— Сбивать их будем! Сбивать,— разворачивая карту сказал Говоров,— так значить они прилетают вот с этой стороны?,— спросил он взглянув на железнодорожника.

— Да, с этой,— промолвил он кивая головой.

— Смотрите внимательно, "трубадуров" вот сюда, сюда и вот сюда,— указывал он места на карте,— товарищи,— обратился он к работникам станции,— нам нужны Ваши проводники, чтобы не плутать....

— Сделаем,— тут же согласился начальник станции.

— Зенитки установить вот здесь, на пристанционной площади. Они будут защищать станцию и раненых,— посмотрел в небо и добавил,— если долетят.

На что Левченко, да и остальные "трубадуры" заулыбались и даже пару раз хмыкнули.

— Все знают кто по какому самолету стреляет?

— Товарищ командир, все всё знают и неоднократно отрабатывали,— ответил за всех Илья Левченко.

— Илья, если...ну ты сам все знаешь...лично расстреляю,— беззлобно промолвил "товарищ Пронин".

Услышав эти слова начальник станции втянул голову в плечи и перепугано посмотрел на сержанта ГБ и милиционера. Те же при внешнем спокойствии явно напряглись и заволновались. Милиционер нервно вытер внезапно появившийся пот, при этом пуговицей рукава оставил длинный красный след по всему лбу, а сержант ГБ не поворачивая головы пытался боковым зрением определить сколько вокруг их находится народу...

Самолеты появились с ожидаемого направления. Со стороны солнца пять штук Ю-87 с пологим пикированием на высоте около 2000 метров заходили на станцию. Включились самолетные сирены...

— Ага завыл скотина,— достаточно громко сказал Фрол Ильин поудобней перехватывая ПЗРК...

— Давайте, давайте стреляйте товарищ боец,— от волновался и нетерпения сам себе под нос мямлил сержант милиции, который был проводником у одной из групп красноармейцев с "трубадурами".

— Мой второй,— невозмутимо ответил Фрол,— первый Митяй завалит...

В это время с той стороны где должна быть другая группа ввысь, почти на встречу взметнулось ракета...Ш-ш-ш-ш...БабаХхх и первый немец в воздухе эффектно взорвался...потом последовали еще пуски...

— А-а...а как Вы так метко попадаете?— глядя на Фрола изумленными глазами спросил милиционер проводив взглядом обломки последнего, пятого немца.

— Ворошиловский стрелок,— гордо ответил Фрол заученной фразой совершенно не представляя кто такой Ворошилов,— пошли что ли на станцию?

— А посмотреть? Посмотреть? — запротестовал милиционер.

— Так далеко ведь...и что там смотреть?— пожимая плечами отказывался Фрол,— Илья за ними уже небось машины отправил, пока до станции дойдем обломки уже и привезут...

Немного не угадал Ильин, обломки свозили еще часа полтора, скидывали их посреди пристанционной площади, демонтировали вооружение и всякое интересное. Народу собралось...все врачи и медсестры, ходячие раненые и больные, железнодорожники и находившиеся в этот момент на станции паровозные бригады, а так же жители поселка...Не каждый день самолеты сбивают...а тут их вдруг целая куча.

— Товарищ Приходич,— позвал начальника станции "товарищ Пронин",— как у Вас обстоят дела с противо самолетной обороной?

— Никак,— ответил тот продолжая внимательно рассматривать сбитые самолеты.

— Я хочу предложить Вам два пулемета,— он указал на МГ-15 которые уже демонтировали,— для защиты станции. Надеюсь пулеметчики у Вас найдутся?

— Найдутся,— с энтузиазмом ответил тот и кивнул головой.

— Но есть одно условие.

— Какое?

— Отправить раненых на Брянск и по возможности поскорей.

— Отправим,— радостно согласился он,— а вот на счет побыстрее,— слегка замялся,— не совсем от меня зависит, но постараемся.

