Голос Сергея звучал одновременно и ласково, и очень уверенно, отчего Юля даже растерялась и даже расцепила свои объятья. Он быстро развернулся к ней лицом, крепко обнял, поцеловал и поднял на руки. Девушка наконец спросила его:
— Серёжа, это правда, что мы сможем с тобой так быстро пожениться и поехать в свадебноё путешествие в ФРГ? Ой, как же мне хочется там сфотографироваться в свадебном платье вместе с тобой и послать фотки всем своим подружкам.
Сергей понёс девушку в спальную, положил её на кровать и глядя на неё влюблёнными глазами сказал:
— Юлечка, я куплю тебе самое красивое свадебное платье, какое только смогу найти, а себе закажу белый фрак. Потом, когда мы вернёмся, мы повенчаемся в церкви и сыграем свадьбу, а теперь, хотя мне и хочется смотреть на тебя, давай и ты одевайся, любимая. Вдруг тебе придется срочно выезжать? Твой паспорт я на всякий случай возьму с собой.
Как и Сергей, Юля тоже надела тёмно-синий костюм, но белых чулочков с широким кружевом на бедре надевать не стала и заменила их на колготки. Без четверти семь они уже завтракали с родителями, Николаем и ещё несколькими телохранителями в отдельном кабинете. На этот раз на столе стоял большой кувшин апельсинового сока, который любил пить по утрам Сергей, но пока что не свежевыжатого. За завтраком они почти не разговаривали и лишь в правительственном лимузине с зашторенными окнами, сидя на удобном кожаном сиденье, он сказал Николаю, что им уже очень скоро предстоит лететь в Германию. Тот сосредоточенно кивнул головой и быстро спросил:
— В каком качестве ты полетишь, Сергей Александрович?
— Скорее всего, как специальный посланник главы государства, Николай, но с огромными полномочиями. — С улыбкой ответил Сергей — Во всяком случае это будет наиболее приемлемый вариант. У меня даже заготовлен текст моего будущего мандата и генеральной доверенности на ведение секретных переговоров с федеральным канцлером. Наша умница Виленочка постаралась. Как только Ануш её родит, сразу же заберу Серёгу Швеца в Москву вместе со всей семьёй, а ещё лучше раньше. Батя, если бы ты знал, какой замечательный мужик этот Серёга.
Дмитрий Иванович улыбнулся и сказал с вызовом:
— Сергей, если Юрий Владимирович оставит меня в органах госбезопасности, а не направит на другую работу, то я лейтенанта Швецова сам заберу к себе. Или ты думаешь, что я просто так пригласил его к себе на работу? Он, как и ты, тоже погранец.
Николай улыбнулся, его совершенно не волновали друзья нового шефа и обронил невзначай:
— Тогда нам нужно будет брать с тобой спецтехнику, Серёга, и усилить отряд парнями из девятки. Специального посланника главы государства, нужно охранять ничуть не хуже, чем самого главу. Да, и лететь нужно обязательно двумя бортами. Сначала вылетим мы на "Антее", повезём спецтранспорт, а потом ты на правительственном самолёте. Немецкий язык я знаю, и потому полечу первым, а с тобой оставлю Червонца, он у нас скорохват. Эх, потренироваться бы нам хотя бы денёк, Сергей Александрович. Ты уж дай нам пару деньков на подготовку?
Сергей рассмеялся и ответил:
— Вас Петровых не поймёшь! То тебе денёк дай, то сразу два. Ладно, раньше понедельника мы всё равно не вылетим.
