Прежде, чем сказать остальное, Алек набрал в грудь побольше воздуха:
— И с тех пор, как он не с нами... Да, я очень скучал, но.... будь он с нами, мы же не сделали бы всего того, что мы сделали, верно?
— Конечно, не сделали бы, тали.
— И мы не могли поступить иначе. После того, как я встретил тебя, и ты забрал меня с собой в этот свой мир, я и не желал бы быть нигде больше! И сейчас всё то же самое.
— Я рад.
Чувства, что скрывались за этими словами, говорили тысячу крат больше самих слов.
— И как только всё это закончится, и мы возвратимся в Римини, давай останемся там! Хочу, чтобы Кот из Римини снова вышел на свою охоту, навестил своих блудниц с Улицы Огней, сыграл в дворянина с Улицы Колеса, и...
— Всё так и будет, тали, — заверил его Серегил, потом тихонечко засмеялся. — И обещаю, что в жизни больше не пожалуюсь тебе на скуку!
Алек сумел слегка улыбнуться:
— Сомневаюсь в этом.
Они посидели ещё немножечко в тишине, и солнечный свет струился вокруг них, сочась между веток. Они слушали птиц, и шум ветерка, и отдалённое дыхание океана.
Наконец, Алек поднялся и сказал решительно:
— Я скажу об этом Ризеру, как только мы вернемся на корабль.
Серегил грустно ему улыбнулся.
— Я очень рад, что ты сам принял это решение, Алек. Это должно было быть только твоё решение.
Алек показал зажатое в руке перо.
— Сожжем его?
Серегил забрал его и сунул Алеку за левое ухо, затем коснулся его драконьей метки.
— Нет, давай сохраним. Подарок от Светоносного. Полагаю, теперь Иллиор должен быть тобою вполне доволен.
Теперь, когда он высказал вслух свое решенеие, на сердце у Алека стало немного легче.
— Мне будет его не хватать, — признался он, когда они шли обратно к кораблю.
— Мне тоже. Но, кто знает? Вдруг он всегда мечтал быть с Хазадриельфейе?
Алек выдавил из себя подобие улыбки:
— Снова говоришь про рок?
— Даже если и так, ведь никогда не знаешь, что ещё может с тобою случиться. И мне известно, что это означает для тебя: не думаю, что хазадриельфейе смогут изменить своё отношение к непрошенным гостям в своей долине. Это ужасно — подойти так близко, но так и не суметь встретиться с народом, к которому принадлежала твоя мать.
— Да и зачем бы мне так уж желать этого? Я достаточно насмотрелся на них в Сарикали.
— Ты видел тех, что её убили. Но ты понятия не имеешь, таковы ли они все.
— Они хазадриельфейе и никогда не станут встречать с распростертыми объятьями полукровку, вроде меня.
— Ну и не важно. Ты теперь Боктерсиец, причём горячо всеми любимый.
Меня станут любить ещё больше, если в следующий раз я не притащу с собой опасность, — подумалось Алеку.
Но пока что было как-то не очень комфортно на душе.
Очутившись снова на корабле, Алек направился прямиком в каюту Ризера и обнаружил, что тот не спит.
— Я должен кое-что сказать тебе, — произнёс он, остановившись в дверях.
Глаза Ризера были тёмными от боли, однако, он поднял голову и подозвал Алека поближе.
— И что же это?
— Я отдам тебе Себранна, когда мы возвратимся.
— Конечно. Но это гораздо лучше, что нам не придётся забирать его у тебя силой, Алек Две Жизни.
— Вы бы поступили так, если бы я не согласился?
Ризер прикрыл глаза.
— А у меня есть выбор? Ты не мог бы дать мне немного воды? Пожалуйста.
Алек наполнил водой чашку из висевшего на стене бурдюка и помог ему напиться.
— Не хотелось бы драки, Ризер, но я не собираюсь ехать с вами.
— Ты мог бы быть вместе с Себранном.
— До тех пор, пока не получу от кого-нибудь нож в спину?
