— Нет, ничего вы не поняли! Если пытаетесь меня шантажировать, — рявкнул "Мэтр". — Некоторые пытаются соскочить с крючка, уверяя себя и других что дьявола не существует, да и ада тоже. Утверждая, что всё это подделка и "глубокий фейк". Отрицая подлинный контент, глупцы пытаются отрицать меня (!), прародителя Тьмы! Эти идиоты не понимают, что тем самым играют мне на руку, ибо с распространением технологий "глубоких фейков" понятие подлинности и правды может исчезнуть вообще... Ну, а для самых строптивых у меня есть "опция" индивидуального ада. Там тоже имеются крюки для подвески мясных туш...
— Не на-адо, про-ошу! — жалобно проблеял мэр. — Я всё понял! Я ведь просто хотел сказать, что это несправедливо, когда страной третий десяток правит посредственность. Ему давно пора на пенсию, на заслуженный отдых. А из тех, кто остаётся, я реально — самый достойный кандидат.
— Жизнь вообще соткана из несправедливостей, — наставительно заметил величайший из философов, он пригубил чашу с вином, неторопливо промокнул рот, и небрежно кивнул на столик неподалёку, за которым сидела необычная парочка — на редкость некрасивый мужчина и молодая куколка. У мужчины вместо полноценного лица был какой-то обмылок с недоразвитым подбородком, клювоподобным крючковатым носом и маленькими бегающими глазками. Между тем его дама была не только удивительно юна и хороша собой, но и по возрасту годилась ему как минимум в дочери.
— Вам будет трудно в это поверить, но этот уродец появился на свет между прекрасных точёных женских ножек, отец его тоже был не дурён собой. Но!.. — тут дьявольская ухмылка заиграла на чувственных губах рассказчика, — некто решил подшутить над "прирождённым ангелочком" и стыбрил причитающуюся ему по праву наследствия привлекательность. Многие годы все красивые ножки неизменно захлопывались перед уродцем, заставляя бедолагу униженно клянчить, чтобы хоть какая-нибудь пустила его к себе. Это было невыносимо и несправедливо... Устав страдать, наш несостоявшийся "Дон Жуан" решил платить несправедливому миру той же монетой. О, это было мудрое решение — человек прогнул судьбу под себя! Поставил её, сучку, раком! И всё со временем наладилось.
Чтобы вдоволь покупать продажную любовь, разбогатевший Квазимодо регулярно "кидает" на деньги партнёров по бизнесу и работников своей компании, обманывая их с зарплатой. У тех тоже выбор небогатый — смириться и зализывать раны, либо продолжить "цепочку зла", тоже унижая и обманывая, чтобы как-то выжить. Таким образом, вокруг него создана на редкость токсичная обстановка, где все кидают всех...
В это время обсуждаемый "Квазимодо" опрокинул в себя рюмку, закусил и, продолжая жевать, придвинулся поближе к девице, по-хозяйски приобнял за осиную талию, оттуда рука его сползла на упругий зад.
— Просто дуэт красавица и чудовище! — восхитился тонкий ценитель людских пороков. — Жаль вы не можете слышать, что звучит в её хорошенькой головке: "липкий паук" — лишь самый мягкий из эпитетов, которыми она сейчас награждает ухажёра. Впрочем, он этого вполне заслуживает.
Но каковы бы не были её мысли, на деле красотка принимала ухаживания богатого кавалера с благосклонным видом, позволяла себя щупать, игриво смеялась и принимала соблазнительные позы. В награду "обмылок" обвил вокруг её лебединой шеи золотую цепочку с кулончиком, в котором сверкнул изумрудный глазок.
— Это он только разминается, — снисходительно прокомментировал "Мэтр", скабрёзно посмеиваясь. — Завтра утром юная камелия получит в подарок последнюю модель айфона...Если конечно постарается этой ночью. А постараться ей придётся... хи, хи, ибо у её кавалера просто бычья потенция! Он мастерски умеет орудовать своим "двуручным мечом" и будет пахать им юное тело до утра. Нашей "Бригитте" придётся хорошенько поработать язычком и губами над его "оружием" — в постели он истинный красавец, и готов тратить всё заработанное на сексуальные забавы.
