А у Марины заколотилось сердце. Она почувствовала, что речь идет о Алине.
— Алину? — вскрикнула она.
— Да, вот, Аникина Алина. Это просьба Мурзина отправить тебя на встречу. Он сказал, ты ее визуально знаешь.
Марина от избытка чувств готова была расцеловать генерала.
— Нашелся! Я верила, что он жив. Не мог он погибнуть! Ура!.. Извините товарищ генерал, — опомнилась она.
— Кто жив? Кто нашелся? — генерал посмотрел на нее удивленно.
— Алинка нашлась. Разрешите идти?
— Ну, иди. Подожди, — он встал и, обойдя стол, подошел к ней. — Удачи тебе, девочка.
— Служу России! Разрешите идти, — от волнения Марина собрала все в кучу.
Выбежав на улицу, она тут же позвонила Вере, желая ее обрадовать, но Верин телефон вот уже вторые сутки был не доступен. Марина набрала домашний номер, но тот тоже не отвечал. "Ну где же ты, Верка? Папка нашелся, а ты где-то гуляешь, — Марина была уверена, что Вера где-то загуляла. Однажды она уже пропадала на трое суток, но тогда Вера хоть телефон не отключала и сама звонила. — Вот где ее носит? Ну и черт с тобой!"
Марина побежала в общежитие собирать свои вещи. Забежав в комнату, быстро переоделась в гражданку, собрала вещи и уже на выходе встретила подруг. Распрощавшись с ними, она направилась на спец стоянку. Забрав машину, Марина поспешила домой в Железнодорожный, надеясь, что Вера оставила записку. Но как ни спешила, а на Кутузовском попала в глухую пробку. Потеряв больше двух часов, она наконец-то перебралась через МКАД. Здесь дорога была посвободней, и она надеялась быстро преодолеть эти двенадцать км, но, как назло, на одном из перекрестков ее притерли, и еще три часа потеряно: пока ждали ДПС, пока оформляли ДТП, хотя повреждения того и не стоили. И до дому добралась уже в темноте.
Заехав во двор, она сразу увидела свет в окне. "Ну, овца, сейчас она у меня получит!" — в сердцах выругалась Марина. Как назло, все места для парковки были заняты. Высматривая место, она обратила внимание на "хонду". Вроде, машина да машина. Но ее насторожило, что в ней сидят двое. Она даже сама себе не могла ответить, почему, но решила понаблюдать. Отъехав к выезду из двора, стала ждать. Еще раз сделала дозвон. Мобильный так же был не доступен, а домашний никто не брал.
"Быть такого не может, должна она взять трубку. А если ее дома нет, тогда кто там? Может, кого-нибудь привела, но это тоже не повод не отвечать на звонки, тем более, что я ей не запрещаю. И еще, что за люди в "хонде"? Может, позвонить дяде Саше, пусть пришлет ППС. Нет, а если это бандиты, вдруг Вера у них, но зачем она им? Стоп, а может, они меня ждут? Нет, это вообще бред, зачем им я? Что-то тут не так. Надо вызывать милицию. А вдруг она там с парнем, а тут менты завалятся, вот будет неудобно".
И все же Марина чувствовала: что-то не то. Она еще раз набрала домашний номер, и опять не ответили. Скорее всего, кувыркается с парнем, отключила все телефоны, и все. "Вот коза, ну сейчас ты у меня получишь!" — вскипела Марина. Но тут опять остыла. Посмотрев на часы, решила ехать в аэропорт. Тем более, что до самолета оставалось шесть часов. "Пока дорога свободна, доеду спокойно, а то утром еще в пробку попаду. А ты, коза, у меня завтра получишь", — Марина погрозила кулачком на окна и поехала в аэропорт.
