— Сейчас мы обговорим все нюансы и составим новый договор о наших отношениях. А для герцога Хильфурта, мой управитель составит прошение от твоего имени, о выходе баронств из-под руки графа Кригса. Этот документ мы дружно подпишем и все будет отлично. Герцог Эрвин Хильфурт лично указал мне восстановить порядок в Пограничье, он такому будет только рад. Чтобы подсластить горечь от подобных перемен, я пожалую к феоду Тиленшталя, земельный участок от твоей деревни до границы владений барона Кемеля. От подобного всем станет только лучше. Два баронства вернутся в лоно исторически сложившегося графства, ты станешь владельцем новых земель, а молодого выскочку Кригса мы поставим на место.
Мысленно, я аж скривился. Ага, нашли дурачка! Хрен я поддамся на такой стремный развод. Выходит, по мнению графа, мне следует стать клятвопреступником и прослыть среди местного сообщества брехуном-перевертышем, который не способен сдержать данного слова. Подобно Иуде, продать своего господина, но теперь за клочок гористо-каменистой земли. И подобным манером рассориться с нормальным земляком, с которым у нас складываются прекрасные отношения. Ну уж нет, не бывать этому...
И я попытался объяснить важному человеку свои резоны, более-менее аккуратно и мягко подвести его к мысли о невозможности такого решения. Наша беседа продолжалась далее, граф пытался уговорить меня принять его план и отказаться от Кригса. Я же старался уклониться от такого шага и все более убеждался что желаемый консенсус недостижим. Вскоре мне стало окончательно ясно, этот Готлиб упрямый как осел и прибыл сюда с одной целью. Ему во что бы то стало требуется присоединить два утраченных баронства к своему графству. Другого финала он не приемлет, если не получится по добру, начнет применять силу. И тогда уж точно, начнется военное противоборство и мы без всяких преувеличений, захлебнемся в крови.
Что ж, выходит настала пора решительных действий, хоть видит бог, я этого не хотел. Но придется принимать нехорошее решение и продемонстрировать кто есть кто в этом мире. Человек совсем нюх потерял, виданное ли дело, в наглую склонять своего собеседника на противное и нежелаемое? Посему, прочь все сомнения, считаем что настало время жесткого экшена и хардкорда.
Тут же активировал свой Менталист и по чуть-чуть, по малой толике начал давить на голову Готлиба. Такие действия слегка похожи по воздействию, в том далеком поединке с Альбусом, произошедшим еще на Земле. Пытаюсь четко представить себе, как жестко и бескомпромиссно сжимаю мозг своего собеседника, постепенно усиливая воздействие. И вот уже давлю что есть силы, без всяких сожалений и интеллигентных сомнений-метаний. Передо мною противник, который не оставил мне выбора. Поэтому, участь его предрешена.
Буквально через 20-30 секунд появился ожидаемый результат. Граф Готлиб почти сразу начал сбиваться, делать пропуски в словах, замирая словно в стоп-кадре на несколько секунд. И наконец окончательно затормозил, глядя остекленевшим взором в пустоту. Такое не осталось незамеченным окружающими, смысл беседы оказался полностью утраченным. Какой тут получится диалог, если один из собеседников отвечает невпопад и вообще завис словно заглючивший гаджет?
— Господин граф, вам нехорошо? — наконец решился его барон-ближник, с телосложением борца-тяжеловеса.
— А? ... Что? — с трудом смог вымолвить его дезориентированный господин и с большим усилием повернул голову на барона Штрехцайгера. Затем некоторое время пристально разглядывал его.
— Ты вообще кто такой? — вскоре отмер и выдал Готлиб, совершенно не узнавая своего человека. В считанные секунды его вид изменился до неузнаваемости. Вместо важного господина, преисполненного собственного достоинства, теперь перед нами находился полоумный идиот. Из уголка полуоткрытого рта показалась тонкая нитка тягучей слюны. Взгляд шалый, беспокойный, мимика нервозная. И вот, изменившийся граф, обвел острым блестящим взором окружающих и обличающе выставив палец, заявил громким шепотом. Резанул правду-матку, и сразу не в бровь а в глаз.
— Мне открылась истина в высшей инстанции! Теперь я четко вижу вашу суть. Наведенная иллюзия исчезла, вы не люди! Вокруг меня хищные, кровожадные животные! Нашему миру грозит беда! Но я не испугаюсь опасности, скажу как есть. Вы все собаки — создания дьявола, порождение адской бездны. Вы приходите к нам из преисподней под личиной добрых и милых созданий, весело крутящих хвостом и приветливо гавкающих. Но ваш облик лжив, я сразу вижу смертоносных тварей, желающих погубить род человеческий! Истинное желание которых — под покровом тьмы наброситься и растерзать своих хозяев. Это и есть главная цель прислужников Сатаны! Но от меня не скрыться любой скверне, мой взор ясен и пронзителен. Небеса избрали меня пророком, обличителем и экзорцистом дьявольских отродий...
И дальше он погнал абсолютную чушь, которая четко сигнализировала — высокий начальник банально поехал кукухой. Потрясение продлилось недолго. Секретарь Вильгельм, вздрогнув и поморщившись, быстро сориентировался и взял ситуацию под свой контроль.
