У Сульса страх перерос в восторженную лихорадку. Его трясло мелкой дрожью. Озноб не прекращался ни на миг. Он не успел совершить подвиг и переживал "великую битву" раз за разом, представляя себя на месте главного героя. Желательно без ран, конечно. В его воспалённом мозгу летали кровавые ошмётки десятков птицеедов. Все они перед смертью громко до боли в ушах визжали и лопались, как пузыри на болоте, стоило их только взять за горло. Иногда на фоне умирающих птицеедов проскальзывали строки будущей баллады. Пока без рифмы. Зато сам замысел шедевра приобретал героическую стройность.
Даэрос смотрел на брата. В отличие от остальных, он прекрасно понимал, что смерть птицееда — не его заслуга. Когда они с Айшаком пошли выманивать и загонять тварь, план избавления от этого зверя ещё был стройным и действенным. Но когда выскочили на поляну, где стоял их обоз, всё пошло не так, как было задумано. Мерины рвались и храпели. Жеребцы в отсутствие кобыл и жеребят не думали о том, чтобы встать в каре и отбивать атаку копытами. Всё-таки косяк и косячные повадки — это, прежде всего, защита семьи. Пегаш и Чалый себя семьёй не считали. Черенок мотался на привязи, не в силах сбежать от телеги, к которой он был привязан. Жеребцы, почуяв тварь, защищали каждый себя: сорвались и разбежались. Они вставали на дыбы свечкой и махали передними ногами, открывая живот. Хорошо, что уцелели. Это несколько отвлекло противника — птицеед заметался от одного к другому. Только Айшак держался рядом, намеренно то отвлекая, то заманивая зверя. Останутся наедине, надо будет расцеловать наглого лошака в морду. Птицееда они "делили" на двоих. Нэрьо стоял белый как смерть рядом с телегами и с мечом наготове. Люди забились под телеги, и "слуги" и плащеносцы. Только дурной Расти по-детски бесстрашно вылезал и пытался всё увидеть поверх конских крупов. Сульс тащил его обратно за ноги, но мальчишка не сдавался. Для него это был балаган. А вот для самого Даэроса...
Птицеед — не айшак. Эта тварь и быстрее и опаснее во много раз. Будь на его месте человек, самка вырвала бы ему горло. От Даэроса она получила на съедение только руку — успел прикрыться. Даже когда у птицееда были заняты зубы, а он душил эту мразь за горло свободной рукой, прекрасно понимал: сейчас ему распорют живот — птицеед выпустил когти на ногах на всю длину. "Детские" ручонки тем временем пытались добраться до глаз. А она даже не хрипела! Душить-то можно пусть и сильное, но медленное существо. Удушение само по себе — дело не быстрое.
Конечно, можно было воспользоваться дагой. Вот только он не знал точно, где у твари те самые важные органы, в которые следует бить. А дать себя потыкать во все места, она не собиралась. Кому-то схватка и показалась, наверное, быстрой: прыжок, укус, хват за горло. Но только не ему. И когда у него в руках осталось только горло птицееда, он ещё некоторое время стоял и рассматривал этот кусок. Тварь разлетелась клочьями. Даже её голова, оставив длинные клыки в повреждённой руке, рассеялась кровавой крошкой. Даэрос помнил, что не успел воззвать к Создателю, так что Единый был точно не причём. А вот Нэрнис... у него шла кровь носом. Две струйки стекали, капая с подбородка. Даже лицо налилось кровью, и белки глаз покраснели. Ответ был очевиден — как многие неопытные Владеющие он вобрал в себя всё, что выплеснул. Оставалось только узнать, что и как именно он сделал. И где, кстати, остатки этого потока — смерчи, вихри, ураганы. Где всё то, что стоило его Дому целого состояния?
Нэрнис тоже размышлял. Он начал заниматься этим мирным делом, как раз когда они с Даэросом вытаскивали "зубья" из руки... Расти, бесчувственное существо, выпросил зубы на память. Сульс правильно сказал: отдайте, всё равно стащит. Но и сам один зуб себе забрал... Всю ночь Нэрнис продолжал думать над всем и сразу и сейчас не перестал. В душе царил необыкновенный мир и покой. То есть, мир перестраивался на другой лад, а это — дело не быстрое. И страх, оказывается — великий учитель. Наверное, легенды не лгут, и тот Первый Тёмный раскрыл проход под горами, смертельно испугавшись. Он, Нэрнис, вчера испугался бессилия и смерти, которая шла рядом с его бессилием.