* * *

Капитан Андриевский, помощник начальника штаба полка полковника Строева так и не понял каким образом оказался уже за линией фронта. Вечером был инструктаж который проводил "товарищ Пронин". Ему предоставили радиста с их же полка, скрипя сердцем выделили полуторку и в сопровождение осназовцев на мотоцикле. Выехали утром еще затемно. На одном из перекрестков осназовцы указали куда нужно ехать дальше, а сами вернулись... проехали как бы и немного и уже на месте. Штаб стрелковой дивизии. У входа кроме часового находился командир...

— Капитан Андриевский?— спросил он.

— Да,— изумленно ответил Андриевский...

— О Вашем прибытии нас предупредили. Стою, жду,— сообщил встречающий и тут же представился,— помощник начальника штаба капитан Енич. Пойдемте быстрее. Вас ожидают.

В комнате, куда Андриевского привел капитан Енич был командир дивизии, начальник штаба и еще трое командиров. Три майора, два полковника...

— Капитан Андриевский,— козырнув представился он.

— Знаю. Ждем,— не представляясь ответил полковник, по всей видимости командир, — что там у Вас?

Андриевский подошёл к столу и:

— Это карта Вашего участка,— промолвил он, вынимая карту из планшета,— здесь указаны места сосредоточения противника.

— О, это интересно,— произнес второй полковник, как оказалось это начальник штаба,— и тут же склонился рассматривая, к нему присоединились и другие командиры.

— Здесь сосредоточен полк Строева,-продолжал Андриевский,— в момент Вашего наступления они ударят противника с тыла. Со мной прибыл связист,— подняв голову промолвил он,— у него частоты и позывные...

— Товарищ майор,— сказал один из полковников, по всей видимости начальнику связи,— займитесь.

Майор к которому относились данные слова кивнул головой и сделал запись в блокноте...

— Это места вражеских артбатарей. Наши их уберут, а если повезет... тогда из этих же орудий накроют немецкие позиции. Дальше планируется танковая атака.

— Сколько у Вас танков?— спросил полковник-командир.

— В танковой группе Лютикова чуть больше 20 танков из них 10 т-34, остальные БТ.

— Что у Вас еще имеется?

— Два уже мотострелковый батальона, неполный арт дивизион, ПТО на шасси т-26..зенитки.

— Как у Вас с топливом и боеприпасами?,— спросил полковник-начальник штаба.

— С топливом две заправки. Снарядов точно сказать не могу, но комплекта три точно, а вот с патронами и гранатами...

— Ёпт..,— выругался командир и радостно посмотрел на присутствующих,— у нас с точностью до наоборот, хотя с гранатами тоже...

— У меня еще имеется пакет который нужно передать в штаб армии...

— Что то очень Важное?

— Могу рассказать своими словами.

— Мы Вас слушаем,— и посмотрел на капитана демонстрируя любопытство и внимание.

— На данный момент,— начал Андриевский,— у противника вокруг Ельни сосредоточены 20-й армейский корпус. Это 4 дивизии, 70 тысяч человек, 40 танков, 500 орудий и минометов,— взглянул на слушателей и добавил,— под командованием Фридриха Матерна. Севернее находится 9 армейский корпус Гейера, три пехотных дивизии. Южнее на рославльском направлении 7 корпус Фармбахера — три пехотных дивизии. Так же у противника имеется в резерве 10 танковая дивизия и в районе Рославля пехотная дивизия.

— Интересная диспозиция... Тихон Петрович,— произнес командир полка обращаясь к одному из майоров, по всей видимости ответственного за разведку,— вот как работать нужно,— произнес он с наигранным укором,— потрудитесь отправить товарища и пакет.

— Только пакет,— отказался Андриевский,— меня направили к Вам для координации совместных действий. Дождаться соединения и тогда вернуться в свой полк.

— Значить Вас к нам направили для "координации совместных действий",— повторил начальник штаба,— ну что же, тогда будем координировать.

* * *

Младший лейтенант Редкоус командир разведывательно-диверсионного взвода. Бывший военнопленный освобожденный осназовцами. Потом совместно с бойцами проходил обучение на секретной базе у сержанта Алексея Щепицина. Редкой вредливости человека.

— Ты, товарищ младший лейтенант на Ляксея не серчай,— говорил ему другой ОСНАЗовец снайпер Ильин,— он и с французишками так же разговаривал. Все время их ругал да матерился, а потом ему французишки за обучение спасибо говорили.

— Ильин, это как понять?— услышав о Франции растеряно спросил Редкоус.

— А так и понимай, что не со злобы он кричит да ругается. Слова он просто говорит понятные, чтобы поняли все, что этим он жизнь Вашу спасти хочет.

— Нет, я не о том.

— Так о чем же?

— Вы и во Франции бывали?

— Ну да...только давненько это было.

— Расскажи,— с мальчишеским задором вымолвил младший лейтенант и тут же к ним начали ближе подсаживаться остальные бойцы.

— Да и рассказывать то нечего...Несколько раз колоны мы немецкие накрывали...

— Как, как накрывали?

— Известно как, переоделись во французскую форму с ихним же оружием...И скажу я Вам, если винтовка ихняя еще ничего так себе, то пулеметишка дерьмовый. После боя штук пять заклинило, а автомат только пулями кидается...и как они им воевать собрались?

— Ты о бое расскажи?— стали приставать бойцы.

— Да чего там рассказывать в первый раз была колонна ихняя с пушками, так мы со снейперок ее враз разделали они и стрельнуть не успели, потом еще выходили, так там немчурки двоих наших все же ранили. В третий раз мы засаду у складов французских устроили. Все как полагается дорогу проволокой перетянули, чтобы мотоциклистов скинуть, вдоль дороги фугасы установили. Когда немчурки появились с танками да мотоциклами и все на машинах, ну мы им и врезали. Фугасы как взорвались и танки эти немецкие враз перекинуло, а по остальным мы стрелять начали. Не знаю ушёл ли кто из них живым. Я тогда плащ немецкий мотоциклетный себе затрофеил, да бритву...

— А французов Вы где видели?

— Так их немцы в сарай закрыли, а сами давай по дворам хозяйничать да свиней резать, а туточки мы на мотоциклах.... да, а потом Соломин этих французов нашёл, а среди них один по нашему разговаривает...

— Дальше то что?

— А приехал товарищ командир и отправил Ляксея Щепицина, ну и нас значить, помочь французам немцев бить. Сделали мы засаду, а французишки эти даже закопаться в землю не умеют, так Лексей их так по матушке ругал...

— И что они понимали?

— А как же! Кто же русский матерщинный язык не понимает?

Сам снайпер Ильин оказался человеком малограмотным, но свое дело знал отменно, учил настойчиво, терпеливо и голос никогда не повышал. Нравился он бойцам. Да и Щепицина они начали понимать и уважать сразу же после первых выходов, когда дотошность сержанта оказалась жизненной необходимостью.

Нынче у младшего лейтенанта Редкоуса была первая самостоятельная операция. До этого он участвовал в засадах и внезапных нападениях но тогда в его отряде присутствовали Щепицин и осназовцы. Они как бы ненавязчиво, но все же руководили операцией, а здесь все самому...

— Как только они это деревцо проедут начинают работать снайперы те которые с "глушаками",— говорил он собравшимся вокруг него бойцам,— начинать с задних.

— Коней беречь,— строго предупредил приданный в их группу сержант-артиллерист Плетесюк,— иначе орудия придется взрывать, а не хочется...

— Знаем, не маленькие,— негромко, но чтобы все услышали пробурчал один из снайперов.

— Пулеметчики. Сектор обстрела....

— Да,— закивал головой один из бойцов,— уже проверил,— на него пристально взглянул сержант-артиллерист и "пулеметчик" промолвил,— будем стараться не задеть лошадок, а так...сам знаешь, война.

Колонна артиллеристов на лошадиной тяге не спеша приближалась к заветному деревцу. Впереди на сером коне в яблоко был офицер. Четыре орудия, каждое из которых тянули три пары лошадей, каждой парой управлял возница...остальные артиллеристы были в телеге или шли рядом. На некоторых орудиях сзади сидели по два артиллериста. Так же с ними были с десяток телег со снарядами и имуществом батареи...

Когда в пыль дороги беззвучно начали падать первые трупы немецких артиллеристов никто не заметил. Так же никто не увидел когда умерли солдаты бывшие на последних телегах, а вот когда с лошади упал офицер — заметили все. Хотя чего там замечать, ну упал, ну и что? Мало ль чего в жизни бывает к тому же многие отвлеклись... застрочили два пулемета и грохнул винтовочный залп. Бой был недолгим но продуктивно убийственным... пошла зачистка и неожиданно в плен попало три немца:

— Товарищ лейтенант,— услышал Редкоус.

— Чего тебе Сенцов?

— Немцев поймали, что с ними делать?

— Каких немцев,— возмутился младший лейтенант,— нафига Вы их ловили?

— Так мы подошли к телеге, а они там трое лежат. Я уже было хотел их штыком проверить, а они руки вверх задирают и жалостно так визжат "не стреляйте"....

— Ты с каких это пор немецкий стал понимать?

— Я его и не знаю. Они по нашему.

— А ну веди их сюда...

К нему подвели троих...

— Кто такие?— очень строго спросил Редкоус.

— Проше пана, мы не есть немцы, я и Кшиштоф естем поляки з Легницы, а Петр Новачек чех з Судет,— испугано лепетал один из "немцев", два других на него только смотрели и перепугано часто кивали головой подтверждая все сказанное,— проше не забивать нас, мы не естем немцы...

— Как звать, кем служили?

— Естем Славек,— показал он пальцем на себя, потом на чеха,-Петр Новачек стжелец артилерийскего брони...

— Чего он лепечет,— возмутился Рудкоус перестав понимать поляка.

— Так он говорит, что этот чех наводчик пушки,— перевел подошедший боец-белорус.

— Странно,— пожал плечами младший лейтенант,— а я понял, что он стрелок брони. Подумал, что он танкист. А ты кем был?

— Я возница конёв, а он лабовничы брони...

— Кем кем?

— Лабовничы, уместить поциск в бронь...— пытался пояснить поляк и начал показывать руками и с надеждой взирать на белоруса...

— Как бы говорит, что заряжающий,— пожимая плечами вновь промолвил белорус,— но точно не знаю...не селен я в ляшском.

В это время к ним подошёл сержант-артиллерист:

— Товарищ лейтенант мы уже сообщили, что захватили батарею. Нам приказано выдвигаться вот сюда,— и стал показывать на карте куда именно.

— Плетесюк,— радостно прервал его Редкоус,— у тебя с подготовленными артиллеристами как?

— Как это "как"? Трое нас здесь. Семен-связист, Петя-наводчик и я — командир. Остальные твои,— не понял суть вопроса Плетесюк.

— Немцев вот в плен взяли, один из них наводчик, второй заряжающий, а третий конюх.

— И на кой они мне? Я по немецки не понимаю.

— Они не немцы, а два поляка и чех,— влез в разговор белорус.

— А так они понимают?— обрадовался Плетесюк.

— Так, проше пана, розумем,— сказал поляк конюх с надеждой, что останется в живых.

Артиллерийские стрельбы проходили для младшего лейтенанта Редкоус непонятно или вернее сказать необычно. "Немцы" работали на ровне со всеми, хотя Петя-наводчик по началу и перепроверял чеха, но убедившись, что тот делает все правильно успокоился.