— Как всё прошло? — спросил я у Илины, потянув её в сторону лечебного покоя.
— Нормально, — не став говорить, что именно она делала. — Госпожа Наталия осмотрела дом. Нашла несколько потайных комнат, одну из которых не вскрывали лет шестьдесят. Ещё два подземных хода. Один ведёт к реке, второй — за стены города.
— Ну а как Лоури? — спросил я, имея в виду Клаудию и её маму.
— Строят планы и собирают по дому золотые изделия. На тебя, кстати, у них тоже планы есть.
— Это я понял. Нет, давай к Эвите для начала зайдём.
Старая травница почувствовала наше приближение, поэтому делала вид, что занята своими прямыми обязанностями. Она растирала что-то в ступке, засыпая получившийся порошок в маленькие конвертики. Рядом на столе лежала книга в тёмном переплёте с маленькими золочёными буковками на корешке. Я такие видел в библиотеки у мамы Иоланты.
— Вот, — я поставил на стол корзинку, стянул ткань, открывая содержимое. — Госпожа Диас передала первый урожай.
— Да? — Илина с интересом заглянула внутри и оторопела.
Похожая реакция была и у Эвиты. Они просто стояли и смотрели на корзинку. Я подождал минуту, затем ещё одну, после чего подергал Илину за рукав.
— Что? — она посмотрела на меня так, словно я отвлёк её от серьёзного дела. — А, да. Ну да.
— Чего 'да'? Вы скажите, годятся эти корни или нет. Госпожа Диас упоминала, что в редких случаях из-за быстрого роста растения теряют полезные свойства.
— Что бы она в этом понимала, — проворчала Эвита, опуская руку в корзинку и вынимая круглый корень — тот, который походил на маленькую репу. Ногтём подцепила грубую кору, отрывая её. Под корой обнаружились тёмно-багряные волокна, напоминающие жилы. Я такой никогда не видел до этого, но думаю, что это и есть тот самый румяный корень.
— А я в последний раз две недели по болотам рыскала ради корешка в палец толщеной, — задумчиво сказала Илина. — И найти тот увядший корешок считала большой удачей.
— Надо пару отобрать, чтобы семена прорастить, — Эвита расковыряла корешок, вытащила тоненькую красную жилку, откусила от неё. Одобрительно покивав, отложила его, затем достала продолговатый корень волыночника. Приложив к носу, глубоко вдохнула. — Хороший запах.
— Помогу, — сказала Илина, прочитав намерение старой травницы. — Твоим криворуким ученицам я такое не доверю.
— Ещё бы я их допустила, — фыркнула Эвита. — А это что?
Следующим она вынула из корзинки скрюченный корешок.
— Госпожа Диас сказала, что знает хороший способ сушки, чтобы корни не теряли полезных свойств.
— Спроси, как она это делает, — очень серьёзно сказала Эвита, изучая высушенный корень. — Когда я училась у старой змеи Шашаг, гордыня не дала мне войти в их теплицы. Берси, запомни: не совершай моих ошибок. Не позволяй гордыне лишить тебя знаний. Всё ненужное просеется, уйдёт, как песок через сито, знания останутся.
— Я запомню, — пообещал я, показал на корзинку. — Здесь только та часть, рост которой ускорили. Остальные скоро созреют. Имейте в виду, я рассчитываю продать их. И не надо на меня так смотреть. Оставьте ровно столько, сколько нужно. А месяца через два подоспеет ещё одна партия.
— И это пойдёт людям? Магам?! — Эвита даже придвинула корзинку поближе к себе, показывая, что без боя она её не отдаст.
— Мы уже говорили на эту тему, — вздохнул я. — Вот как вам объяснить? Клянусь именем Великой матери, что не хочу ни помогать магам, ни лечить искалеченные магическим загрязнением тела́. Всё, что я делаю, выгодно только асверам. И для людей эта 'помощь' может обернуться огромными проблемами, а не благом.
— И люди пойдут на подобное? — недоверчиво прищурилась она.
— Не то, что пойдут — побегут. Обгоняя друг друга. И будут нести золото, — видя, как женщины нацелились на корзинку, я понял, им сейчас не до меня. — Пойду, поговорю с Рикардой.