— Я бы представил тебя кирнари. Это мудрая женщина, она поняла бы чего ты стоишь, как это понял я. Ты и твои друзья могли убить меня тысячу раз, или бросить меня, когда я был ранен. Вы и теперь ещё имеете такую возможность, но не думаю, что вы сделаете это. У вас великое атуи, у каждого из вас.
От этого неожиданного комплимента у Алека округлились глаза.
— Даже у Микама?
Ризеру удалось натянуть на себя улыбку.
— Даже у Микама. Если бы было побольше таких тирфейе, как он...
— А как же я? Я наполовину тирфейе. Я рос среди них. И они и в самом деле по большей части такие, как мы с ним, хотелось бы тебе в это поверить или нет.
— И всё же, слишком много не столь хороших. Пожелал бы ты кому-нибудь из моих людей того же, что случилось с тобой?
— Конечно, нет.
— Тогда доверься мне, если я говорю, что лучше ничего не менять в том, как всё происходит. До сих пор нам удавалось оберегать свою долину в неприкосновенности. Ну а если тирфейе снова двинутся на север? Думаю, тотчас же вспыхнет война. Наша долина для нас слишком уж большая ценность.
Алек подумал о клановом доме в Боктерсе, об озере и деревне, о людях, живущих там, в мире и процветании.
— Если до такого дойдёт, вам, действительно, следует сражаться. Однако тогда всем станет известно ваше местонахождение.
— С тех давних дней нас стало гораздо больше. Мы легко можем взять твой городок в Вольде.
— Надеюсь, такого никогда не случится.
— Я тоже.
— И всё же, я с вами не поеду.
Ризер вздохнул и больше ничего не сказал.
Как только сменили паруса, Раль скомандовал полный вперед и велел держать курс на Скалу. Раль не меньше прочих чувствовал озабоченность состоянием Ризера и мечтал поскорее избавить от него свой корабль: было плохой приметой, если больной умирал на борту. Одновременно Раль и его добровольцы готовились к высадке на берег: точили до бритвенной остроты мечи и сабли, проверяли крепления кирас и целостность кольчуг. Для Алека, Серегила и Микама тоже нашлись кольчуги. На сей раз они были готовы встретиться с Эбрадос.
Новен перестала высылать разведчиков в горы за водопад. Турмай отчётливо дал понять, что это являлось вторжением на территории рета'ноев, и что количество прибывающих от этого лишь растёт. И хоть он и не мог или не желал сказать, сколько именно их теперь было, в любом случае, их было гораздо больше Эбрадос. Всё, что он говорил, это чтобы они держались от гор подальше.
В темноте, совсем рядом, охотились и ухали совы. Почему-то их тут было особенно много. Однажды вечером маленькая сова спорхнула и уселась на плечо Себранну. Она даже позволила ему погладить свою спинку и крылья. Когда же она улетела, он проследил за ней взглядом, потом указал ей вслед и произнес "альдракин", и что бы это могло значить? Вероятно, какое-то тирфейское слово.
Она оглядела сидящих вокруг костра и, прислушиваясь к возне сов, пересчитала своих людей. Рейн с Соной несли вахту на окраине леса: рета'нои пока что не окружили их кольцом... пока что! После смерти Тирена и отъезда Ризера их осталось всего восемь: Тегил, Морай, Релиан, Соренгил, Кальен, Аллиа. И Хазадриен, который не сражается.
И ещё был Себранн. Однажды он использовал против них свою магическую песню. Поступит ли он так же и с рета'ноями? Она сильно сомневалась, особенно после разговора, который состоялся у неё с ним нынче днём.
Опустившись возле него на колени, она взяла его за ручки. Он не сопротивлялся. Он просто уставился на неё.
— Споёшь, если нам будет нужно?
— Ранить? — отозвался он без тени эмоций.
— Ранить тех, кто ранит нас.
— Плоооохо.
— Да, они плохие. Поможешь нам?
— Поможешь... нет...Плохо. Аек нет плохо.
Что бы это не означало, это было мало похоже на "да".
Она оглядела вершины, подсчитывая костры. На глаза попалось шесть, и отсюда было видно, как там, перед ними, мелькали темные фигуры.
Сколько же вас там? И как, скажите на милость, мы пойдём обратно по этим горам, когда придёт время?
