Длинный клинок грау легко отбил опрометчивый выпад, поймал солнечный луч и сияющей молнией метнулся вперед, перечеркнув наемнику грудь. Не останавливая движения, следующим взмахом меч гвардейца легко рассек кольчугу и впился в бок противника. Даже после этого оборотень, выронив свой двуручник, выхваченным из-за пояса кинжалом успел ранить грау в плечо, но новый взмах окрашенного багровым клинка как бумагу смял сталь шлема, и Вервальд рухнул на залитую собственной кровью траву.
Чувствуя, как рвутся цепи воли, опутавшие сидящего внутри него зверя, Ирси оскалил зубы и зарычал. Искушение отдать себя на волю сладкого бешенства оказалось слишком велико, но сейчас наемникам нужен был командир с холодный головой, а не потерявший разум монстр. Гвардейцы творили что-то невероятное, тесня прекрасно обученного и вооруженного противника. Лишь благодаря численному превосходству наемники все еще сдерживали этот безумный натиск.
— Лучники на фланги! Стреляйте в язычников с боков. Но далеко не уходите, иначе потеряете защиту от магии, да и доспехи у скаренных имперцев хороши, — только боги знают, чего ульду стоил спокойный и уверенный тон. Он удержал ринувшуюся следом за остальными стрелками Юлиану и уже тише добавил:
— А ты бегом к магам. Передай, что нас сейчас сомнут, пускай вмешаются, если не хотят чтобы их кишки намотали на клинки!
— Где Юлин? Я потеряла его из виду, — девушка не спешила выполнять приказ и с надеждой смотрела на командира.
— Уверен — с твоим братом все в порядке. Пошевеливайся! — Ирси никогда не гнушался вранья, но сейчас ему приходилось выталкивать из себя каждое слово. К счастью, Юлиана не стала препираться и, поправив выбившиеся из под шлема волосы, понеслась в центр лагеря магов.
Едва на гвардейцев с флангов посыпались первые стрелы, как от их строя отделилось несколько десятков закованных в вороненые доспехи фигур, одним стремительным броском настигших замешкавшихся лучников. Ставший местом сражения холм не позволял в полной мере использовать главное преимущество луков и арбалетов — дистанцию. Стрелки обнажили было мечи, но их строй продержался не долго, и наемники кинулись врассыпную. Клинки язычников успели собрать богатую дань. Ирси даже не дрогнул, наблюдая за этой расправой. Ульд знал, что посылает стрелков на верную смерть, но так он сумел выиграть хоть немного времени, ослабив натиск на быстро тающий строй наемников.
Оглушительный удар грома заставил вжать голову в плечи, но сверху низринулись не молнии, а потоки жидкого пламени. Огненный ливень почти настиг гвардейцев, но, к разочарованию Ирси, будто налетел на невидимую преграду, обернувшись безобидным облаком пепла. Ульд ожидал, что зиранские маги нанесут новый удар, но заклинание так и осталось единственным, заставив усомниться, что это была долгожданная помощь, а не просто случайность.
Ирси вновь обратил свое внимание на схватку. Теперь он выискивал того голубоглазого гвардейца, что убил Юлина. Желание свернуть шею этому ублюдку стало нестерпимым. От столкновения заклинаний на холме было полно магического мусора, ничуть не меньше ульду мешали предсмертные муки и страдания раненых, но он давно научился отстраиваться от всего, что не касалось дела. Найдя свою цель, повелитель разума не смог сдержать злорадной ухмылки.
Не только капитан оборотней искал убийцу Юлина: за смерть друга решил отомстить Сиал. Оранжевоглазый наемник взялся за дело всерьез, и у израненного гвардейца не было ни единого шанса. Еще несколько секунд отчаянной схватки, и проклятый норд растянулся на земле, а торжествующий Сиал занес над ним свой забрызганный кровью бастард.
Ирси на секунду отвлекся на очередное впечатляющее творение огненной магии, попробовавшее на прочность защиту наемников, а когда вновь посмотрел на схватку — все переменилось. Сиал безжизненной куклой рухнул на землю, а неспешно поднявшийся на ноги голубоглазый гвардеец равнодушно переступил через тело измененного.