"Мэтр" словно из театральной ложи наблюдал за происходящим, смакую и отпуская по ходу действия комментарии:
— Обычно насытившись женщиной, этот кобелирующий гражданин быстро теряет к ней интерес и далее обращается с очередной пподружкой, как с использованной вещью, которую можно выбросить; одновременно пускаясь на поиски следующей игрушки. Только за последний месяц потратил на любовниц прорву денег. Его щедрость к этой очередной своей девке имеет оборотной стороной болезненную алчность. Но три дня назад наш эротоман перешёл черту, когда схватил кусок не по рангу и очень скоро поплатится за это...
Собакин внимательно и почтительно слушал, словно ученик на уроке, предчувствия некий очередной фокус и не ошибся. Господин, о котором шла речь, беззаботно улыбался, а Собакину вдруг почудился в его улыбке оскал черепа, будто маска смерти проступила на его самодовольной физиономии, бывает же такое!
Вдруг объект их интереса поперхнулся, сильно закашлялся, потом схватился за горло и стал багроветь. Девица испуганно шарахнулась от него. "Квазимодо" привстал со стула, повернул к ним своё перекошенное лицо, протянул в их сторону руку, будто моля о помощи, но Мэтр даже не шелохнулся, лишь с любопытством наблюдая очередную человеческую трагедию. Уродец с грохотом повалился на пол, утягивая с собой скатерть с посудой, но ни один из присутствующих в зале полсотни гостей даже не оглянулся в его сторону. С минуту грузное тело сотрясали судороги, затем оно затихло. Лицо чёрного мага, организовавшего экспромтом эту смерть, выражала что-то вроде лёгкого игривого недоумения, будто он здесь был ни при чём.
— Так что же мне делать? — вернулся к разговору о наболевшем Собакин.
— Ничего нового, — Мэтр улыбнулся ему частоколом золотых и платиновых зубов, в которых принялся ковырять зубочисткой. — Прежде всего продолжайте хорошо делать свою работу, на которую я вас поставил.
Конечно Мэтр, как обычно, сильно лукавил. Шаман Бубнович Собакин был далеко не лучшим мэром. А по сравнению с такими звёздами, как знаменитый мэр-новатор Нью-Йорка Майкл Блумберг или Борис Джонсон, буквально вдохнувший новую жизнь в Лондон, или Жайме Лернер, мэр бразильского Куритиба, который творчески подошёл к решению глобальных проблем родного города, Собакин вообще смотрелся жалко. Проблема заключалась в том, что такой тип чиновника, как "чиновник-созидатель" для нынешней Крымовской России стал столь же редок, ну, как, к примеру, диковинный вид бабочки для дождевых лесов Амазонки, которые сильно страдают из-за неразумной деятельности человека. Поэтому оставалось выбирать между чиновниками-паразитами и паразитойдами. Ведь в чём отличие паразитойдов от просто паразитов? Первые попадая в некий организм, — а город можно рассматривать именно так, — постепенно убивают его, разоряя непомерной жаждой личного обогащения. Тогда как вторые — вовсе не обязательно убивают. И так как судьба Москвы "Мэтру" была не безразлична, он предпочитал иметь всё-таки дело с людьми не без управленческих способностей.
— Я знаете ли питаю некоторую слабость к этому городу, — пояснил он Собакину. — У меня тут, как вам, наверное, известно из знаменитого романа, есть любимые места...
Мэтр не без удовольствия вспомнил о том, что посещал Москву в 1920-е наездами, как консультант, и потом 1978-м:
— Тогда у вас боролись со спекуляцией и гнобили диссидентов, которых держали в психиатрических больницах, — с ностальгической поволокой в глазах пустился в воспоминания "интурист". — Было холодно и как-то серо. Москва показалась мне мрачноватой. Зато приехал сейчас — и будто заново влюбился. "Новая Москва" — это Бомбей. Спекулянты стали хозяевами жизни, уважаемыми бизнесменами. Нынешних диссидентов в психушках уже не гнобят, их просто убивают, как в плохих голливудских фильмах. И мне это симпатично... нравится бывать тут, изучать разные человеческие типажи, знаете ли, любопытные попадаются экземпляры.