А ещё был Турмай, свободно перемещавшийся меж двух лагерей, и, кажется, он был чем-то озабочен. И он по-прежнему не скажет, что такое творится. Новен начала уже размышлять над тем, не прикончить ли его, когда он заснёт. Хотелось бы ей, чтобы тут был Ризер, чтобы принять такое решение. Эбрадос не так уж легко отваживались на убийства.
Манаб, старейшина Небесной деревушки, провел рукой вдоль своего у'лу.
— Говорю: убьём всех сегодня.
— Нет, мы должны дождаться возвращения я'шела, — отозвался Наба. — И тех книг, про которые говорит Турмай.
— Какое нам дело до этих книг? — проворчал Ораб, вождь деревушки Долины Голубой Воды.
— Эти книги... очень мощные вещи. Так говорит Турмай, — ответил ему Наба. — В этих говорится, как сотворить мерзость, я'шел же несет мерзкую кровь в своих жилах. Турмай говоит, чтобы мы позволили рета'ноям убить я'шела. Он говорит, тайан'джил может убивать, но не очень многих. Пусть убьёт. Затем ударим мы.
— Турмай не хочет убийств, — напомнила им ведьма по имени Лахана. — Может быть они и чужаки, но они не хотят тут оставаться, не более, чем мы хотим, чтобы они были здесь. К чему без надобности проливать кровь на своей земле? Хотите, чтобы здешние места стали пристанищем для их духов? Хватит и того, что люди с низин пользуются нашей дорогой. Но они ходят не так часто, и не задерживаются здесь, чего не скажешь про духов.
Наба закивал.
— Лучше посмотрим, что станут делать люди Хазадриель. Турмай говорит, они тоже желают смерти Двум Жизням. Позволим им взять на себя гнев его духа.
Вот так говорили они в ночи.
Глава 34. Недоверие.
К ТОМУ ВРЕМЕНИ, как "Зеленая Леди" бросила якорь у Моста Попрошаек, плоть вокруг раны Ризера угрожающе вздулась и приобрела бурый оттенок и тошнотворно-приторный запах. Алек с Серегилом присели возле него, пока дризиец менял ему напоследок повязки, перед тем как высадиться на берег.
Контус покачал головой.
— Вы должны были уже давно пойти на поправку от всех тех отваров и заклинаний, что я применил.
— Ты сделал всё, что было в твоих силах. И я тебе за это благодарен, — отозвался Ризер, мертвенно бледный, лишь с горячечными пятнами на щеках. — По крайней мере я дожил до того, как вернусь к своим.
Контус сотворил над ним знак благословения и на этом откланялся.
— Надеюсь, это действительно так, — пробормотал Серегил, морща нос от запаха, который источала рана.
— Просто доставьте меня назад, к Хазадриену.
— Или к Себранну, — сказал Алек.
— Нет! Только Хазадриен! — с неожиданной и столь редкой для него паникой в голосе вдруг воскликнул Ризер.
— Отчего ты так боишься Себранна?
Прежде чем ответить, Ризер ненадолго упёрся взглядом в потолок каюты.
— Потому что это не настоящий тайан'джил. Прошу, отнеситесь с уважением к моей просьбе. Быть может это последнее, что я прошу.
— Как тебе будет угодно, — ответил Алек.
Поутру они добрались до бухты Эро и приготовились покинуть корабль. Были снаряжены баркасы, Раль и его люди пребывали во всеоружии и полной готовности. На палубе они распрощались, крепко пожав руки с Неттлсом.
— Надеюсь, к моему возвращению посудина будет по-прежнему на плаву, — Раль с усмешкой хлопнул приятеля по плечу. — Да! И загружена провиантом! Сейчас как раз снова сезон охоты.
— А я надеюсь, что ты вернешься в целости и сохранности, Капитан.
Я тоже очень сильно на это надеюсь, — подумал Серегил, запрыгивая в лодку к Микаму и Алеку и помогая им опускать на её дно носилки с Ризером. Он вовсе не был уверен, что Эбрадос удовлетворятся одним лишь их отказом от Себранна, но как бы то ни было, Ризер отказывался что-либо обсуждать. Впрочем, Ризер не мог помешать матросам сопровождать их, и лишь надеялся, что если дойдёт до схватки, Турмай окажется в состоянии сладить с такой кучей народа.