Это уже было слишком. Третий раз за сегодняшний день на глазах у Ирси погибал друг. Рассудок еще твердил, что сейчас нельзя пользоваться магией, но из ярости и ненависти уже сплетался ментальный таран, способный испепелить разум гвардейца, несмотря ни на какие амулеты. Сладкое бешенство растекалось по венам, и ульд подобрался, словно перед прыжком, став как никогда похож на хищника.
— Сиал! — кто-то жалобно всхлипнул сзади, и Ирси сумел удержаться на грани безумия.
Наблюдавшая за схваткой из-за спины ульда Тильза тоже видела судьбу измененного. Девочка сдружилась с Сиалом и сейчас с трудом сдерживала слезы. Отвлекшись чтобы приободрить ученицу и главное — отослать ее в безопасное место, Ирси растерял часть боевого задора, и гнев перестал застилать ему глаза, а потом и вовсе стало не до мести.
Окинув быстрым взглядом усыпанный телами холм, ульд понял, что вокруг творятся дела поважнее, чем какой-то норд, пусть даже сумевший расправиться с двумя измененными. Гвардейцы отбросили отряд Ирси и полукружьем стиснули строй наемников, так и норовя замкнуть кольцо. Но куда важнее было другое: от лагеря волшебников к нему быстрым шагом спешили три колдуна, в которых ульд сразу узнал повелителей разума.
Даже не успев обрадоваться подкреплению, Ирси к своему ужасу почувствовал, как защита от магии, доселе надежно прикрывавшая наемников, исчезла, будто сметенная порывом ветра. Гирские адепты не преминули этим воспользоваться и обрушили на ланкерцев всю ярость стихий. В центре строя вспух диковинный огненный цветок, разбрызгивающий во все стороны протуберанцы жидкого пламени. Досталось даже кому-то из гвардейцев, а уж от криков сгоравших заживо наемников Ирси стало не по себе.
Земля предательски ушла из-под ног, и ульд рухнул навзничь. Самого удара стихийной магии он уже не видел, но жуткие вопли, скрежет сминаемого железа и хруст лопающихся костей не оставили сомнений — имперский адепт не промахнулся. Даже не успев подняться с все еще бунтующей земли, Ирси внутренним взором разглядел, как атаковали зиранские маги. Четыре ментальных тарана устремились к адептам врага.
— Четыре?!? — страшная догадка мгновенно вздернула ульда на ноги. Он не ошибся: вместе с зиранцами атаковала и неосмотрительно выпущенная из вида Тильза, и не думавшая уходить подальше от схватки. Удар девочки был гораздо слабее, чем у опытных магов, но это еще полбеды. К своему ужасу Ирси понял, что его ученица даже не попыталась замаскировать свои чары, а значит, для любого толкового волшебника ее неумелые манипуляции с силой светились как яркий маяк в ночи.
Ирси не сомневался, что гирские адепты уцелели. Проклятые зиранцы слишком распылили силы, пытаясь расправиться разом со всеми повелителями стихий, поэтому могли добиться успеха, только если им противостояли полные неумехи, незнакомые даже с азами защиты от ментальной магии, но противник уже успел заставить себя уважать.
— Тильза! Назад! — дикий вопль ульда перекрыл даже безумный гам битвы, и он опрометью ринулся к непослушной девчонке, но опоздал.
Извилистая молния пронеслась над сражением и безошибочно нашла Тильзу. Девочка не догадалась или не смогла выставить даже простейшей защиты. Ирси не успевал ее прикрыть и, ни секунды не колеблясь, просто метнул навстречу смертоносному плетению сгусток магии разрушения. Столкновение чар породило яркую вспышку и взрыв, отшвырнувший в сторону хрупкое девичье тельце.
Барьеры воли рухнули, сметенные волной иступленной ярости и жгучей ненависти. Место хладнокровного командира занял жаждущий крови зверь. Не осознавая, что делает, ульд выпустил свой гнев наружу, пугая всех вокруг волной наведенного ужаса и диким рыком. Сейчас он уничтожил бы даже горы, вздумай они стать у него на пути.