В приёмной Андропова они стояли уже без двадцати восемь и там их поджидал генерал Столбов. Юрий Владимирович, стройный, бодрый, с румянцем на лице и широко улыбающийся, появился через пять минут без своих очков, крепко пожал всем руку, Сергею особенно крепко, и попросил их входить в кабинет. Как только они сели за стол, он сразу же объявил:
— Товарищи, вчера состоялось заседание Политбюро, на котором было принято решение о резкой смене курса нашего государства. Мне предложено стать президентом Советского Союза, а вас Сергей Александрович, заочно избрали членом Политбюро, хотя партбилет Леонид Ильич вручит вам только сегодня. Политбюро поручает вам отправиться в Федеративную Республику Германию и подготовить мой визит в новом качестве с цель подписания договора с этой страной. Каким он будет, зависит только от вас, Сергей Александрович. Теперь, Геннадий Игоревич, приятное известие для вас. Вы становитесь моим преемником на посту председателя комитета государственной безопасности, а вы, Дмитрий Иванович, его первым заместителем. У вас прекрасный послужной список и безукоризненное прошлое. В этой должности вы станете курировать все проекты Сергея Александровича и всячески ему помогать. Некоторые товарищи выступали против, мол семейственность разводим и кумовство, но мы с Леонидом Ильичом настояли на этом. Николай Павлович, вам досрочно присваивается звание полковника и вы назначаетесь начальником службы безопасности ведомства Сергея Александровича Чистякова. Как оно будет называться он доложит мне потом. Геннадий Игоревич, Дмитрий Иванович, указ и мой приказ уже подписаны и хотя до окончания двадцать пятого съезда объявлять об этом мы не станем, начинайте работать. Полагаю, Дмитрий Иванович, что Сергей Александрович быстро введёт вас в курс дела. Теперь несколько слов о распорядке нашего с вами дня, Сергей Александрович. Сейчас мы поедим к Андрею Андреевичу в МИД. Потом у вас, возможно, будет пара часов свободного времени, а в пятнадцать тридцать вы должны прибыть в Кремль. Пора вас представить остальным членам Политбюро. Несколько человек вышло из него, но вы их всех нам замените. На этом всё, товарищи, какие у вас будут вопросы ко мне:
Николай поднял руку и сказал:
— Юрий Владимирович, мне нужно укрепить свою службу кадрами. Вы позволите мне взять несколько офицеров из первого, второго, седьмого, восьмого и девятого управлений?
Андропов улыбнулся и сказал:
— Решите этот вопрос с Геннадием Игоревичем, Николай Павлович. Думаю, что он не станет возражать.
Тесть Сергея тоже поднял руку и сказал:
— Юрий Владимирович, сегодня я почти всю ночь изучал материалы по проекту реформирования экономики СССР и полагаю, что в комитете госбезопасности нужно создать новое, десятое управление экономической безопасности. В новых условиях оно жизненно необходимо.
На это последовал уже несколько иной ответ:
— Дмитрий Иванович, подготовьте мне докладную записку. Это очень здравая и, главное, своевременная мысль. Такое управление нам будет действительно необходимо иметь.
Сергей тоже поднял руку и сказал:
— Юрий Владимирович, оперативная необходимость требует, чтобы я летел на переговоры с федеральным канцлером женатым человеком и с супругой. Это значительно облегчит мои переговоры на всех уровнях, как политические, так и корпоративные.
Теперь уже фактически президент страны вскинул удивлённо брови и спросил:
— О каких корпоративных переговорах вы говорите, Сергей Александрович? Это что-то новенькое.
Сергей сдержано кивнул головой и ответил:
— О переговорах с крупнейшими немецкими компаниями, Юрий Владимирович. На них речь пойдёт о срочных поставках в Советский Союз новых технологий, оборудования, машин, товаров народного потребления, наконец. Думаю, что это будет хороший подарок советским людям в канун двадцать пятого съезда, ну, а что бы они уже совсем себя хорошо чувствовали, то мы ещё до съезда увеличим зарплаты вдвое, а пенсии вчетверо, это совсем небольшие деньги. Ещё мы выплатим нашим ветеранам большое единовременное денежное пособие ко дню Победы.
Юрий Владимирович согласился с ним, сказав:
— Здравая мысль, Сергей Александрович. Займитесь этим. Обязательно займитесь. Если мы действительно сможем увеличить зарплату рабочим и служащим в преддверии съезда, то советские люди станут ждать его с огромным нетерпением. А теперь, товарищи, оставьте нас с Сергеем Александровичем. — Все встали и покинули кабинет и Андропов, улыбнувшись, спросил с лукавой улыбкой — Дал обещание своей невесте, Серёжа?