Я вышел в коридор, где меня ждала Ивейн. Это она так пряталась от старух, которых я видел в холле. Достали девчонку. Если вдруг они своего добьются, взвоют ведь. С её-то характером, она их и в хвост, и в гриву гонять будет.
— Игнорируй их, — я положил руку ей на плечо. — Бери пример с Дианы. Не в том смысле, чтобы бить их, а просто делай вид, что не замечаешь.
— Они бабушке пожаловались, — проворчала она. — Письмо ей утром отослали. Завтра ответ должен прийти. Она ведь не поленится, приедет, — девушка вздохнула.
— Глупая. Знаешь, что ждёт от тебя Старая Вейга? Чтобы ты стала самостоятельной. Умела принимать сложные решения. Сама, без чьей-то подсказки. Спорю на что угодно, что вместо того, чтобы приехать, твоя бабушка будет долго смеяться, читая их жалобы. А потом напишет тебе письмо, в котором спросит: 'Почему моя любимая внучка не слушается старших? Совсем от рук отбилась', — передразнил я голос Старой Вейги. — И от того, что ты ей напишешь, будет зависеть то, станет ли она гордиться тобой, или ей действительно надо приехать, чтобы тебя защитить. Понимаешь?
— Ты в этом уверен? — недоверчиво спросила она. — Ты же не знаешь бабушку. Она хоть и старая, но попробуй с ней поспорь. Всё происходит только так, как она того хочет.
— Уверен, уверен, — покивал я. — Пойдём, надо поговорить с Рикардой.
— Постой, — она неуверенно и смущенно чиркнула носком сапога по полу, опустила глаза. — А что написать, чтобы она... гордилась?
— Боишься обидеть резким словом, — догадался я. — Нет уж, думай сама. Могу прочесть потом — сказать, как получилось.
— Не надо, — она покачала головой. — Спасибо.
Я улыбнулся и зашагал по коридору. Караулившие Ивейн старухи, коих собралось уже трое, провожали меня недовольными взглядами. Надо не забыть спросить Вьеру, достают ли её подобными предложениями.
В приёмной Рикарды было пусто, а из-за приоткрытой двери слышался её голос.
— И куда ты собралась ехать?! Скот пасти? — звучал голос главы гильдии. — Нет у тебя совести. На неделю, на одну неделю останься, а потом мы поговорим ещё. Я же без тебя как без рук.
Я хмыкнул, заходя в кабинет. Внутри, как и ожидалось, была хозяйка кабинета и её заместительница Кларет.
— Вам бы всё над кем-нибудь поиздеваться, — укоризненно сказал я. — Устроили спектакль одного актера.
— О, Берси? Ты чего так поздно? — наигранно удивилась Рикарда. Она сидела за столом, на котором была расстелена карта города.
— Кое-что привёз для Эвиты. Скажите, как вы меня почувствовали? Я так плохо прячу своё присутствие?
— Кстати, прячешь ты его на оценку 'отлично'. Многим бы у тебя поучиться, — улыбнулась она. — Ивейн, например.
— Ах, демоны, не подумал... Ну, может она решила проведать тётю?
— Не смеши нас. Мне старейшины все уши прожужжали, что Ивейн плохо себя ведёт, что ты на неё дурно влияешь. Что ей надо бы вернуться в поселение, заняться чем-нибудь, что не приведёт к скорой и необратимой смерти. Старые овцы! — выругалась она.
— Это да, — покивал я. — Мне по Имперскому Совету отчитаться, или вы в курсе?
— Смотри, какой умный, — Рикарда посмотрела на Кларет, — всё знает.
— Я знаю, что скоро в городе будет жарко, в прямом смысле этого слова, — ничуть не обиделся я. Прошёл к ним поближе, сел на свободный стул. — Война очень скоро докатится до самой Витории.
— Интересно, откуда такие знания? — она приподняла бровь.
— Азм сказал. Он говорит, что нашу армию вновь разбили.
— Тот же вопрос, только к нему.
— Откуда знает он — понятия не имею.