Вот и в этот раз посетил любимые места: конечно Булгаковский дом и "нехорошую" квартиру, — ну это святое, нельзя не почтить... Из новых открытий — побывал в "Голодной утке", познакомился со знаменитым стриптизёром "Тарзаном" — настоящий красавец и певец порока! И он со мной между прочим согласился, что почти любая настоящая женщина — в душе ведьма.
Ну и прошвырнулся по другим злачным местам, которых в нынешней Москве немало. Мне тут комфортно. Этот город не менее порочен, чем Рим или Париж. А вот Нью-Йорк я перестал любить: сейчас в нём анархии слишком даже для меня.
Поймав просительный взгляд клиента, всё ещё ожидающего от него чего-то более весомого, "Мэтр" веско повторил свою мысль:
— Так что хорошо занимайтесь вверенным вам городом... — он алчно блеснул глазами и хохотнул. — Ну и гребите дальше под себя всё, до чего сможете дотянуться. И закрывайте глаза на злоупотребления подчинённых. Пусть они и дальше воруют миллиардами, выделяя сотни миллионов на борьбу с воронами на крыше здания мэрии Москвы и сочиняя тому подобные виртуозные способы изъятия денег из муниципальной казны. Красотища! Коррупция и беззаконие — идеальная атмосфера для меня. Этот воздух моим лёгким всё равно, что запах серы и кипящих адских котлов. Чистое наслаждение!
Градоначальник вздрогнул, выпучил глаза, которые увлажнились от обиды, но не посмел возразить.
— Ну-ну, полноте... все в России воруют на вашей должности, — успокоил его покровитель. — И вообще, в несовершенстве мира и есть его совершенство. Не будь вас и меня — жизнь утратила бы краски, стала бы монохромной преснятиной. Манной кашей на воде для моего диетчика-папаши, хи, хе!
Но Шаману Бубновичу всё равно было обидно, что его назвали коррупционером и Мэтр пообещал: — А чтобы ваши противники от вас отстали я им настоящую проблемку недавно подбросил на дальнем Востоке. Друзья президента совсем "берега потеряли", как ещё недавно этот кусок мяса на полу, которым вскоре займутся могильные черви, — дьявол брезгливо покосился на "Квазимодо". — Им тоже алчность покоя не даёт: "наехали" на хабаровского губернатора Фургаса — решили сталелитейный комбинат у него отжать, да не учли, что народ не всегда и не везде тупое безмолвное быдло. Думаю, зубы они свои там обломают, после чего на какое-то время потеряют охоту сбрасывать по своей воле популярных губернаторов. Так что пока расслабьтесь. И не бойтесь вы этих силовиков! Полиция и Министерство Порядка — это, конечно, по нынешним временам самые желанные "крыши", и всё же у вас она намного круче.
Тем не менее Собакин всё ещё не чувствовал себя в полной безопасности:
— А как же с "Паханом"? — с озабоченным видом осторожно напомнил он.
— А что с ним не так? — прикинулся непонимающим обожающий розыгрыши чёрт.
— "Хозяин" ведь наехал на меня сегодня, обещал с работы снять, — со страдающим выражением на благообразной физиономии напомнил седовласый городской голова.