Поспав пару часов прямо в машине, Марина сходила в туалет и там умылась и привела себя в порядок. Вернувшись в машину, поправила макияж, сходила в кафе. Услышав объявление о чартере из Дубая, она была как на иголках. Она видела, как самолет зарулил на стоянку, как к нему вытянулся длинный рукав переходного коридора, и побежала встречать. Вглядываясь в лица пассажиров, она искала одно, такое родное, хотя она эту девочку раньше и не знала, но сейчас это было самое близкое и любимое лицо. Она-то точно знала, что за этой нежной оболочкой находится совсем другой человек! Она искала его среди пассажиров, проходивших паспортный контроль, но не видела его. Вот уже последние прошли мимо. "Может, я пропустила? Нет, я не могла пропустить, мож..." — она не успела додумать мысль до конца, когда кто-то, подойдя сзади, нежно закрыл ей ладонями глаза.
Когда всех пассажиров разместили на своих местах, я тоже занял место в первом ряду. Девушки еще продолжали предвзлетную подготовку в своих салонах, проверяя ремни и проводя инструктаж. Это меня не касалось.
— Мне нравятся ночные рейсы, работы мало, — рядом со мной села Наташа и пристегнула ремень.
— А что за работа? Насколько я помню, стюардессы большую часть пути сидят и следят за порядком в салоне, — решил я поддержать разговор.
— Ну, не скажи. Когда я работала на местных линиях, там да — работы немного. А иногда попадется какой-нибудь дедушка капризный, только и успевай к нему бегать. Вот сегодня как назло такой есть. И еще один пьяный, хорошо если сразу уснет, а то начнет требовать выпить, и носи ему. Но пока молчит. Если что, ты мне поможешь ужин развести, а то я одна на весь салон?
— Конечно, только скажешь, когда и что делать.
Я понял так, что нам с Наташей нужно обслуживать второй салон.
— Может, Машка Вадима сюда отправит, а сама Кристе поможет. Тогда тебе ничего делать не надо.
— А тебе нравится летать? — спросил я.
— Очень. Я с детства мечтала стать стюардессой. — Она начала рассказывать как первый раз, еще в детстве, попала на борт самолета. А я сидел и слушал ее, пытаясь понять женскую натуру, почерпнуть что-то. — А тебе? Ты летать любишь? — вдруг спросила она.
— Если есть парашют, — улыбнулся я. Нет, разве можно бояться летать, если у тебя куча прыжков с парашютом? — Просто не люблю пассажирские самолеты. А в детстве я летал..а только на АН-2, слышала про такой?
— У нас в деревню такой летал, мне было лет шесть-семь. Мы с пацанами бегали смотреть на него. А потом мы уехали жить в город, — она опять начала рассказывать о детстве.
Из динамиков раздался голос Марии, которая сообщила высоту, температуру и время полета.
— Пойдешь со мной? Проверим салон. А вообще сиди, я сама, — она встала и вышла в салон.
А я тем временем уставился в кромешную тьму за бортом. Впервые за два месяца я смог расслабиться. Прошло всего-то каких-то неполных два месяца, а как будто вся жизнь пролетела. Столько событий, многие за всю жизнь не наберут столько приключений. А самое главное — вот это приключение: я посмотрел на себя сверху вниз, вытянул ноги и пошевелил ступнями. При попытке привести их в нормальное положение где-то под коленом пронзила острая боль. Но зато в другую сторону они отклонялись без проблем. Нужно будет что-то делать, не ходить же так всю жизнь. Воспользовавшись моментом, я проанализировал все тело, пытаясь понять, какие у меня внутренние ощущение, что изменилось. Но кроме пустоты в промежности и тяжести в области груди ничего нового. Ну, не считая одежды. При каждом вдохе что-то сдавливало грудь. Только тут я понял, что у меня изменилось дыхание. Теперь оно стало грудным, и при каждом вдохе грудь, обтянутая узкой блузкой и жилеткой, поднимается, натягивая при этом лифчик, который, в свою очередь, начинает напрягаться на спине и под мышками.
— Ну, вот и все, теперь остался ужин, — рядом появилась Наташа. Но тут же загорелась лампочка вызова. — Ну, кому там еще что надо? — зло бросила она и, сделав глубокий вдох, состроила милую улыбку и вышла в салон. Через минуту она вернулась. — Ну, так и знала! Ну, почему эти алкаши всегда ко мне попадают?! Коньячка ему и лимончика. Козел! — ругалась Наташа, доставая коньяк и разрезая лимон. Поставив на поднос блюдце с лимоном и две стопочки коньяка, она вышла в салон и вскоре вернулась с пустым подносом.
