— В моей роли имперского советника их величеств по разведке? — спросил он. — Или в моей роли нового посвященного во "внутренний круг"?
— Вообще-то, и то, и другое. — Мерлин слегка пожал плечами. — Уверен, что вы уже поняли, по крайней мере теоретически, как изменится ваша способность анализировать разведданные, как только мы должным образом проинструктируем вас об использовании нашего компьютера. Однако я сомневаюсь, что вы полностью готовы к этому. Я не хочу никого обидеть, когда говорю это, но, честно говоря, не понимаю, как кто-то, кто еще не испытал этого, может быть полностью подготовлен.
— Почему-то я в этом нисколько не сомневаюсь. — Тон Нармана был сухим, и он покачал головой. — Я вспоминал все те аккуратно написанные "резюме", которые предоставили вы и... Сова, и пытался представить, каково это было на самом деле наблюдать за тем, о чем вы так подробно рассказывали. — Он снова покачал головой. — Единственный вывод, к которому я определенно пришел, заключается в том, что независимо от того, насколько сильно я пытаюсь это представить, реальность будет еще более... впечатляющей, скажем так?
— Думаю, что это, вероятно, безопасная оценка. Тем не менее, я также думаю, что вы привыкнете быстрее, чем ожидаете прямо сейчас. — Мерлин улыбнулся. Затем выражение его лица немного посерьезнело. — Но еще одна вещь, которую вы, к сожалению, обнаружите, — это то, что называется "информационная перегрузка". — Настала его очередь покачать головой. — Вот так Шарлиан чуть не погибла, несмотря на все мои ухищрения и "жучков". Ко мне просто поступало слишком много данных, даже с помощью Совы, чтобы я мог отслеживать все. И в отличие от вас, ваше высочество, я действительно могу обходиться без сна практически бесконечно, когда мне это нужно.
— Пожалуй, это достаточно верно, — задумчиво сказал Нарман. — Если уж на то пошло, я думал о том, как трудно, должно быть, их величествам просто найти время — и уединение — чтобы сесть и "посмотреть" на все материалы, которые вы описывали. Это же не значит, что они могут просто сидеть в тронном зале, игнорируя всех остальных, в то время как они слушают голоса, которые никто другой не может услышать, не так ли? Рано или поздно люди начали бы говорить.
— Поверьте мне, это даже хуже, чем вы, возможно, думали. — Мерлин закатил глаза. — Полагаю, что с вами будет по крайней мере так же плохо, если уж на то пошло.
— По крайней мере, так же плохо? — повторил Нарман, приподняв обе брови.
— Теперь у вас есть доступ к компьютерным файлам Совы, ваше высочество, и я знаю, откуда у ваших старших детей появится вкус к чтению. Я содрогаюсь при мысли о том, что произойдет, когда вы найдете исторические банки Совы. И да поможет нам всем Бог, когда вы получите в свои руки экземпляр Макиавелли!
— Макиавелли, — медленно повторил Нарман странно звучащее имя, осторожно обводя языком странные слоги. — Какое странное имя. — Он склонил голову набок. — Это название книги или автора?
— Позволю вам выяснить это самостоятельно, ваше высочество. — Мерлин действительно слегка вздрогнул. — Вероятно, мне вообще не следовало упоминать об этом, но я сказал Сове, чтобы он помог всем пользователям системы разобраться, как выполнять поиск данных, и, зная вас, вы бы достаточно скоро нашли всевозможные ссылки на него самостоятельно.
— Ты понимаешь, что только разжигаешь во мне еще большее любопытство, — заметил Нарман.
— Да, наверное, так и есть. — Мерлин подошел к окну и встал, глядя на унылую по-зимнему сельскую местность за окном. — Думаю, что отчасти это связано с тем, что наконец-то у меня есть кто-то, с кем я вообще могу поговорить об этом, — медленно сказал он. — Это почти... почти так, как будто человеческая история на самом деле больше не мертва, и я по-настоящему не осознавал, как сильно я скучал по ней, пока не обнаружил других людей, с которыми я действительно могу осмелиться поделиться ею.