— Ах это!... А вы и его не бойтесь! — безмятежно предложил "Мэтр". — Сказать по правде, где ваш босс найдёт другого такого мэра своего стольного града? Учитывая, что весь ⅩⅩ-й век в этой несчастной стране велась целенаправленная антиселекционная работа по уничтожению самых умных, талантливых и порядочных... Так что, если что-то, где-то случайно и сохранилось, то разве что в какой-нибудь глуши — тундре или тайге... Так что не бойтесь вы его! — совсем уж весело призвал Собакина собеседник. — Как говорят у вас русских: "Не так страшен чёрт, как его малюют", — Мэтр произнёс это с явным удовольствием, ему нравилось играться со смыслами, в которых фигурировала собственная персона. — Хотя до чёрта вашему Крымову, — примерно, как от Москвы до Находки! — "Мэтр" отчего-то вдруг перестал улыбаться, словно случайно проглотил что-то очень горькое и неприятное, и неожиданно продолжил с большой желчью: — Те, кто видят в этом питерском выскочке само воплощение вселенского зла — такие же надутые идиоты, как те, кто готов на него молиться. Все они руководствуется забавными представлениями о "роли личности в истории". На самом деле ваш "чёрный полковник", стащивший фельдмаршальские сапоги — всего лишь очередная марионетка на троне России.
При упоминании нынешнего хозяина Кремля у "Мэтра" случались очевидные перепады настроения или как вот сейчас случались приступы неконтролируемого раздражения. Собакин этого не мог не заметить, и решил, что вероятно, у них какие-то старые счёты, которые заставляют даже самого "Князя тьмы" то признавать в российском президенте незаурядную, даже великую историческую личность, а потом вдруг едко высказаться по его поводу.
На самом деле "Мэтр" говорил о Крымове с досадой проигравшего в тотализатор игрока, которому не остаётся ничего иного, как крыть последними словами и обманувшую его надежды лошадь и жокея.
Но Собакин был счастлив в перемене настроения покровителя, который один в целом мире мог поменять их с Крымовым местами (так он думал). А то и просто оторвать засидевшемуся на своей должности до неприличия долго горе-президенту башку и презентовать ему в качестве сувенира.
"Браво! Верно! Верно! Так его!" — готов был закричать Шаман Бубнович, но постеснялся перебивать.
— И за ниточки его часто дёргаю даже не я, и никто другой, — покривился с досады повелитель всех нестойких душ. — А дергают те кондовые традиции, что не обновлялись на этой огромной полудикой территории уже 300 лет! Правление этого жандарма-солдафона не содержит ни оригинальных черт, ни его личных фантазий, которых у него, уж поверьте, не так много. Крымов лишь прилежно следует стандарту русского имперского администрирования. Все его действия — прямое логическое продолжение поведения России в течение многих веков... Шахматист он вообще посредственный — не умеет просчитывать ситуацию даже на три хода вперёд! А политик обязан играть, если не на уровне гроссмейстера, то хотя бы на крепкий первый разряд! А этот лузер своими хаотичными, непродуманными действиями оставил Россию в 21 веке без верных союзников, поссорившись почти со всем миром.
— Вот это вы верно! — затыкал перед собой пальцем в адрес воображаемого Крымова Собакин. — Лузер он! Лузер!!!
"Мэтр" пропустил его мстительную реплику мимо ушей. Скрестив руки на груди и устремив тяжёлый взгляд в пространство, словно пронзая им века, он тихим задумчивым голосом продолжал, словно обращаясь к кому-то незримому:
— А на днях вы вообще, непонятно по какой логике, прикажете отравить очередного лидера оппозиции, не просчитав очевидных негативных последствий. А они — последствия — последуют, уж будьте покойны, игемон, на этот счёт! В ответ на столь циничный акт бандитизма Европе придётся ввести санкции против строительства газопровода "Норд-стрим-2". Хотя такая реакция цивилизованного мира была очевидна с самого начала. А в результате и без того скудный ручеек поступления драгоценной валюты в российский бюджет совсем обмелеет. Вы, игемон, так и не доросли до Цезаря, хотя у вас было два тысячелетия на это...
Очнувшись от неких посетивших его видений, "Мэтр" снисходительно взглянул на Собакина: — Так что не бойтесь его. Где-то вы правы: Крымов посредственность, раздутая вашей пропагандой. Я даже не особо рвусь посадить его на свой контракт. Не велика птица...