— Слушай, Наташка, налей и мне, я ведь не член экипажа, — сделал я умоляющий взгляд. — А то я целый день болею.
— Что, бухала вчера? — наливая мне коньяк, спросила она.
— До утра. Не знаю даже, откуда силы взялись.
— Бывает, мы тоже иногда, — она подала мне стопочку.
— А мне всегда казалось, что стюардессы вашего класса такие правильные.
— Мы что, не люди? И вообще, знаешь, насмотришься на этих иностранцев и радуешься, что мы не такие, как они. — Тут опять зажглась лампа вызова. — Ну вот, опять он! — зло произнесла она и, состроив улыбку, вышла в салон.
Мне, если честно, эта девушка понравилась. От нее исходило тепло, чувствовалось, что она полна доброты и способна к состраданию. Вернулась она быстро:
— Козлы, опять ему подавай.
— А что, алкоголь бесплатно?
— Все включено, — выходя в салон, ответила она.
После рюмочки коньяка мне стало веселей. Я даже отстегнул ремень и встал с кресла. Ну что, нужно помочь девушке, это ведь из-за меня она без напарницы осталась.
— А ты что встала? — спросила Наташа.
— Надоело сидеть, да и в туалет охота.
— Иди в служебный, — она показала где.
Вот тут я понял, какая эта униформа неудобная, особенно юбка, которая была очень узкая, особенно к низу, а бедра широкие, мне стоило немало усилий, чтобы задрать ее, а потом, чтобы опустить. Вот в таком я еще не ходил. Но, глядя на Наташу, я понимал только то, что смотрится эта юбка очень сексуально. Вдруг меня осенило, что и на мне она так же смотрится!.. Когда я вернулся, Наташа только что вернулась после очередной порции коньяка.
— Скорее бы он уснул уже. Кстати, скоро ужин развозить.
— Наташ, как вы вообще ходите в такой униформе? Она же неудобная, пока приготовишься, можно уже и не спешить. — Мы засмеялись.
— Компания всем заведует. Я тоже поначалу мучилась, а потом стала ее спускать, так быстрей и легче. Но это еще не самое страшное: когда много ходишь, то начинаешь потеть, ты поняла, сама знаешь. А еще постарайся ничего не уронить, это тоже не есть хорошо.
Тут вновь зажглась та же лампочка.
— Чтоб тебя!.. — выругалась Наташа.
— Давай, я схожу, — предложил я.
— Сходишь? — она с надеждой посмотрела на меня.
— Ну, я же виновата, что ты одна. Куда идти?
— Шестой ряд, увидишь их, два быка. Да не поворачивайся к ним задом, меня козел уже хлопнул.
— Понял, сделаем, — я так же, как она, состроил улыбку и вышел в салон. Наташа тоже пошла за мной.
— Во, а ты кто? — поднял один из них пьяные глаза.
— Я вас слушаю, — не обращая внимания на его реплику, произнес я.
— Не, а где та, другая?
— Я за нее, вы что-то хотели?
— Да, хотел, нам два по пятьдесят и лимон.
— Хорошо, — я сделал шаг назад и только потом развернулся. Наташа стояла у входа в салон и наблюдала:
— У тебя неплохо получилось.
— Ну, какой учитель, — улыбнувшись, произнес я. — Короче, так. Значит, все включено?
Я взял поднос, поставил на него тарелочку с нарезанным лимоном, начатую бутылку коньяка и две чистые стопочки. А то вдруг не захотят с тех пить. Состроив улыбку, вышел в салон.
— Во, я же хотел по пятьдесят. А ты сколько принесла, дура?
— Да ладно, Колян, она пузырь принесла.
— Девушка, а можно Вас попросить, — обратилась ко мне женщина в девятом ряду.
— Секунду, — ответил я. — Молодые люди, вам еще что-то?
— Да, хочу, чтобы ты стриптиз...
Я не стал его слушать и направился к женщине, и тут же почувствовал хлопок по ягодице. Остановившись, я повернулся и наклонился к его уху:
— Слушай сюда, Коля. Если еще раз так сделаешь, будешь спать до конца полета, — и быстро двинулся к женщине. Но возвращаясь от нее, я все же прошел мимо них боком. — Ну, козел! — ставя поднос, зло произнес я.