— Вот если бы ты не сбежал, знал бы больше, — недовольно сказала Рикарда. — И стал бы свидетелем забавной картины под названием 'Имперский Совет в смятении'. Вскоре, как ты ушёл, на совет пробился командующий армией и заявил, что иноземцы разбили последнюю линию обороны в виде трёх легионов. Общие потери больше четырёх тысяч человек. Из трёх десятков магов — семь убито, тринадцать серьёзно истощены.
— Я предположила, что сегодня к нам придёт Император, чтобы просить помощи, — сказала Кларет.
— Не придёт, — Рикарда мотнула головой. — После того, сколько мы потеряли в пожаре, он знает, что я его отправлю к Хруму. И будет прав. А вот к нему, — она показала на меня пальцем, — может и заглянет в гости.
— Эвакуировать гильдию? — спросил я.
— Время ещё есть, — спокойно ответила она. — Посмотрим, как будут развиваться события.
Помолчали. Новости действительно были плохие. Я не понимал, почему нельзя было сразу собрать все войска Империи в один кулак и разгромить армию вторжения. Зачем нужно подставлять по одному легиону, зная, что он обязательно будет разбит?
— Если Император попросит меня принять участие в войне, я выступлю на его стороне, — сказал я. — Мне нужно убить верховную самку огненных псов. Я обещал. А из города это сделать не получится. И просить помощи ни у кого не стану, — быстро сказал я, имея в виду помощь Матео или Тали.
— Как ты себе это представляешь? — спросила Рикарда? — Пройдёшь в стан врага со словами: 'Где тут у вас клетки с псами? А кто из них главная?'
— Была такая мысль, — я не стал отрицать. — Но потом подумал, что если они не дураки, шанса у меня не будет. Поэтому я заставлю её саму прийти ко мне. Вот только пока не знаю, как это сделать.
— Замечательный план, — язвительно заметила Рикарда. — А что, мне нравится.
— А если Император не предложит? — спросила Кларет.
— Тогда я предложу свою помощь Даниелю Блэс. Он должен приехать через две недели. Хотя я думаю, что теперь поторопится и будет в столице дней через пять.
— Мы можем оказать военную помощь герцогу, — задумчиво произнесла Кларет. — У старейшин я выбью две сотни пар. Может быть три сотни.
— Никаких сотен, — серьезно сказал я. — Если так сильно переживаете, я возьму с собой несколько пар. Не стоит доставлять Императору удовольствие тем, что вами можно манипулировать через меня.
— Да плевать нам на все эти интриги, — резко сказала Рикарда. — И на Вильяма, и на магов. Пусть думают, что хотят.
— Хорошо, давай так, если Бальса поправится через неделю, возьму с собой пятнадцать пар. Тех, кто был со мной в прошлый раз. Как личная охрана вполне сгодится.
— Это уже лучше. Но мне не нравится само твоё участие в этом. Зачем этот пёс вообще появился?
— Уже поздно, ты останешься ночевать в гильдии? — спросила Кларет.
— Нет, — я улыбнулся, покачал головой. Понятно, почему она торопит меня. Хочет, чтобы быстрее вернулся домой и столкнулся с Вильямом. Всё-таки лучше, чтобы он попросил меня о помощи, а не я предлагал её Блэс. — Поеду домой. Но если Император не соберёт войско, что может остановить врага на подходе к Витории, защищать город я не стану.
— Защитник, — хмыкнула Рикарда и замахала руками. — Иди, иди.
Домой я ехал уставший, словно целый день проработал в поле. Хотелось быстрее добраться до кровати, свалиться на неё и продрыхнуть до обеда. Давно я не чувствовал такого упадка сил. Может виной тому, что я недавно надорвался в магическом плане? Стоило только подумать, как захотелось увидеть Александру. Уколоть её пальчик и попробовать капельку крови. То ощущение, когда по телу разливается сила, стирая усталость, простыми словами не описать. Спасаясь от этих мыслей, я сполз пониже по сидению, прикидывая, а не занять ли мне горизонтальное положение и не уснуть прямо тут.
Я, наверное, уснул, так как разбудило меня то, что повозка остановилась. Выбравшись из неё, я глубоко втянул носом ночной воздух и скривился. Пахло сажей и гарью. А ещё, едва уловимо, терпкими духами. Это спасались от неприятных запахов те, кто ютился в повозке из императорского дворца. Управляющий и одна из служанок. Мужчина уже спал, а вот женщина что-то читала, используя небольшую лампу. В её намерениях я прочёл искреннее желание помочь императрице или её дочерям по первому их требованию. И не важно, что её не пускали на порог дома.