— Господину графу нездоровится — объявил он хорошо поставленным голосом. — От важных дел он переутомился, поэтому ему следует отдохнуть и восстановить свои силы. Нам требуется прервать совещание на некоторое время.
— Что ж, давайте сделаем перерыв. Мы удаляемся к себе — с непроницаемым лицом сообщил я окружающим. — Когда у господина графа наступит улучшение, поставьте нас в известность.
В сопровождении Дитриха и Вильгельма мы покинули шатер и присоединившись к кучке наших дружинников, без промедления отправились назад. Стоявший неподалеку крупный отряд графских дружинников никак на такое не отреагировал. Ну а что? Начальство ведет себя спокойно, оснований для кипиша нет. Напоследок я успел шепнуть Дитриху.
— Ждем тебя в гости. Не вздумай уйти, не повидав сестру и племянницу. У нас для тебя есть хорошие новости.
— Непременно буду — кратко ответил мне шурин.
— Надолго это у него? — вполголоса обратился ко мне Август, когда мы отошли от лагеря.
— Я думаю что навсегда. В этом случае, даже я не смогу починить то что сломал — так же тихим шепотом сообщил я ему. — Держи это в тайне, никому не следует знать о моих способностях.
— Понял Виктор — только и смог вымолвить потрясенный Август...
Весь день прошел в ожидании решений, что примут оставшиеся без руководителя растерянные подчиненные. В любом случае этот раунд остался за нами, на данный момент мне просто не с кем вести разговоры и приносить пресловутую присягу. Готлиб Вестенхауз полностью недееспособен, такое понятно с первого взгляда. А без него все дело встало, правопреемников графа здесь нет. Классно закрылась тема, бескровно и ко всеобщему удовольствию. Если не принимать во внимание терпилу Готлиба.
В замке я пояснил что граф крепко занедужил и скорее всего отбудет домой для восстановления здоровья. Так что у нас все нормально и хорошо, опасаться агрессии не стоит. О настоящей причине сообщил лишь женам, хотя Света сразу сообразила в чем дело. А вот Алисия была сильно впечатлена моими возможностями и даже слегка напугана.
— Так ему и надо, старому пердуну! — бескомпромиссно заявила Света, не испытывающая ни малейшего почтения перед аристократическими особами. — Нехрен было залупаться на приличных людей. Сидел бы тихо в своем околотке, дотянул бы безбедно до не скорой кончины.
— Надеюсь умные люди смогут сделать должные выводы из сложившейся ситуации. И не станут повторять ошибок этого неудачника — припечатал я приговор.
На следующее утро, графский отряд тихо снялся с бивака и двинул в обратную дорогу. О своих первоначальных целях никто уже не вспоминал. На месте осталась лишь одна повозка, десяток дружинников и сам Дитрих Кемель. И уже скоро они въезжали в наши ворота и улыбающаяся Алисия вышла во двор, встречать старшего брата. Сколько случилось радостных объятий и охов-вздохов по этому поводу! И не высказать, и не вышептать! По такому отличному поводу мы устроили праздничный обед, на котором немало приняли на грудь и просто порадовались жизни...
Наутро после завтрака, совмещенного с борьбой с похмельем, гости стали собираться в обратную дорогу.
— Граф Готлиб — твоя работа? — коротко спросил меня Дитрих, улучив момент когда мы остались вдвоем.
— Моя — также лаконично отвечал я.
— Все так и подумали. Только никто не стал высказываться об этом вслух. Силен брат, одобряю! — подмигнув, хохотнул как следует похмеленный Дитрих.
Разобнимавшись и расцеловавшись, шурин забрался в седло своего скакуна и во главе отряда, с отличным настроением, отправился домой. Вместе с ним двинулись трое наших дружинников под предводительством Севера. Все четверо верхом, вдобавок следом за ними следует двуконный фургон с припасами. Наш командор отправится в город для найма дополнительных дружинников. Первоначальный план — двинуть в Венцель, претерпел изменения. Раз уж получилось так красиво нейтрализовать беспокойного графа, то можно не беспокоиться что в Вестенхаузе к нам отнесутся с предубеждением. Пока графское окружение не спохватилось и не сделало нужные выводы, надо озаботится увеличением дружины. Гарнизон Райнбольда следует укомплектовать полностью. И лучше решить этот вопрос заранее, пока не началась зима. Хотя старожилы уверяют что сильных морозов здесь не бывает, даже горная дорога до города вполне проходима. Горы в наших местах не такие высокие как на западе, от того же Кригса до Тангельма после сильных снегопадов образуются сугробы выше человеческого роста. У нас при сильном желании пробиться вполне возможно, но перспектива ночевать в палатке посреди зимы, как-то не вдохновляют. Поэтому следует подсуетиться загодя.