Сергей тоже улыбнулся и ответил:
— Да, Юрий Владимирович, но главное всё же не в нём. Понимаете, это американцы любят молодых и энергичных бизнесменов, а немцы в этом отношении более консервативны. Для немецких политиков если молодой бизнесмен женат, это уже знак того, что с ним можно иметь дело. Понимаете, я ведь еду туда не как политик, хотя экономика это и есть основная и главная цель политики, а как бизнесмен. Немецкие канцлеры, отправляясь куда-либо с официальным визитом, обязательно берут с собой бизнесменов. Иногда до пятисот человек и при этом не стесняются брать в такие поездки молодёжь. Они очень любят преуспевающих молодых бизнесменов. Поэтому я должен сделать ещё один шаг в этом направлении. Юрий Владимирович, перед тем, как откомандировать меня в прошлое, мои партнёры продали всё и купили на вырученные деньги большое количество бриллиантов, чтобы обеспечить меня необходимым стартовым капиталом. Каждый камешек имеет сертификат происхождения и оплачен. Мне нужно перевезти эти камни в Германию и заложить на хранение в крупнейший немецкий банк. Тогда я получу в нём депозитный сертификат, который и предъявлю вместе со своим мандатом федеральному канцлеру. Иметь дело с человеком, который стоит почти четыре миллиарда марок, ему будет куда приятнее, чем общаться с пьяным русским, одетым в плисовые штаны, да, ещё с гармошкой в руках. Сами понимаете, для Гельмута Шмидта будет очень важно, что это деньги именно его визави Сергея Чистякова, а не советского народа. Ну, и к тому же деньги к деньгам идут, Юрий Владимирович, именно на этот капитал я намерен создать концерн советского хай тека. Вы позволите провести мне такую финансовую операцию на Западе?
— Весьма заманчивая перспектива. — Сказал Андропов — Из этого может получиться очень тонкая оперативная игра. Советский Союз посылает в Западную Германию, в качестве специального посланника главы государства, самого молодого члена политбюро за всю историю КПСС, миллиардера, да, к тому же с молодой красавицей-женой. Да, для Гельмута Шмидта ты станешь весьма весомой фигурой на переговорах даже без своего компьютера, а когда скажешь ему, кто ты такой на самом деле, то он непременно пойдёт с тобой на плодотворный контакт. Ну, что же, Сергей, я одобряю твой план. Паспорт для тебя уже готов, так что завтра мы сможем сыграть вашу свадьбу.
Сергей отрицательно мотнул головой и твёрдо сказал:
— Завтра мы с Юлей просто распишемся, Юрий Владимирович, а относительно нашей свадьбы у меня совсем другие намерения. Мы сыграем её после съезда, уже в новой стране. Сейчас речь идёт только об оперативной необходимости.
— Не слишком ли ты суров к себе, Серёжа? — Спросил Юрий Владимирович — Хотя правильно. Лично мне нравится, что ты ставишь интересы дела выше личных интересов. Но всё-таки позволь спросить, Сергей, почему бы тебе не взять ещё немного драгоценностей из Гохрана? Потом, когда всё уляжется, вернёшь. Пойми, Сергей, нам очень нужны денежные вливания именно сейчас, а кроме тебя этого никто не сможет сделать. Так что я немедленно же отдам такое распоряжение. Оперативная ситуация, дорогой мой, требует этого, поэтому не возражай.