Выражение лица Нармана смягчилось, и он легонько положил руку на плечо сейджина.
— Есть такая пословица, — тихо сказал он. — Предполагаю, что у них было что-то подобное на "Старой Земле". Там сказано: "Одинока голова, которая носит корону". — Он покачал головой, глядя в окно рядом с Мерлином. — Я понял много лет назад, насколько это было правдой, но мне никогда не приходило в голову, что может быть кто-то, кому было так же одиноко, как, должно было быть тебе, когда ты проснулся в своей пещере.
Мерлин повернул голову, на мгновение посмотрел сверху вниз на пухлого маленького эмерэлдца, затем медленно кивнул.
— Вы знаете, ваше высочество, — сказал он намеренно легким тоном, — я с каждым днем становлюсь все счастливее, что нам удалось уладить эту неприятность между Чарисом и Эмерэлдом, не сделав никого на фут или около того ниже, чем он был раньше.
— Особенно те из нас, у кого с самого начала было так мало лишних дюймов, — криво согласился Нарман, глядя на возвышающегося сейджина.
— Чтобы быть уверенным. — Мерлин улыбнулся. Затем он встряхнул себя. — Но полагаю, мне следует вернуться к настоящей причине, по которой я пришел к вам сегодня утром, — сказал он более оживленно.
— Конечно, — пригласил Нарман.
— Дело в том, что я уезжаю в Мейкелберг, как только мы с вами закончим этот разговор. У меня там есть поручение их величеств — то, которое на самом деле имеет некоторое отношение к нашему нынешнему разговору. Поскольку я буду в отъезде, я не смогу провести вас и княгиню Оливию через ознакомление с вашими коммуникационными возможностями так, как сделал бы в ином случае. Однако Кэйлеб и Шарлиан прекрасно справятся с этим, и полагаю, что они собираются пригласить вас — и архиепископа Мейкела — на ужин сегодня вечером, чтобы сделать именно это.
Он сделал паузу, подняв брови, пока Нарман не кивнул в знак понимания, а затем продолжил.
— Как только мы введем вас в курс дела и вы освоитесь с интерфейсом Совы, мы попросим вас помочь снять часть информационной нагрузки с остальных. У Кэйлеба и Шарлиан уже есть доступ к аспектам общего интеллекта Совы, которые отвечают за ежедневную проверку. Самое сложное, что нас беспокоит, — это избежать соблазна по-настоящему нагрузить вас. Честно говоря, ваше высочество, я считаю, что вы лучший аналитик, который у нас есть. У вас это определенно получается лучше, чем у меня, и думаю, что на самом деле у вас это получается лучше, чем у Уэйв-Тандера, если уж на то пошло. Поэтому нам нужно найти правильный баланс между тем, чтобы вы сами проверяли исходные данные, и тем, чтобы рассмотреть все более важные вещи, которые вам предложил кто-то другой — кто-то, кто не так хорош как аналитик.
— Я вижу это, — задумчиво произнес Нарман. Если он и был смущен комплиментами Мерлина по поводу его аналитических способностей, то хорошо это скрывал, — криво усмехнулся сейджин.
— Однако есть некоторые области, в которых мы хотим, чтобы вы сначала взглянули на сами данные, — сказал он вслух. — Что подводит меня к моей поездке в Мейкелберг.
— В каком смысле? — спросил Нарман, когда Мерлин сделал паузу. — Некоторые люди, — сейджин тщательно подбирал слова, — либо уже разговаривают с людьми, с которыми им не следует разговаривать, либо ищут таких людей. Некоторые из них занимают довольно высокое положение.
— Я не удивлен, — кисло сказал Нарман. — На самом деле, я, вероятно, мог бы рискнуть предположить о некоторых из "высокопоставленных" людей, о которых идет речь. В тех сводках, которые вы мне передавали, содержалось несколько таких имен, если уж на то пошло. Должен ли я предположить, что кто-то в Мейкелберге попадает в эту категорию?
— На самом деле, в Мейкелберге есть несколько человек, которые попадают в эту категорию, ваше высочество. — Мерлин поморщился. — К счастью, гораздо больше тех, кто мог бы попасть в это, но не попал. Герцог Истшер, например.
— -Действительно? — Нарман пристально посмотрел на Мерлина, затем медленно кивнул. -Хорошо. Хорошо! — Он кивнул более решительно. — Я думал, что, вероятно, так оно и есть, но рад, что это подтвердилось!
— Вы не совсем одиноки в этом, — с чувством сказал Мерлин, затем пожал плечами. — По очевидным причинам мы не можем арестовывать людей, когда мы не можем представить в открытом суде доказательства — подтверждения — их измены. Мы можем использовать то, что знаем, чтобы вывести людей из особенно щекотливых положений, когда мы знаем, что не можем им доверять, и мы это делаем. Но есть относительно небольшая горстка тех, кого мы знаем как предателей, которых мы либо не можем отстранить без какого-либо железного доказательства, либо которых по разным причинам мы не хотим отстранять.
— Знание того, кто является предателем, позволяет вам контролировать поток информации, — сказал Нарман.
— Вот именно. — Мерлин энергично кивнул. — Это мышление, лежащее в основе большинства решений Кэйлеба и Шарлиан оставить людей на таких должностях, и они собираются попросить вас взять на себя контроль за этим потоком информации.
Нарман снова кивнул, все еще задумчиво глядя на Мерлина. — Кроме того, однако, есть очень мало людей — на самом деле всего лишь горстка — которые были оставлены на месте по очень специфическим причинам. Причины, которые на самом деле не имеют большого отношения к контролю информации, которую они передают кому-то другому. Кэйлеб называет их нашими "фирменными блюдами мастера Трейнира".
Он выжидающе наблюдал за выражением лица Нармана. Князь на мгновение нахмурился, затем обнаружил, что снова кивает при упоминании легендарного режиссера кукольного театра Сейфхолда.
— Значит, ваше путешествие в Мейкелберг как-то связано с одной из этих марионеток. — Его тон был задумчиво-умозрительным. — Кого-то, кого ты заставляешь делать что-то самому? Или кого-то, кого вы используете, чтобы заставить кого-то другого что-то сделать?
— Ваше высочество, наблюдать за вами в действии — одно из моих греховных удовольствий, — сказал ему Мерлин с усмешкой. — Если уж на то пошло, это было одним из моих греховных удовольствий, даже когда вы были на другой стороне!
— Я очарован, обнаружив, что подарил тебе так много часов развлечений, сейджин Мерлин. — Тон Нармана был сухим, но его глаза блеснули, и Мерлин фыркнул.
— Позвольте мне рассказать вам о благородном графе Суэйле, — сказал он. — Он довольно интересный парень. У него тоже есть еще более интересные друзья, и Кэйлеб, и Шарлиан — и я — были бы признательны за ваш взгляд на него. И, если уж на то пошло, о том, как именно я должен действовать... представиться в ходе выполнения того поручения, о котором я упоминал несколько минут назад. Вы видите...
.VII.
Дворец архиепископа, город Тейрис, провинция Гласьер-Харт, республика Сиддармарк
— Вы уверены в этом, ваше преосвященство?
Отец Гарт Горджа не смог скрыть собственных сомнений в своем тоне, и Жасин Канир улыбнулся. Горджа был почти наполовину моложе Канира, и он был с архиепископом буквально с тех пор, как окончил семинарию. Он был искусен во всех навыках, необходимых настоящему секретарю, и Канир не сомневался, что любое количество других епископов или архиепископов с радостью наняли бы столь способного молодого человека. Однако Горджа никогда не проявлял ни малейшего интереса ни к одному из поступивших ему предложений. Канир надеялся и верил, что многое из этого было связано с тем, что Гордже нравилось работать на него. Он, безусловно, ценил заслуги младшего священника, хотя и полагал, что с его стороны было эгоистично не подтолкнуть молодого человека к принятию одного из этих конкурирующих предложений. В конце концов, архиепископ с более могущественными связями, вероятно, мог бы быстрее продвинуть карьеру Горджи. К настоящему времени он, несомненно, был бы, по крайней мере, верховным священником, если бы состоял на службе у одного из этих прелатов с лучшими связями.
Но еще одним аспектом лояльности его секретаря, как хорошо знал Канир, был тот факт, что он родился и вырос прямо здесь, в Гласьер-Харт. Его отец и старшие братья все ушли в шахты еще в позднем детстве, но родители решили, что юный Гарт будет стремиться к большему, и вся его семья пошла на жертвы, чтобы добиться этого.
Церковь бесплатно предоставляла всем Божьим детям пятилетнее школьное образование (как и следовало бы, кисло подумал сейчас Канир, думая о том, сколько марок десятина выжимала из них каждый год), но это была редкая семья из Гласьер-Харта, которая могла выделить потенциальному работнику достаточно времени, чтобы ребенок приобрел что-то большее, чем базовая грамотность. Родители Гарта были полны решимости добиться большего, и каким-то образом им удалось удержать его подальше от шахт и школы. Их местный священник тоже увидел в парне что-то такое, что привлекло к Гарту больше внимания со стороны его учителей, которые, в свою очередь, обнаружили, что у этого невысокого, коренастого сына шахтера был первоклассный ум.
С этого момента путь юноши был в значительной степени предопределен. Мать-Церковь всегда нуждалась в талантах, и с самого начала стало очевидно, что у Гарта есть истинное призвание. Это привлекло к нему внимание предшественника Канира в Гласьер-Харт, и при поддержке своего архиепископа Гарт окончил семинарию в самом Зионе. Предыдущий архиепископ намеревался взять молодого семинариста в свой штат, и когда Канир был возведен на освободившуюся после его неожиданной смерти должность, новый архиепископ сразу же проникся симпатией к недавно рукоположенному отцу Гарту.
Что, вероятно, объясняет, почему юный росток чувствует себя вправе смотреть на меня так, как будто я слегка помешанный дядя, — размышлял сейчас архиепископ.
— Если вы имеете в виду, уверен ли я, что это хорошая идея, — сказал он вслух задумчивым тоном, — ответ — да. Если вы имеете в виду, уверен ли я, что это будет самое приятное время года для возвращения, то ответ — нет. Если вы имеете в виду, уверен ли я, что инструкции, которые только что дал вам, были теми, которые я хотел вам дать, тогда, опять же, ответ — да.
Он почесал подбородок в явном раздумье на одно мгновение, затем бросил на молодого человека сердитый взгляд. Он был ужасным, этот свирепый взгляд, воплощение величия и силы... слегка испорченный юмором, светящимся в его глазах.
— В целом, я полагаю, что у "да" преимущество. Не так ли?
— Конечно, ваше преосвященство! — Горджа действительно немного покраснел, но он также покачал головой с истинным упрямством Гласьер-Харт. — Просто, как вы говорите, сейчас не лучшее время года для уединения. Особенно в Саммит-хаусе. Я даже не знаю, в каком состоянии находится дом, и вполне вероятно, что вы прибудете туда без предупреждения. Если вы будете там, наверху, и за вами некому присматривать, кроме Фрейдмина, а погода становится действительно плохой...
Он позволил своему голосу затихнуть, и Канир улыбнулся. — Я ценю твою заботу, Гарт, действительно ценю. Но я совершенно уверен, что даже пара старых чудаков, таких как Фрейдмин и я, смогут пережить несколько дней изоляции. А Саммит-хаус стоит на этой вершине уже более ста лет, так что я сомневаюсь, что какой-нибудь шторм может обрушить его на наши макушки. И, наконец, если условия будут немного суровыми, это вряд ли минус для духовного уединения, не так ли?