Пока они плыли, Ризер вёл себя очень тихо, но едва они достигли берега, он впал в забытьё. Очнулся уже в чистой постели в полной солнечного света комнате, абсолютно не представляя, как тут очутился. Плечо его горело огнём, и смрад, исходивший от раны, усугублял положение.
— Думаю, это всё из-за твоей хазадриельфейской крови, — сказал Серегил, единственный, кто кроме него находился в комнате в этот момент. Он сидел, развалившись в кресле возле него и закинув на матрас босые ступни.
— Скорее всего, ты прав, — прохрипел Ризер. — От этих тирфейских лекарей мне никакого проку. Нет ли тут какого-нибудь `фейе?
Это было так унизительно — показывать им свою слабость. Особенно тирфейе. Он был вынужден полностью довериться их милосердию — то, чего прежде с ним никогда не происходило.
— Ну, меня-то они неплохо подлечили, — ответил ему Серегил. — Но мы с тобой не одной крови. Есть ли целители среди ваших людей, или вы привыкли во всем полагаться на тайан'джилов?
— Мы используем и тех и других. То, с чем не справляются доктора, вылечивают тайан'джилы.
— Тогда вы, должно быть, народ-долгожитель?
— Полагаю, не более, чем вы. Просто мы не столь часто умираем молодыми.
Боктерсиец немного помолчал.
— Но то, каким образом они, должно быть, появились — это же позор! С другой стороны, тайан'джилы — это истинный дар.
— Наш дар, и наше проклятье. Из-за них много лет назад мы были вынуждены отделиться от вашего народа.
Ризер сделал паузу.
— Мои предки были боктерсийцами.
Да почему я вообще должен говорить ему всё это? — подивился он сам себе.
— Да, ты уже говорил мне это, когда мы только познакомились.
Я? Говорил? Я, видимо, брежу. Да, скорее всего так, это во мне говорит лихорадка. По крайней мере, думать так Ризеру было гораздо приятнее, чем признать тот факт, что ему весьма симпатичны Серегил и его друзья... И даже этот... Микам Кавиш. Да и могло ли быть иначе, после того, как он бок о бок с ними сражался не на жизнь, а насмерть?
Он что-то начал сомневаться, что дотянет до своих, и умрёт там.
Алек оставил Серегила приглядывать за Ризером в гостинице, где они остановились на ночлег, а сам отправился с Микамом к Морскому Коньку, разузнать про лошадей, которых они оставляли на постой. Конюх сдержал своё слово, или, быть может, ему заплатили достаточно приличную цену. Как бы ни было, Заплатка и остальные были в целости и сохранности и выглядели даже лучше, чем прежде. Серегил предложил прикупить лошадей и для Раля и его людей, но кроме самого капитана наездников среди матросов не оказалось. Заплатка так обрадовалась Алеку, что прежде чем стянуть яблоко из его кармана, долго с нежностью жевала его ремень.
— Там на заднем дворе я присмотрел небольшую повозку, — сказал Алеку Микам. — Полагаю, Ризеру иначе никак... А чего это ты такой хмурый?
— Когда мы только познакомились, он был готов убить тебя, не задумавшись ни на секунду. Вот уж не ожидал, что вы двое станете друзьями.
— Ну, в общем-то, по большому счёту я и не назвал бы это дружбой. Но он весьма храбр и замечательно дерётся. Я был рад, что там, в домике, именно он прикрывал мне спину. Впрочем, много ли нам это даст, когда мы привезем его к своим? Во всяком случае, я бы не стал слишком уж обольщаться.
— Серегил сказал тебе, что я решил относительно Себранна?
— Нет. Но судя по вытянутой физиономии, ты таки решил с ним расстаться?
— Да. Только на таком условии они отпустят меня. Ризер не хочет говорить мне об этом напрямую, но, быть может не всё от него и зависит. Так что хорошо, что Раль и его люди поехали с нами.