Андропов поднялся из-за стола и они вместе вышли из его уже бывшего кабинета. В МИД они поехали в одной машине и кружным путём. Выехав через Новый Арбат на Садовое кольцо, водитель, как велел ему Юрий Владимирович, повернул не направо, а налево и они не спеша проехали по всему Садовому кольцу с расшторенными окнами. Сергей всю дорогу вертел головой и улыбался. Он прекрасно понял, что хотел сказать ему этим Юрий Владимирович и когда они вышли из правительственного лимузина, негромко обмолвился:
— Поверьте, Юрий Владимирович, пройдёт всего пять лет, и вы не узнаете Москвы. Это будет современный европейский город. Уже к Олимпиаде восьмидесятого года Москва преобразится и мы сможем достойно встретить гостей со всей планеты. На этот раз никакого бойкота никто нам не устроит и всё олимпийское золото окажется нашим, или почти всё, но самое главное, это будет не просто огромный праздник для советских людей, а демонстрация нашей силы и могущества, но могущества не военного, а идеологического. Юрий Владимирович, когда я отправил отца и мать на месяц в Венецию, чтобы они провели там свой второй медовый месяц по случаю серебряной свадьбы, вернувшись оттуда он сказал мне, хотя и остался доволен поездкой: — "Знаешь, Сергей, когда я был молодым мэнээсом, то с червонцем в кармане чувствовал себя по настоящему гордым советским человеком, а в этой твоей Венеции, хотя ты нас и поселил в самом дорогом отеле, ощущал себя каким-то ничтожеством, — рассеянином, с карманами полными денег". Давайте сделаем так, чтобы люди во всём мире нас не боялись, а завидовали нам потому, что у нас есть социализм, а у них нету.
Когда они поднялись в кабинет Андрея Андреевича, тот встретил их не один, а с несколькими своими сотрудниками. Сергею сразу же стало гораздо веселее, но вместе с тем у него по спине пробежал холодок. Ему явно собирались устроить суровый экзамен. Министр иностранных дел оказался совсем не таким суровым, как о нём вспоминали некоторые их его знакомых в Англии, Германии и США. Наоборот, он тепло поздоровался с ним, поздравил с прекрасным выстрелом на охоте и даже посетовал, что ему не довелось увидеть эти два расчётливых, метких выстрела. Он представил Сергея, как нового члена Политбюро и специального посланника главы государства, представил ему и Юрию Владимировичу своих заместителей и помощников, после чего они расселись вокруг стола. Положив на стол толстую папку с досье на Сергея Александровича Чистякова, которое он передал Юрию Владимировичу, Андрей Андреевич сказал:
— Сергей Александрович, я внимательно изучил ваше досье и нахожу, что вы человек весьма компетентный. Особенно мне понравились ваши отчёты о переговорах с членами правительства полутора десятков государств. Вы действительно владеете семью языками, Сергей Александрович?
— Вообще-то я более или менее сносно разговариваю на десяти, но три из них, это кабардинский, балкарский и карачаевский. — Ответил Сергей и добавил — Вряд ли мне придётся говорить на них за рубежом и тем более в Германии.
— А как у вас обстоит дело с немецким? — Спросил Андрей Андреевич и пояснил — Ведь вам придётся скорее всего разговаривать с федеральным канцлером с глазу на глаз.
Сергей слегка улыбнулся и ответил:
— Андрей Андреевич, я бегло говорю по-немецки, читаю на нём и пишу со словарём, но довольно быстро. Однако, мне даже в Германии гораздо чаще приходилось общаться с немцами на английском языке. Вот его я знаю очень хорошо и порой даже думаю на нём, но только тогда, когда оказываюсь в английской языковой среде. Говорят, что у меня к языкам талант.
Громыко улыбнулся гораздо шире и сказал:
— Это хорошо, Сергей Александрович. Пока мы с Юрием Владимировичем поговорим, пообщайтесь с моими сотрудниками на немецком языке. Они хотят задать вам несколько вопросов о Германии и вообще о Западной Европе.
Несколько вопросов вылились в три с половиной часа очень оживлённого разговора. Причём говорить в основном пришлось Сергею и не только говорить, но даже чертить схемы и сопровождать свой рассказ показом видеороликов на экране титанового ноутбука. Юрий Владимирович и Андрей Андреевич всё это время находились неподалёку и болели за него, словно Сергей был командой "Локомотив", выступающей на Кубке УЕФА. Ему задали множество вопросов и на некоторые из них он давал совсем не те ответы, которые экзаменаторы желали услышать и несколько раз даже слегка повышал голос, но и в этом случае Сергей не горячился. Он говорил спокойным, ровным голосом, всё это время сидел строго выпрямившись и практически не жестикулировал, лишь изредка делая лёгкий, артистический жест правой рукой и при этом слегка кивал головой. Громыко это заметил и когда экзаменаторы развели руками, отпустил их и сразу же спросил весёлым голосом:
