Не хотел тебя пугать, но аппетит все равно испортил.
— Нет-нет, все в порядке, — поспешила возразить она. — Мне было интересно ваше мнение. Обо всем.
— Потому что мое мнение важно Фредрику? — повторил ее недавние слова Гаус.
— Да.
— Просто держись подальше от короны — и сможешь жить так, как захочется. А теперь я все же оставлю тебя, девочка.
— Да, конечно. — Лундес была под впечатлением сказанного и забыла должным образом попрощаться с графом. И вот он ушел, а она все думала о женщинах рода Гаусов. О том, что они гибнут и к трону им лучше не приближаться. Исключительно ради их безопасности. А может, это касалось не всех женщин рода, а только ее? Ведь такой добрый и, казалось бы, понимающий Валард явно не желал ее видеть рядом с троном Гаусов, рядом с Фредриком и набросал ей картину ее перспектив совсем не яркими красками.
— Однако верховный страж принимает решение сам, — произнесла Лундес вслух самые главные, по ее мнению, слова Валарда.
Из раздумий ее вырвал посторонний шум.
Лундес поднялась из-за стола и подошла к окну. Замок располагался высоко, и погода там значительно ухудшала видимость — ничего было не разобрать, кроме мелких капель то ли снега, то ли дождя, хаотично метавшихся на ветру. Вскоре до слуха принцессы донеслись чьи-то обеспокоенные голоса, и она обернулась в попытке уловить источник. Однако звуки слишком быстро стихли, и Лундес пришлось выглянуть в коридор.
— Эй! — крикнула она в пустоту. Куда подевалась охрана и слуги? Что-то произошло! Уж не новое ли нападение? Подумав об этом, Эверли вознамерилась проверить тронный зал, а дальше, конечно же, вернуться к храму.
"Да где все?" — не понимала она, шустрым шагом двигаясь по коридору, взволнованно озираясь по сторонам.
Тронный зал уже был перед ней, и, слава богам, охранники стояли на месте.
— Что происходит? — обратилась она к ним.
— Идите к храму, миледи. Все там.
— Кто?
— Граф Констар, его окружение. Все, кто был недавно в тронном зале. А также стражи.
И Лундес ринулась к храму, мысленно ругая Валарда за то, что он вынудил ее уйти от ограды. Все ли там в порядке с Фредриком? Уж не напали ли на него прямо в храме?
Стремительно покинув замок, на ходу кутаясь в теплый плащ и натягивая перчатки, принцесса выбрала хорошо знакомый ей спуск через сады. При этом она даже не подумала, как неразумно и опасно это было в ненастную погоду. Подвесные площадки угрожающе скрипели, зрению мешали капли мокрого снега, от которых немного спасал капюшон. Иногда Лундес поскальзывалась, но каждый раз удерживалась на ногах. И так было до тех пор, пока взору ее не открылось священное сооружение, окруженное светлым магическим ореолом. Эверли осознала: не нападение — благословение! Долгожданный знак!
— Великие силы! Хвала богам! — Принцесса вдруг истерично рассмеялась, и даже слегка прослезилась. Пусть все слышат ее возгласы, пусть знают, что стражи получили долгожданный ответ! Ведь так сияет только небесное пламя! После доспехов Трифона Лундес не сомневалась в этом.
Чуть успокоившись и стерев перчатками с лица слезы, она спустилась к ограждению, где ожидали Фредрика остальные. Разумеется, не все, кто был в замке, но многие.
— Это знак? — с ходу обратилась Лундес к Констару, остановившись справа от него.
— Да, — подтвердил брат Фредрика, несмотря на некоторое напряжение, которое по-прежнему существовало между ним и Лундес. — Фавластаса больше нет, — добавил он. — Поздравляю, принцесса. Я знаю, что для вас это особая новость.
— Поверить не могу, — выдохнула Эверли, с трудом удержав вновь набежавшие слезы. Говорить она старалась разборчиво: — Вы точно знаете, что это так? Фредрик объявил?
— Нет, мой брат еще не появлялся, но когда возникло свечение, вместе с нами к воротам подоспели стражи. Эльфы сразу же прочли для нас этот знак и поспешили в храм. Теперь мы ждем, когда они все выйдут.
— Слава богам, слава, — стала тихо повторять Лундес, попутно выискивая глазами знакомые лица в толпе. Обнаружила она Карнелия, и барон, ощутив на себе ее взгляд, стал пробираться к ней.
Наконец ворота храма открылись, и к собравшимся вышли стражи во главе с Фредриком.
— Как-то он слишком собран, даже сейчас, — насторожилась Лундес, глядя на человека, за которого так сильно переживала. Его поведение было для нее самым достоверным знаком.
— Все в порядке, он просто держит лицо, — приблизился к ней Карнелий.
— Да ликует он, — поддержал Констар. — Сейчас объявит очевидное. Просто он привык держать эмоции под контролем.
И верховный страж слова эти громко подтвердил:
— Святейший Адент подал нам знак! Победа над таинственным врагом одержана!
А далее были крики, безудержная радость, праздник душ, неспособных даже вообразить, что за силы сговорились против них. Ведь если бы Адент на самом деле победил Фавластаса, он бы лично сообщил об этом. Принес бы радостную весть своим верным воинам, богам и всему миру. И Фредрик единственный ожидал от ангела именно этого. Не знак и не размытый образ, а слово и явление небесного защитника. Вот только как стражу ему пришлось поверить в опустившийся на помост свет.
— Ты как будто разочарован, — сказала ему Лундес ближе к вечеру, во время торжества в честь ангела и его победы.
— Явление покровителя — редкость, — устало произнес Фредрик, — и особая честь. Я был слишком самонадеян, ожидая прямого ответа.
— Ты думал, что Адент явится сам?
— В таких делах хотелось бы уверенности, но, повторяю, я слишком много о себе возомнил.
— Нет, ты вовсе не самонадеян. — Лундес тут же обняла его, проговорив ему на ухо: — Ты отвечаешь за других, поэтому желаешь точных ответов.
— Главное, что он подал знак, — все убеждал себя Фредрик. — Нужно радоваться и этому. Да, этого вполне достаточно.
— Тебе необходимо расслабиться, Фред, — шепнула Лундес и легонько поцеловала его в шею. — Я люблю тебя.
Он прикрыл глаза и прошептал в ответ:
— И я люблю тебя. Наверное, ты права. Никак я не могу отпустить ситуацию. Должно быть, проблема в этом.
— Давай уйдем отсюда, — предложила принцесса.
Фредрик посмотрел на празднующих людей и посчитал, что уже достаточно поприсутствовал на торжестве.
— Подожди немного, я только предупрежу, — сказал он.
Они шли по ночной Анатаре, вдоль опустевших лавок и темных домов. Приятно было покинуть шумный зал и бесконечные коридоры замка. После долгой "осады" и ожидания прогулка была глотком свежего воздуха.
— Ты должен чаще улыбаться, — проговорила Лундес, держа Фредрика под руку и наслаждаясь его обществом. Наконец-то никто не косился на них. Они были предоставлены сами себе.
— Чаще улыбаться? — переспросил граф. — Я в порядке.
— Нет, не в порядке, Фред. Все закончилось, мы победили. — Она сжала его руку. — Покинь хоть ненадолго свои непостижимые мысли и вернись ко мне.
Фредрик склонился и поцеловал ее, затем увлек за собой на одну из улочек:
— Нам сюда.
— Куда мы идем?
— К городским воротам.
— Мы покинем город?
— Да.
— Ночью?
— Ты боишься?
— Нет. С тобой нет. Напротив, я заинтригована. С тобой хоть в лес. И потом, я сама предложила тебе расслабиться.
— Слова скромной принцессы, прямо как Рифус описывал, — сыронизировал Фредрик.
Они оба усмехнулись.
— Хорошо, я буду скромнее, — пообещала она.
Он возразил:
— Просто будь собой.
Тогда Лундес призналась:
— Если честно, я и сама до сих пор не могу поверить, что все закончилось. Что Фавластас мертв и тебе ничего не угрожает. Я так боялась, что он навредит тебе.
— Почему только мне?
— Потому что на себя я давно махнула рукой.
Фредрик остановился, изменившись в лице.
— Не надо так, — серьезно попросил он. — Хочешь знать, куда я тебя веду? За границей города есть небольшая роща. Там стоит покосившийся причал, а прямо над ним нависает удивительное строение. Магическое строение, которое создал Элестер, когда мы с Карнелием были еще детьми. Там мы отлично проводили время.