Итак, все у нас складывается классно, наезд борзого графа пережили, далее будем заниматься делами. Дела в Райнбольде идут неплохо, вчера вечером Анилена доложила по рации что гарнизон окончательно переехал в надвратную башню. Это хорошо, следует отправить к ним гонца, чтобы предупредить о минувшей опасности. Пусть люди без опаски занимаются строительством. А заодно, забрать ненужные теперь шатры. Есть у меня одна задумка, конкретно, о вояже по местным окрестностям. Пришла пора заняться осмотром нашего ареала обитания а именно, геологоразведкой. Вдруг найдется что хорошее и полезное. Срочных дел впереди не предвидится, поэтому прошвырнусь по местным красотам, как художник на пленэр. С собой возьму мольберт и кисти, помедитирую на фоне увядающей природы. Так-как кисти и краски у меня отсутствуют, вместо них возьму винтовку с автоматом. А к ним пару гранат. И на моей мятущейся душе настанет спокойствие и умиротворение.
Все решено, так и сделаю! И напевая: — Только шашка казаку в степи подруга, только бурка казаку в степи жена... — с характерными интонациями А. Розенбаума, отправился отдавать нужные указания.
Реакция Светы на мое заявление была вполне ожидаемой.
— Какой ты неугомонный, и чего тебе дома не сидится? — и не дождавшись ответа, добавила сходу. — Хотя бы возьми с собой побольше воинов!
— Зачем нам в лесу много бойцов? Крупным отрядом труднее двигаться, придется брать больше припасов. Достаточное количество продовольствия верхом не увезешь, потребуется тащить с собой повозку. Она снизит маневренность и скорость движения. Думаю, десятка дружинников для экспедиции вполне хватит. Ворон и волки наши глаза и уши, они помогут избежать нежелательных эксцессов. Да и нет в наших лесах серьезной опасности. Лучше оставить воинов здесь, от степняков чего угодно можно ожидать.
— Тогда бери дружинников с огнестрелом — не сдавалась напористая жена. — Десяток автоматчиков, это мощь!
— Я так и планировал, успокойся дорогая. Все будет хорошо, не на войну же идем.
— Правильно, береги себя, не рискуй напрасно. Помни что тебя дома ждут жены и будущие дети.
— Про детей, это точно?
— У меня совершенно точно, у Лисы пока не очень понятно. Но скорее всего, она тоже залетная.
— Это очень хорошая новость, я рад за вас.
И тут же принялся обнимать и целовать довольную Свету и зардевшуюся, молчаливую Алисию.
Интерлюдия.
— Душевное состояние нашего господина и не думает улучшаться — с хмурым видом заключил барон Штрехцайгер, человек из свиты графа Вестенхауза. На ночлег отряд остановился в единственном трактире на пути, всего в дневном переходе до родного города. — Господин граф до сих пор пребывает в своем иллюзорном мире и не собирается возвращаться в реальность. И как его оттуда извлечь, ума не приложу. Как думаешь, сможет наш Вольфганг вернуть ему здоровье?
— Очень бы хотелось в это верить, но давай смотреть правде в глаза. Надежд на счастливое излечение очень мало. Между собой можно говорить начистоту, оставив ложные надежды и неоправданные мечтания. Нашему целителю подобное не по силам, у него всего синий уровень. Я думаю что и целители более высокого ранга, будут здесь бессильны. За всю свою жизнь я не разу не слышал о успешном врачевании сумасшествия. Как только вернемся в город, я не мешкая отправлю печальную весть старшему сыну господина графа, Вельсу. Пусть он немедленно возвращается домой и принимает дела по управлению графством.
— Какое прискорбное событие, какая безвозвратная утрата! Это полностью моя вина, не смог я уберечь нашего господина! Теперь мне стало совершенно ясно, этот самозванный барон Тиленшталь применил злое колдовство. Своими чарами погасил ясное сознание нашего благодетеля.
— Да, я тоже склоняюсь к такой мысли. Но твоей вины здесь нет, напрасно не накручивай себя. От мага такого уровня нет защиты простым людям. Слишком уж все благоприятно для него сложилось. В тот самый миг когда граф почти додавил неуступчивого барона, случилось это досадное недоразумение. Сам Виктор, маг-Универсал высшего ранга, это охотно подтверждает его шурин. Наверняка в его арсенале имеются подходящие техники. Вот он и воспользовался своими умениями, погубил нашего благодетеля. Но здесь имеется одна странность, ни на руках, ни на голове у него не было никаких артефактов. А насколько мне известно, для магических действий они обязательны. Каким образом Тиленшталь сумел осуществить свое волшебство?
— У него на голове находился берет, этот Виктор даже не удосужился снять его перед вышестоящим господином. Вначале я решил что это из-за гордыни, теперь же больше склоняюсь к мысли что он скрывал под ним некий артефакт, позволяющий магичить. Этот самозванец подлым образом погубил великого человека!
— Ну, если непредвзято следовать букве закона, то никакой он не самозванец. Граф Кригс признал его право называться благородным господином. Да и по жене он вполне себе настоящий владетельный барон.
— Какая разница, кто он есть? Если он благородный человек, так даже лучше. Все, я твердо решил для себя. При первом удобном случае вызову его на дуэль, там убью, этим отомстив за смерть нашего господина!
— Роберт, ты же не маг, как ты будешь сражаться против него?
— Я вызову его на бой честной сталью, без этих хитрых штучек!