Ирси действовал подобно идеально отлаженному и смертоносному механизму. Ментальные щупальца еще искали повелителя воздуха, посмевшего атаковать Тильзу, а наружу уже рвался все сокрушающий мутный поток магии разрушения.
Перед этим ударом оказались бессильны любые магические щиты. Ульд не только почувствовал, но даже увидел, как чары слизнули плоть высокого и светловолосого адепта. Зверь внутри него замурлыкал от удовольствия, а вот разум, наоборот, иступлено твердил, что это была слишком легкая смерть.
Сзади застонала Тильза, и Ирси мгновенно забыл обо всем, бросившись к ученице, отлетевшей далеко в сторону от трех зиранских волшебников. Уже опустившись на колени у тела девочки, он почувствовал где-то в тылу у гвардейцев всплеск ненависти и стал спешно возводить защитные чары, повинуясь инстинктам, твердящим о нешуточной опасности.
Зиранские волшебники тоже что-то уловили и попытались закрыться. Но так уж повелось испокон веков, что повелители разума были не сильны в защите. Ментальные маги, конечно, могли создать барьер, отражающий любые чары и твердые предметы, но энергию он пожирал с пугающим аппетитом и не шел ни в какое сравнение с возможностями стихийников. В противостоянии с ними повелители разума всегда полагались на атаку и внезапность, поэтому три зиранских мага были обречены.
Похоже, за них взялся как минимум десяток умелых адептов. Основной удар пришелся туда, где совсем недавно стоял Ирси, и сполна накрыл зиранских колдунов. Какое-то время их щиты отражали удары стихийной магии, но силы волшебников иссякли, и они погибли один за другим.
Ирси буйство стихий задело только краем, но и он едва удержал грозивший распасться щит. Зажмурившись от вспышек молний, ульд собой накрыл Тильзу и чуть ли не впервые за всю свою жизнь молился, чтобы проклятые гирские адепты угомонились раньше, чем у него кончатся силы.
До них долетели капли обжигающей крови, когда боевое плетение расплескало толи одного из магов, толи кого-то из наемников. Серия разрывов легла в опасной близости от ульда, заставив вовсю замерцать работавшую на пределе защиту. От напряжения у Ирси и самого из носа хлынула кровь. Казалось, что по ним вот-вот ударят прицельно, и тут уже он окажется бессилен. Ульд поцеловал Тильзу в испачканный грязью и кровью лоб, извиняясь за то, что оказался плохим учителем и защитником, но натиск стихий ослабел.
Ирси еще некоторое время полежал, приходя в себя и пытаясь помочь Тильзе. Воспользовавшись познаниями в энергетической магии, он влил в девичье тело побольше жизненных сил и привел в чувство коротким ментальным импульсом.
Поднявшись с земли, ульд оторопел. Впереди творилось что-то невообразимое: в первое мгновение ему показалось, что среди наемников бушует ураган, но это был лишь один маг, зато по разрушительности далеко превосходивший любую бурю. Словно медведь, ворвавшийся в отару овец, повелитель воздуха парил над залитой кровью травой, оставляя в гуще солдат настоящую просеку, густо устланную изломанными телами и искореженным оружием.
На секунду их взгляды встретились: залитый своей и чужой кровью низкорослый ульд и парящий в воздухе юный маг. Внешность противника была примечательной: бессильно болтающиеся ноги, давно заживший шрам на щеке, седые пряди в темных волосах, но внимание Ирси приковали только глаза.
Повелитель разума, словно в открытую книгу, заглянул магу в душу. Сейчас он казался ульду понятным и даже в чем-то на него похожим. Юный адепт тоже полностью отдался на волю бешенства, позволив боли потери затмить разум. А вот дальше начинались различия.
Ненависть, взявшая вверх над рассудком, не была для юноши спасением. Он не черпал силы в ярости. Гнев лишь слепил его, но не дарил новые возможности. Ирси отчетливо видел, что повелитель воздуха чужд настоящему упоению разрушением, не способен отдаваться схватке без остатка, не умеет идти до конца. Под наносной яростью и гневом билось сердце труса, а значит — он был обречен.