Сначала всё стало медленным, очень медленным, как будто погружалось в ткань Предела — вязко и неотвратимо. Тварь выпустила когти и стала поднимать ногу. Он совершенно отчётливо предвидел дальнейшее: птицеед вспарывает Даэросу живот, хлещет кровь и... И тут он это сделал. "Это" было странным и неправильным со всех точек зрения. Вчерашняя мысль-образ о птицееде, которого надо порвать наложилась на Силу. Силу он призвал вопреки всем обещаниям и даже, как-то не думая. Хотя... ладно, с клятвами можно будет разобраться потом. Воздушный или водный смерч, когда они несутся по лесу или степи, были обычно такими... свободными в его исполнении. Оказывается, совсем другое дело — смерч внутри. То, что находится внутри, никак не может быть больше того, что снаружи.
Даже дыхание временами перехватывало — надо было сразу пробовать "внутри". Но такое же и в голову не придёт. И нечего было ломать беседки. И кур, заживо ощипанных, тоже жаль. А вот замыкать на себя... Позорище. С одной стороны, такая мелочь могла и сама собой рассеяться. С другой, надо было вспомнить всё, чему учили. Очень хотелось побыстрее опробовать другой относительно замкнутый объём. К примеру, кувшин в разных вариантах — с крышкой и без. Ничего... в ближайшей лавке надо накупить горшков, кувшинов, бутылок и практиковаться. И, кстати, это был Воздух. А вот Вода... Водой вообще всё можно порвать. Но лучше пока подождать.
Нэрнис оглянулся на брата: Даэросу наверняка сложнее с его наскальными росписями что-то проверить в отношении себя... Настроение стало просто замечательным. Но было ещё что-то... Что-то где-то билось на грани понимания, как будто царапалось изнутри и раздражало.
Айшак бегал вокруг Светлого кругами, мотая головой и взбрыкивая. Может, ему овод куда впился?
На днёвку остановились, проехав придорожное село. Ар Ктэль был рад, что одной проблемой стало меньше: Пегаш теперь никуда из оглоблей не денется — "серьги" рассчитаны на полноценного тяжеловоза, а не на внуков этих тяжеловозов и встречных кобыл можно было почти не опасаться. Айшак ходил за Даэросом как собачонка. Сульса Полутёмный послал обратно в село верхами. Перезвон вполне мог довезти весь припас. С Оружейником увязался один из плащеносцев на Черенке. Эти за-предельные люди, похоже, никогда не оставляли телеги без присмотра. Даже не отлучались от них втроём. Всегда один из возниц сидел на своём месте.
А Расти... Даэроса посетила очередная идея. Лучше придумывать новые ходы в этой интересной затее: "Предел — пути проникновения", чем думать о вчерашней надписи. Полутёмный позвал с собой мальчишку в лес. В конце концов, кто как ни слуга должен тащить ветки для костра. Нэрнис по-прежнему мечтательно созерцал облака и откликался не с первого раза. Но Светлого брата можно будет обрадовать новым планом и позже.
— Расти. Иди сюда. Хворост — не главное. Для тебя есть задача. Даже и не знаю... Ты ещё ребёнок. Хотя очень сообразительный ребёнок.
— Ага! Это я сразу. Что надо утянуть?
— Ничего. Ни в коем случае ничего нельзя "тянуть". А то, всё испортишь. Если сделаешь всё как надо, награда будет гораздо большей, чем ты можешь "утянуть" на себе. Золотом. Слово Ар Ктэль.
Расти открыл рот. Это сколько? Столько, что он не сможет поднять? Это очень, очень много!
— А чё делать-то надо?
— Ну, если не трусишь...
— Опосля зубастой курицы-то? Не-а!
— Запомни, ребёнок! Нельзя оценивать опасность по размеру зубов и прыти. Существо может выглядеть страшным и при этом быть безвредным. А может и наоборот. И всегда соотноси противника с собой. Вот, тебе какая разница: птицеед или Сульс? И тот и другой для тебя — более сильный противник. Теперь о задаче. Пристройся на телегу к плащеносцам, мол, мерина надо пожалеть. Но больше всего, жалуйся на меня. Расскажи, как ты меня боишься, какой я страшный. Я страшный? Расти, соберись, вспомни, я же — Тёмный. Ну? Загрызу ночью! Не веришь? Ну и правильно. Но перехитрить обозников сможешь? — Даэрос уже усомнился в своей затее. Расти кивал, был согласен на всё, а в глазах у ребёнка появился лихорадочный блеск. — Ничего лишнего не болтай и слушай. Иногда делай вид, что спишь. Много ты, конечно, не услышишь... Нацелься на первую телегу. Эти двое реже на орочьем разговаривают. Вечером пойдём за сучьями, перескажешь всё, что услышал. Понял?
— Не, ну, я могу. Но это ж, как за девками подглядывать или слушать чего...
— Нет, Расти. Совсем не так. Это — разведка. Ну, хорошо, объясню по-другому. Вот скажи, "утянуть" лучше много или мало?
— Много — завсегда лучше.
— Так... Телега золота, это — много?
— Ух!
— А две?
— А!?
— А если десять? А, Расти?
— Это сколько — десять? Это ж...
— Как пальцев на двух руках. Ну?
— Шибко много.
— Так. Хорошо. У тебя выбор: две телеги, но сразу, или узнать, где остальные десять. Ну, что ты выберешь?
— Так много не бывает!
— А ты представь!
— Ну, как пальцев лучше.
— А если спрятаны хорошо. За Пределом?
— Уххх. Здорово!
— Ну, тогда слушай! — Даэрос решил рискнуть. Всё равно ребёнок, да ещё такой способный может и сам пошарить в телеге. Этот, если он на телегу заберётся, точно пошарит. — На двух телегах золото. Расти не мотай головой, эльфы не врут. Тяжеловозы, ободья железные, мешки лёгкие и пухлые... соображаешь? Колею колёсную видел? А ты взгляни! Ну, кому я рассказываю, малыш, ты что не видишь, как кони идут? Как Пегаш тянет?
— Мамка не горюй! Это ж вот вы чё задумали... А за Пределом, там этого золота завались, да?
— Гм. Нет, не очень. Расти, не разочаровывай меня. В смысле, не огорчай. Ну, зачем его тащить отсюда, если там — "завались"?
— А чё ж тогда?
— А за кое-что "оттуда", они теперь везут золото "отсюда". Короче, ребёнок, это — внешняя сторона дела. У нас — другие задачи. И золото для нас не главное, не трогай его. Понял? Ну, так как?
— Ну, так... так золото, оно, конечно — не лишнее. Только я пока не знаю, какое оно. Папаша сказывал за один золотой корову купить можно, или двух поплоше. Я ж тот золотой-то, что за меня дали так и не посмотрел... А целая телега... На кой мне такое стадо? Да и не интересно оно — греби, сколько влезет. Но этих, почти вонявых надуть — это здорово. А потом ещё и золото получить. А можно я к ним совсем в слуги набьюсь? Это... не взаправду, а?
— Только если я увижу, что с тобой всё будет в порядке и разрешу.
— Ну, сговорились, уша... Господин хороший. А как ты эту зубастую лопнул, а? Я не проговорюсь!
— Не я, мой брат. Я только за горло... подержал. И, вот что ещё: ни слова Сульсу.
Кажется, с этого и надо было начинать. Мальчишка такой уровень доверия и секретности оценил выше всякой награды.
Расти, сгибаясь под вязанкой сучьев, выбежал из леса на полусогнутых ногах, бросил хворост и метнулся в сторону от шедшего за ним эльфа. Всё-таки дети — лучшие лицедеи. Всё время, пока путники и лошади отдыхали, Расти старался держаться позади плащеносцев, тёрся поближе к "Сорэаду" и всячески ему угождал. За-Предельные были непротив. В этих землях, да с этим эльфом никто из них не согласился бы соседствовать — нужда заставила. Может, он мальцу уши за что надрал? Или как иначе "воспитал" слугу за вину. Кто его знает, в чём он вину усмотрел? Здесь со слугами просто обходятся, даже очень.