Городские ворота остались позади, и даже редкие огни перестали освещать дорогу. Граф зажег белый шар в своей ладони и показал тропу. По ней они двинулись дальше. Потом спустились со склона в ту самую рощу, о которой говорил Фредрик. Там среди голых деревьев показалась серебристая гладь реки. Фредрик привел Лундес на старый пирс и указал взглядом вверх. Принцесса увидела деревянный домик, нависающий прямо над водой.
— Ничего себе? И не упадет?
— Он висит здесь много лет, — успокоил ее Фредрик. — Магия Элестера надежна. — Чтобы убедить ее в этом, граф первым поднялся по веревочной лестнице. — Видишь, держится.
Лундес взобралась следом, а наверху Фредрик протянул ей руку, помогая подтянуться на площадку перед дверью.
Внутри была лишь небольшая комната, на удивление обставленная, хоть и довольно скудно. Квадратный стол, несколько стульев, а также потертый раскрытый чемодан. В углу низкая, широкая кровать. На ней не было одеял, только матрас. Фредрик зажег одну-единственную свечу и объяснил:
— Элестер сделал этот дом для того, чтобы знать, где меня искать. В детстве я частенько исчезал из замка.
— Ты нарушал правила? — удивилась Лундес.
— Ребенку непросто объяснить, что он будущий верховный страж и у него нет выбора.
— Тут здорово, — оценила Эверли, опустившись на край кровати. — И неожиданно тепло.
— Полагаю, дело в магии, которая держит домик, — выдвинул теорию Фредрик. — Она напоминает по своим свойствам защитный купол, вот и греет немного.
— Да и ветер стих, — сказала Лундес. — Нет ни снега, ни дождя. Все вокруг будто успокоилось. Ты чувствуешь? Это победа.
— Да уж, — протянул Фредрик, окинув взглядом темное помещение. — Только странно мне праздновать победу, не имея к ней отношения.
— Ты имеешь к ней прямое отношение! Ты разрушил Утренний Лик! Ты боролся как мог. Просто ты смертен. У каждого воина есть свой предел. Ты спас меня!
— Слушай, Лун... — Фредрик сел рядом с ней. — Если уж мы заговорили об этом, пообещай больше никогда не вмешиваться в тайну, которая принесла столько бед тысячу лет назад. Пообещай не искать города, не затрагивать эту тему и не пытаться ее понять. Что бы ни случилось. Фавластаса нет, но Непоколебимый был целой империей. Посмотри мне в глаза и дай слово.
— Даю слово, что сделаю так, как ты хочешь.
Однако Гаус был натренирован распознавать ложь и погрустнел.
— Жаль, что ты мне врешь, Лундес, — сказал он.
Она не выдержала и отвела взгляд. Ведь это было так непросто — побороть свое любопытство и дать настоящую клятву. Поэтому было тихо какое-то время. Потом Лундес снова посмотрела на графа и дала искренний ответ:
— Я клянусь тебе, Фред. Клянусь, что, если Фавластаса больше нет, мы не будем возвращаться к нему, к его тайнам и его городам. Я сделаю так, как ты хочешь.
— Хорошо, — на этот раз поверил Гаус, провел рукой по ее лицу и поцеловал в губы. Лундес закрыла глаза и ощутила его руки на своих висках. Обняв его так крепко, как могла, она попросила:
— Не останавливайся.
Они перестали сдерживать себя. Лундес принялась расстегивать плащ Фредрика, продолжая графа целовать. Он же избавлял ее от меховой накидки. И тут он вдруг отстранился и спросил:
— Имеем ли мы право?
— Имеем, — со всей серьезностью ответила она. — Я тебя люблю, люблю тебя, к аданею правила, мне все равно, я свой выбор сделала. Теперь твоя очередь.
Тогда Фредрик тепло улыбнулся и задул свечу.
То утро было самым счастливым утром в ее жизни, несмотря ни на что. Как же приятно ей было видеть рядом любимого человека. Для нее это было в новинку. Фредрик, казалось, еще спал, но даже во сне он продолжал обнимать ее. Принцесса скользнула рукой по его лицу и шепнула:
— Уже рассвет.
Нет-нет, она была не из тех, кто встает с рассветом. Просто они отсутствовали в замке всю ночь, и она немного переживала, что их могли хватиться. Возникли бы вопросы.