— Барон! — окликнул меня знакомый голос. С другой стороны улицы к нашей повозке вышел Гарли Вог. Багряный плащ боевого мага, простенькая маска. — Это я, Гарли.
— Узнал, — кивнул я. — Давно не виделись. Как поживаешь, как здоровье?
Молодой парень действительно выпал из моего поля зрения. Интересно, он всё ещё помогает главе гильдии боевых магов?
— Здоровье, конечно, не как у ребёнка, но сплю как младенец, — он снял маску. — Я к Вам по очень важному делу. Сегодня утром Империя проиграла ещё одно сражение. Всего в каких-то полутора днях пути на юго-запад.
— Слышал об этом. Не знаю, когда Империя теряла столько людей на войне в последний раз.
— Четыре восьмёрки опытных магов ничего не смогли поделать, — он сказал это так, словно хотел оказаться там, вместе с ними. — Четверо погибло от перенапряжения. Это же что там должно было случиться?! И ещё четверых растерзали огненные собаки...
— Мне говорили о семерых, — сказал я.
Сверху, с повозки, спрыгнула Ивейн, оказавшись между мной и Гарли. Молодому магу пришлось попятиться, когда она сделала шаг ему навстречу.
— Не подходи близко, человек, — с угрозой в голосе предупредила она.
Я не оборотень и не могу чувствовать запах скверны, пропитавший их тела, но глядя на молодого парня, испытывал не самые приятные чувства. С расстояния в четыре шага я мог сказать, что у него осталось всего два канала магии. Это как два ручейка грязной воды, а молодой мужчина, как губка, через которую она просачивается, оставляя в ней всю грязь и скверну. Как раз это и вызывало отвращение. Грязная кровь, в которой смешалась сила и скверна.
— Не обижайся Гарли, но сегодня я устал и хочу быстрее вернуться домой, — я бросил взгляд на окно второго этажа, откуда за нами следила Бристл. — Опиши 'важное дело' парой слов.
— Маги! — выдал он. — Пострадавшие на войне. Их как можно быстрее стараются доставить в Виторию. Завтра утром они будут здесь. В письме, которое мы получили, сказано, что трое из них в критическом состоянии. Вы должны им помочь.
— Мне жаль их. Обратись в гильдию целителей, они помогут. Гильдия магов запретила мне заниматься магической практикой, поэтому я помочь ничем не могу.
— Я слышал, — быстро закивал он. — Это ужасная ошибка. И её уже исправили. Барон Тэнц сказал, что Совет пересмотрел это решение.
— Ты плохо разбираешься в законах, — сказал я. — Подобные решения нельзя принять заочно. Даже самый страшный преступник, убивающий и пожирающий людей, остаётся магом до тех пор, пока не предстанет перед Советом. Это работает и в обратную сторону.
Я развернулся и направился к дому.
— Барон! — Гарли попытался сделать шаг в мою сторону, но получил лёгкий толчок в грудь от Ивейн и отлетел на пару шагов назад.
За пять дней, прошедших с Имперского Совета, Вильям не спешил зайти в гости ни ко мне, ни к асверам. Мне кажется, он делал это специально, чтобы заставить их понервничать. Зато до города добрались слухи о том, что основные силы Империи были разбиты. Горожане ждали нападения со дня на день. При этом первым районом на пути вражеской армии вставал Старый город. И то, что происходило там, надо было видеть. Богачи спешно вывозили из усадеб всё ценное, включая дорогую мебель. Потому как слухи ходили, что иноземцы на пути следования сжигали всё дотла. Даже если они Виторию и не захватят, то сжечь попытаются обязательно. Вот и вся вера в мощь Империи, когда враг добирался до мягкого подбрюшья. В один из дней, проезжая мимо реки, я видел, как на транспортную галеру грузили вещи из одного такого поместья. На причале выстроилась целая вереница из гружёных телег. На месте Императора я бы пресекал подобное проявление слабости. Это сильно било по боевому духу горожан. Ещё немного, и они побегут из города, спасая свои жизни.