Нэрнис больше не выглядел задумчивым. Он опять косил глазами в сторону. Отзывал. Даэрос огляделся. Никаких надписей в округе не было. Слава Создателю. Сульс наконец-то пригодился: рассуждал о посевах, урожаях и доходах. Главное, чтобы Оружейник случайно не помянул место этих урожаев. "Сорэад" и тот, который назвался не именем, а прозвищем — Свищ, бодро обсуждали с Сульсом качества овса. Потом перешли на плющеный овёс и не плющеный. Не сошлись во мнении о ячмене для лошадей, заспорили, но каждый остался при своём мнении. Когда дело дошло до способов запарки кормов, Даэрос поднялся и кивнул брату.
Как только они зашли в лес, Нэрнис стал вываливать новости... Пока Даэрос с Расти собирали хворост он получил Весть. И его и Даэроса срочно требуют во Владения Тёмных. Весть передала Элермэ, и сама она находится там же. То есть, во-первых, всё же неизвестно каким образом знают, что Даэрос стал ему братом. Во-вторых, что-то случилось. Что-то очень важное. Или плохое.
— Не вовремя. Ой, как не вовремя. — Полутёмный был раздосадован. — А ты можешь... рассказать Элермэ, почему мы не можем сейчас всё бросить и отправляться? Я вообще, терпеть не могу приказы. Некоторые очень любят приказывать. Нет, чтобы сначала разобраться и узнать, что мы делаем и где?! Давать указания — дело простое. Их бы сюда! Можно подумать, мы здесь ёлки считаем!
— Даэр! Если Элермэ в ваших горах, то значит и дядя Далиес с ней. И кто-то ещё из наших. Такое не бывает просто так. Что-то случилось. Я сначала не понял, что меня так "точит", а потом остался один с Айшаком, и Весть дошла. Брат, когда Весть доходит вот так — как по голове лавкой, это — серьёзно.
— А ты, можешь ответ дать?
— Нет. Я только принять могу. Ну, ты должен понимать! Таких как Элермэ, говорящих и посылающих Весть — раз-два и обчёлся. У нас — четверо.
— А я о Тёмных Зовущих и не знаю. Не известили. Меня редко ставили в известность о... Да, ладно. Сделаем так: мы всё равно движемся в сторону Дрешта, а значит, и Торма. Пара дней ничего не решает. Пелли подождёт. Она — в безопасности. Отправим к ней Сульса из Дрешта с новостями. И... ты, как знаешь, а я нарушу приказ. Мне его никто из подданных Повелителя не посылал. Будем считать, что я его как приказ не воспринял. То есть — разделимся. Ты отправишься... Ох, не хотелось бы тебя в зубы к нашему Выползню одного отпускать, совсем не хотелось бы.
— К кому? — Нэрнис даже опешил.
— Это я на нашего Повелителя слегка ругаюсь. Удивлён? Он непротив, когда не вслух или не при нём. Как бы тебе объяснить? С одной стороны, он сам — Великий Открывающий. С другой — выползень кровожадный. А с третьей... Ну, если ты можешь себе представить поющего или смеющегося выползня, то вот это она и есть — третья сторона. Не расслабишься. А если он кого-то очень не любит, то песни отменяются. Меня он терпеть не может. Понял?
— Даэр, я выползней никогда не видел.
— Ну, что ты как Расти, который никогда не видел золото? Хорошо, перенеси образ на птицееда. Впечатлился? Вот, это он и есть. Вот что, Нэрьо, давай не гадать на два дня вперёд. Они у нас ещё есть.
К собирающемуся в путь обозу явились два задумчивых "Господина". Тёмный вскочил на Чалого и почти сразу перешёл на рысь. Остальные догоняли. Расти уже нашёл своё "законное" место на телеге рядом с "Сорэадом" и называл его запросто дядькой — втёрся в доверие, как хорёк в курятник пролез. Мальчишка помогал с запряжкой, тащил на телеги снедь и опасливо косился на "Господ ушастых". То, что он этих "остроухих убивцев" терпеть не может, все уже поняли. Сульс злобно на него цыкал. Свищ уже на правах хорошего знакомого попросил его "не тиранить" мальца — ему и так не сладко.