— Что, и тебя достали?
— Успели уже. Там женщина в девятом воды просит, ты унесешь? Ладно, давай я, — взяв стакан и бутылочку воды, вновь поставил на поднос и вышел в салон.
Так продолжалось больше часа. Мы развезли ужин, собрали посуду, раздали постели. На наше счастье этим двоим хватило бутылки, чтобы уснуть. Когда все закончили, и Наташа притушила в салоне свет, мы устало повалились в кресло. Ноги гудели от каблуков.
— Спасибо тебе, ты меня здорово выручила. Даже не знаю, что бы я одна делала!
— Да, работа не сахар, а мне всегда казалось, что это прогулка.
Тут появился парень в такой же униформе, разница только в брюках, и жилетка с рубашкой застегиваются на другую сторону.
— Ну что, девчонки, как у вас? Наташ, тебе помочь?
— Вадик, иди к черту, друг называется. Мы уже все сделали. Они там, главное, втроем, и никто ни разу не пришел.
— Машка ничего не делала, мы с Кристей все вдвоем делали, — обиженно произнес он.
— Ладно, Алинка мне здорово помогла, как будто всю жизнь работает.
Дальше летели уже в более спокойном ритме, иногда кто-то просил воды, кто-то спиртное, но суеты уже не было, и было время поговорить. Из рассказов Наташи я узнал, что это не обычный гражданский самолет. Принадлежит он министерству обороны, и под видом пассажирских перевозок иногда выполняет военные заказы, как вот сейчас со мной. Наташа не говорила об этом прямо, но, сопоставив факты, я сам догадался. Да и раньше, в мое время, были такие борта. И не раз, и не два они задействовались для выполнения заданий МО под видом гражданских. И, как правило, все члены экипажа были военные и подчинялись ГРУ или ФСБ.
Нам даже удалось немного поспать, правда по очереди. В мою смену опять проснулся Коля и опять начал выносить мозг. Пришлось его по-тихому успокоить, а так проблем не было. Только уже на подлете опять началась суета: собрали одеяла и подушки, удовлетворили желание пассажиров в потреблении воды. После посадки дождались, пока все пассажиры выйдут, еще раз осмотрели салон на предмет забытых вещей и направились на выход.
— Мы проходим таможню отдельно, чистая формальность, — предупредила меня Наташа.
Прошли в служебное помещение, по пути прошли контроль.
— Танюха, привет! — услышал я за спиной. Обернувшись, увидел мужчину в форме пограничника. — Ты что не звонишь?
— О, Витя, привет! — сразу вмешалась Кристина, шедшая рядом со мной.
— Извини, мне сейчас некогда, я позвоню, — ответил я и устремился вперед Кристины, а она задержалась и завела с ним разговор.
"А девки тренированные", — удивился я реакции Кристины. Дальше все прошло без накладок.
— Ну как, справились? — спросил командир экипажа уже в комнате для экипажей. Наташа начала меня хвалить. Если честно, мне стало приятно. — Ну вот и хорошо.
— Вадим Сергеевич, — обратился я к нему. — Мне сказали, чтобы я Вам отдала документы Тани.
— Да-да, давай. Ты молодец, справилась на все сто. Хотел бы я видеть такую бортпроводницу в своем экипаже. А что, у нас Кристина на сносях, я могу замолвить слово.
— Нет, не мое это. Я кого-нибудь когда-нибудь точно прибью.
— Что, лапали? — улыбнулся он. Я промолчал. — Ну, в каждой профессии свои издержки.
— Да нет, не в этом дело, — тоже улыбнулся я. — Форма мне ваша не нравится. А кстати, куда ее?
— Оставь на память. Может, надумаешь. Пригодится еще, — улыбнулся он. — Ты у Евсеева?
— Извините? — я удивлено вскинул брови.
— Ну ладно, девчонки, не буду вас задерживать. Завтра прошу без опозданий. Алина, задержись, — попросил он меня. — Вот, возьми. Это просили передать по прилету, — он передал мне конверт.