По созданной силой воли защите прошелся невидимый клинок, заставив Ирси поморщиться от скрежета. Венец молний разбился о барьер облаком безвредных искр, а вот под ударом сгустившегося в таран воздуха он уже ощутимо прогнулся. Имперский маг был силен, и окажись у него достаточно времени, смел бы любые защитные бастионы повелителя разума, но ульд не собирался играть на чужом поле.
В окутавший его кокон, разбрызгивая кровь и внутренности, врезалось чье-то тело, но такие пустяки не могли нарушить концентрацию Ирси. Ласково улыбнувшись, ульд поймал взгляд и потянулся навстречу сознанию мага. Тот оказался далеко не прост и успел огородить свой разум магическими барьерами, но неприступными они казались лишь на первый взгляд. Стон Тильзы, раздавшийся за спиной, заставил зверя вновь выглянуть наружу и прибавил сил.
— Мальчик, я покажу тебе, что значит ненавидеть по-настоящему, чего стоит подлинная ярость зверя, на что способе гнев, когда он переполняет каждую частичку души, — холодные мысли парили где-то в вышине над кипящим океаном бешенства.
Подобно пьянчуге, тянущемуся к бутылке вина, Ирси ломился сквозь барьеры воли туда, где испуганной птицей трепетала искра сознания мага. Повелитель воздуха понимал, что обречен, но упорно оттягивал неизбежное. Силы ульда таяли, но он знал, что эту добычу уже не упустит. С каждой секундой противник все сильнее боялся, и чем выше поднималась в его душе волна ужаса, тем быстрее рассыпались бастионы, окружавшие сознание.
Ирси все отчетливее чувствовал разум повелителя воздуха. В какой-то момент страх в душе мага уступил место горечи поражения, и ульд понял, что недооценил юношу. Да, тот был трусом, но из тех, кого не стоит загонять в угол, иначе они становятся опаснее сотни храбрецов. Кому-то упорство обреченного внушило бы уважение, а капитану Оборотней оно лишь добавило наслаждения от агонии поверженного противника.
И в этот сладкий миг триумфа по нервам Ирси резануло чувство опасности. Созданный ментальной магией щит оказался как раз кстати, чтобы встретить огненную петлю, захлестнувшую мага.
За секунду до удара, едва не стоившего ему жизни, Ирси успел разглядеть нового противника. Молодая девушка, с виду невзрачная и ничем не примечательная, но в глазах ее плескалась такая ненависть к ульду, что он даже растерялся. Капитан Оборотней готов был поклясться, что никогда не сталкивался с этой повелительницей пламени. Лишь почувствовав притаившиеся в ее душе тревогу и страх, Ирси догадался, что в тисках его воли трепыхается возлюбленный волшебницы, и этим объясняется ее жгучее желание расправиться с ульдом.
Кокон чадящего пламени окутал защиту, грозя слизнуть ее в любой момент. Созданный волей мага барьер таял с каждой секундой. Вдобавок ко всем несчастьям вмешался еще кто-то из повелителей земли, и ульд провалился в возникший под ним ров. Оставив в покое уже почти беспомощного мага воздуха, Ирси все силы бросил на защиту, но его усилия были тщетны.
Ульд понимал, что лишь оттягивает неизбежное. Ментальная магия была слаба в обороне, под неистовым натиском огня защитный кокон таял с каждой секундой, а вокруг неумолимо сжимала свои объятия земля. Ирси оставалось только одно. С головой погрузившись в сладкую ярость, он щедро зачерпнул кипящую в нем чуждую этому миру силу.
Магия разрушения не подвела. Волна жуткой и, в тоже время, притягательной своей мощью силы, выплеснувшись наружу, легко сокрушила окутавшие Ирси плетения. Вокруг взметнулось облако, полное пыли и пепла, а обессиленный ульд с облегчением растянулся на земле. Схватка со странным повелителем воздуха и его защитницей стоила ему дорого.
